«Где находится Край сумасшествия?.. Тот самый, от которого ты отталкиваешься, чтобы взлететь к просветлению сознания или упасть в цепкие объятия хаоса, – где он?..» - рассказ, в котором каждая фраза, вроде, обозначает одно, но и звучит настолько определенно и неопровержимо (в рамках темы), что можно цитировать все подряд.
«По следам разума» - драма ли это или мистика с драмой. Когда кто-то сходит с ума (может, от безысходности) — это плохо и трагично; когда кто-то делает это по собственному желанию — это психологично и абсурдно; когда кто-то становится жертвой чужой игры — это загадочно и отчаянно. Здесь предполагался последний вариант.
Рассказ — монолог главной героини, которая «хотела узнать свой предел».
«Я хотела узнать свой предел» - многие согласятся, звучит — многообещающе, заманчиво и дерзко. Вызов себе? Вызов читателю. Фраза предполагает долго и стремительное путешествие «по следам разума» в поисках конца безумия. И вступительная часть, названная ИГРА, должна открыть правила, предпосылки и причины того, что будет происходить и описываться в дальнейшем.
Глава «Игра» я бы сказала — рекламная: «И началась бешеная гонка по улицам разума»; «Череда сменяющих друг друга воспоминаний, обрывки мыслей…». Заманчиво вдвойне.
Как по эпиграфу - «Научи меня чувствовать мир сумасшедших...». Значит, впереди будет МИР главной героини именно на этой стадии бега по краю, череда образов, самообмана, запутанная страшной и непонятной игрой, чужой игрой с разумом.
Но об этом потом, в другой части.
Сперва вернусь ко вступлению.
Оно такое, каким должно быть: рекламно, презентабельно, надрывно.
Взять хотя бы отступления в риторических вопросах, обращениях героини к самой себе: «Надолго ли тебя хватит?»; «Смотри, не поскользнись» - создается циничный образ (а как иначе), рисковый, когда человек смеется в лицо своему безумию.
Стоит отметить анафору, которая прописывается некие этапы, начинающиеся с фразы - «Можно было...». Что ж «можно», а случилось иначе.
Прежде чем начать побег по сценам безумия, надо описать режиссера.
Это он — обязательно с большой буквы. И тут возникает вопрос: говорит ли героиня с собой или действительно есть определенная сила, которая питается человеческим разумом, что подчеркивается автором и является основной мыслью произведения.
Сцена номер один: «едва заметный переулок», тупик, и героиню заманили туда, чтобы причинить боль. Чем и как — остается за кадром. Видно лишь следствие — в больнице.
«Белый пол. Белые стены. Белый потолок, к которому на проводе подвешено маленькое солнце» - типичный образ. Признаться, хотелось, чтобы тут обошлось без «людей в халатах» и таблеток. Сразу же возникает вопрос: вдруг героине все привиделось. Хотя что именно привиделось, если первый эпизод, где были удар и боль, оборван (на самом интересном месте).
«Щас глюки придут, я с ними поболтаю, анекдотики потравим… Потом придет медсестра» - приходит медсестра. Она — повод для того, чтобы героиня показала свой цинизм. Но шде же глюки, ищем.
Сцена три: «Тишина. Пустота. Вечность?»; «Бог мой, это же Край! Но – почему так быстро и легко?..» - да, ей всего лишь сделали укол, и произведение сразу подходит к кульминации.
Без обещанных видений, скитаний по безумию, образов и прочего.
И что у нас в кульминации — диалог неизвестно где и неизвестно с кем, названным «ОН». в рассказе не дается описание главного врага, и даже героини, и даже местности, на фоне которой происходит смена событий.
Структура рассказа — внутренний монолог, постоянно обещающий какие-то приключения и страхи, но опять же автор обходится словами, общими фразами о том, что было плохо, а как оно было — упущено.
Пример:
«Ага… особая пытка… especially for me. Я фигеть»
«Ты хотела помнить обо мне и обо всем, что с тобой было в моем мире?»
И читателям, несомненно, хотелось очень знать — что было в мире таинственного игрока, какую особую пытку пережила. Но впереди еще две часть рассказа, и что-то обязательно будет.
Хотелось упомянуть о главной героине. Кто она? Ее не видно. Она потеряна в общих фразах о сумасшествии, в эмоциях, кои свойственны человеку в определенных ситуациях. Еще героиня, по всей видимости, любит поговорить, сама с собой, но опять же, как-то поверхностно.
«И тут мне под руку попалась ты. Такая гордая и непокорная» - взять такое заявление. А где же доказательства: прошлое главной героини или поведение других жертв в похожих ситуациях, чтобы можно оценить ее гордость, твердый характер.
И вот — переход ко второй главе с заманчивым названием «Исповедь»
Сцена номер один (вторая глава): «Красиво звучит: "экспресс-доставка человеческого разума", как Вы считаете?..» - и правда, звучит не только красиво, но и жестоко. Как и надо было автору.
«Ты приведешь ко мне другого; Искать – это убивать. ОН не предупредил меня, что люди не выдержат… такого…» - вот об этом должна была рассказывать вторая глава.
Что же видно, вместо обещанной череды жертв; ужасающих картин охоты и смертей:
«Да, я выворачивала наизнанку их разум.
Да, я отправляла их в пасть смерти»
Автор снова обходится ссылками, подразумевая жестокость и хладнокровие героини, вынужденное, конечно. Потом приводится несколько пример поломанных судеб. Конечно, взяты самые яркие примеры: предотвращенное убийство беременной; коляска ребенка в пропасти и маньяк, который умер раньше срока. Создаются намеки на исповедь — иллюзорный или реальный святой отец, который слушает ее историю. Но в истории нет деталей, есть ЧТО, но нет КАК. А ведь гораздо эффектнее увидеть происходившее с ней, а не пересказанное словами, без прорисовки деталей.
Сцена номер два: обещанный разговоры со случайными людьми, потому что «Люди меня сторонятся. Даже родственники и друзья» - утверждение, а в чем оно проявлялось.
Впрочем, из двух диалогов так и хлещет «уникальность» главной героини. На фоне обычного трепа с хиппи (человеком номер один) выглядит ярко такой вот эпизод:
«- Стой!!! – вскочить с поребрика и вцепиться в воротник его рубашки. – Это… это ТЫ?!
- Ты чего? – недоумение. – Ненормальная… Отпусти…
- Только одно слово… Ну пожалуйста… Это ТЫ? Да или нет?..
- Чего ты заладила?.. Я тебя первый раз вижу»
Психологично и показательно, не то, что обещания, а жизненно и очень убедительно. Сразу прорисовывается нужная картинка: странная девушка и изумленный, добродушный паренек.
«Я еще долго потом от этого хиппи бегала. ОН постоянно делал так, чтобы наши пути пересекались» - звучит намек на то, что не зря случилась эта встреча. И странно, в принципе, что героиня-охотница на разум (поневоле) не воспользовалась его доверчивостью...
Сцена третья — в библиотеке. Пропустив рассуждения о ценности литературы, сразу переходим ко встрече с девочкой. «Девчонка с косичками и маленьким рюкзачком» - наивный, часто используемый образ, как в литературе ужасов, так и в психоделике. Она оказывается проводником ЕГО в этот мир, чего и следовало ждать из столь насыщенного перепадами диалога.
«Богам все равно, что с нами будет, а ЕМУ нет» - после краткого, но очень философского разговора появляется следующая реплика-зацепка. А что если ОН — это дьявол.
И так, практически случайно, еще один дьявольский поступок — смерть священника, и героиня говорит с остывшим телом.
Третья глава - «Возвращение»:
«Тишина. Пустота. Вечность» - возврат к исходной точке путешествия, о котором говорят лишь воспоминания. Героиня замечает, что ничего не изменилась -а ведь она права.
Развязка такова: она пользуется наивностью и чувствами «хиппи» и отдает его на съедение своему мучителю, взамен получая свободу.
Но возвращается туда, откуда все началось — кольцеваая структура сюжета, что видно из названия - «ступая по следам разума».
«- Что ты делаешь?! Люди же смотрят! Совсем спятила, да?» - и опять, по привычке автора, что-то самое интересное остается за кадром. Титры. Конец рассказа.
В обобщении: традиционная идея безумия и внутреннего голоса подается здесь через идею о неком существе (под кодовым названием ОН), которое питается людским безумием. Монологическая структура рассказа, конечно, лишает читателя описательности, возможности увидеть и поверить. Потому рассказ похож на сюжетный поток сознания — без картин — сплошные мысли о том, как было.
По прочтению возникает несколько вопросов:
если у НЕГО была девочка-проводник, то зачем ЕМУ понадобилась главная героиня для поиска жертв?
каким образом героиня исполняла данную миссию и почему у нее случались ошибки?
почему, совершая его задание, ведущее к безумию жертв, она косвенно спасала другие жизни?
В конце есть ощущение того, что это лишь одна сторона истории, а вторая — жизненная или реалистичная, спрятала или еще не дописана.
Рассказ — сплошной нерв, но для погружения в обещанный мир безумия все же не хватило образности и описаний, потому многие переживания героини кажутся голословными.

за пояснение спасибо
остальное я написала в отзыве, но иначе. под словом "фальшиво". сон-то был абсурдным...и показательным (хм как раз чтобы книгу написали)

Карма, перевоплощение – воронам тоже снятся сны.
Идея в необычных персонажах: крылатые, но не ангелы.
Ничего лишнего, вроде, но и ничего выдающегося.

Абсурд, подогнанный под идею о ведьмах.
Фальшивые монахи, девочка и шабаш, которые описаны как странный сон. Сон монаха, обладающего больным воображением.
«Тебе просто нужно добраться до башни, забраться наверх и прочитать молитву во спасение. И все» - во сне Яков должен был спасти жителей города молитвой.
«Под моим чутким руководством мы с вами такую книжку напишем! Ахните. Она станет бестселлером на все времена. А назовем мы ее… назовем ее «Молот ведьм»!» - а наяву миссия выглядела таким образом. Получилось, что сон был показательным...
«- И когда он очнется? – спросил Яков» - и в то же время, спал Генрих, а не путешествующий Яков.

Как-то причина падения пронеслась мимо... Марк, коллега, по всей видимости, показался фантомом. Было бы интересно, если бы его слова о настоящем (работе) как-то касались воспоминаний о детстве, празднике и стишках. Почему главная героиня полезла на стул — тоже не сказано. Однако воспоминания о табурете, сравнения с вазой, собачкой читаются интересно. Но мало деталей, мотивации, переплетения прошлого и настоящего.

Интригующее название. Персональный — в голове, в прошлом, и больше нигде, потому что мертв.
Концентрированное деталями и образами повествование. При этом, образы и сравнения тесно связаны с основной идеей. Пример: был кот и «узкий луч вспыхивает острым кошачьим зрачком».
«Странная комната. В ней не было привычных углов и стен. Эдакое искривленное пространство лабиринта с выпукло-вогнутым потолком, напоминающим лист смятой бумаги» - интересно описано подсознание, хотя и сравнение его с комнатами и лабиринтом почти традиционно. Здесь оно названо — чистилище, да, очищение памятью и признание перед собой.
Основная мысль рассказа - страх, побег от себя и прошлого (в цифрах и работе); жизнь рушится, когда главная героиня все же находит себя в незнакомце и вспоминает.
Однако основная мысль ближе к концу сбивается, будто дополняясь еще двумя идеями: необычного дара представлять будущее (чужую смерть) и мужчины-ученого, который ставил над кем-то опыты... Мне кажется, разветвление идей несколько снизило напряжение в рассказе, ведь тогда все страхи становятся ирреальными, чьей-то злой шуткой. Мотива у таких экспериментов нет; а драма, очень хорошо показанная в воспоминаниях главной героини, делится между вторым персонажем, который оказывается с ней в одной комнате.
«Да. Твоя потаенная сущность. Твое настоящее «я», неприкрытое комплексами, виной и неудачами. Потому что в глубине своей души ты другая» - идея познания себя, конечно, основная. Стоило остановиться на ней, продолжить самообманом. Впрочем, он и есть. Только по сюжету это стало продолжением игры другого человека, третьего.
Психологично написано. Описание острые (сравнение со стеклом не зря).

Худшего варианта развития события и не представить. Авария, паралич и ненужность, причем фатальная. Монолог героя движем отчаянием, потому и читается взахлеб.
Первый эпизод с появлением постороннего в комнате дарит надежду на чудо. А уж потом становится понятно — никаких чудес не будет, и сюжет будет полностью противоположен названию.
Трагическое стечение обстоятельств, человеческое безразличие, халатность, и их беспомощная жертва — что может быть драматичнее, тем более, от первого лица.

"Это собеседование было для Антона Ивановича Рыбкина крайне необычным" - действительно интересное и незаурядное собеседование между жизнью и смертью.
Схематично. Четко, без лишнего, как на приеме у инспектора по кадрам.

Эксперимент над собой, который становится все менее оригинальным.
История в записях - отдельных, статичных фрагментах жизни, самых главных и, наверное, повторяющихся. В окантовке иронии и надежды.
Интересно.

Пересказанная сказка или случайная фантазия. Легко и беззаботно. Капля чудесного в океане будничного. Но не более. Высказанное мнение, оформленное в легенду. Только догадки, описаний мало. Мнение, без картинки.

Сказка о драконах, в которой на примере охоты, разоблачаются корыстолюбие, жажда к богатству и славе. И находится один герой — видящий в драконе друга.
Открытая концовка — человечество неисправимо.
Описательный набросок. Основная мысль доносится с помощью фэнтезийной ситуации, у которой нет начала и конца. Как и у случайных героев собранных у костра, нет ,ни прошлого, ни будущего. Они типажи — повар-охотник, кузнец, ученый и обычный парень. Фэнтезийная притча об охотниках на драконов с видимой моралью. Не новой...

Сначала главный герой рассказа выглядит более равнодушным к окружающим – «Новый день и я как всегда еду всматриваясь в темное стекло вагона метро, слушая музыку. Она отвлекает меня от внешней суеты, я как в ракушке»
Но потом меняют позицию, начиная молчаливо сочувствовать девушке.
В его размышлениях, перебираемых вариантах видится нечто напускное или таким образом автор намекает, что с плачущей девушкой все не так уж плохо.
«Вторая ее подруга стояла рядом и пыталась ее утешить» и «Вот стоит это несчастное существо и плачет, а всем просто все равно» - раз подруга утешает, значит, не всем все равно.
Придает ироничный оттенок рассказу то, что вместо того, чтобы встать и уступить девушке место раньше, герой стоит и обдумывает разные варианты ее судьбы.
Забота главного героя выглядит навязчивой, а тема – раздутой. Впрочем, концовка это и показывает.

Что-то сумбурное, отрывочное и безыдейное.
«Она не раз ещё увидит цветущие капли небесных слёз» - а была ли угроза, ведь это лишь сон.
Кстати, сон можно было показать глубже, а реальность контрастнее.
«Сзади послышались шаги: сестра молча подошла и встала рядом, у окна» - неужели опасность во сне исходила от сестры, тогда надо добавить какие-нибудь намеки.
«Она стоит, кроссовки утопают в грязной воде. Её окутывает жуткий страх. За спиной слышны звуки встревоженной жидкости: кто-то гонится за Ней» - если кто-то гонится, то почему она стоит. Страх описан примитивно, вернее, даже не описан.

как получилось... извините

Рассказ поверхностный.
Разданы роли, и герои в точности такие, как положено быть наследнику престола, воину, девушке. Нет индивидуальности, но сказка этого не требует.
Развязка еще впереди…

Для лучшего понимания добавлю слово "раскрытие".

Поведение героя подчинено названию рассказа.
Жизненная позиция против собственной жизни.
Персонажи получились очень категоричными в своих суждениях-отношениях.
А рассказ интересен.
Несколько сцен видений коротких для затравочки, а потом - завязка вокруг одной ситуации, решающей.
Раз герой помогал тем, кто обращался к нему, а тут вдруг сам решил поехать на помощь, значит, было нечто особенное в его видении, и как оно получилось, если на расстоянии.

Да… дело не в премии, признании и уважении, а в том, чтобы относились по-человечески.
Юмор из жизни, правда из снов. Не буду говорить, как написано, ведь написано лишь для того, чтобы донести главную идею, минимально. А идею дополняет эпиграф… и обычные человеческие желания.

да, основная мысль оказалась глубже, потому что названа "случаем"
Интересно вдвойне.

Вроде, тема раскрыта (только опечатки опять), но как-то поверхностно все через множественные «Я». А если бы показать это самое воздействия, не описать вот так, якобы, запугивая, а на примерах… Ну, чтобы действительно можно было прочувствовать.
Пока что ничего не внушает.