Неделю спустя.

- А давай, как будто я – робот, а ты – инопланетянин? - предложил младший брат, направляясь глубже во двор.

- Кир… А, может, лучше вернёмся к родителям? Мы же только пописать отошли! - нерешительно произнес старший брат, поправляя съехавшие на нос очки, - Они сказали, мы скоро уезжаем!

- Трусишка!

- Заткнись!

- Трусишка-трусишка-трусишка! – заорал Кир и побежал куда-то вглубь двора.

- Догоню – убью! – взвился Марат и погнался за ним, засучивая рукава.

Свернув за угол, он чуть не врезался в спину брата - тот стоял без движения. Еле затормозив, Марат заглянул ему за плечо.

- Кир, это... клоуны?

«Сегодня в Дачном районе обнаружили тела двух неизвестных.

Оба одеты в клоунские костюмы, на лицах остатки грима.

Предположительный возраст – 17-25 лет.

Смерть наступила в результате падения с крыши заброшенного завода, рядом с телами обнаружены два зонтика.

На самой крыше после осмотра поисков нашли видеокамеру и предсмертную записку.

Следователи предполагают двойное убийство. Общественность с интересом следит за развитием событий. Содержание записки и видеозаписи пока не разглашается.»

Месяц спустя.

- Эй, Димка, смотри - этот с ирокезом! Сектант, сука! - закричал полупьяный Антон, пихая товарища в бок.

- Ах ты мразь! - тут же крикнул товарищ в сторону хохлатого.

Димка и Антон рванулись в сторону незнакомца.

Хохлатый обернулся через плечо и стал от них убегать, однако пьяная парочка без труда догнала панка, повалила на землю и принялась пинать.

Остановились они только тогда, когда от головы хохлатого осталась только кровавая каша и несколько красных прядей - ирокез.

Друзья стремительно скрылись.

Политическая обстановка всё накаляется.

В. Маричелли заявил что он не собирается делать повторных заявлений.

На заседании Госдумы произошла очередная драка. В Дачном районе вот уже две недели продолжается сидячая забастовка политически активных студентов.

Напоминаем, что начало событиям положило трагическое двойное самоубийство М. Ивановой (20 лет) и В. Благородного (17 лет), которые оставили предсмертную записку, в которой признавались в том, что были членами одной из ячеек итальянской секты.

Трагическая запись их самоубийства каким-то образом попала в Интернет.

Спустя две недели произошла серия терактов, ответственность за которые взяли на себя другие члены этой секты.

Имели место несколько схожих самоубиств.

Данные из непроверенных источников утверждают, что так или иначе, членами и помощниками сектантов являются 60% московских студентов, 40% петербургских и в среднем 10% в других городах.

Несколько жестоких убийств было совершено недалеко от университетов, жертвы - студенты, внешне похожие на сектантов.

Паника не прекращается.

Несмотря на давление на прессу со стороны властей, можно с уверенностью сказать, что Россия находится на грани войны…

За месяц до.

- Блин… Это конец… - сказала Маша, откинувшись на подушки.

- Ну, если ты не сдашь сессию, тебе всего лишь придётся уехать в Подмосковье к отцу, - заметил Василий, - а мне останется только покончить с собой.

- Покончить с собой? – хмыкнула Маша, - Каким же образом?

- Думаю я перережу себе сонную артерию, стоя на крыше. Хотелось бы еще раздобыть яда, но это сложнее, - ответил юноша.

- А шеповаловским методом не хочешь попробовать? - предложила Маша, подкладывая руку под голову.

- Это как?..

- Ну тут, как раз, всё очень просто. Глотаешь смотанные в тугой пучок рыболовные снасти, кончик лески, на котором они висят оставляешь во рту, затем привязываешь к батарее, например, и прыгаешь из окна – в результате тебя выворачивает наизнанку.

- Заманчиво! – плотоядно ухмыльнулся субтильный Василий.

- А есть еще одно – японский способ. Он не такой зрелищный, но обещает много интересных ощущений, - Маша перевернулась на бок и уставилась на Василия.

- Что смотришь – давай, рассказывай! – подбодрил он.

- Тут тоже просто: позади кровати ставишь стул, на него – что-нибудь тяжелое, к этому тяжелому привязываешь верёвку, на другом конце которой делаешь скользящую петлю. Садишься с другой стороны кровати, упираешься в неё спиной, берешь в руки какую-нибудь длинную палку, надеваешь петлю на шею. Палкой толкаешь стул, чтобы он упал. Тяжелый предмет откатывается, а ты проводишь несколько минут в состоянии усугубляющейся асфиксии.

Василий недоверчиво посмотрел на Машу, понажимал какие-то кнопки на клавиатуре и спросил:

- Ну и какие тут особые ощущения?

- Вот как раз тут особые ощущения, - Маша села на кровати по-турецки и начала важно вещать, - Сначала это ужасно неприятно – больно и страшно, потом всё как будто подёргивается плёнкой и тебе становится всё равно. Пофиг. Мир как будто через туман, даже тепло и хорошо. Затем ты начинаешь медленно терять сознание – как будто, переходить в другой мир – всё туманится еще больше, в голове крутятся кинофильм – твоя собственная жизнь, время замедляется, и ты больше не можешь контролировать своё тело. Мир потихоньку угасает. Теряешь сознание, затем умираешь.

- Занятно, - выдал Василий, не отрываясь от монитора, - А еще какие-нибудь интересные способы знаешь?

- Ясен перец! Вот еще – метод Хемингуэя. Для человека, у которого нет рук – берёшь ружье…

- У меня есть руки.

- Ну и иди ты…

За неделю до.

- Ну что, - сказал Василий доставая из кармана пластиковую вилку и игрушечного снеговика, - Это конец.

- Да, - подтвердила Маша, - конец.

- Значит, в воскресенье.

- Значит, в воскресенье.

Василий повертел в руках пластмассовую вилку. Подумал и вернул её в карман.

Маша закурила, держа сигарету большим и указательным пальцами.

Они сидели на крыше закрытого завода и вглядывались в панораму.

- Ты уверен, что дверь опять будет открыта? – спросила она наконец.

- Конечно, сюда же никто не ходит. Завод простаивает уже лет пятнадцать.

- Ага, - протянула Маша и снова повисла тишина.

Василий смотрел в сторону города и пытался стянуть пришитый к голове снеговика колпак. Маша докурила и потушила окурок об запястье.

- Ты чего? – спросил Василий.

- Да ничего. Просто я никогда этого не пробовала, - пожала плечами Маша.

Когда она говорила прыщи на её подбородке двигались и жили собственной жизнью.

Они снова надолго замолчали.

- Знаешь, у меня появилась мысль, - вдруг выдала Маша, баюкая обожженную руку.

- Ну что?

- Мы ведь считаемся необычными. Люди смотрят на нас и удивляются. В конце концов, мы оригинальные!..

- Ну и дальше что? – Василия такие разговоры раздражали.

- А самоубийство у нас будет самое обычное – на почве учёбы, безденежья и ссор с родителями. Даром, что двойное!

Василий хихикнул и спросил:

- И что ты предлагаешь?

- Ну… как насчёт немного пооригинальничать?

- Скажем, надеть костюмы Чарли Чаплина, - подхватил Василий.

- И станцевать перед смертью и сделать видеозапись!

- Или можно одеться, как клоуны, и прыгать с зонтиками! - и пусть они потом гадают, действительно ли мы надеялись, что они затормозят наше падение!!!

- А еще нужно оставить предсмертную записку! – вошла в раж Маша.

Она вскочила, стала ходить кругами, оступилась на коньке, ойкнула, но поймала равновесие. Продолжила мерить крышу шагами.

- Предсмертные записки это слишком пафосно, – заявил Василий.

- Я это и сама знаю, Благородный, - огрызнулась Маша, - я говорю о необычной записке. Например, можно написать что мы – геи, и нас никто не понимает!

Василий прыснул:

- Или признаться в части в какой-нибудь нелепой секте! И причём так составить записку, чтобы вызвало политический резонанс! Можно даже документы какие-нибудь сделать!

Маша зашлась в хохоте, подумав что-то о поедании мозгов.

Василий думал о церкви любителей пива и хихикал.

- Значит, через неделю? – спросила Маша, еле сдерживая новый взрыв хохота.

- Значит, через неделю! – широко улыбнулся Василий.

Спустя три месяца.

- Запасов продовольствия хватит еще на семь лет, - докладывал солдат.

- Отлично.

- Но мы пока не можем даже предполагать, когда рассеется радиационный фон…

Политик тяжело вздохнул.

В углу сидели на корточках два его сына. Младший просил старшего:

- Ты обещал сегодня дорассказать, что произошло!

- Хорошо. Ты помнишь всё, что я вчера рассказывал?

- Да, - ответил младший.

- Отлично. Так вот. Как ни странно, в ходе конфликта начали вылезать какие-то другие неурядицы. Первая ракета почему-то была запущена из Китая…

За десять минут до.

- Как думаешь, - нас запомнят? – спросила Маша, натягивая на голову фиолетовый парик.

- Обязательно, - заверил Василий.

- А будут хорошо вспоминать?

- А это уж как повезёт.

Они встали на краешке крыши и взялись за руки.

Камера была прилажена. Костюмы надеты. Let the show begin!