Хорош был бы художник, который бы под вечер сказал: "Я сегодня много сотворил..." Или: "Хорошо после творчества отдохнуть..." Самоотдача или самовыражение как будто целью не могут быть. В них есть скрытое — да какое там скрытое, самое что ни на есть явное! — самоутверждение. Не лучше ли раз навсегда отказаться от измерителей, целей, определений, а главное, от разбухания самости. Удивление, что ты живешь в этом мире и получил таинственный дар речи, — лучшее, что есть у человека, в этом как будто зерно поэзии и ее основа. Надежда Мандельштам
Слова «форма» и «стиль» в его словаре отсутствовали так же, как «творчество». Я никогда этих слов от него не слышала. По правде сказать, они и мне кажутся неудобопроизносимыми. Н.Я. Мандельштам
Что же ты, сдержанность, станешь сегодня держать? Небом мой город захлопнут, как короб в холодном подвале. Сутки, того и гляди, за полночный рубеж перевалят, Двадцать четвертый! я так не люблю провожать. Ты мой торжественный выигрыш, шумный каприз, Сколько руды мы истратили ради угрюмой гравюры, Но посмотри, как танцуют в железной пластине фигуры, Сделан наш год, и поди-ка к нему придерись.. В жалобе этой, надеюсь, тебе – западня. Ход твоего завершенья меня продолжает настырно, Невозвратимый мой возраст, дарёные двадцать четыре, Будущность наша сегодня ужата до дня.
Тема: Как ни надседайся, а доброй свиньи не переголосишь
"Есть ступень одичания, когда с людей слезают все покровы, придуманные лицемерным обществом, чтобы скрыть истинную сущность вещей. Но мы отличались тем, что никогда не снимали своей красивой и ласковой гражданской маски." Надежда Мандельштам
В имперской столице образца 2006 года на улице Некрасова музыку "Vermicelli Orchestra" пропускали по ту сторону моих внутренностей какие-то особо пронырливые чувства, чего только не проносившие контрабандой за все привычные границы моих ощущений в то лето.
И случайное известие - кнопочный аккордеон их осиротел - тормошит и взвинчивает тех проныр, убаюканных течением дней в бог знает каких моих колыбелях