Она шла домой в расстроенных чувствах, пиная каждый камешек на своём пути, наступая в каждую лужу и глядя только под ноги.

Где-то слева проплыла огромная платформа с логотипами "моторолла", громкоговорители на ней вещали: "Наш Король самый справедливый. Наш король - лучший король. Власть заботится о Вас. Стабильный и надёжный парламент - достойная опора русской монархии. Правильный выбор своего кандидата - это ваша путёвка в светлое будущее...". Впереди на втором уровне движения жёлтое такси на воздушной подушке врезалось в БМВ тридцать пятой надземной модели. Дело в том, что водитель такси на момент столкновения был уже мёртв - ему выстрелили в затылок.

Она не обратила на это внимание. Она, вообще, сейчас ни на что не обращала внимание.

Ольге шел тридцатый год. Она не считала себя старой, не была ограниченной, активно занималась спортом и не ворчала по мелочам. Просто она помнила своё детство.

У неё был свой портативный наручный компьютер, при помощи которого она звала друзей погулять. Они бегали по детской площадке, надёжно защищённые цифровым замком, считывавшим код с личных карточек жильцов. Днём на их пейджеры рассылались сообщения родителей и они ненадолго прерывали своё броуновское движение, на которое способны только дети - их ждал сытный обед с просчитанным количеством каллорий.

Потом Ольга пошла в школу, и игры переместились на стадион. Еще на последнем уроке она нетерпеливо рассылала приглашения на игру всем знакомым, и после звонка они собирались на поле, чтобы вволю попинать мяч и повеселиться. Автоматическое табло над воротами, работавшее от соприкосновения сенсорной поверхности поля и намагниченного мяча отображало результаты. Команда, за которую играла Ольга, постоянно выигрывала, но вовсе не потому, что они были хорошими спортсменами, а в силу невероятного задора и боевого духа, который она могла придать любому мероприятию.

Несколько раз, правда, обиженные или ненароком оскорблённые игроки давали ей подзатыльники после игры, но она никогда не оставалась в долгу. У неё даже враги тогда были. Казалось, что настоящие.

Ноги пронесли Ольгу мимо дома, она, словно только проснувшись, оглядела район, в который забрела, и решила зайти к своему приятелю - отогреться. Предстояло идти еще полчаса. Она снова вжала голову в плечи и потупила взгляд.

Рекламный щит справа от неё пестрел улыбкой известной фотомодели (известной, большей частью, благодаря семнадцати пластическим операциям, в частности, первым вживлённым регуляторам цвета радужки - он подстраивался под её настроение). Поверх белозубой улыбки метр на полтора шла неприличная надпись, сделанная, по всей видимости, при помощи баллончика со сжатым воздухом. С такими забытыми методами автоматические очистители бороться не умели.

Ольга не смотрела на плакат.

Где-то недалеко раздался выстрел. Она плотнее сжала губы.

В старших классах школы она так и не стала первой красавицей, хотя и мечтала об этом. Тем не менее, она была самой обаятельной и жизнерадостной в школе, что с лихвой перекрывало осиные талии и волоокие взгляды одноклассниц. Она была старостой класса и, в преддверии выпускного, они с самым симпатичным мальчиком параллели потратили несколько недель на написание трёхмерного прощального концерта с использованием образов учителей и учеников.

Первые красавицы завидовали ей.

Ольга очень боялась идти в университет, боялась до паники - что подумает о ней коллектив, как они к ней отнесутся?

В школе все уже привыкли к её восточному типу лица, но в высшем учёбном заведении, особенно на фоне захвата Китаем нескольких прилежащих республик, её могли принять за какую-нибудь беженку, шпионку и... ну, мало ли что.

В общем сразу после подачи документов она засела во Всемирной Сети. Почти месяц она прощупывала все открытые ресурсы своего будущего учёбного заведения. Финалом стала быстрая и незаметная атака - она раздобыла имена и фамилии зачисленных на её поток студентов. Найти их пейджеры и cell-phone numbers не составило труда, и она заблаговременно познакомилась почти со всеми, разыгрывая первого сентября невинное изумление "ой! надо же! мы в одной группе!".

Конечно, какие-то трения из-за её типа лица имели место быть, но вскоре все привыкли.

В университете она пыталась заниматсья самодеятельностью. К сожалению, у неё не было ни слуха, ни голоса, ни актёрских способностей, зато она показала себя отличным организатором. Сначала её, воперки ожиданиям, не назначили старостой группы. Им стал первый по алфавиту, но после полугода обучения были проведены анонимные опросы, которые признали её неформальным лидером коллектива. Место старосты, в конце концов, было ей обеспечено. Прежний лидер затаил на не обиду до самого конца обучения. В университете она серьёзно занялась спортом и решила связать с ним свою дальнейшую жизнь. Еще на первом курсе она потратила почти всю годовую стипендию на особые боксёрские перчатки, которые просчитывали силу каждого удара и оценивали прогресс. Впрочем, технология была старовата. В моде были сканеры записей тренировок, но это было ей не по карману.

Иногда над ней смеялись более удачливые и богатые партнёрши по спаррингу, предполагая, что она никогда не достигнет хороших результатов, если будет оценивать их при помощи такого старья, но она всегда с лихвой платила им на ринге. Вместо хорошей техники хорошо работала ярость.

Как раз перед защитой дипломной работы восьмой президент Российской Федерации установил монархию. Страна сопротивлялась до последнего, был вооружённыйнный переворот. Те восемь часов, которые город находился на военном положении, Ольга провела в квартире у своего однокурсника мертвецки пьяная. Уже после официальных разъяснений и прочего и прочего, страна продолжала волноваться. Конец всяким сомнениям положила публикация официальных доказательствах отсутствия Бога. После того, как служение культу было запрещено, молодежь стала потихоньку молиться на Короля.

Ольга свернула с людного проспекта, посреди которого валялся еще не убранный труп. Она подошла к нужному подъезду и, на секунду задумавшись, ввела восьмизначный код. Он менялся каждый день, но это было нестрашно - она знала алгоритм. Не воспользовавшись лифтом она на едином дыхании взбежала на седьмой этаж, и только там, почувствовав смертельную усталость, присела прямо на ступеньки.

Расправив на коленях полы плаща она смотрела на знакомую дверь, за которой наверняка серферил в сети её молодой любовник Сеня.

С улицы почти одновременно раздались два выстрела...

После защиты диплома, словно де-жа вю, она около недели сидела с самым красивым юношей потока и планировала вечеринку в честь их выпуска.

Праздник прошёл блестяще, пусть она и не расслаблялась до самого прощального голографического фейрверка - ведь вся организация висела на ней.

В общем, можно сказать, что детство Ольги прошло в утопии.

Надёжные цифровые замки спасали от всякого рода неожиданностей, тщательные и поголовные тестирования угадывали твои желания заранее. Освещение самых тёмных улиц было налажено, и можно было не бояться подозрительных личностей. Да и самих личностей стало гораздо меньше - общий уровень жизни повышался, и слова "бомж" и "бич" осели в старых словарях. Всякая анонимность во Всемирной Сети была искоренена, как истинное зло, и время хитроумных преступлений в реальности прошло - повальная авторизация даже для входа в магазин делала своё дело. У Комиссии по Предупреждению Хакерских Атак работы стало гораздо больше, чем у милиционеров. Несколько показательных процессов над юными (и не очень) гениями курсора отбили желание нарушать закон даже в этом направлении. Правда, уже тогда поговоривали о кризисе в связи с перенаселением в обозримом будущем, но это никого не волновало - прогресс двигался семимильными шагами и все твёрдо верили, что "что-нибудь придумаем".

Человечество переживало Золотой Век.

Но вот случилось непредсказуемое.

Ни один социолог сошёл с ума, пытаясь объяснить неожиданный всплеск агрессии среди населения.

Люди убивали, насиловали и, самое невероятное, грабили. Их арестовывали тут же, не сходя с места. Они не успевали даже воспользоваться добычей.

Скромный юноша в очках вставал на суде и на вопрос "Почему вы убили жертву?" отвечал "Он назвал мою девушку в сети шалавой". Волнение в зале суда. "Вы знали, что вас немедленно постигнет наказание?" "Да" "Неадекватен".

Творения классиков начала двадцать первого века учителями старой закалки изучались в школах неохотно, с гримасой на лице. Сетература не привлекала старых преподавателей. Даня Шеповалов, Марина Чалая, Алекс Сырбачёв изучались бегло.

Однако именно к словам одного из них обратился парламент, когда ситуация грозилась выйти из-под контроля.

"...каждому человеку нужно дать право раз в жизни выстрелить другому из "Маузера" в затылок. Люди стали бы добрее и внимательнее друг к другу" - написал Даня Шеповалов в одном из своих произведений. Эту идею поддержала Марина Чалая в малоизвестном в начале 21 века литературном клубе.

И эту идею поддержал парламент. В наш век быстрых технологий потребовалась всего неделя, чтобы начать раздавать оружие.

С улицы почти одновременно раздались два выстрела...

Ольга резко встала и позвонилась в дверь. Для этого ей пришлось ввести трёхзначный код - некоторые ставили такую "опознавалку", чтобы их не беспокоили попусту. Никто не открыл дверь. Тогда она сорвала пачку рекламок с дверной ручки и подёргала её - заперто. Ольга сделала уж совсем невероятное - стала колотить в дверь руками и ногами. Через минуту на пороге появился заспанный и растрёпанный Сеня. Она кинулась к нему в объятия.

После университета Ольга как-то сжалась, уменьшилась, съежилась. Она устроилась на работу, но больше не была там заводилой или лидером. Она была просто рядовым сотрудником. Ольга продолжала заниматься спортом, но это было уже скорее привычкой. Не было ярости, не было задора. В конце концов, она нашла себе молодого любовника - почти на десять лет моложе - но и это не добавило свежести. Она как будто перегорела. К ней относились нейтрально. У неё были ненадёжные друзья и совсем не было врагов.

Сеня обнял Ольгу и втащил в квартиру, не выпуская её из объятий, захлопнул дверь одной рукой.

Когда первый приступ рыданий у Ольги прошёл, юноша усадил её на табуретку, нежно вытер щеки, спросил: "В чём дело?"

Сбиваясь и глотая слёзы Ольга сказала: "Ты слышал? они стали раздавать оружие... у каждого есть один выстрел..."

"Да, конечно... все слышали..."

"Пока я... я шла к тебе... там, наверное, выстрелов шесть было, я... я испугалась" - снова разрыдалась Ольга.

"Ну что ты, глупая, - юноша крепче прижал её к себе, - не бойся! никто в тебя стрелять не будет".

Ольга подняла на него свои покрасневшие, потухшие глаза, и на секунду они загорелись, загорелись, как прежде, загорелись, как тогда, когда он её еще не знал.

Сеня отшатнулся, но вновь твёрдо повторил: "Никто в тебя стрелять не будет".

Ольга ответила: "Именно этого я и боюсь".