После долгого путешествия и опасных приключений приехал Иван-Царевич домой. Заходит во дворец – но никто его не узнает и не здоровается.

Даже отец родной, царь Горох, его на порог не пустил. Позвал стражу и крикнул: «Если еще раз явишься, проходимец, в темницу посажу. Нечего тебе по чужим дворцам бродить!». «Еще и отец, называется! – обиделся Иван-Царевич, уходя, прочь от дворца. – Сколько я подвигов для него совершил, а ему все мало!».

И вспомнилось ему, как он целый год по свету бродил, искал для царя Гороха волшебную молодильную саблю, да посылал своей Василисе Прекрасной весточки каждый вторник. Саблю Иван-Царевич не получил, хоть и очень старался, изображая слугу короля Три Первого королевства. Король никогда не расставался с этим «Сокровищем», никогда не выпускал саблю из рук. Ходили слухи, что он даже клал ее к себе под подушку. Вот поэтому правитель Три Первого королевства, казался всегда бодрым и молодым, хотя ему было уже сто сорок девять лет. Однажды ночью, Иван-Царевич прокрался к нему в спальню, засунул руку под подушку, но сабли там не оказалось. Просто, король этой ночью решил положить саблю рядом с собой под одеяло (если к сабле не прикасаться, то не будет никакого молодильного эффекта). Иван попытался вынуть руку из-под подушки, но она, почему-то, застряла! Никак не желала выниматься. Невдомек ему было бедному, что подушка короля обладает специальным магическим эффектом: кто засовывал туда руку, то вынуть ее не мог. Даже король старался этого не делать, не жертвовать рукой. Король проснулся, и, увидев Ивана-Царевича, испуганно закричал. На его крик сбежалась вся дворцовая стража. Так вот, без суда и следствия, Иван был схвачен и посажен в темницу на оставшиеся полгода своей службы. По этой причине письма Василисе Прекрасной ходить перестали…

«Любая встреча лучше письма!» - рассудил Иван-царевич, поворачивая обратно во дворец своего отца и думая о Василисе. Только на этот раз он решил действовать хитростью, залезть в окно, например. Как раз слабость царя Гороха заключалась в том, что он окна в своей спальне на первом этаже никогда не запирал на щеколду, и любой желающий мог спокойно отодвинуть фигурные решетчатые ставни и влезть в окно. Хорошо, что об этом знал только Иван-Царевич, и два его брата, которые вместе со своими женами уехали в оздоровительную поездку в КАКОЕ-ТО ТАМ царство.

Иван-Царевич влез в окно и вышел из спальни своего отца, но вот неудача: царь Горох шел прямо по коридору, и, заметив Ивана, сказал:

- Что тебе здесь надо?! Сейчас стражу позову!

- Стой, это же я! – сказал Иван-Царевич.

- Кто? Я вас не знаю, молодой человек…

- Твой сын, Иван-Царевич!..

- Не сметь, проходимец! Мой сын пропал без вести при выполнении моего поручения!

- Но, папа…

- Какой я вам папа, юноша. Уходите!..

- Хорошо, я уйду. Только скажите Василисе, что…

- Она пропала три недели назад! – перебил царь.

- Что?!..

- Не испытывайте мое терпение, молодой человек. Я не шучу, насчет стражи!

И царь Горох вытолкал его из дворца через черный ход, сказав, чтоб больше не приходил. Пригорюнился Иван-Царевич, куда ему теперь идти, где искать Василису Прекрасную? Думал он думал, и решил, что навестит Бабу Ягу, которая все про всех знала, хотя и жила в глубоких лесных дебрях.

День он шел, два, по темному лесу, питался одними ягодами. Наконец увидел знакомую избушку на курьих ножках. Только, вот чудеса, ножки у избы были не курьи, а козьи. И как она стояла на этих двух тонких ножках, оставалось тайной.

Баба Яга была рада встрече со старым знакомым, даже супом его угостила, не известно из чего сваренным. Но Иван-Царевич ел с аппетитом и даже добавки попросил. Баба Яга сказала, что сделала ремонт в избе, что курьи ножки уже вышли из моды, что все лешие так и подскакивают от радости, при виде избушки с козьими ножками. А радовать леших – это ее прямая обязанность. Лешие не понимали, почему это изба так похудела, не кормят ее что ли?

Затем Баба Яга дала Ивану пирожков в дорогу.

- Почему же меня дома никто не узнаёт? – второй раз спросил Иван, так как первый она не расслышала.

- Это дочь Кощея Бессмертного мстит тебе, ты же сломал иголку с Кощеевой смертью. Она и Василису твою похитила.

- И что же мне делать?

- Только Василиса Прекрасная в состоянии разрушить это колдовство, она знает волшебное слово, которое кроме нее никому произносить нельзя.

- Ну и где мне искать кощееву дочь?

- Она правит Три Тринадцатым царством. Мой клубочек тебя приведет, ты не возражаешь, если на этот раз он будет зелененький?

- А может, без клубочка обойдемся, а то я его в прошлый раз потерял. Одолжите мне своей ступой попользоваться.

- А ты умеешь ей управлять?

- Не знаю, ни разу не пробовал.

- Ладно, - согласилась Баба Яга – Уговорил ты меня, милок. Ступа доставит тебя прямо к замку Кощеевой дочки. Кстати, можно поинтересоваться?

- О чем?

- Ты мне ни разу не говорил, сколько тебе лет.

Иван-Царевич задумчиво почесал подбородок: он перестал праздновать свои дни рождения с тех самых пор, как ему исполнилось восемнадцать. Так что свой собственный возраст оставался для него большой загадкой.

Баба Яга выжидающе на него смотрела.

- Сколько-то. – Ответил Иван-Царевич, ему этот вопрос не понравился. Стыдно было говорить правду.

Дальше старуха его не о чем не спрашивала, а просто принесла с чердака что-то деревянное, похожее на ванну. Оказалось – это ступа, только двухместная. Баба Яга и ее переделала, так как, одноместные, похожие на бочку ступа лет пять, как вышли из моды.

Иван-Царевич забрался в ступу и только сейчас заметил, что нога у старухи не костяная, а железная с серебряными винтиками. Но спрашивать насчет этого изменения времени не было.

И так, ступа вылетела и поднялась высоко над лесом. И совсем некстати помрачнело небо, начался ливень, так что вскоре двухместная ступа была наполнена водой до краев, и казалось, что по небу летит настоящая ванна. Промокший Иван-Царевич даже воду выгребать устал, а пирожки, которые дала в дорогу Баба Яга, окончательно и бесповоротно превратились в кашу. Ивану пришлось их выкинуть. А узелок с «пирожками», упал на голову болотной кикиморе.

Спустя полчаса небо прояснилось, и ступа, до краёв наполненная холодной водой, вылетела за пределы леса. «Как бы меч мой не заржавел» - подумалось Ивану-Царевичу.

Наконец, показалась высокая скала, небо над которой было заполнено разноцветными тучами. Тучи были всех цветов радуги. По небу летали странные длинные розовые птицы с железными когтями и острыми клювами. Прямо под скалой располагался сиреневый замок с острыми шпилями, устремленными далеко ввысь. И, несмотря на богатую цветовую гамму, место это не казалось добродушным.

Ступа приземлилась прямо перед огромными треугольными дверьми замка, и Иван-Царевич получил возможность вылезти из своей «ванны». С него ручьями текла вода. «Так вот оно какое – Три Тринадцатое царство!» - воскликнул Иван, стуча зубами от холода.

Двери в замок сами собой распахнулись, и Иван-Царевич вошел в длинный фиолетовый коридор с высокими стенами. В этом коридоре не было ни дверей, ни развилок в другие коридоры, ни лестниц. На стенах абсолютно ничего не висело. Просто, фиолетово и как-то безжизненно. «Здесь есть кто-нибудь?!» - крикнул Иван-Царевич, его голос отозвался гулом от стен, больше никто не ответил. Иван-Царевич шел вперед по коридору, оставляя за собой мокрые следы. Ему казалось, что он внутри длинного фиолетового прямоугольника, что оказался здесь совершенно случайно. Стены и потолок этого «прямоугольника» светились загадочным бледным светом.

Наконец, дойдя до конца коридора, Иван-Царевич глазам своим не поверил: там стоял фиолетовый столик, а за столиком сидели Василиса Прекрасная и толстая низенькая девушка с длинными черными волосами – играли в карты.

- Что ты здесь делаешь? – удивилась Василиса Прекрасная.

- Пришел за тобой. – Пояснил Иван-Царевич. – Или ты не рада меня видеть?

- Рада, конечно. Я сейчас в карты доиграю и обниму тебя. Кстати, познакомься, это Вера Бессмертная, моя приятельница.

- Приятельница?! – рассердился Иван-Царевич. – Она меня заколдовала! Меня дома никто не узнает! Отец родной из дворца прогнал…

Вера Бессмертная широко улыбнулась, но ничего не сказала, немая была потому что.

- Она просто шутила. – Объяснила Василиса. – Я ее попросила. Ты просто так долго отсутствовал и письма не писал, что я обиделась, подумала, что ты забыл меня, и решила тебя проучить.

- Я был в плену. – Сказал Иван-Царевич. Почему-то ему стало стыдно.

- Опять? Ну, извини, я, правда, не знаю, что на меня нашло.

Когда Василиса Прекрасная с Верой Бессмертной доиграли в карты, Иван-Царевич вылил всю воду из ступы, посадил туда Василису, и сам еле влез туда. Вера помахала им на прощание своей пухлой ручкой, и ступа улетела.

Конечно, ступу пришлось вернуть Бабе Яге, но это не меняет счастливого конца. Ивана-Царевича наконец-то стал узнавать народ, отец был очень рад видеть его и Василису в целости и сохранности. Даже пир на весь мир устроил на следующий день, да к тому же братья со своего курорта вернулись.

В общем, жили Иван-Царевич с Василисой Прекрасной долго и счастливо. А Иван-Царевич старался больше во время своих приключений надолго не пропадать.