Июль. Жара необыкновенная. Воздух, как густое масло, горячий, нагретый полуденным солнцем, делает тело липким. Даже листик не шелохнется в густой кроне деревьев. Отсутствие ветра делает природу обездвиженной, более похожей на фотографию или реалистичную картину в стиле Шишкинских пейзажей. Только на картинах великого художника не было клубов дыма, устремляющихся к самому небу.

Жертвенными огнями горят дома небольшой деревушки расположившейся на краю заповедного леса. Небо приняло эту жертву. Жертву не жертвователей, а сожженных на этом природном алтаре.

По какой-то случайности или по роковому предназначению еще с царских времен этой деревне дали название «Погорелка». Судя по всему, здесь жили потомки погорельцев – людей лишенных дома стихией, несколько веков назад. Прошлому свойственно возвращаться и то, что судьбой было предначертано когда-то, непременно произойдет.

На этот раз стихия вернулась в образе людей, получивших приказ быть сверхчеловеками. Чувство собственного особого предназначения и превосходства, придавало их действиям особую жестокость.

Карательный отряд немцев выполнил приказ и собирался уходить. Все садились по машинам и уезжали по лесной дороге в районный центр.

Егорка в одной рубахе, по грудь в ледяной воде притаился в чреве деревенского колодца. Когда в пять часов утра пришли в деревню немцы, он гнал стадо коров на пастбище. Услышав выстрелы, Егорка припал к земле, срастаясь с ней. Сердце оглушало своими ударами, страх сковывал каждую мышцу. Через мгновение, появилась необычайная легкость. Тело словно осталось лежать в густой траве, и только душа, вырвавшись, искала укрытия. Стремление к спасению неосознанно толкнуло Егорку к колодцу.

Закрыв уши руками он притаился в своем темном укрытии. Тишина помогла немного прийти в себя.

Осторожно, медленно он опустил руки. Там, на верху, уже не стреляли, не кричали, не визжали. Только кто-то разговаривал на непонятном языке и изредка посмеивался. Услышав, что кто-то приближается к колодцу, мальчик с головой погрузился в леденящую воду. Через несколько мгновений с лязгом, в воду рухнуло ведро. Сверхчеловекам тоже свойственна жажда.

Утолив жажду, молодой немец направился к ждущему его грузовику, сделав несколько шагов он остановился, достал гранату и швырнул ее в колодец. Перестукиваясь с эхом, граната упала на дно. После всплеска о воду все словно замерло, притихло в ожидании страшного взрыва.

– Черт, это же надо, не взорвалась – возмутился молодой немец.

– Ладно Франц, хватит уже… Сколько можно… – наперебой кричали боевые товарищи из грузовика.

– Иду уже, иду – Франц поправил фуражку и побежал к отъезжающему грузовику.

Егорка весь трясся, не то от страха, не то от холода. Зубы выбивали дробь, звонко отражаясь эхом. Он уже не чувствовал ног, ему казалось, что он парит в невесомости. Через некоторое время ему даже стало тепло, во всем теле ощущалось легкое покалывание.

Говорят, что у умирающего человека пробегает перед глазами вся жизнь. Что видел этот десятилетний мальчик за столь короткое мгновение своей жизни и что он мог вспомнить?

– Мама?..

Вверху была тишина и только серый пепел, словно снег плавно спускался вниз на глубину колодца и таял прикасаясь к воде.