Это было по-настоящему страшно.

Но не будем забегать вперед.

Все началось с того, что мы с Витьком немного выпили. Водки, ясное дело. Ах, да, стоит, наверное, сказать, кто такой этот самый Витек. Хотя говорить тут особо нечего: мы с ним оба учились к тому времени на третьем курсе физфака НГУ и снимали квартиру. Фактически он мне приходился соседом, одногруппником и просто корефаном.

Ну, так вот, выпили мы с ним. Немного, честное слово – болтали больше. Сидели на кухне, жевали жареный картофель с зеленым луком, хлебушек – да под все это дело навернули пол-литровую бутыль ее, родимой. Витька начало клонить в сон – и пошел он спать в свою комнату. А я остался на кухне, курил и думал о всякой чертовщине.

Изредка до меня доносился мышиный писк. Мы все думали-думали, и никак не могли придумать, как от мышей избавиться. Яд использовать не хотели – помрет какая-нибудь мышь под плинтусом, а потом ищи источник вони. Мышеловки не помогали – непонятно, как, но мыши догадывались, что это такое и не лезли. А кошка... Кошка ну вообще не подходила, поскольку Витька природа наградила аллергией.

В туалете с бачка звонко капала вода на металлическую крышку мусорного ведра. Урчал холодильник, периодически дергаясь в своих старческих припадках, как будто заходясь кашлем. Иногда из моей комнаты доносился треск процессора компьютера. В общем, квартира жила какой-то своей жизнью, совершенно не нуждавшейся в моем вмешательстве. Я и не вмешивался – пусть себе живет.

Было душно, и я решил прогуляться. Выйдя на крыльцо, я закурил очередную сигарету. Ночь была дивная. Небо вызвездило так, что млечный путь стал по настоящему млечным. Я смотрел на звезды, пытался угадывать созвездия. Никогда не отличался глубокими познаниями в астрономии, хотя в школе по ней всегда имел твердую пятерку. Но то – школа, иное дело – жизнь... Несколько раз меня отвлекали вопли пьяных компаний, проходящих мимо меня. Они не обращали на меня внимания, а я на них – обращал.

Постояв полчаса на крыльце, я так и не сдвинулся с места, и, почувствовав, что меня клонит в сон, решил вернуться домой.

В подъезде за время моей «прогулки» успела сгореть лампочка, и я еле-еле сумел открыть дверь. Войдя, я снова закурил.

Витек храпел уже вовсю. Я пошел на кухню и поставил чайник. Сел, и снова погрузился в свои мысли.

Когда чайник щелкнул, я пришел в себя. Вывалился из мыслей в реальность. И неожиданно понял, что что-то не так. Прислушался к квартире. Вроде бы все в порядке. Ощущение не отпускало. Я взял кружку... И уронил ее. Я понял, что не так.

Кружка упала на пол и разбилась.

Витек храпел безостановочно. Нет, не в том смысле, что громко или что-то такое еще. А просто безостановочно. Совсем. То есть он издавал звук вдоха не останавливаясь. Сначала мне стало смешно, а потом страшно. Я послушал еще полминуты, а потом оцепенение прошло, и я ринулся в его комнату.

Одежды на нем уже не было – она просто порвалась и клочьями разлетелась по комнате. Странно, я не слышал звука рвущейся ткани. Витька раздуло, как пузырь, кожа стала прозрачной, и сквозь нее виднелись раздувшиеся легкие, размазавшие по стенкам «пузыря» прочие внутренности и вдавившие в них кости в хаотичном порядке. Картина была настолько жуткая, что я, надо признаться, заорал. Впервые в жизни закричал от страха. Даже сам удивился, хотя тогда удивление прошло так же быстро, как и появилось.

Звук вдоха продолжался и пузырь рос. А потом лопнул. Меня швырнуло назад с такой силой, что я спиной снес дверь с петель и потерял сознание.

Придя в себя, я дополз до витьковой комнаты и не увидел никаких следов недавней страшной сцены. Как будто здесь ничего не было. Ничего и никого. Ошметок одежды тоже не было. Единственным «свидетелем» недавней драмы оказалась дверь, выломанная моей спиной.

Витек исчез. Не просто исчез, а прекратил существование – и стер свое прошлое. Как – я не знаю... Бывшие его знакомые в один голос утверждали, что никакого Витька не знали, не знают и знать не хотят, вещи его пропали, летние письма стерлись из почтового ящика.

Может, его и вправду не было?..

В любом случае, я с тех пор никогда не сплю. Вообще никогда. И почему-то до сих пор жив.

Дышите глубже!