Мы родились в тесных квартирах в новых районах,

Мы потеряли невинность в боях за любовь…

Нам уже стали тесны одежды,

Сшитые вами для нас одежды

И вот мы пришли рассказать вам о том, что дальше…

Дальше действовать будем мы!

Песня летит словно перчатка, брошенная молодым поколением к ногам обрюзгшего мира. Это вы-зов. И никакой политики и конкретных адресатов, не смотря на то, что страна уже стояла на пороге больших перемен, а с рок-сцены уже била тяжелая артиллерия манифестов и лозунгов по существующему строю. В том то и универсальность текстов Цоя – он вне времени. Разве не актуальна до сих пор звучащая в кадре песня?

Глядя на происходящее на экране, невольно вспоминаешь, что все это снято в эпоху, когда совет-ские рокеры могли только мечтать о клипах на свои произведения…Но вот песня стихла… Снова тот же подъезд, Виктор стоит над разбитым им деревянным ящиком…Песня, звучавшая мгновением ранее, по за-думке режиссера – лишь плод фантазий героя. Сквозь смех раздаются голоса парня и девушки, сидящих рядом на скамейке: Ну ты и выдал! Цой уходит, покидает эти импровизированные подмостки будто Пьеро, оставляя толпе хохот Арлекина…

Вечерний город, рассыпав бисер электрических огней, тяготеет к сходству с ночным небом полным звезд… Виктор подходит к витрине какого-то магазина и вглядывается сквозь стекло. По ту сторону подо-бием манекенов замерли музыканты КИНО. Очередная фантазия главного персонажа фильма вновь стано-вится клипом легендарной группы. И вот звучит композиция «Закрой за мной дверь»…

Они говорят им нельзя рисковать,

Потому что у них есть дом –

В доме горит свет…

И я не знаю кто из нас прав –

Меня ждет на улице дождь,

Их ждет дома обед…

Закрой за мной дверь, я ухожу!

И снова вызов… Вызов обывательскому, мещанскому образу жизни… Той жизни, которая так чуж-да настоящему творцу. А Цой не просто творец – он менестрель унылых дворов и обшарпанных подъез-дов… Его стихия – улица, его твердыня – грязный асфальт города…

Прозвучал последний аккорд… За спиной Виктора, замечтавшегося у витрины, раздаются недо-уменные возгласы его спутников: Эй, старик, что с тобой? Что ты себе в голову вбил? Музыку? Пошли с нами?

И вновь пейзаж мегаполиса, погруженного во мглу…

По воле автора фильма мы перемещаемся в другую реальность, где Цой – примерный семьянин, прогуливающийся в парке с детской коляской в сопровождении своей второй половины, в роли которой вы-ступает та самая девушка, что так звонко смеялась на лавочке у темного подъезда, видя чудачества нашего героя… Шумят аттракционы… Вращаются карусели… Вызывают всплеск эмоций «Американские горки»… Вокруг не мир, а сплошной «Диснэйлэнд». Но вдруг у озера появляются три фигуры участников группы КИНО… То ли как осколок прошлого, то ли как фрагмент иной действительности, то ли как напоминание о том, что нельзя предавать ни своих убеждений, ни самого себя… Но Виктор не предал… Вот он один на кухне, на островке коммунального рая, сверкающего новенькой гарнитурой, наливает в чайник воды из-под крана, а на лице его отпечаток какой-то внутренней борьбы… За кадром звучит песня «Раньше в твоих гла-зах зажигались костры», которая как нельзя лучше передает душевное состояние человека, осознавшего, что отгородился ширмой бытового благополучия от вида бескрайних степей…