Мишка не любил театр. Ему было десять лет и он любил ходить с отцом на рыбалку, а театр он совсем не любил. Да и за что? На рыбалке хоть какая-то польза – рыбу можно поймать, а театр?

В очередной раз его класс под руководством Людмилы Васильевны собирался на экскурсию. Где-то в конце попарного детского строя виднелась рыжая Мишкина голова. Он еще даже не подозревал, куда его повезут, а так бы сбежал. Обязательно сбежал!

Автобус остановился рядом с центральным парком, и сердце Мишки дрогнуло нехорошим предчувствием.

Да. Это было оно. Самое страшное испорченное воскресение всей его жизни. Экскурсия в городской театр. Даже стоять не крыльце этого чудовищно нелепого здания было пыткой. Легкий ветерок обдувал красивое лицо Людмилы Васильевны, аккуратные кудряшки ее прически разлетались, но в этот раз Мишке не нравилось смотреть на красивое лицо любимого учителя, он с тоской понимал, что это был ветер неизбежности…

В экскурсии по театру для десятилетнего пацана не было ничего привлекательного, ему сразу становилось плохо, когда большая белая дверь открывалась, словно впуская всех в ледяной дворец. Да и что может понравиться? Толпа одноклассников, которые кричат так громко, как никогда не кричат на футбольном стадионе. Бесконечные чипсы, шоколад, «Кока-кола» и крики, крики, крики… лишь изредка это все стихало, замечая строгий взгляд учителя.

Класс медленно двигался по огромным помещениям. Мишка медленно двигался за классом, не поднимая головы. Обходя в очередной раз зрительный зал, он задержался возле пятнадцатого ряда, вспоминая о рыбалке и представляя как сейчас хорошо старшему брату, который уехал с отцом. Класс ушел дальше. Экскурсовод не заметил маленького парнишку в зале. Дверь захлопнулась, оставив крики толпы по ту сторону.

Мишка остался один в страшном и холодном мраке, последний прожектор медленно отпускал свет, тускнели кулисы. Неожиданно Мишка услышал тонкий пронзительный звук, схожий с плачем мертвеца. Сжимаемый страхом приближающейся смерти он, что было силы рванул к противоположной двери в надежде, что она не заперта. Жесткое ковровое покрытие загнулось уголком, и Мишка на всем лету запнулся. Уже лежа на мрачном полу партера, он только и заметил серый туман поглотивший последнюю надежду найти выход.

Очнулся он оттого, что кто-то смотрел в упор, так обычно смотрит на него его кошка, пытаясь разбудить рано утром одним только взглядом. В этот раз на Мишку смотрели большие печальные глаза. Нечто похожее на призрак спокойно поднялось вверх и двинулось в сторону сцены.

Мишка находился все там же, только зрительный зал по-особому ожил. Теперь он не был наполнен детскими криками, и могильная тишина растворилась в живом движении света и декораций. Все шевелилось, топталось, ходило, летало, вздыхало. На сцене будто вновь играли спектакль. Только образы героев были чуть ярче и выразительней, чем обычно.

Завороженный новым спектаклем, Мишка не заметил, как к нему тихо подошел пожилой человек. Человек взял его за руку и повел через весь зал к ступенькам сцены. Они поднялись, вступая в действие спектакля, герои которого совершенно не отвлекались на их присутствие.

Теперь Мишке удалось рассмотреть незнакомца. Это был приятного вида старичок, серый пиджак подчеркивал его худую фигуру. Улыбка дополняла весь светлый и добрый образ старичка. Мишка не боялся этого человека, ему даже было интересно.

Наконец их движение по сцене закончилось. Мишка и старичок свернули за кулисы, которые томно поднимались и уходили, казалось, в самое небо. Начались длинные коридоры, металлические лестницы, острые углы, резкие запахи. Звуки сцены удалялись.

- Кто они? – наконец спросил Мишка, оглянувшись на последний огонек сцены.

- Герои спектакля, - добрым голосом отозвался старичок.

- Актеры?

- Нет, актеры уже давно дома отдыхают после работы, а это их образы, которые остаются после хорошо отыгранного спектакля.

- А что они тут делают?

- Помогают людям жить.

- Как так? Люди там, в городе, а они здесь.

- А они здесь пишут историю города…

Разговор не совсем прояснил ситуацию, но Мишка решил, что скоро он все узнает. Ему нравился его собеседник, он говорил о вещах, о которых Мишка догадывался, но это не с кем было обсудить.

Они подошли к винтовой лестнице, лестница вела на чердак. Как только они поднялись, перед Мишкой открылась уютная комната. Мерно тикали на стене большие часы с кукушкой, в углу на столике сам с собой разговаривал чайник. Старичок посадил Мишку на мягкий табурет и придвинул к нему большую кружку с малиновым чаем.

- А ты тогда кто? – не смело продолжал Мишка.

- Я – Сергей Ильич, смотритель театра. Живу здесь. Днем помогаю актерам готовиться к спектаклю, ночью помогаю людям готовиться к жизни, - с этими словами он потянулся к стене, и только теперь Мишка заметил, что вся комната Сергея Ильича была увешана необычными масками.

- Вот, например, посмотри на эту красавицу… - Сергей Ильич взял самую красивую маску с румяным лицом и голубыми глазами, эта маска кого-то напомнила Мишке, но было сложно угадать так сразу.

Смотритель подошел к зеркалу в старинной резной раме, и оно вспыхнуло оживленно и приветливо, отражая картинку чужой комнаты. С любопытством Мишка стал рассматривать картинку в зеркальном отражении, он увидел знакомые очертания предметов и узнал комнату своей учительницы. Под тихим светом настольной лампы, склонившись над стопкой тетрадей, в отражении сидела Людмила Васильевна. Теперь, в отражении, она была совсем не такая как в школе, здесь она была усталая и печальная.

- Завтра я помогу вашей учительнице надеть вот эту красивую маску, она войдет в класс, и вы увидите ее радостной и приветливой, - пояснил Сергей Ильич.

- Но зачем она нас обманывает?

Смотритель улыбнулся:

- Нет, она не обманывает, она просто не имеет права показывать вам свое настоящее лицо. Подумай сам, разве захочется тебе учиться в школе, когда каждый день перед тобой будет кислый и усталый учитель?

Мишка задумался и вспомнил, как ему радостно было идти в первый класс от одной только мысли, что его встретит улыбка Людмилы Васильевны.

- Она заботится, чтобы ты с хорошим настроением получил те знания, которые помогут тебе жизни. Разве это можно назвать ложью? Это просто работа, – смотритель сел за стол и добавил кипятка в чашку с малиновым чаем.

Мишка стал с интересом рассматривать картинки в зеркале. Там мелькали улицы, дома, лица. Кого-то он узнавал, и удивлялся, что школьный дворник совсем не злой и противный, а добрый и лаковый – дома у него жили пять кошек и две канарейки. Серьезная и хмурая девочка с последней парты в зеркале оказалась милой, трусливой и очень хрупкой.

- Люди в жизни играют в очень большую и интересную игру. Если бы они играли без масок, им бы не хватило сил встречать все трудности и препятствия. Этому зеркалу тысячи лет, оно помогает многим снимать на ночь маски и отдыхать. Маски тоже отдыхают, здесь, в моей комнате.

- А какая маска у этого человека?

Сергей Ильич отвлекся от чая и подошел ближе:

- У которого?

- Вот у этого!

- А… у него нет маски – это актер.

- Как же так? Я видел там на сцене все актеры притворяются и играют в одну большую игру!

Смотритель улыбнулся:

- Притворство не свойственно этой профессии. А в жизни у них нет масок, потому что маски у них все на работе. Им ни к чему маски в жизни, они в них играют на сцене. Играть не значит притворятся – играть, значит верить, а когда ты веришь, то маска становиться правдой…но об этом тебе еще рано.

- Что же получается, что весь город верит, что он правда, а на самом деле?

- И на самом деле всё правда.

- Зачем же нужен театр, когда город сам играет в эту игру?

- В театр люди приходят, чтобы увидеть свою игру со стороны. Им сложно жить и верить в свою игру, иногда они запутываются в своих масках, не все маски бывают честными, иному приходится сменить двадцать масок за один день! Это очень сложно. Такие люди, когда путаются в своих масках, нуждаются в помощи, они смотрят на чужую игру в театре и от каких-то масок постепенно избавляются. Хочешь посмотреть на один интересный спектакль, и ты сразу поймешь, что к чему?

- Да.

Сергей Ильич проводил Мишку в зрительный зал. Представление начиналось. Впервые Мишка увидел красоту сцены и бархатного занавеса. Рядом не было чавканья и шуршания, криков и топота. Рядом была тишина и теплый свет сцены.

***

Перед носом пролетел веник и приземлился на серый ковер. За ним прилетела тряпка.

- Ходи за ними, подбирай за ними…

Мишка поднялся с пола. Толстая уборщица стояла к нему спиной и собирала фантики в ведро.

- Сколько раз говорила… Сколько раз просила… Нет, вот вам веник и все тут, а ты походи, понагинайся… пылесоса ему жалко…

Дверь зрительного зала была открыта. Совершенно не задумываясь, Мишка выбежал. Не очень хотелось здороваться с этой дамой, ему так и виделось, что на ней надеты два странных лица, ему стало страшно.

***

Утренние птицы разбудили Мишку, пора в школу. Приятный запах свежих блинчиков манил на кухню, у плиты хлопотала мама.

- Торопись, первым уроком контрольная!

- Мам, а почему у тебя нет маски?