Аня снова опустила глаза в тетрадь соседа по парте. Он всегда учил уроки и с легкостью писал контрольные, что для девушки последнее время стало большой проблемой. Исчезла былая внимательность, на уроках хотелось спать, а до домашних заданий просто руки не доходили. Наверное, ей просто надоело учиться.

- Аня, если ты списываешь у Захара, хоть не делай это так уж явно! – прогремел голос Евдокии Георгиевны. Пожилая учительница физики с осуждением взглянула на ученицу, которая раньше училась только на «пятёрки», а сейчас совсем забросила учебу.

Аня мысленно корила себя за то, что списывает, но ей не оставалось другого выхода. Уроки она не сделала, списать из учебника не получится, а Захар, хоть она его и ненавидит, совсем рядышком выводит правильные ответы своим до безобразия красивым девчоночьим почерком. О, как она его ненавидела: неказистое крупное телосложение; коротко стриженные каштановые волосы, которые никак не хотели ложиться прямо и торчали во все стороны; жуткие очки в уродливой черной оправе. Просто кошмар! А имя! Боже, кто же его так назвал! Фу! Девушка поморщилась, снова покосившись на своего соседа по парте.

Захар уже почти выполнил все задания и опустил глаза в Анину тетрадь.

- У тебя ошибка в первом задании, - он ласково взглянул на одноклассницу, надеясь на её благосклонность. Юноша знал, что добиться её расположения очень трудно, а для него особенно. Ведь Аня, с её величественностью, очарованием и толпой поклонников никогда не обратит внимания на такого уродливого ботаника, как он.

- Сама вижу! И не лезь в мою тетрадь! – Аня сверкнула гранитом серых глаз, обдавая Захара волной презрения. Она не любила, когда ей кто-то указывал на ошибки, особенно допущенные по невнимательности. Но тут же внутренне сжалась: она даже списывала с ошибками – позор! Но на лице не дрогнул ни один мускул, девушка сидела всё с той же гордой осанкой, как и прежде. Захар понял, чувства Ани, но, не показав вида, подвинул поближе к ней тетрадь, чтобы та могла посмотреть решение. А она с видом королевы сначала отвергла этот дар, а потом нехотя, даже снисходительно, взяла ручку и неспеша переписала задачку.

Захар наслаждался этой маленькой победой, представляя Аню в своих объятиях, такую красивую, такую гордую, такую недосягаемую… Может, ему повезёт, и она не отвергнет его любовь? Захар все ещё смотрел на нее, когда девушка, дописав решение, подняла глаза. Она испугалась его пристального взгляда, и снова вспыхнула от возмущения. Юноша нехотя отвел глаза. Еще слишком рано, его день ещё придет. На выпускном вечере, он признается ей в любви, и тогда…

Аня захлопнула тетрадь, встала и с грацией кошки направилась к учительскому столу. И даже не оглянулась. Но Захар уже привык к её поступкам, такое поведение не было для него обидным.

Одиннадцатый класс всегда пролетает слишком быстро. Весна незаметно крадется по школьным клумбам, оставляя за собой цветы, за которыми следом приходится ухаживать ученикам. Птицы дразнят за окошком пением, и вновь хочется не заниматься, а словно птица петь о том, как прекрасно солнце, зелень и вообще весна.

Захар не любил весну. Начинаются праздники, дискотеки. Аня всегда была окружена мальчишками, среди которых ему не было места. Он ревновал. Если уйти было некуда, то просто снимал свои очки с толстенными стёклами и растворялся в цветном облаке, подаренном близорукими глазами.

Последние экзамены пролетели как один миг. Захар так долго ждал выпускного вечера, а теперь ему стало не по себе. Он боялся поражения, хотя решил, во что бы то ни стало признаться ей в любви. Юноша представлял себя рыцарем, который преклоняет колено перед дамой сердца, и, восхваляя ее красоту объясняется ей в любви.

Королёва Анна! О, Аня! Захар рассматривал фотографии их класса. Первый класс, второй, третий… Когда-то она носила смешные маленькие косички, а сейчас её волосы падали шикарными волнами на изящные плечи. Но даже в детстве её взгляд был таким горделивым. Королева! Захар улыбнулся. Когда они только научились писать, она никак не хотела писать свою фамилию с буквой «ё» и с большой буквы, она подписывалась «королева Анна». Потом ей всё-таки пришлось писать фамилию с большой буквы, но точки над «ё» она до сих пор не ставила. Королева Анна!

Захар взглянул на часы. Нужно собираться. Он надел белую рубашку, серый костюм, причесался и взглянул на себя в зеркало. Да, выглядел он ужасно. В этом костюме он казался еще полнее, чем был. Из-за очков глаз совсем не было видно. Захар опустил голову, почти решив не идти на выпускной вечер, но минутная слабость уступила место былой уверенности. Юноша выпрямился, поправил непослушные волосы и направился к выходу. Родители улыбались сыну, которым безмерно гордились, и от этого Захару стало так тепло. Ему показалось, что всё получится, что он сможет добиться любви неприступной Ани. Ведь родители верят в него. И он сам, наверное, верит в себя…

В школе яблоку негде было упасть. И всюду знакомые лица учителей и учеников, и совсем не знакомые лица гостей.

После долгих вступительных речей и предисловий, директор, вытирая пот уже и без того мокрым платком с морщинистого лба, объявил о начале церемонии вручения.

Захар, услышав свою фамилию, тяжело поднялся из мягкого кресла и направился к сцене. Он ненавидел, когда на него все смотрят. Терпеть не мог, когда его начинали хвалить и превозносить. Ещё бы! Единственный «золотой» медалист мужского пола. Гордость школы! Захар ссутулился и старался не смотреть на своих одноклассников, которые, как ему показалось (впрочем, возможно, и нет) готовы освистать его. Он набрался смелости и окинул взглядом весь зал. Справа сидели его родители. Папа в военной форме – привлекательный подтянутый мужчина, мама – изящная шатенка с необыкновенными зелёными глазами (которые Захар унаследовал от неё). Они восторженно смотрели на сына, гордились им. Захар поймал улыбку мамы и легко кивнул головой. Он выпрямился. Захару вручили его заслуженную золотую медаль, грамоту, поаплодировали, как положено. Но юноша не замечал праздничной обстановки. Он ждал бала, а пока неотрывно смотрел на Аню. Её волосы были уложены в прическу короной. Необыкновенное небесно-голубое платье подчеркивало выразительные глаза. Улыбка сияла ярче полуденного солнца, согревая сердце Захара неожиданной теплотой. Когда ей вручали аттестат, она проплыла мимо него в нежном облаке длинного светлого платья, оставляя за собой сладковатый запах духов. Захар смотрел на неё не отрываясь, как на далёкую прекрасную звезду, как на настоящую королеву.

Когда все аттестаты были вручены, шумная толпа гурьбой понеслась в столовую, где уже стояло угощение. Захар увидел Аню, окруженную ребятами, и поспешил к её столику. Он сел напротив своей возлюбленной, внутренне сжавшись, ожидая реакции Ани на его соседство. Но похоже девушка была в отличном настроении и не спешила выразить своё недовольство. Захар расправил плечи и попытался расслабиться. Аня игнорировала его, как пустое место.

Только спутя два часа после нескольких бокалов шампанского и изрядной порции всякой всячины девушка заметила своего соседа по парте.

- Боже, Панкратов, даже на выпускном ты рядом! Мне даже не верится, что мы с тобой просидели за партой целых десять лет. Ну что, давай выпьем за нас, за твои успехи, за мои успехи! – она весело взмахнула головой. Пузырьки шампанского весело играли в Анином фужере. Захар зачарованно смотрел на искрящийся напиток, а через стекло – на улыбающееся лицо соседки по парте.

- За тебя, любимая! – прошептал Захар, набравшись смелости.

- Что ты сказал? Панкратов, что ты сказал?! – Аня не расслышала последней фразы, но в глубине души всё поняла. Зрачки медленно расширились, девушка всем своим видом молила опровергнуть эту правду. Аня в ожидании уставилась на соседа по парте, но Захар почему-то медлил. Он ласково посмотрел на девушку, которую любил, и наслаждался гневным блеском милых серых глаз. Потом Захар побледнел и опустил голову.

- За любовь! – выпалил он первое, что пришло в голову. – За настоящую, чистую, большую любовь в нашей жизни!

- Ну, Панкратов, удивил. Да ты романтик! Ну давай, за любовь! – Аня улыбалась как прежде, но Захару показалось, что та вздохнула с облегчением. А может, это ему показалось.

Аня быстро допила шампанское, поглядывая на танцующих в стороне. Она всё ещё избегала взгляда одноклассника. Девушка почувствовала перемену в соседе по парте, и почему-то ей это не понравилось. Она не знала, что происходит, но это явно было выше её понимания. А Захар, неожиданно перебив её мысли, сказал:

- Пойдем, потанцуем? – ему казалось, что вот сейчас в танце он признается ей в любви.

- Что? Да ты разве умеешь танцевать? С трудом верится! – выпалила она, не скрывая неожиданно появившегося в глазах отвращения. Захар от такого унижения съежился на своём стуле, стараясь не думать о холодных серых глазах. Что же делать! Он решил пока не подходить к Ане. Наверное, она слишком много выпила. Он мысленно успокаивал себя, хотя надежда где-то глубоко в душе таяла как льдинка в руке. Аня не виновата, ведь она такая красивая, а он… Наверное, она стыдится танцевать с ним на глазах у всех.

Тут к Ане подошёл Тёма Басов, самый популярный парень из их параллели и пригласил её потанцевать, на что девушка с радостью согласилась. Они кружились в центре зала, такие грациозные, такие красивые, что Захару снова стало не по себе, и он по привычке снял очки. Он молча поглощал шампанское и конфеты, словно робот, пока его не прервал голос Ани.

- Панкратов, да ты пьян как старый сапожник! Не ожидала от тебя.

Аня с неожиданной для себя жалостью посмотрела на соседа по парте. Он неказисто развалился на стуле, глядя куда-то в пустоту. Девушка подумала, что ему плохо и подошла поближе. Она позвала Захара, но он не отзывался, глядя на неё зелёными глазами. Зелёными, изумрудными глазами. Аня никогда не видела его глаз. Какие ресницы, тёмные, пушистые. За толстыми стёклами всего этого не было видно. И он на самом деле не такой уродливый, каким казался эти десять лет. Аня взяла его за руку, пальцы были ледяными. Аня не на шутку испугалась. Поблизости никого не было. Выпускники разбрелись по разным углам школы и школьного двора, наслаждаясь обществом друг друга.

В зал Аня вернулась за сумочкой, Тёма пригласил её погулять по городу, а потом встретить рассвет. А как она могла пропустить это! Встречать рассвет с самым знаменитым парнем школы. Да за ним все девчонки бегают, а выпускной вечер он провел с ней! Но, несмотря на жгучее желание поскорее оказаться в обществе Тёмы, Аня почему-то не могла бросить Захара здесь, хотя бы потому, что они просидели с первого класса за одной партой.

- Захар, что с тобой, скажи хоть что-нибудь! – она взяла его лицо в свои руки, и легко побила его по щекам. Аня не могла поверить себе, она действительно волновалась за одноклассника.

- Аня, со мной всё в порядке. Только сердце болит. Очень сильно, - он прислонил руку к груди, его голос звучал глухо, откуда-то издалека.

- Давай я позову кого-нибудь, если тебе нужны таблетки, - девушка заботливо наклонилась над ним.

- Нет, просто побудь со мной немного, мне сейчас станет лучше, - Захар понял, что это его звёздный час. Что теперь может решиться его судьба. Надо задержать Аню. Надо признаться ей именно сейчас, когда никого нет рядом.

Захар видел, что девушка торопится, но она ничего не говорила об этом, и парень решил притвориться, что ему действительно плохо. Он снова хотел надеть очки, как вдруг Аня прошептала:

- Не надо, без очков тебе лучше, гораздо лучше, - в её глазах было столько тревоги, что юноша полюбил её ещё сильнее. И простил ей разом все обиды и оскорбления.

- Но я же ничего не вижу. Ну ладно, - Захар на миг задержал дыхание и тихо произнёс, - Аня, я тебя люблю…

Он сказал это так просто, как говорят о погоде или другой ерунде. Девушка была ошарашена. Боже, этот ботаник влюблён в неё. Она хотела разозлиться, но почему-то не получалось. Он беспомощно смотрел на неё, ожидая реакции, но лицо Ани казалось непроницаемым. Девушка выпрямилась и ответила:

- Кажется, тебе уже лучше. Тогда я пойду! – она развернулась на каблуках и направилась к выходу, но спохватилась, что забыла взять сумочку.

Сумочка покоилась в руках Захара и, по-видимому, он не захочет её отдавать. Аня снова вскинула голову и выпалила, стараясь вложить как можно больше презрения:

- Мне плевать! Плевать на тебя, на твою любовь! Отдай мою сумочку! – голос дрожал, щёки разрумянились.

- Аня, я люблю тебя больше всего на свете! – он то краснел, то бледнел, но решил не останавливаться. Вот сейчас решится его судьба…

- Отдай сумку! Ты сошёл с ума! Я тебя ненавижу! – Анины глаза метали смертоносные молнии, но Захар, как истинный рыцарь согласен был на всё ради дамы сердца.

- Почему? – он упрямо пытался подавить слёзы, его подбородок задрожал от напряжения.

- Потому, потому… - её щёки пылали. Ещё никто не признавался ей в любви. Но Захар… Почему именно он? Почему не Тёма или хотя бы кто-нибудь другой? – Потому… потому что ты уродливый толстый очкарик, у которого только уроки на уме и который ничего не смыслит в настоящей любви!

Девушка бросила гневный взгляд в сторону, намереваясь выхватить свою сумочку из рук Панкратова. Но в этот момент появился Тёма, недовольный исчезновением Ани. Его лицо искривило недовольная мина, будто он только что съел целый лимон.

- Чего ты так долго? – свирепо рявкнул Басов. – Мы тебя ждем уже целую вечность.

- Панкратов, отдай сумку! – предприняла последнюю попытку девушка. – Захар, отдай, - повторила она помягче.

Но тут Басов снова вмешался, издевательская улыбка играла на губах:

- Я так понимаю, кто-то захотел купить себе новые очки, - самодовольно протянул Тёма, потирая руки.

Захар прижал крепче Анину сумочку и грозно взглянул на обидчика. Он знал о многочисленных похождениях Басова и не хотел, чтобы Аня попала в его сети. Юноша встал из-за стола, снял очки и крикнул:

- Можешь убить меня, но я буду счастлив отдать жизнь за девушку, которую люблю! Аня, ты же знаешь это! Не ходи с ним, он не стоит тебя! – он взывал к ней, но девушка стояла, глядя куда-то вдаль, ничего не отвечая. Аня и впрямь была похожа на королеву, которой предстоит сделать выбор. Подняв дрожащий подбородок, она старалась хладнокровно наблюдать за происходящим. Но почему-то не получалось.

- Если я её не стою, то тогда может ты стоишь? – насмехался Басов, теряя терпение.

- Да! Я смог бы отдать за неё жизнь, а ты? – упорствовал Захар.

- Если она со мной, её никто не тронет! – Басов растягивал слова, явно страдая от избытка полученной информации и недостатка словарного запаса.

- Не смог бы, - ответил за соперника Панкратов, готовый кинуться в драку, хотя (стыдно признаться) он никогда не дрался, но ради Ани…

Девушка, воспользовавшись их перебранкой, схватила сумочку и вмешалась в разговор, окончание которого предугадать было нетрудно: покалеченный Захар и разборки с Тёмой. Такая перспектива не казалась воодушевляющей. Уж лучше они спокойно пойдут погулять по ночному городу.

- Хватит, Панкратов, не нужна мне твоя жизнь, не нужна мне твоя любовь! Хватит! Ты испортил весь вечер! Я тебя ненавижу! И имя у тебя дурацкое! – Её глаза потемнели, руки задрожали, а слёзы вот-вот грозили пролиться бурным потоком. О, как Захар хотел успокоить её! Он причинил её боль. Повинуясь желанию утешить её в своих объятиях, он придвинулся поближе и попытался обнять Аню. Но она резко высвободила свои плечи от его рук, как будто они были чем-то ужасным, и, неожиданно для самой себя, размахнувшись, дала ему пощёчину, которая как выстрел отозвалась в пустой столовой. В этот же момент она расплакалась на плече Тёмы, который поспешил увести её от ненормального одноклассника.

- Удачи! – крикнул им вслед Захар, пытаясь осознать реальность. Его мечте не суждено было сбыться. А эта пощёчина! Она растоптала его любовь, она отвергла его жизнь. Она удалялась с другим парнем туда, где ему нет места.

- Что он сказал? – переспросил Тёма у всхлипывающей Ани.

- Он сказал: «Удачи». Он никогда не говорит ни «пока», ни «до свиданья», он всегда говорит «удачи», - сдавленно прошептала Аня, пронзённая неожиданным чувством вины. Зачем она так поступила? Захар не заслуживал такого отношения. А его зелёные глаза… В них стояли непролитые слёзы. Но, наверное, выпускной вечер в обществе Тёмы – достойная награда за её страдания.

- Вот псих, - фыркнул Басов и оглянулся на Панкратова, не скрывая презрения, и демонстративно обняв Аню, стал собственнически вытирать её слёзы.

Захар смотрел на удаляющуюся фигуру Ани и думал о том, что больше никогда в жизни он не положит жизнь перед её ногами, она не приняла его щедрый дар, позарившись на сверкающую мишуру. Он не подарит ей красоту летнего рассвета, великолепие заката, песню дождя. Он не подарит ей охапки роз и букетики ландышей. Он не сможет простить её за эту пощёчину. Захар снова снял очки, и Аня растворилась в разноцветном тумане, остался лишь еле уловимый запах её сладковатых духов.

На встречу выпускников по случаю десятилетия окончания школы пришёл почти весь класс. Не было всего троих: Рязанова Ира накануне родила своего второго ребёнка, Филимонов Дима уехал в командировку, а Панкратов Захар на встречи никогда не ходил. После выпускного вечера его никто не видел. Никто не знал наверняка, где он и как живёт. Его семья уехала из города через месяц после выпускного вечера, его отец – военный получил повышение, а куда – никто знает.

Аня каждый раз с надеждой приходила на встречи, думая, что Захар объявится. Все эти годы она хотела извиниться. Ей часто снились его глаза, когда он желал ей удачи после ужасной пощёчины. Сердце девушки разрывалось каждый раз, когда она видела Басова Тёму как живое напоминание скандала.

Тёма… Тогда, десять лет назад, ей льстило его внимание, но теперь всё изменилось. После выпускного вечера они стали встречаться, но при первом же удобном случае он выбирался с друзьями на «прогулки», одним из результатов которых стала его женитьба на «залетевшей» красотке. Он женился через полтора года после школы, а ещё через полтора года разошёлся со своей молодой женой, оставив ей дочь. Тема пытался вернуться к Ане, но безуспешно, девушка не захотела его больше видеть.

Анина жизнь катилась в пропасть. После измены Тёмы она долго не приходила в себя, пока не повстречался парень, которому неважно было, любит она его или нет. Тихонов Игорь предложил ей руку и сердце, и девушка согласилась. Их брак продолжался пять лет, пока они не поняли, что не могут больше жить вместе. Конечно, Аня развод пережила очень тяжело. Она осталась одна, без детей, без мужа, без любви… С горькими воспоминаниями и осознанием вины.

Когда-то она подписывала тетрадки «королева Анна», а теперь – «Тихонова Анна». Так часто бывает, что некрасивые дети становятся очаровательными молодыми людьми, и, конечно, наоборот, красивые дети с возрастом перестают быть милашками, превращаясь в неприметные лица, которые не выделяются в толпе себе подобных. Так и Аня: выразительное детское личико утратило яркую непосредственность, глаза перестали светиться неприкрытой гордостью. Детские косички теперь навеки упокоились в верхнем ящике маминого комода, когда новоиспечённая студентка пединститута решила сделать супермодную причёску. Со временем исчезла горделивая осанка, уверенная походка и твёрдость характера. Она оставила позади амбиции, погрузившись в поток повседневных проблем. Аня сломалась. Сломалась как часы, стрелки которых кто-то упрямо пытался перевести назад. Она таяла как свечи на праздничном торте, сгорающие и истекающие томным воском. Их задувают, загадывая желание, а потом выбрасывают, как ненужный хлам. Аня ненавидела своё отражение в зеркале, последние недели она даже причёсывалась вслепую.

Аня и про встречу выпускников совсем забыла бы, если случайно не достала бы накануне свой старый дневник. Там она описывала свою первую встречу выпускников.

Спустя три дня была другая запись.

Она смотрела на знакомые лица, вспоминая школьные деньки, шутки, забавы и … выпускной вечер. Они были счастливыми детьми. Когда-то давно, наверное, в другой жизни.

К Ане кто-то обратился, но она видела перед собой только зелёные глаза Захара и слышала звук оглушительной пощёчины. Аня чувствовала нечто странное, витающее в атмосфере. Что это было, она не знала, но присутствие бывших одноклассников почему-то давило на психику. Аня не могла расслабиться. Все смотрели на неё как-то необычно. Будто обвиняли… Будто жалели… Или даже боялись и сторонились… Она вскочила со своего места и выбежала. Но никто ни кинулся вслед за ней: все знали о её разводе и думали, что она всё ещё переживает. Никто не хотел пожертвовать пятью минутами, чтобы утешить её, а неказистый сосед по парте когда-то клал жизнь у её ног.

Подушка промокла от слёз, но Аня не хотела вставать. Эта встреча выпускников была последней каплей в чаше терпения. Как же ей хочется куда-нибудь сбежать. Далеко-далеко… Как это сделал Захар десять лет назад.

Через несколько месяцев Аня начала понемногу оживать. Нельзя же постоянно жить воспоминаниями. Ей предстояло ехать в Москву на недельные курсы. Аня ждала этой поездки с воодушевлением. Наконец, она выберется из этого маленького городка туда, где её не будут знать люди, где она затеряется в шумной толпе.

В Москве она не была лет пятнадцать, и теперь заново знакомилась с изменившимся городом. Новые выставки, фонтаны, шикарные магазины… А сколько людей! Метро! Она целый день каталась в метро, наслаждаясь станциями и поездами. Аня, словно маленькая девочка, озиралась по сторонам. Люди, люди, люди… Высокие и низкие, худые и полные, дети и взрослые… Им не было до неё дела, они пихали её локтями, даже не подозревая о том, кто она такая. Суетливый мужчина средних лет равнодушно окинул её невидящим взглядом и спросил, который час. Странно, но ей понравилось то, что эти чужие люди не смотрят ей вслед, не разглядывают её одежду и не шушукаются о том, что эта молодая учительница кому-то когда-то дала пощёчину, наступила на лапу соседскому псу или что она недавно развелась с мужем и теперь так одинока.

На следующий день начинались курсы. Гостиница находилась недалеко от станции, и Аня наслаждалась прогулкой по вечерней столице. Она почувствовала облегчение. Придорожные фонари приветливо подмигивали жёлтыми глазами, машины дружно гудели в такт шагу, а общий гул улицы заглушал ненужные мысли, не оставляя возможности думать о чём-то серьёзном.

Она переходила широкую проезжую часть в окружении толпы, когда почувствовала острую боль. Она поняла, что не может идти, и решила вернуться снова на тротуар. Но не успела пройти и метра, как загорелся красный свет, открывая дорогу машинам. Из-за поворота выскочила «Волга», неумолимо надвигаясь на Аню, а приступ боли становился всё сильнее и сильнее, не позволяя сосредоточиться. Перед глазами поплыли круги, и молодая женщина, за что-то упорно цепляясь, осела на землю.

Она почувствовала себя марионеткой, которую заставляют танцевать по приказу умелого кукловода. Она видела лица, смеющиеся и плачущие… И видела среди зрителей себя, Игоря, Тёму, и Захара, точнее только его глаза, большие и зелёные…

- Аня? Вы меня слышите? – спрашивали Зелёные глаза. Они становились всё больше и больше и вскоре заполнили всё пространство. Аня пыталась зажмуриться, но Зелёные глаза всё равно неумолимо надвигались.

Внезапная вспышка света затмила свет Зелёных глаз, и Аня часто заморгала. Она не могла понять, что произошло. Был ли это кошмарный сон, или это нечто другое. Какие-то странные ощущения. Будто она накануне пахала как лошадь. Всё болит, и очень трудно встать. Аня постаралась приподняться, но резкая боль заставила её опуститься на подушку с глухим стоном.

- Не напрягайтесь, Аня. Вам сейчас необходим покой, - а вот и Зелёные глаза. На самом деле они не страшные. Они красивые и такие … зелёные. Нереально зелёные. Зелёные глаза, белая марлевая повязка… Над ней склонился молодой мужчина, который почему-то знал её имя.

- Откуда Вы знаете, как меня зовут? – пролепетала Аня, всё ещё жмурясь от яркого света и приступа боли.

Зелёные глаза полыхнули огнём и снова участливо устремились на девушку.

- Вы попали в аварию, у Вас случился приступ острого аппендицита, но уже всё в порядке, операция прошла очень удачно. К тому же Вам повезло, что водитель затормозил вовремя. И повезло бы больше, если бы Вы не зацепились за детскую коляску, а так получили несколько ушибов и растяжение. Вы находитесь во второй городской больнице. А как Вас зовут, я узнал из паспорта. Пришлось порыться в Вашей сумочке, но у нас такой порядок.

- Понятно. А кто Вы? – осведомилась Аня, приподнявшись на подушках и глядя на привлекательного молодого человека с искренним интересом.

- Я ваш лечащий врач – Алексей Иванович.

Белая повязка, накрахмаленный воротничок рубашки. Красивые тёмные волосы, уложенные волнами с помощью геля.

- Алексей – красивое имя. Моего папу зовут Алексеем, - сказала Аня, всё ещё бесстыдно пялясь на врача. Она не знала, что ещё можно сказать, но ей не хотелось, чтобы он сейчас оставил её в одиночестве.

- Я знаю, - кивнул молодой хирург. От него веяло таким спокойствием и дружелюбием, что Аня впервые за несколько месяцев почувствовала себя совершенно спокойно.

- Откуда? – вытаращила глаза Аня. Он так мило улыбался, что молодая женщина расслабилась и наслаждалась обществом приятного молодого человека.

- Вы забываете, я видел Ваш паспорт. А у нас в России так принято писать фамилию, имя и отчество. Я знаю также, что Ваша фамилия Тихонова, - улыбнулся врач несообразительности пациентки. Такое часто бывает. Пациенты порой напоминают детей, которые с любопытством спрашивают об очевидных вещах. – Вы у нас пролежите пару недель, а пока надо сообщить Вашим родственникам, где Вы находитесь.

- Этого делать не нужно. Мои родители уехали к старшей сестре в Пермь. Мы пишем друг другу письма, так как ни у них, ни у меня телефона нет. А вот куда нужно сообщить, так это в институт повышения квалификации учителей. У меня в сумочке есть адрес. С сегодняшнего дня у меня должны быть курсы, - Аня пыталась протянуть время его пребывания в палате, хотя понимала, что она – не единственная его пациентка.

- Не волнуйтесь, я всем сообщу. А Вы выздоравливайте, - он весело подмигнул и скрылся за дверью.

Аня улыбнулась. Несмотря на слабость в теле и боль в руках, ногах и на месте шва, она почувствовала себя как заново родившейся. Молодой врач так заботлив. В течение дня он несколько раз приходил, чтобы осведомиться, как она себя чувствует. Хирург сообщил и в институт о несчастном случае. Незнакомые коллеги передали для Ани большой пакет фруктов, так как она должна была некоторое время соблюдать диету. Алексей Иванович развлекал её забавными случаями, и ей казалось, что они сто лет были друзьями. У них оказалось множество общих увлечений. Они слушали одинаковую музыку, любили книги и кино. А еще часто сидели в палате и весело хрустели чипсами с сыром (их любимыми).

В конце первой недели пребывания Аня поведала Алексею, как она его теперь называла, о своём разводе. Молодой человек утешал её, просил не расстраиваться, ведь в жизни всякое бывает. Он говорил, что в её жизни ещё будет настоящая, большая и чистая любовь.

- Ты знаешь, на моём выпускном вечере мой сосед по парте и я пили шампанское за большую и чистую любовь. Я его потом очень сильно обидела и с тех пор ни разу не видела. И кроме его любви я больше настоящей любви не встретила. Один только обман, - прошептала Аня.

Слёзы навернулись на глаза. Она взглянула на Алексея, выражение его лица смягчилось, молодая женщина увидела в его красивых зелёных глазах тень глубокой печали. Но тут он тряхнул своей шевелюрой и снова стал неутомимым и доброжелательным врачом. О, сколько бы Аня отдала бы за то, чтобы узнать, о чём болит сердце этого очаровательного хирурга. Вот уже который день она не могла ни о чём думать, кроме него, ждала его прихода, прихорашивалась. А Алексей бывал всегда так внимателен, но так далёк, как далеки звёзды: они дарят свет, на них можно показать пальцем, но нельзя достать. И снова он ласково улыбнулся.

- Не отчаивайся. Ты вернёшься домой другим человеком. А тот парень, он наверняка больше не таит зла на тебя. Столько лет прошло. Время – лучший лекарь, - мягко сказал Алексей. Он взял маленькую ладошку Ани в свои крепкие руки. Какие нежные, но в то же время мужественные руки. Широкие плечи Алексея были так близко, что Анино дыхание едва заметно колыхало воротничок на его халате. Рядом с ним, наверное, ничего не страшно. Она мысленно представила себя в его объятиях и не смогла подавить томную улыбку на устах. Алексей уловил странную перемену в поведении пациентки, и немного покраснел, поймав загадочный взгляд пациентки.

- Ты бы меня смог полюбить? – тихо спросила Аня. Алексей от неожиданности резко отстранился, но тут же понял свою ошибку: он обидел её. Хирург попытался подобрать слова, чтобы ответить на такой простой и такой сложный вопрос. Аня видела внутреннюю борьбу в его глазах и пыталась угадать ответ.

Но тут объявили, что доктору Холодову необходимо явиться в операционную номер три. Он извинился и поспешно ушёл, оставив вопрос без ответа. Алексей слишком поспешно вышел из палаты, оставив Аню одиноко сидящей на больничной кровати среди белых простыней.

Больше они этот разговор не заводили. Аня снова хотела его спросить, но всё не представлялось случая. Она передумала все ситуации: может у него есть жена (хотя обручального кольца на пальце не было, и он ничего не говорил о семейной жизни) или невеста, может, ему не хотелось огорчать её отрицательным ответом. А может, он из тех врачей, которые не обращают внимания на пациенток. А может… она ему нравится, но только надо подождать, пока её не выпишут из больницы. Аня решила ждать.

Но время её пребывания в больнице подходило к концу. Когда ей сообщили о том, что на следующий день её выписывают, Аня и обрадовалась и расстроилась. Что же будет дальше? Что будет делать Алексей?

А он вошёл в палату с цветами. Анино сердце подпрыгнуло от радости. Так всё же она ему, по крайней мере, не безразлична. Комок в горле мешал говорить, а Алексей только тихо рассмеялся и сказал:

- Береги нервы. Если ты будешь плакать каждый раз, когда тебе подарят цветы, то тебя надолго не хватит, - он подарил три розовые розы. Её любимые розы. Как он догадался об этом? Но это не важно. Она любит его, и он, по-видимому, тоже влюблен.

Хирург нежно посмотрел на неё. Она была так красива, когда вдыхала аромат розовых роз, прикрывая глаза и взмахивая пушистыми ресницами.

- Спасибо, Лёша, - прошептала Аня. И больше не могла выдавить ни слова, потому что знала, что расплачется.

Алексей помог ей собрать вещи и отвёз в гостиницу. Когда они прощались, он крепко обнял молодую женщину и неожиданно для самого себя наклонился, чтобы поцеловать. Аня прижалась к его губам, вдыхая аромат мужской туалетной воды. Он целовал её нежно, как могут целоваться совсем юные мальчик и девочка, неумело отдающиеся новым ощущениям. Аня закрыла глаза, наслаждаясь этим мгновением, этим поцелуем, наверное, самым нежным и сладким в её жизни. Он бережно отпустил её и тихо закрыл за собой дверь гостиничного номера. И исчез как дуновение лёгкого ветерка. За дверью слышались его торопливые удаляющиеся шаги.

Аня всё ещё стояла, зажмурившись от счастья. Всё-таки она ему нравится. И он пообещал отвезти её на вокзал на следующий день. На вокзал, к поезду, который унесёт её от Алексея. От человека, которого она успела полюбить всей своей измученной душой.

В утро перед отъездом она очень долго сидела перед зеркалом, наводя марафет. Аня снова почувствовала себя королевой, а вспомнив о детской глупости с подписью «королева Анна», от души рассмеялась. Это же надо быть такой напыщенной и самодовольной маленькой дурочкой. Ей не стоило быть такой неприступной, может, тогда она не была такой, как сейчас. Аня уже не могла представить себя той самой девчонкой, которая могла дать пощёчину странному однокласснику, безответно влюблённому в свою соседку по парте.

Нежное платье из серой шерсти было такого же цвета, как и платье на выпускном балу. Глаза всё такие же серые. Но совершенно другой человек. Она улыбнулась своему отражению: давно она не была так хороша, словно нежный цветок.

Алексей был немного смущён. Интересно, он думал о вчерашнем поцелуе? Значит ли она для него что-нибудь? Аня молчала в ответ на его молчание и ждала первого шага. Но Алексей почему-то был растерян и ничего не говорил. Аня начала нервничать. И снова она почувствовала боль в животе на месте шва. Операция иногда давала о себе знать. Ночами молодая женщина ощущала еле уловимую, но всё же неприятную тянущую боль и ей хотелось вызвать Алексея. А теперь её охватил ужас того, что его не будет рядом, когда ей будет плохо, он не будет её угощать сладкими фруктами и давать советы скорее друга, чем врача.

Аня не смогла сдержать предательскую слезинку, которая медленно скатилась по бледной щеке.

- Что случилось, Аня? – Алексей взглянул на печальное лицо пациентки и, достав из кармана платок, вытер слезу. Она прижалась к его груди и уткнулась носом в крепкое мужское плечо. Неужели ей больше никогда не увидеть его? Теперь, после стольких передряг ей удалось отыскать своё заблудившееся счастье, и снова суждено потерять среди высоких домов столицы, среди равнодушных людей и бесконечных дорог. Вот через два часа ненавистный поезд унесёт её туда, где нет его, где нет любви, где одни только горькие воспоминания.

- Лёша, здесь написан мой адрес, а телефона у меня нет. Напиши мне как-нибудь.

Он взял из её холодных рук аккуратно сложенную бумажку и вложил её во внутренний карман пиджака. Может, он развернёт лист и напишет ей письмо о том, как она ему нравится, о том, что он скучает. Пусть сейчас он не осознаёт этого, но когда она уедет, он непременно поймёт, что она его любила.

Молодые люди ехали в поезде метро молча. Он только сказал, когда пора выходить и поднял тяжёлую сумку. Аня брела за ним, не разбирая дороги. Она пыталась придумать причину, чтобы не уезжать, но голова разболелась, и Аня никак не могла сосредоточиться, а мысли, как испуганные светом тараканы разбегались по углам. Молодая женщина решила просто плыть по течению, как маленькая щепка, упавшая с крепкого моста.

Купе встретило их духотой и запахом резины. Маленькое пространство угнетало, и Аня едва смогла подавить желание закричать от бессилия. Алексей аккуратно уложил вещи, напомнил, что девушка не должна поднимать тяжести и повернулся к выходу. Он не оставил ей ни адреса, ни телефона. Только тот нежный, почти детский поцелуй и море воспоминаний. Неужели он так просто уйдёт?

- Спасибо, - выдавила Аня. Комок в горле мешал говорить, а слёзы так и норовили пролиться бурным потоком.

А Алексей пожал плечами.

- Для меня это было нетрудно. Главное – береги себя, - заботливо произнёс он, щурясь от яркого солнца. – Ну, мне пора…

- До свидания, Алексей, - всхлипнула Аня, неожиданно для врача, бросившись ему на шею. Она быстро поцеловала его в щёку и отвернулась, плача.

- Удачи, - бросил Алексей, направляясь к выходу.

Он стоял на платформе. И его лицо, оно было таким красивым. Солнце отражалось в зелёных глазах. И тут слёзы не удержались. Он остаётся в Москве, а она уезжает. Уезжает! Когда поезд тронулся, Аня всё ещё плакала, уткнувшись в носовой платок. Он пожелал ей удачи… Он пожелал ей УДАЧИ, совсем как Захар. И те же зелёные глаза… Это открытие потрясло её до глубины души. Она не могла поверить, что всё это время Захар был рядом, а она этого не замечала. Аня столько лет мечтала попросить у него прощения, но не смогла разглядеть в глазах Алексея того мальчика, который раньше сидел с ней за одной партой.

Аня сорвалась с места и рванулась к выходу. Она почти оттолкнула проводницу, которая отступила, ничего не понимая.

- Захар! – кричала она, хотя знала, что поезд отъехал слишком далеко, и он её всё равно не услышит. – Алексей!

Рыдания становились всё сильнее, и проводница поняла, что девушка в таком состоянии вполне может попытаться спрыгнуть в поезда. Аня смотрела на мелькающие шпалы и удаляющееся здание вокзала. Она решила, что это её последний шанс и стала оценивать возможность выйти из поезда. Ну и пусть она потеряет вещи! Ну и пусть она переломает ноги! Главное, Захар будет рядом! Он любит её! Любит уже много лет. И она тоже… любит его.

Сильные руки внезапно схватили её за плечи и встряхнули. Проводница успела позвать напарника, чтобы он увёл девушку в купе. Но Аня уже не сопротивлялась. Она до сих пор не могла поверить в это. Уже сидя в купе, Аня достала свою медицинскую карту, где знакомым каллиграфическим почерком, совсем не свойственным врачам, был выведен её диагноз и время пребывания в больнице.

Аня восстанавливала в памяти все те минуты и часы, которые они провели вместе. Она говорила ему о бывшем муже, о несчастной жизни и о… Захаре, о нём самом. Как же она не разгадала его. Захар поменял имя. Но теперь ей казалось, что имя Захар ему подходит гораздо больше. Алексей… Когда-то она призналась ему, что Алексей – её любимое мужское имя. А фамилия? Он даже фамилию поменял. Аня знала, что Холодова – девичья фамилия его мамы, которая ещё в школе дружила с её родной тётей. Так вот почему никто не мог его отыскать. Он стал другим человеком. Панкратов Захар стал Холодовым Алексеем. Толстый мальчик в очках стал высоким и привлекательным хирургом. Очки поменял на линзы, отпустил короткие волосы до модной причёски. Сменил город, имя, жизнь, но глаза… Это были всё те же печальные зелёные, словно малахитовые, глаза…

Почему же он сам не признался? Аня невидящим взглядом смотрела на мелькавший за окном пейзаж и думала о мальчике, который когда-то сидел с ней за одной партой, а теперь был преуспевающим хирургом.

Алексей работал в городской больнице, но также делал операции в частной клинике. Его звали в клинику на полный рабочий день, предлагали хорошую оплату, но Алексей качал головой и говорил, что всё равно кому-то надо лечить и тех, кто не может позволить себе оплачивать больничные счета. Это было так похоже на Захара, борца за справедливость, средневекового рыцаря, который по ошибке попал в наше время.

Поезд медленно покачивался, успокаивая Аню. Голова опустилась на подушку, а слёзы повисли на длинных ресницах радужными занавесками. Ей снился Захар, маленький толстый мальчик, который держал её сумочку на коленях и не желал выпускать её из рук. Он смотрел на неё зелёными глазами и улыбался. А потом появился хирург Алексей Иванович и вернул ей ту самую сумочку с выпускного вечера. Он ушёл, лишь бросив фразу: «Я знал, что тебе очень нравится имя Алексей. Но я до сих пор не могу к нему привыкнуть». А потом появился Басов, стал тряси её за плечи и требовать, чтобы она пошла с ним гулять. Аня отпиралась, как могла…

Проводница долго пыталась разбудить эту проблемную пассажирку: то хотела на ходу выйти из поезда, то будить её надо целый час. Наконец, Аня проснулась, встречая новый день опухшими глазами и спутанными мыслями. Но она была уверена, что Захар напишет ей. Твёрдо уверена.

Но Захар так и не написал. В конце концов, Аня пришла к выводу, что он потерял адрес. Наверное, сдал в химчистку пиджак и забыл о листе бумаги. А может, почта работает плохо. Впрочем, это не важно, скоро ей снова ехать в Москву.

Через два месяца она снова ехала на курсы, которые ей не удалось пройти. Она не заметила утомительной дороги в предвкушении встречи. В первый же день Аня поехала в больницу, чтобы увидеться с Захаром. Или Алексеем? Она быстро поднялась по ступенькам метро. Почти задыхаясь, она влетела в больницу. Алексей стоял перед окошком регистратуры и что-то писал. Каштановая прядь падала на лоб. Ей очень хотелось снова заглянуть в то, что он пишет, как это было в школе, когда она списывала очередную задачку. Молодая женщина сделала шаг навстречу к нему.

В этот момент объявили о срочной операции, автомобильная катастрофа. Доктору Холодову необходимо срочно бежать в операционную.

Алексей бросил бумаги, чтобы направиться по вызову. Но боковым зрением он увидел знакомую фигуру. Их взгляды на какое-то мгновение встретились. В её серых глазах больше не оставалось места презрению, холодный лёд растаял, превратившись в солёное озеро. Казалось, что неведомый разряд пробежал между ними. Невысказанные слова парили в воздухе, оставляя странное ощущение нереальности происходящего.

- Захар, - Аня не узнавала свой голос, который раздавался словно из самого сердца. – Захар, - тихо повторила она.

Аня улыбнулась, стараясь вложить в улыбку всю свою любовь, все слова, которые она не успела сказать в прошлый раз. Молодая женщина потянулась к нему навстречу, пытаясь разглядеть прежние чувства. Аня видела огонь, полыхающий в его зелёных глазах, но это не был огонь любви. Это было пламя одержимости… Одержимости своей профессией, а не любовью. Аня хотела увидеть того самого мальчика Захара, но в нескольких метрах от неё стоял хирург Алексей.

Зелёные глаза пристально смотрели на неё. Захар казался таким чужим. Словно не было десяти лет за одной партой, словно не было тех сладких деньков, когда они часами болтали, сидя в палате. Она не могла поверить в то, что это не страшный сон.

Ещё мгновение они смотрели друг на друга, а потом он резко развернулся и уверенным и быстрым шагом направился по длинному больничному коридору. Аня смотрела вслед удаляющемуся Захару. Она услышала резкий звук и ощутила боль от той жестокой пощечины, которую дала ему десять лет назад. Слёзы текли по бледным щекам, оставляя влажные дорожки и растворяя в своей радуге образ Захара. А он направлялся туда, где его ждали… Туда, где ей нет места…