День был пасмурный и холодный. Шел моросящий дождь. Евгений стоял на крыльце, и смотрел, как срывает ветер последние листья со старого клена. Оставалось еще минут десять, и он достал из кармана шинели пачку Беломора. Закурил… Где-то вдалеке, у сопки выли не то от голода, не то со скуки волки.

«Паршивая у них жизнь…», - подумал Евгений, - «но все-таки жизнь». Бросив окурок и, растерев его сапогом по мокрому кафелю, он, поправил кокарду на фуражке и быстрым шагом пошел в караулку. Еще пятеро его сослуживцев уже получали оружие.

- Лейтенант Шишкин автомат и два патрона получил

- Автомат и два патйона получил.

- А фамилия?

По комнате прокатилось громкое ржание широкоплечего детины лейтенанта Шишкина. «Давай, давай, как твоя фамилия?», брызгая от смеха слюной поддакивал он.

- Да пошли Вы…,- с глупой обиженной улыбкой ответил капитан Ребрищев, не выговаривавший букву «р».

Евгений молча достал из кармана удостоверение и протянул его в окошко.

- Капитал Измайлов автомат и два патрона получил.

Шестеро офицеров вышли из караулки и двинулись колонной на тюремный плац. Дождь усиливался. На пустом плацу, забросанном листьями, они, построившись в одну шеренгу у белой линии, поставили автоматы прикладом на землю.

- Женек, чего такой смурной?

- А что, есть повод для веселья?

- Так сегодня ж праздник!

- Слушай, закрой рот.

Из-за угла появился сержант, разматывающий кабель. Еще двое сержантов поднесли деревянную будку, в которую поставили телефонный аппарат. Затем все трое удалились.

Спустя несколько минут послышалась сирена и на плацу появились три машины: две черные волги и зеленый уазик с зарешеченными окнами.

Машины остановились рядом с офицерами. Из волги вышел прокурор в наглаженном кителе с наградными колодками за безупречную службу. В руках у него была черная кожаная папка. За ним следовал его помощник, прикрывающий голову прокурора зонтом. Возле второй волги остались стоять несколько людей в штатском.

Из уазика вышел начальник тюрьмы полковник Ивашко и строевым шагом подошел к офицерам. Евгений сделал два шага вперед и, приложив руку к фуражке, доложил:

- Товарищ полковник. Спецгруппа ИСКа для приведения в исполнение приговора суда построена.

Полковник Ивашко тем же строевым шагом подошел к прокурору.

- Товарищ старший советник юстиции, спецгруппа ИСКа в составе шести офицеров отдельной роты учреждения 1501 для приведения в исполнения приговора суда построена. Докладывал начальник учреждения 1501 полковник милиции Ивашко.

- Доклад о готовности принял прокурор Воркутинской области старший советник юстиции Игнатов.

- Вывести на плац заключенного, - скомандовал прокурор.

- Вывести на плац заключенного, - продублировал команду начальник тюрьмы.

Из УАЗика вышли двое конвоиров и вывели мужчину в серой хлопковой тюремной одежде, в наручниках. На вид ему было около тридцати лет. Он щурил от света глаза и раздувал ноздри, вдыхая терпкий северный воздух. Под конвоем его отвели в центр плаца, поставили лицом ко всем присутствующим.

Прокурор открыл свою папку и вынул из нее лист бумаги.

- В соответствии с приговором Московского городского суда от 10 марта 1984 года по уголовному делу № 12-065, гражданин СССР Кудряшов Дмитрий Иванович, 10.11.1958 года рождения, уроженец города Москвы, имеющий паспорт серии АВ номер 124021, выданный 4 отделением милиции города Москвы, за совершение особо тяжкого преступления, предусмотренного пунктами в и к ст. 102 УК РСФСР, приговорен к смертной казни путем расстрела.

Сегодня, 10 ноября 1984 года, в 9 часов 10 минут по Московскому времени и в 14 часов 10 минут по местному времени, в соответствии с определением Московского городского суда от 1 ноября 1984 года, данный приговор суда подлежит исполнению.

Исполнение приговора осуществляется мною, прокурором Воркутинской области старшим советником юстиции Игнатовым, начальником учреждения 1501 полковником милиции Ивашко, офицерами спецгруппы ИСКа в составе шести офицеров отдельной роты учреждения 1501, фамилии которых в соответствии с приказом МВД СССР № 134 не называются и в протокол не заносятся, двух понятых, фамилии которых не называются, но подлежат занесению в протокол, четырех сотрудников конвойного полка учреждения 1501, фамилии которых не называются, но подлежат занесению в протокол, врача-эксперта учреждения 1501, фамилия которого не называется, но подлежит занесению в протокол, секретаря-помощника прокуратуры, фамилия которого не называется, но подлежит занесению в протокол.

Понятым и врачу-эксперту разъясняются их гражданская обязанность удостоверить факт приведения приговора в исполнение, врачу-эксперту, кроме того, зафиксировать смерть осужденного, секретарю, кроме того, зафиксировать ход и результаты процессуального действия в протоколе.

Прокурор подошел к будке с телефоном:

- Для подтверждения исполнения приговора, в соответствии с приказом МВД СССР № 134, осуществляется телефонная связь с председателем Московского городского суда.

Помощник набрал номер телефона и, спустя несколько минут, прокурор, взяв трубку, докладывал:

- Председатель суда. На связи прокурор Воркутинской области старший советник юстиции Игнатов. Докладываю о готовности приведение в исполнение приговора Московского городского суда по делу № 12-065 в отношении гражданина Кудряшова Дмитрия Ивановича, 1958 года рождения, уроженца города Москвы, имеющего паспорт серии АВ номер 124021, выданный 4 отделением милиции города Москвы. Имеются ли решения об отложении исполнения приговора или его отмене?

Над всеми повисло тяжелое долгое молчание.

- Решений от отложений или отмене приговора нет. Я правильно понял?

Получив подтверждение, прокурор передал трубку помощнику и подошел к офицерам спецгруппы, во главе которых стоял начальник тюрьмы.

- Перед подачей команды на исполнение приговора, осужденному Кудряшову разъясняется право на последнее слово, подлежащее внесению в протокол. Желаете ли Вы высказать свое последнее слово?

Человека к серой тюремной одежде, жадно глотающего ртом холодный осенний воздух, пихнул в бок один из конвоиров.

- Последнее слово?… Желаю. Я хочу сказать…

И он задумчиво уставился куда-то вдаль.

- На последнее слово предоставляется одна минута.

- Я хочу сказать… Я хочу попросить прощения … перед всеми… перед матерью своей… Прости меня, мама…

Он опустился на колени и зарыдал. Один из конвоиров, ударив осужденного в бок прикладом, поднял его.

- Время на последнее слово истекло, - констатировал прокурор, - Разрешаю приведение в исполнение приговора суда.

Начальник тюрьмы скомандовал:

- Спецгруппе занять позиции и приготовиться.

Евгений и еще двое офицеров сделали несколько шагов вперед и остановились у красной линии. Остальные трое офицеров подошли к красной пунктирной линии. По инструкции они должны были открыть огонь в случае промаха первых трех офицеров.

Евгений и остальные подняли автоматы.

- Основной группе дослать патрон в патронник. Перевести оружие в режим одиночной стрельбы, поставить оружие на предохранитель.

- Сотрудникам конвойной службы, снять с осужденного наручники, отойти за линию огня.

- Доложить о готовности

- Готов, готов, готов, готов, готов, готов

- Снять оружие с предохранителя.

- Огонь!

С крыши тюрьмы с криками взлетели вороны. Короткое эхо от трех одиночных выстрелов разнеслось по округе. Где-то далеко из корпусов тюрьмы послышались гремящие звуки. Это такие же осужденные, как и Кудряшов, те, которым еще предстояло сказать свое последнее слово, «звонили в колокола» - били алюминиевыми мисками по дверям своих камер.

Где-то вдалеке, у сопки, выли не то от голода, не то со скуки волки…