Темно. Темно и холодно. Серые каменные дома высились вокруг. Кое-где светились окна. Воздух был наполнен чем-то мутным, тяжким и удушающим.

«Как я сюда попала?», – подумала Элирен, дрожа от страха и холода.

На самом деле, она знала, как это произошло. Попасть из красочного, зеленого, светлого, чистого и гостеприимного мира в этот – холодный, злобный, гнилой с самой сердцевины, можно было двумя способами. Первый – добровольно, через естественный или искусственный портал. Второй – провалиться в пространственно-временную брешь. Что, собственно говоря, и произошло.

У Элирен был чуткий слух, и она почувствовала приближение людей задолго до того, как их услышал бы обычный человек. Элирен была отнюдь не глупа и прекрасно понимала, куда попала. Девушка юркнула в самый темный угол. Угол оказался не только темным, но и грязным. Утонченная натура девушки не могла выдержать столь безобразного вида и запаха – она шагнула в сторону и была замечена группой людей, свернувших как раз в этот тупик.

Группа остановилась и прервала свою громкую беседу.

— Эй, красавица! – гаркнул человек с бутылкой в руках – не прячься, иди к нам!

Испугавшись, девушка скользнула в сторону, но шестеро мужчин окружили ее. Элирен порывисто схватилась за свой поясок, но оружия на нем не было, ведь несовершеннолетним не положено носить даже кинжалы.

— Куда же ты? Мы тебя не обидим, – прохрипел другой, в разодранных на коленях брюках и кожаной жилетке на голое тело, небритый и чумазый.

Элирен молчала. Сердце бешено колотилось – шестеро здоровых мужчин против хрупкой девушки – силы не равные. Элирен знала, куда попала и знала, что ей грозит.

— Ну-ка, дай на тебя посмотреть, – ее грубо схватили и вытащили на более освещенное место.

— О, да ты и впрямь красавица, девочка! – хихикнул белобрысый громила и смачно плюнул на землю, осмотрев девушку с ног до головы. Элирен была высокой, стройной и божественно красивой. Ее серебристые волосы струились до талии по прозрачному длинному платью, надетому на коротенькое зеленое. Кожа была гладкой и бледной. На длинной шейке висело тоненькое ожерелье, украшенное прозрачными самоцветами.

— Что-то мне скучно, – протянул тот, что с бутылкой, остальные загоготали и еще ближе приблизились к Элирен.

— Отпустите! Дайте мне уйти! – вскрикнула девушка. Грубый язык людей она тоже знала.

— Э, нет, милая. Сегодня пятница, мы целый день трудились, для вас, богатеньких, и хотим провести вечер весело, отдохнуть.

Элирен, затравлено озираясь, сдернула с себя ожерелье и сняла серьги, бросив все под ноги мужчинам.

Один мигом подобрал все и потрепал девушку по щеке, но вдруг резко отпрянул и обратился к друзьям.

— Ребята, посмотрите, да она какая-то не такая! – заикаясь, проговорил он, – посмотрите на ее глаза. И уши.

Все сделали, что было велено.

Волосы девушки растрепались и стало видно, что у нее длинные остроконечные уши. Зрачки были почти во весь глаз и их обрамляла лишь тоненькая, ярко голубая полосочка. Все замолчали и перестали посмеиваться.

— Да это мутант какой-то! – испуганно произнес кто-то.

Белобрысый сплюнул и сделал шаг вперед.

— А мне все равно. Уж больно ладненькая конфетка, – он протянул руку и рванул на ней платье.

Элирен закричала и попыталась вырваться.

— Эй, Фрутис, не трогай-ка ее, – сказал выступивший вперед длинноволосый бугай со шрамом на скуле, – Мы можем на ней неплохо подзаработать. У меня есть друг, он собирает разных фриков. Ну, из братвы он, понимаш, ему можно ее продать и выручить много бабок. Но она должна быть в хорошем состоянии, – предупредил он.

— А че ей сделается, – хмыкнул Фрутис, злобно сверкнув глазами и продолжая тискать беспомощную жертву.

— Фрутис!

Белобрысый обернулся, все еще держа девушку за горло.

— Сколько бабок?

Длинноволосый оценивающе взглянул на гибкое создание.

— Думаю, не меньше десяти тысяч зеленых.

— О!

Фрутис от восторга непристойно выругался.

— Ну, что, ребята, порукам?

Все закивали.

Элирен оглушили ударом по шее, перекинули через плечо и куда-то унесли.

Она очнулась от струи холодной воды, плеснувшей ей в лицо. Она находилась в шикарном загородном доме в просторной комнате с бассейном посередине. Стены были увешаны картинами и чучелами разных животных, что для Элирен было ужасно и болезненно, будто полоснули ножом по сердцу. Не менее ужасно было обнаружить себя связанной и с ошейником на горле.

Элирен приподнялась и увидела мужчину по кличке Фрутис и того, из-за которого оно, по-видимому, попала сюда. Они беседовали с седовласым солидным человеком, который производил впечатление умного и властного. Судя по подрагивающим рукам, эти двое очень волновались.

— Где вы ее нашли? – спросил хозяин. Его серые глаза были суровы. А приятный голос уверенный и властный.

Фрутис и его друг переглянулись.

— В южном районе. В тупике. – Ответили они дрожащими голосами.

— Понятно. Я даю вам за нее пять тысяч, – спокойно произнес покупатель.

Друзья вновь переглянулись.

— Простите, мистер Гант, но за пять тысяч мы лучше ее в цирк отдадим. Там любят фриков.

Гант рассмеялся.

— Идиоты. Вы что, хотите проблем с полицией? Между прочим, вас уже можно посадить по нескольким статьям: нападение, похищение, телесные повреждения. Мне продолжать? – он посерьезнел и взглянул на девушку. Взгляд у него был холодный и жестокий. Элирен очень захотелось больше никогда не видеть этих глаз.

— Как тебя зовут?

Под его темным, повелительным взглядом Элирен сжалась и не посмела не ответить.

— Элирен, – тихо сказала она, – отпустите меня! – взмолилась девушка.

Гант не обратил ни малейшего внимания на ее слова и обернулся к бандитам.

— Вдобавок, вы наживете себе проблемы и в другой стране. Странный у нее акцент, наверное, ирландский.

— Но…, – начал Фрутис.

— Хорошо. Восемь тысяч и не центом больше! – рявкнул Гант.

Фрутис и его друг согласились.

Люди встали из-за стола и удалились, оставив Элирен одну. Она попыталась высвободить свои тонкие нежные ручки от пут, но безуспешно.

Через два часа за ней пришли. Две девушки и юноша в белых халатах развязали ее, отвели куда-то вглубь помещения, вымыли, расчесали, сделали какие-то инъекции и переодели в короткое серое платье. Элирен почувствовала себя подопытным кроликом.

Они отвели ее в потайной огромный зал где-то в подземном уровне. Элирен смотрела вокруг широко раскрытыми глазами, полными слез. Она знала, что никто искать ее не будет, пока не получат призыва о помощи.

В углах зала были четыре большие клетки. В одной висела огромная летучая мышь странного темно-фиолетового цвета в редкую белую крапинку.

В другом углу сидел маленький человечек с очень длинными зубами и длиннющими пальцами. Когда привели Элирен он сочувственно посмотрел на нее и пробормотал нечто вроде «Очередная игрушка. Эх, бедная девочка».

Очень красивый пушистый волк-альбинос протяжно взвыл и заметался по своей клетке.

Четвертая клетка была окружена чем-то вроде силового поля. В ней сидело человекообразное существо синего цвета, с длинным хвостом, подвижными длинными ушами, антрацитовыми глазами. В этой же клетке сидела большая кошка, обычная кошка, но на ее спине были крылья как у летучей мыши.

По середине комнаты стояла огромная куполообразная клетка.

Элирен поняла, что она предназначается ей.

Столько всего произошло за короткое время, Элирен была растеряна и даже постоять за себя не могла, но потеря свободы была для нее равносильна смерти, и поэтому, собрав остатки сил и воли, девушка резко дернулась в сторону, вырвалась из рук державшего ее юноши, легко подпрыгнула, зацепилась за люстру, качнулась и сделала сальто по направлению к двери.

Цель была уже так близка и у нее замерло сердце! Но стоило ей коснуться ручки двери, как ее поразил достаточно сильный разряд тока. В глазах потемнело и не успела она прейти в себя, как ее вновь схватили и водворили в клетку, надев на шею металлический ошейник с длинной, тонкой, но прочной цепью, впаянной в пол.

Люди ушли и в комнате стало тихо и темно. Элирен металась по клетке, благо длина цепи позволяла это делать, потом бессильно опустилась на пол и неподвижно сидела до тех пор, пока и на улице не стемнело. Увидеть наступление ночи она не могла из-за отсутствия окон, но почувствовала, как истончились перегородки между мирами – наступила полночь.

Убедившись, что выхода нет, Элирен тихо запела, закрыв глаза. Она пела до самого рассвета. Когда она замолчала, утратив надежду на то, что сородичи ее услышат, карлик с длинными пальцами улыбнулся, несколько раз хлопнув в ладоши.

— Хорошо поешь, девочка, – произнес он, – только зря ты показала свой ангельский голосок людям, они заставят тебя петь на публике.

Пока Элирен пела, она почувствовала, что заходили люди и что-то делали у клетки с волком.

— Я Той, – представился карлик, – по крайней мере теперь меня так зовут. А тебя как зовут, дитя?

— Элирен – ответила девушка.

Карлик усмехнулся:

— Красивое имя. Но, скорее всего, и тебя переименуют.

Девушка встала и подергала цепочку, в надежде, что сможет ее порвать.

— Что эти люди со мной сделают? – спросила она у Тоя, убедившись, что цепочка слишком прочна.

Той пожал плечами.

— Не знаю. Спроси лучше у Руслана. Я-то здесь недавно, – он кивнул в противоположный угол. Элирен неплохо видела в темноте и очень удивилась, когда вместо волка (которого, должно быть, увели ночью в другую комнату) в клетке оказался молодой блондин. Он сидел, прислонившись к боковой стенке, обхватив руками колени и опустив голову. На его обнаженном теле были видны следы плети и синяки.

Услышав свое имя, он поднял голову, блеснув голубыми глазами.

— Руслан, познакомься с новенькой! – подмигнул ему Той.

— Что со мной сделают? – повторила вопрос Элирен.

Руслан помолчал, потом совершенно безразличным тоном ответил:

— Теперь ты животное. Тебя будут показывать избранной публике. Будешь прислуживать на банкетах, петь. Может, и танцевать, или еще что-нибудь, что вряд ли тебе понравиться, – он вновь надолго замолчал.

Потом вдруг снова заговорил:

— Я знаю, кто ты, Элирен, – сказал он.

— Что? – переспросила девушка.

— Я знаю, кто ты. Ты горный, а если точнее, снежный эльф.

Элирен изумленно моргнула.

—Ты знаешь? Откуда?

Руслан не успел ответить. В комнате зажегся свет и вошел человек в белом халате. Он раздал пленникам миски с едой, а Руслану принес еще и одежду. Элирен есть не стала, хотя и была голодна. Ее больше волновало то, что Руслан знает кто она. Элирен попыталась узнать откуда.

— Скажи, откуда тебе известно кто я такая? – настойчиво спросила она, но он не отвечал. – Руслан!

— Вообще-то, меня зовут Анксунамун, или просто Мун, – безучастным тоном ответил юноша, – Я много путешествовал, и видел твоих сородичей на этой планете. Их мало, но все-таки они есть.

Элирен знала, что немногочисленные эльфы разных кланов остались в этом мире.

— Но места жительства эльфов скрыты от людей! – воскликнула она.

Мун улыбнулся уголком губ.

— От людей скрыты. От меня нет.

Эльф удивленно моргнула. Наткнувшись на ее непонимающий взгляд, Мун пояснил:

— Ты все поймешь. Сегодня, ближе к вечеру. Кстати, Гант тоже знает, кто ты. Он вообще умный человек. И широко мыслит. Жаль, что он законченный подлец.

Днем служащие Ганта расставили в зале несколько круглых столиков, вазы с фруктами, напитки, заиграла ненавязчивая музыка.

— Сейчас начнется, – недовольно пробормотал Той.

Клетки завесили тонкой серебристой тканью и только через маленькую щелочку Элирен могла наблюдать за происходящим. В зал вошло около двух десятков джентльменов и леди в вечерних платьях. Все шумно разговаривали, ели, пили и смеялись. На заднем плане держалось несколько людей в белых халатах и несколько охранников с электрошоками. Когда публика дошла до «кондиции», достаточно развеселилась и расслабилась, Гант встал из-за стола и попросил внимания.

— Итак, дамы и господа, – громко вещал Гант, – Это мой первый экспонат, – он сдернул ткань с летучей мыши. Все гости сначала ахнули, затем захлопали в ладоши. – Этот экспонат привезен из северной Америки. У этого создания необычная нить ДНК, в природе он выжить не может. Ошибка природы!

Около клетки появилась галограмма с изображением цепи ДНК, но никто из гостей не проявил интереса к научной стороне проблемы.

— Итак, вы хотите увидеть следующий экземпляр? – все закивали и гостей обошел человек с подносом, собирая купюры.

Гант сдернул ткань с клетки Тоя. Кто-то ахнул, некоторые дамы отвернулись.

— Это еще одна ошибка матушки природы – Той. Привезен из Финляндии. Той, повесели-ка гостей!

Клетка поднялась, выпуская карлика. Охрана демонстративно поигрывала дубинками.

Той затравлено огляделся, вздохнул и исполнил несколько акробатических номеров, скаля зубы. Публика зааплодировала и вновь зашуршали купюры. Тоя вернули в клетку.

— Следующий экземпляр – вещь необычная. Хотите верьте, хотите нет, но это паранормальное существо, – он сдернул ткань с хвостатого и его кошки, – отойдите, пожалуйста от стен, будет включено защитное поле.

Стены засветились, чуть сильнее чем пол и потолок, и клетка поднялась. Кошка зашипела, выгнула спину и расправила крылья. – Кузнечик, будь любезен, покажи трюк гостям! – кузнечик вместо трюка показал длинный алый язык. Гант кивнул охране и кузнечику достался удар током. Он взвизгнул, подпрыгнул и испарился в воздухе, образовавшись через мгновение в другом углу комнаты.

Публика была в восторге и долго не стихали аплодисменты. Следующим открыли Анксунамуна. Публика немного разочаровалась, увидев всего-лишь красивого юношу, ведь Гант представил его как самый зрелищный экземпляр.

Клетку поднимать не стали, но ошейник с него сняли.

— Руслан, ты знаешь, что делать, – властно, но немного небрежно проговорил Гант.

Юноша оскалился, мельком глянув на клетку Элирен:

— Не буду.

Охранник, по велению Ганта, опасливо приблизился к клетке, просунул туда электрошоковую дубинку – удар и треск!

Мун не издал ни звука, только побледнел. Удар и треск!

Он сжал зубы и зажмурился.

Удар и треск!

Двое людей в белых халатах отвернулись, а девушка-врач даже заплакала.

Удар и треск!!!

Раздался крик, перешедший в рык и Анксунамун за несколько секунд трансформировался из красивого юноши в волка альбиноса, порвав в клочья одежду.

Дамы закричали, кто-то упал в обморок, но восторгу публики не было предела.

Элирен сразу все поняла.

Когда стихли аплодисменты, крики и другие эмоции, Гант продолжил:

— Совсем недавно у меня появился новый экспонат. Дорогие дамы и господа, может, он и не такой впечатляющий, как предыдущий, но, уверяю вас, его стоит увидеть. Рассаживайтесь, пожалуйста за столы.

Когда все расселись и смолкли.

— Дамы и господа, вам придется поверить в сказки! Представляю вашему вниманию самого настоящего эльфа!

Гант приказал открыть Элирен.

Вся мужская половина гостей дружно ахнула.

— Элирен, милая, – промурлыкал Гант, – спой нам, – потом подошел к ней и шепнул: спой по-хорошему.

Девушка испугано огляделась и скользнула взглядом по дубинкам охранников. Петь для людей ей не хотелось. Но она встретилась глазами с Анксунамуном, сидевшем на корточках в облике человека, и он хрипло посоветовал ей подчиниться.

И Элирен запела. Протяжно. Прекрасно. Грустно.

Она пела о солнце, свободе, радости, обо всех вещах, которые были дороги ее сердцу.

Что было дальше, она не помнила.

Очнулась эльф глубокой ночью, ее окликнул Мун.

— Элирен? Элирен! – позвал ее оборотень, – ты в порядке?

Девушка отрицательно покачала головой. На ее огромных глазах блестели слезы.

— Я начинаю задыхаться, – призналась она. – Не могу сидеть в клетке.

Мун про себя отметил, что она не только тяжело дышала, но и еще как-то странно подрагивала.

— Я умру в неволе, – обреченно прошептала эльф.

Анксунамун встал и прильнул к прутьям железной клетки:

— Есть способ выбраться от сюда. Но… но только с твоей помощью. Ты ведь, гм, еще очень молода, почти ребенок, не так ли?

Элирен непонимающе моргнула, но кивнула.

— Значит ты можешь просочиться, гм, в любую щель?

Элирен при огромном усилии воли могла приобрести полуматериальную форму и проникнуть если не в щель, то хотя бы в маленькое отверстие.

— Двое людей, Катя и Антон, могут помочь нам выбраться из этой комнаты, но что бы выбраться из дома, нужно сначала исчезнуть из подвала, который открывается только снаружи. А наружу можно нам попасть только через вентиляцию, в которую пролезет только если кашка телепортера Кузнечика, – немного сумбурно объяснил юноша. – Сам он прыгнуть туда не может – все в защитном поле. А ты сможешь. И откроешь дверь снаружи. Охраны там нет.

Элирен было ужасно страшно, но упустить шанс выбраться она не могла и согласилась попробовать.

Она села на пол, скрестила на груди руки, закрыла глаза и сконцентрировалась, призвав на помощь все силы природы. Через некоторое время она смогла как бы частично раствориться в воздухе, при этом вокруг нее соткался голубоватый туман. Теперь пройти сквозь клетку было несложно.

Выбравшись, она подбежала к Анксунамуну:

— А как выберешься ты? – взволнованно спросила она, снова приняв материальную форму.

Мун подмигнул ей, взялся за прутья и разогнул их без особых усилий.

— И почему ты раньше не убежал? – изумилась Элирен.

— Тебя не было, – отшутился он и бросился к клетке Тоя, также легко освободив его.

С клеткой телепортера пришлось повозиться – надо было отключить защитное поле.

Но вскоре и он был свободен.

— Не стоит брать с собой ее, – проговорила Элирен, погладив летучую мышь, – в природе она не выживет.

Мун протяжно взвыл несколько раз и замолчал, прислушиваясь, потом повторил.

Тишину разорвал легкий скрип отодвигаемой двери. В зал вошла длинноволосая брюнетка, та самая врач, которая заплакала на представлении; и с ней высокий шатен. Оба одетые в джинсы, футболки и легкие куртки, вместо белых халатов. С фонарями в руках.

— Мун, ты все-таки решился! – воскликнула девушка и протянула обнаженному оборотню одежду и обувь.

Волк поведал людям о плане бегства. Антон пожал ему руку:

— Об убежище не беспокойся. Если, конечно, захочешь остаться человеком. А пока, главное – выбраться из дома.

Группа бесшумно миновала несколько дверей и коридоров и вышла к главной двери, ведущей наверх.

Примерно на высоте двух человеческих роста была вентиляционная труба. Все бы ничего, но была одна маленькая проблемка. Вернее, четыре маленькие проблемки – болты.

Анксунамун поставил себе на плечи Элирен и она попыталась открутить болты.

— Не получается, – вздохнула она и спрыгнула на пол, – Что же делать?

— Ну-ка, девочка, дай я попробую – вышел вперед Той.

Мун поднял его, держа за лодыжки, как можно выше.

Той, кряхтя и гримасничая открутил решетку: - Ву а ля!

Антон показал Элирен карту дома на которой была выделена вентиляционная труба.

— Будь осторожна, снаружи тебя могут увидеть. В книжном шкафу, закрывающем вход сюда, на пятой полке стоит черная книга «Загадки Вселенной». Отодвинь ее наполовину. И не ходи в другие комнаты – так камеры! До рассвета два часа. Поспеши!

Анксунамун дождался, пока Элирен вновь растворилась и поднял ее, легкую как перышко. Эльф зацепилась за край вентиляции и юркнула внутрь. Там было прохладно и темно. Темно, но не для эльфа.

Элирен быстро преодолела половину пути, дальше двигаться было сложнее – труба сузилась. Но все же вскоре она достигла выхода и тут поняла, что они не учли одной детали – с другой стороны тоже была решетка.

Она стала откручивать болты, но они не поддавались. Она старалась изо всех сил. Чуть не ломая свои хрупкие пальцы.

Наконец один из болтов поддался и решетка чуть отошла в сторону. Второй болт тоже поддался, но она потратила на него полчаса.

Решив не откручивать остальные, девушка с трудом протиснулась в образовавшуюся брешь и спрыгнула вниз, вновь обретя материальную форму.

Посреди огромной залы стоял круглый стол и несколько высоких стульев. А у стены высился огромный книжный шкаф. За окном уже светало и Элирен стала спешить. Быстро отыскав книжку, она отодвинула ее.

Огромный шкаф, бесшумно скользя, отъехал в сторону.

За ним была кирпичная дверь, которая также бесшумно поднялась, открывая крутую лестницу, ведущую в темноту.

Замелькали огни и на поверхность выбежали люди в сопровождении Муна, Тоя и Кузнечика.

— Вы знаете, где выход? – обеспокоено спросила Элирен у людей.

Те кивнули.

— Тогда ведите. Уже светает – сказал Мун.

И все пятеро, стараясь не шуметь, последовали за Антоном. Было решено выйти через заднюю дверь в кухне.

На пороге кухни они задержались.

— А теперь решающий рывок, – сказала Катя. – Снаружи камеры. Они передают информацию кадрами с запозданием в пятнадцать – двадцать секунд. Нам нужно успеть добежать до ворот. Перелезть их и скрыться в лесу. Через полторы – две минуты после того, как мы откроем дверь, за нами отправиться погоня, – она глубоко вздохнула, – Все готовы? Тогда вперед!

Она рывком открыла дверь и все выбежали в прохладу раннего весеннего утра. Как только они оказались на улице, Кузнечик взял в охапку кошку, издал непонятный звук и исчез. Больше его и не видели.

Перелезть четырехметровый забор было не просто, но страх подгонял и вскоре все уже бежали к лесу. Где-то вдали уже выли серены. Вновь дышалось легко и свободно. Около часа бежали не останавливаясь. Когда совсем рассвело, они выбежали на асфальтовую дорогу.

— Подождите – крикнул малыш Той, который уже выбился из сил. Люди тоже тяжело дышали. Муну было только в радость побегать, а эльф, легкая на ногу, вообще не устала.

— Надо поймать машину, – сказала Катя, – пешком мы далеко не уйдем.

— Да – согласился Антон. – Тебе и Элирен надо голосовать.

Девушки остались на дороге, остальные скрылись в лесу.

Через несколько минут они поймали машину.

— Вы не подвезете до города? – мило улыбаясь, спросила Катя у водителя.

— Конечно. Почему бы и нет?

Он открыл заднюю дверцу. В этот момент Катя сделала резкий выпад в сторону мужчины и воткнула ему в руку шприц со снотворным мгновенного действия.

— Он не вспомнит ни нас, ни последние часа три, – самодовольно произнесла Екатерина, запихивая водителя в очень просторный и комфортабельный багажник.

Кое-как расселись в машине и Антон нажал на газ, унося всех в туман.

— Той, а ты что теперь будешь делать? – спросила Элирен, когда они остановились и, посадив спящего водителя за руль, отправились пешком в чащу леса.

— За меня не беспокойся. Я вас покидаю. Надеюсь, вы больше никогда не попадетесь в лапы к Ганту. И полиции тоже, – он указал на машину, заявив, что это нападение и похищение, после чего отвесил церемонный поклон Элирен, поблагодарил людей и попрощался с Анксунамуном. И исчез в высокой траве.

— Километров через пятьдесят будет река. Если успеем дотемна, спустимся вниз по течению, а дальше посмотрим. Не успеем – придется ночевать в лесу.

К ночи они нашли реку, но уже было слишком темно и они разбили маленький лагерь, расстелив на земле покрывала, предусмотрительно захваченные Екатериной. Еды не было, а охотиться строго запретила Катя.

Голодные и уставшие, они легли спать, плотно прижавшись друг к другу, чтобы сохранить тепло.

Элирен не спалось.

Она встала, пошла побродить по лесу. Множество разных звуков и запахов наполнили этот лес сумерки. Можжевельник, разные травы, птицы, речка, шелест листьев – разные лесные запахи и звуки слились в еденную гармоничную симфонию.

Эльф села на упавшее дерево и надолго погрузилась в забытье. Неподалеку от нее, у подножия высокой ели, лежал белый волк, грустно глядевший на юное создание, слегка светившееся в темноте.

«Кто я? – подумал он. – Не волк…но и не человек. Кто я для нее – высшего создания тонкого мира? Никто».

Муну почему-то стало так грустно, что он чуть не завыл, но сдержался, чтобы не тревожить Элирен.

Его мучила тревога, хотя он сам и не понимал, что его беспокоит. Элирен была явно старше чем он, и все же была очень молода – еще не взрослая, уже не ребенок. Но Муна, по крайней мере его человеческую часть, сильно к ней тянуло. Он знал и прекрасно понимал, что он ей не ровня, но…

Анксунамун с хрустом обернулся в человека, оделся и подошел поближе, прятавшись в ветвях дерева – ему хотелось послушать, что Элирен в полголоса поет.

Элирен тихо-тихо что-то пела, но Мун не слова не разобрал. На звездном небе ярко светила почти полная луна. У лагеря весело потрескивал костер, высвечивая небольшой круг на земле. Поднялся ветер. В человеческом обличье было холодно и Мун поежился, при этом ненароком наступив на сухую палку, которая громко хрустнула.

Эльф, похоже, даже не услышала этот звук – она продолжала петь, закрыв глаза.

Тучи закрыли луну, стало совсем темно. Анксунамун подошел еще чуть ближе, но заговорить не решился. А просто не отрываясь смотрел на нее. Новый порыв ветра вновь разогнал тучи и открыл луну, выдавшую присутствие Муна.

Элирен вздрогнула, заметив темную фигуру, возвышавшуюся в нескольких метрах от нее.

Мун, подавив в себе все комплексы, неслышно подошел и сел рядом.

— Ты не слышала, как я подошел? – не найдя другой темы брякнул Мун.

— Нет. Знаю, я слишком невнимательна… Но я забылась, вспоминая… дом. Там мне многое рассказывали про этот мир. Много страшных вещей.

— Да. Я согласен. Этот мир…ужасен. Но… он, к счастью, состоит не только из страшных, но и из светлых, счастливых, прекрасных вещей, – возразил Мун.

Девушка лишь покачала головой.

— Я их не вижу.

Их руки лежали рядом и Муну очень хотелось дотронуться до миниатюрной ручки Элирен, но он не решился.

— Если ты захочешь, если позволишь, – немного запинаясь, произнес Мун, – я покажу тебе все, что есть светлого в этом мире.

Эльф улыбнулась и кивнула.

— Не отчаивайся. Все будет хорошо. А сейчас пора поспать. Завтра трудный день Ты замерзла? – заботливо спросил оборотень.

Элирен кивнула и они, стараясь не шуметь, вернулись в лагерь и легли. Мун решил, что будет правильнее, если он не обнимет замерзшую девушку, а лучше потеплее укроет ее, но тут эльф вплотную прижалась к нему и Мун тут же передумал, сомкнув на ней руки.

— Завтра все будет по-другому, – пообещал Мун. Он был теплый.

— Надеюсь, – вздохнула Элирен, постепенно согреваясь.

Она чувствовала, как часто бьется его сердце. Сердце волка.

Утром Антон достал из рюкзака надувную лодку и через несколько минут все было готово к отплытию.

— Я с вами не поплыву, – сказал Мун, – мне быстрее по берегу.

— Хорошо, – согласился Антон, – только, пожалуйста, не порть одежду, другой у меня нет и тебе придется ходить в лохмотьях.

Весь день и всю ночь плыли спокойно, но в предрассветный час над лесом раздался треск вертолета и по лесу зарыскали прожектора.

Элирен и люди поспешно вышли на берег и прижались к стволам деревьев. Когда уже показалось, что опасность миновала, по ним внезапно открыли огонь. Резкие выстрелы взрезали тишину, вокруг летели щепки от деревьев и поднялась пыль. Юная Элирен никогда не видела подобного зверства и когда ее ужалила отрекошетившая пуля, кинулась бежать, не разбирая дороги.

Ее наверняка подстрелили бы, если бы не волк-альбинос, сбивший ее с ног, прикрывший собой.

Через несколько минут стрельба прекратилась и вертолет улетел.

Элирен плакала.

— Почему, ну почему люди так поступают, что мы им сделали?! – спросила она, немного придя в себя.

— Все из-за денег, – мрачно ответил Мун, уже обернувшийся и частично одетый. Он был в крови.

— Ты ранен! – забеспокоилась девушка.

Юноша поморщился.

— Да. В плечо. Поверхностно, просто царапина.

Эльф аккуратно осматривала рану, в то время как люди подбежали к ним.

— Черт, у меня нет с собой лекарств! – посетовала Катя.

Элирен покачала головой.

— Природа столько вам дает, а вы этого не цените, – после нескольких минут поисков она приложила к ране какие-то травы. – Думаю, ты скоро поправишься, если не будешь оборачиваться.

Беглецы решили повременить с продолжением пути и немного переждать. Пока Элирен лечила Анксунамуна, он все время прислушивался, настороженный и напряженный как пружина, в любой момент готовый действовать. Элирен беспрестанно что-то говорила на своем языке, вызывая голубоватое свечение, окутывавшее ее ловкие руки.

— Тише! – предупредил он, но эльф продолжала что-то говорить. – Элирен, тихо! – он закрыл ей рот рукой. – Я что-то слышу. А ты?

Эльф прислушалась и глаза ее расширились.

Шаги быстро приближались и беглецы не успели толком спрятаться.

Словно ниоткуда появились два вооруженных человека. Они шли тихо, прислушиваясь и выискивая глазами цель. Солдаты приблизились к большой ели, за которой спряталась Екатерина. Один раздвинул ветви и в этот момент откуда-то стремительно выскочил Антон и огромной дубиной огрел его по голове.

Солдат рухнул как подкошенный. Но второй уже поднял оружие. Антон не мог успеть ударить второго. Мун это видел. И прыгнул. Прыгнул, как выпущенная стрела, на нереальное для человека расстояние и с невероятной быстротой.

В воздухе он частично трансформировался, сбил с ног солдата, выбивая оружие. Но тот выхватил охотничий нож, однако ножу далеко до смертоносных когтей, полоснувших бойца по горлу.

Солдат конвульсивно дернулся и застыл. Не прерывая движения Мун крутанулся и ударил оглушенного солдата и тут же сам упал на колени, тяжело дыша.

Его рана на плече сильно закровоточила. Лицо Муна было все еще слегка вытянутое, челюсти явно звериные, а окровавленные когти на руках впились в землю.

Он завыл, но этот вой выл больше похож на человеческий крик боли.

Анксунамун опрокинулся на спину, полностью сбросив обличье волка и потерял сознание.

Когда тьма расступилась, липкий вечерний туман густо окутывал лодку. Слышались тихие всплески воды, колышущейся под веслами и шум леса. Перед взором мерцали звезды на бархатно-темном небе.

Мун понял, что лежит на дне лодки. Он попытался подняться, но маленькие ручки уверенно уперлись ему в грудь.

— Тебе нельзя вставать, – сообщила Элирен.

— Ты, по-моему, ужасно невезучий! – заявила Екатерина, а Антон поддакнул.

Мун вопросительно посмотрел на них.

— Защищая меня, ты напоролся очень неудачно на нож солдата. Печенью. Потерял уйму крови, – ответил за девушек Антон. – Мы, чем могли, помогли. Катенька и я – медициной, Элирен…своими способностями. Но, мне кажется, спасла тебя твоя способность к быстрой регенерации. Сейчас опасности для жизни нет, но все же тебе не стоит дергаться.

Мун благодарно кивнул и послушно расслабился.

— Где мы? – поинтересовался раненый.

— Почти на месте, – откликнулся Антон. – Еще несколько часов.

Элирен осторожно сняла повязку с плеча оборотня и, довольная, улыбнулась.

Когда она стала снимать повязку с его бока, Мун задергался под гибкими пальцами.

— Не шевелись! – строго проговорила девушка.

— Больно! – жалостливо заявил Анксунамун, но дергаться перестал.

Эльф сменила тугую повязку, промыв и обработав рану.

Ее лицо вдруг омрачилось.

— Мун, почему люди так поступают?

— Не понял?

— Почему они так агрессивны? Что нужно было Ганту? За что на нас охотились? Разве так принято? Охотиться друг на друга? Я не понимаю.

Мун грустно улыбнулся ее наивности.

— Не думаю, что тебе следует во всем этом разбираться, но…я объясню. Люди алчны. И всегда такими были. Жадны до денег и власти. Если брать конкретный пример – Гант. Разбогател на нелегальной торговле редкими животными. Потом стал торговать и…не животными. Придумал себе хобби – коллекционировать мутантов. И паранормальных существ. Выкупил меня, полумертвого, у темных деревенских охотников, пытавшихся повесить на меня все убийства и изнасилования, произошедшие за сотню лет в их деревне. А после – применить ко мне экзорцизм. Но ими двигал страх, а не жестокость. А Гант – худший представитель людской расы. Его жестокости не было предела. Многие мутанты и существа тонкого мира, которых ему удалось отловить, вскоре погибали в неволе. И ты не первый эльф в плену у Ганта. Была еще одна…лесная. Постарше тебя. Вскоре после того, как она стала наложницей Ганта, она попросила меня…убить ее. Она умоляла.

Мун замолчал. В глазах у него стояли слезы, а в сознании был образ той девушки.

— Никогда не делал ничего более ужасного. Не забуду ее. Никогда.

Оборотень вздохнул и продолжил:

— Когда я узнал, что Гант приказал…привести тебя к нему, Элирен, я решился. Решился на побег, – он долго молчал, – Эх, но не только Гант жесток. Это есть во всех людях. И не только жестокость, но и алчность, грубость, глупость, жадность и наглость!

— Эй, друг, попридержи-ка язык! – шутливо бросил Антон.

— Ну, ладно, ладно! Не во всех людях.

Катя грозно блеснула глазами.

— Бывает и в не людях! – пискнул Мун, хитро сощурившись.

— Прохвост, – вынесла вердикт Екатерина, озорно подмигнув.

Элирен все внимательно слушала. Ее лицо было непроницаемым.

— Прошу тебя, не продолжай, – тихо попросила эльф.

Анксунамун понимающе кивнул и замолчал.

Лодка быстро плыла, рассекая водную гладь.

Элирен сменила Катю и стала сосредоточено грести, вглядываясь в темноту.

Она была молода и лишь это спасало ее – все негативные эмоции быстро улетучивались. Их место заняли какие-то странные мысли. Ей вдруг представилось, как было бы хорошо жить среди сородичей на этом подлунном мире. Но только чтобы рядом был Мун. Обязательно.

Элирен вдруг осознала, что эльфы, хоть и ничего против оборотней не имеют, но не допустят, чтобы он жил в их обществе. А Элирен так хотелось быть рядом с ним!

Она осторожно, и как бы слегка виновато взглянула на него – Мун спал.

«Неужели то, что он рассказывал о людях – правда? – с ужасом подумала Элирен, – но даже если это так, ведь Мун – не человек. Не волк, но и не человек».

К полудню они вплыли в небольшой омут и высадились на берег.

— Теперь километров тридцать по лесу и мы на месте, – объявила Катя.

Они поели ягод и орехов и отправились.

К вечеру, усталые, они вышли на поле. Через поле была видна деревушка.

— Ну, вот. Мы и дома, – улыбнулся Антон. – Мун, Элирен, если хотите, можете жить с нами в нашем доме. Или, как мы договаривались с Муном, живите в лесном доме, в полутора километрах отсюда.

— Можно, я поживу в лесу? – спросила эльф.

— Конечно, живи,– Катя протянула ей ключи.

— Я тоже пока поживу там, – сказал Анксунамун. – Спасибо вам за все.

Они тепло распрощались.

Катя и Антон отправились в деревню, а Мун и Элирен – в лес.

Домик стоял на полянке. Вокруг был только лес и небольшое прозрачное озеро, подсвеченное закатным солнцем.

Внутри имелся камин, стол, два стула, два кресла, кровать и диван, печь, умывальник, всякая кухонная утварь.

Пока Элирен занималась домом, разводила огонь в печке, Анксунамун исчез в лесу и принес двух зайцев, диких яблок и орехов, правда заработав выговор от Элирен за то, что оборачивался.

Приготовили еду и поужинали. Элирен вновь перевязала плечо Муну и они легли спать.

— Ты уйдешь к сородичам? – спросил из темноты Анксунамун.

— Наверное. Я не могу жить среди людей.

Надолго воцарилась тишина.

— Я не человек, – тихо сказал Мун. Он думал, что Элирен спит.

На утро он нашел ее на озере. Элирен ходила по мелководью, а вокруг нее вился рой разноцветных и разнокалиберных бабочек.

Мун с грустью смотрел на нее. Ему очень не хотелось с ней расставаться.

Он подошел к ней.

—Доброе утро, Элирен.

Она солнечно улыбнулась.

— Мун, как твои раны? – она сняла с него рубашку и посмотрела – раны почти затянулись. – Хорошо. Очень хорошо! Ты уже, можно считать, поправился.

Она ласково потрепала его по щеке и Анксунамун невольно обнял ее.

— Останься, не уходи! – вырвалось у него.

Элирен ловко высвободилась и склонила голову на бок.

Муна опять сковала неуверенность.

— Я…не настаиваю, конечно. Да, возможно, этого и не стоит делать…ведь в полнолуния я становлюсь неуправляемым…могу покалечить, убить…или еще что…Но мне просто хотелось…

Он бессильно замолчал, не решаясь посмотреть ей в глаза.

— Мун, я останусь. Здесь. С тобой – она улыбнулась, когда он осторожно поднял голову и взглянул ей в глаза.

Так в самом обыкновенном лесу стали жить два необыкновенных и таких разных существа – оборотень Анксунамун и эльф Элирен.