Пусть счастливое детство продолжается!

Я, вообще-то, дилетант кромешный, но ребята меня уговорили. В смысле - записать кое-что о школьных былых временах, чтобы было что внукам почитать. Я о наследниках пока не думаю, а дежурства на моём тральщике длинные, нудные: пока я прочёсываю очередной квадрат космического пространства, можно и записать пару историй. Знаете, оказалось не так уж и просто это – «взять и написать». Одноклассники не оставляли меня в покое, названивали каждую неделю, интересуясь. Я неизменно отвечал, что «дело движется». А сам вспоминал с улыбкой, сравнивая теперешних раздобревших, поседевших кандидатов, докторов, мастеров, суперов с тогдашними мальчишками и девчонками.

О, в те дикие года в их глазах никогда не гасла сумасшедшинка готовности быть всегда и везде; никогда не застывали на губах приготовленные колкости и шутки, не было ещё и понятия о дипломатии и тактичном поведении среди искренних друзей.

Пусть они меня извинят, но я напишу не о счастливых походах под парусами, не о практике на Марсе. Мне вспомнилось...

Впрочем, просто превращусь на время из полуседого «космического волка» в мрачноватого юного субъекта, скуластого, наглого, сероглазого. Итак.

* * *

Дли-и-иннющий звонок в дверь. Поздно вечером. Ну не дают спокойно пожить человеку... . Пришлось вставать, идти, открывать. В дверь ворвалось обычное стихийное бедствие – мой школьный друг. С порога:

- Всё, мы победили!

- Не ври.

- Гы, ты думаешь, я заявился в десять ночи для того, чтобы заливать тут тебе? Я говорю – мы победили. Ты представь, час назад мы снова подрались...

- Нашёл, чем удивлять, - хмыкнул я. – Полчаса тому назад выносил мусор, так подстерегли меня втроём. Пришлось с лестницы спустить.

- Ну ты, флегма! Дело в другом! Представь, напрягись. Мы шли на вечеринку, наших, из седьмого было девять, из девятого ещё семь где-то. И нам навстречу – ашки. Человек двадцать!

- Первоклассников? – я не удержался.

- Если бы, - мой друг был необычно серьёзен сегодня. – Восьмые. Конечно, мы не смогли пройти мимо друг друга... . Это было нЕчто! И тут – бам! – появляется директор школы! Ну, мы, как воспитанные дети, поздоровались и продолжили своё правое дело. А он как кинется!..

- Короче, Склифосовский.

- Ну, он сказал, что ему надоели наши постоянные разборки, драки в подворотнях и вечная ненависть. На каникулах будет введено военное положение и нам предложено выяснить свои разногласия в открытых боях. Стиль – пейнтбол. Неделя на размышление, - краткость - сестра таланта.

- Мы с ашками на равных условиях получаемся. Где же мы победили?

- Взрослые. Взрослые к нам наконец-таки интерес проявили!

- А. Ну, допустим. Вообще, война – это выход. Надоели засады и драки в самых неподходящих местах и не в тему. Посмотрим.

- Воу, воу! Когда оповестим народ? – друг мой был полон эмоций, глаза воинственно сверкали.

- Завтра с утра. Старосты наверняка заседание устроят. Дело не шуточное.

- Ясно. Я у тебя заночую?

- Конечно. Только звякни своим, предупреди, чтобы в больницах не искали.

- Мнительные они у меня, - согласился он.

* * *

В течение двух недель мы сдали экзамены, сохраняя шаткое перемирие с ашками.

За это время взрослые раздобыли нам полевое снаряжение, форму, оборудовали места дислокаций армий А и Б.

А мы определили нашего командира и офицеров. Как-то само-собой стало ясно, что яркие индивидуальности на роль командира не подходят. Нужен просто тот, кого бы мы уважали, несмотря на наши к нему иные чувства и отношения в жизни. Это уже было не сложно. Силвер. Тихий, серьёзный, с обаятельной улыбкой всеобщего любимца. У него не было врагов и близких друзей, но к нему частенько обращались за советом и его мнение оказывалось самым верным и непредвзятым. Психолог от рождения. Насчёт офицерского состава произошли некоторые трения, но и этот вопрос утрясли в итоге. Как я ни старался, меня-таки запихнули в сержанты. На эту роль, по моему мнению, больше подходил мой старый школьный дружок – парень инициативный и шустрый. Но моя кандидатура прошла с оценкой – «ответственный человек». Это про меня-то? Но сержантом у девчонок назначили Герку. Генриэтту. И я потух. Что значит – влюблён?! Боже упаси. Я мизинца её не стою. Но приятно... .

У каждого из нас были выдуманные имена-позывные, чтобы путать родителей и врагов. Их и решили использовать, довесив ещё выдуманной фамилией. Мой друг извёл меня, пока не выбрал рокочущее звукосочетание – Герд Райм. И был очень доволен. Посмеялся над моим выбором, утверждая, что подобное языколомательство я выбрал из вредности. А я был тоже доволен, произнося имя: Ник Кайрен.

В день Х, утром вместо будильника меня поднял телефонный звонок. Я протянул руку и нажал на кнопку.

- Ты ещё спишь! – раздалось в утренней тишине, негодующе.

Взглянув на часы, я ответил:

- А почему бы и нет?

- Ты непробиваемый, Кайрен, - вынесли мне приговор. – Я за тобой зайду.

- Ага, - ответил я и с удовольствием потянулся. Вскочил, улыбнувшись мысли, что Герд, наверно, вовсе не спал. Холерик чёртов. Из ванной я вышел с более светлыми мыслями. Достал вещи – стандартная армейская форма и пластиковые доспехи. Оделся, собрался. Когда открыл дверь, Герд уже топтался на пороге.

- По утрам, надев трусы – не забудьте про часы, - сказал я, застёгивая ремешок на запястье. – Нам ещё час до сбора. Куда ты торопишься?

- Лучше быть первым, чем последним, - ответил он.

- Я лично не хочу быть первым подстреленным в бою, - покачал я головой, сомневаясь в правильности слов друга.

- А я не хочу быть последним подстреленным, - возразил Герд. – Всё или ничего!

- Однако, - удивился я проявленному абсолютизму. – Кажется, ты собираешься совершать подвиги супермена?

- Человек предполагает, бог – располагает, - скромно заметил он.

- По-моему, ты решил подсказывать богу как ему распорядиться, - усмехнулся я, закрывая дверь квартиры.

- Ник, дай мне только добраться до поля боя! Там всё сам увидишь!

Дошли до пункта сбора, где нас ждали грузовики. Оказались почти первыми. Конечно, здесь были только Б классы, иначе мы вряд ли стали бы ждать, пока нас довезут до пригорода. Там нас ждала своя база: блочный форт в один этаж с запасами еды, топлива, боеприпасами. Взрослым было запрещено появляться в том районе. На экстренный случай всё было тщательно приготовлено и продумано.

Загрузившись по машинам, мы поехали в расположение своих войск. Шумели по-дороге, пели. Настроение – на взводе. Передавали последние новости и слухи. Кто-то узнал, что предводителя ашек зовут – Кег Шарки. Но в лицо мы его не знали. Впрочем, как и ашки не знали нашего командора.

Пока ехали, мне всё чудилось, что наши вещмешки и палатки как-то неестественно лежат в углу кузова. К концу поездки, когда Бэн Сэндерс всем весом почти двухметрового роста налёг на кучу вещмешков, те явно охнули. Конечно, я сразу же подумал о шпионах. Но, обуздав воспалённое воображение, понял, что вряд ли кто-то будет изображать камикадзе. Тут другое... . Я перебазировался поближе к подозрительному месту, чем вызвал кучу недовольства в свой адрес, и тихонечко раскопал наши вещи. Увидев ногу в кроссовке и камуфляжных штанах, я оценил, что цвета камуфляжа – бэшкинские – жёлто-зелёные, в отличие от жёлто-коричневых цветов ашек. Да и размер кроссовки подтвердил мои подозрения. Жестами подозвав Герда, я молча показал ему проблему. Друг едва удержался от смеха.

Когда грузовики остановились, прибыв на место, и наши стали спрыгивать за борт, мы ухватили находку и выволокли её на свет божий. Пацан по-сопротивлялся для вида, но дал поставить себя на ноги возле грузовика.

- О, Герд зайца нашёл! Ребята, смотрите какая малявка под мешками пряталась!

- И как ты объяснишь свой поступок? Ты же из пятого Б, так?

- В войне участвуют не младше шестого класса – ты про такое слышал? Мелюзга всякая лезет...

- Придавят, а нам – отвечай. Где форму-то достал?

- Придётся отправлять обратно к папе с мамой. И без соплей! Как залезать в машину, так – герой, а как отвечать, так – в слёзы...

Маленький человек явно расстроился, хотя и не плакал. Так, только глаза повлажнели. Мне уже стало его жаль. Понять пацана было можно. Просто никто из нас не хотел брать на себя ответственность. Я его спросил:

- Ты сюда воевать бежал или за подвигами, как по-грибы?

- За букву Б... – срывающимся голосом ответил тот.

Если бы я услышал бодрый нахальный ответ, я бы тотчас же отправил пятиклашку в город. Искатели приключений мне тут не нужны. Но была в этих поднявшихся на меня глазах некая твёрдость, сродни которой белизна крохотного паруса в потемневшем грозовом море.

- Сэр сержант, я не стану обузой. Я реально понимаю, что делаю и постараюсь быть как все. Пожалуйста... .

Взрослые слова на миг сбили меня, но всё же передо мной стоял мальчишка. Логично было бы прогнать и забыть. Да, я забуду, а он – нет. Я хочу брать на себя ответственность за причинённый психический ущерб? Нет.

- Что, муки совести или вопль разума? – ехидно спросил меня Герд.

- Муки совести. Пошли к офицеру. Я постараюсь его убедить. Но, если не получится – не обвиняй меня в своих появившихся комплексах.

Кто понял – тот заржал, а я повёл пятиклашку искать Саймона Зэна – самого терпеливого из офицеров.

- Это интересно, - сказал он, выслушав нашу историю. – Как вас зовут, молодой человек?

- Мишэ Рамбо, сэр.

- Что же, рядовой Рамбо, встанете на довольствие у сержанта Кайрена.

- Есть, сэр!

- ... и никаких соплей.

- Есть, сэр!

- Кайрен, действуйте.

- Есть, сэр.

Где-то я это уже читал...

Зэну бы ещё монокль в правый глаз и будет полная картинка, - подумалось также мне, пока я смотрел, как офицер удаляется, постукивая длинным стеком по начищенному ботинку. Вздохнул и обернулся к новобранцу. Тот чуть из штанов не выпрыгивал от счастья.

- Я – не мама. Что скажу, то и делать. Мысли оставлять при себе, пока я их не затребую сам. Слова – тоже. Все проблемы выкладывай сейчас – потом будет поздно.

- Это вы взяли первое место на чемпионате страны по фуллконтакт каратэ, сэр?

- Вопрос не по-существу. Я. Всё?

- Всё.

- Рядовой Рамбо, кругом. В расположение отделения бегом марш!

Нашёл заботу себе на голову. Других проблем будто нет.

Герд приветствовал нас, сидя в узком окне форта:

- Мягкосердечный ты, сержант.

- Вот и был бы сам сержантом, если такой умный.

- Не-е. Мы почему тебя выбрали? Потому что мы тебя знаем: ты человек мягкий, не из заноз, которые только и знают, что «лечь-встать, упал-отжался».

- Ага! Вот я и нашёл ваше слабое место! – злорадно потёр я руки. – Считаете меня тряпкой? Ну, я вам устрою весёлую жизнь...

- Ой, испугал... .

- Какой пример ты подаёшь новобранцу, рядовой?

- Пример неуставных отношений. Как тебя зовут, малыш? – Райм спрыгнул на землю и встал рядом. Пятиклашка покраснел на «малыша», но ответил:

- Мишэ Рамбо, сэр.

- Вот, Герд, учись у молодёжи понятию об уставе.

- Расслабься, Ник. Я чего здесь сижу – я вас жду. Все уже поплыли боеприпасы получать, а наше отделение без сержанта не пускают. Щас ему от офицера Канти влетит!

- Ой, это из-за меня, - Рамбо испуганно взглянул в мою сторону.

- Рядовой Райм, я это ещё припомню. Трепло. Бегом арш!

Когда все наконец экипировались, меня действительно подозвал старший офицер Том Канти. Мощный, суровый, стриженный коротким ёжиком. Под взглядом его светло-серых глаз просто леденеешь, понимая, что тебя оценивают не очень высоко. Особенно, если ты несерьёзно относишься к своему делу.

- Ещё одна ошибка, сержант, и я буду вынужден принять меры. Сейчас ваша задача – расквартировать отделение; потом назначьте заместителя, возьмите из своих пару человек и поступаете в распоряжение сержанта разведроты Гэндзо Апача до завтрашнего утра.

- Есть, сэр. Разрешите идти?

- Выполняйте. И быстрее.

Я козырнул, развернулся и заорал:

- Отделение, бегом!

- Что-то ты сегодня разбегался... – заворчал Райм.

Я лишь зыркнул на него, присутствие офицера не позволяло вольностей. Загнав всех в левое крыло форта, я назначил замом Тита Бина, хотя на это место явно напрашивался Герд. Но я взял его с собой и ещё Дика Ллойда – высоченного белобрысого, со своеобразным чувством юмора. Мишэ даже не пытался ничего сказать, понимал, что вообще чудом домой не отправили – какая уж тут разведка.

Через пять минут я рапортовал Гэндзо Апачу:

- Явились в распоряжение разведроты, мээм.

- Смешно, - кивнула нам Гера. – Задача такова: числом в пять бойцов идём к базе А. В течение суток проводим несколько диверсий, провоцируем противника на преследование. Ещё двадцать бойцов работают в засаде. Цель: нанести урон живой силе ашек и сделать ноги.

- Разрешите, мэм?

- Что у вас?

- Нам нужно только нанести численный урон врагу или также деморализовать и напугать его? – спросил Герд.

- Расшевелить, скажем так, - согласилась Апач. – Насколько вы понимаете – эта задача нелёгкая. Возможно, мы и не выберемся. Нам оказано доверие, мы обязаны его оправдать. Кто сомневается в себе – может уйти. Я пойму.

Как по-писаному говорит, - подумал я. – Где я это слышал?

Никто, конечно, не ушёл.

- Отлично, - кивнула Апач. – Так и хотелось думать, что все мы достойны нашего подвига. Мне самой выбрать пятерых или кто-то желает добровольно?

Я было дёрнулся, но тут же подумал, что моя готовность может у пацанов вызвать странные мысли. Герд и так посмотрел на меня косо.

- Закономерно, - подвела итог опросу Апач. – Не обвиняйте меня затем в предвзятости. Я, конечно, иду в пятёрке. Со мной я хотела бы видеть сержантов Кайрена, Торка, Рафла и рядового Бома. Возражений нет? Извините меня те, кого я не назвала. Просто я знаю этих ребят достаточно хорошо и понимаю на что мне рассчитывать. Командиром двадцатки в засаде назначаю сержанта Штарма. Всем закончить личные дела, разобрать проблемы. Через двадцать минут выходим.

Меня слегка шокировало сообщение, что меня знают достаточно хорошо. Но если даже мрачный и жестокий Алек Торк принял это, как должное, то и я промолчал. Вообще, из нашей компании выделялся только Джонни Бом – маленький, вертлявый, похожий на вечно рассерженную пегую кошку. Остальные были молчаливые, смуглые и семижильные. Мы сели на траву и расслабились. Герд выдал, улыбаясь в голубое небо:

- Перед маршем, в дни военные, три танкиста в тишине на Берлинском направлении говорили о весне.

Все покивали головами, усмехаясь. Бом спросил:

- Как насчёт экипировки?

- Возьмём всё, что только можно пустить в дело. До вечера есть время подготовиться на месте. Ночью начинаем работать.

- Снайперы, - вдруг сказал Рафл.

- Обязательно, - подтвердила Апач.

- Ловушки, - кивнул Торк.

- Займись, - ответила Апач.

- Паника, - потёр ладони Бом.

- В меру сил, - оценила Апач.

- Дезинформация, - подсказал я.

- И после всего этого – помахать хвостом у ашек перед носом и спокойно уйти. Творческая предстоит работка.

Рафл, Торк и Бом встали и пошли в сторону склада. Взаимопонимание – на уровне.

- Будет забавно, если ашки сейчас планируют нечто подобное же, - заметил я на всякий случай.

- Это всё не я выдумала, а командор. Он хочет начать первый и выиграть. Но не считает себя единственным умным человеком на земле. Сейчас вокруг форта растягивается тонкая цепь дозорных и снайперов. Если бы я не выторговала вас у командора, вы бы уже сидели где-нибудь на дереве с винтовкой или под кочкой с биноклем.

Я не думал, что лазать по тылам ашек мне хотелось больше, чем спокойно сидеть в засаде, но было приятно, что обо мне кто-то такого лестного мнения. Я – герой?.. Однако, она действительно хорошо меня знает: пара фраз и я расцвёл. Даже согласен идти на смерть. А куда бы вы думали мы идём? Выбраться из такой переделки я и не мечтал. Истинное ниндзуцу.

Появились наши: Торк и Рафл несли снайперские винтовки, Бом тащил тяжёлые сумки с сапёрским снаряжением. Я помог Джонни. Подошли джипы, мы погрузились и поехали. Зажатый между Моррисом Рафлом и Гердом, я выслушивал в вполуха шуточки последнего и прикидывал варианты своих действий.

Погода была прекрасной. Было бы жарко, если б мы не ехали в тени сосен, по песчаной лесной дороге. Когда не хочешь куда-то попасть, то обязательно оказываешься там очень уж быстро. Не успеваешь оглянуться, а уже надо вылезать и топать по мху и листьям. Тихий марш-бросок совершили как можно быстрее, оставив джипы замаскированными. Нашли подходящий лесной овраг, обрывистый и не заросший, и начали подготовку, исходя из его топографии.

Под чутким руководством Апача вырыли ямы-ловушки, понаделали западней и петель. Охота готовилась по всем правилам. Бом мастерил свои любимые игрушки дистанционного действия. Я, грубо говоря, маялся без дела. Перекусили в процессе, вздремнули. Ближе к вечеру Рафл сделал себя и Торка похожими на лесных чудовищ, жуткие коряги, и они ушли, кивнув, на позиции. Я впрягся в оборудование Бома и, с Апачем, мы направились тихо к лагерю ашек. Координируя действия по радиосвязи, подготовились и приступили к выполнению плана.

Сняв вражеского постового, я занял его место, переодевшись. Апач, проскользнув мимо меня, пошла «гулять» по лагерю противника в своей манере. Я мог предположить, что очень скоро там начнут пропадать ботинки, палатки вдруг станут падать, взорвётся полевая кухня, а генератор форта заглохнет внезапно и надолго. Джонни совершил пару рейдов через мой пост, подготовив свою часть диверсии.

Надвинув поглубже козырёк форменной кепки, я дождался сменщика-ашку и спокойно пошёл выполнять свою задачу. Что же мне осталось после столь широких и успешных действий моих коллег? Увы, немногое. Неспешно распределяя по территории пакеты, что спрятал для нас Джонни, я подсаживался то к одному костру с компанией ашек, то к другому. Бросал несколько многозначительных фраз, намекал, делился якобы новостями от начальства. Когда генератор сдох и начали появляться люди, разыскивающие свои вещи, я начал заговаривать о диверсиях и возможном наступлении бешек. Типа, враги уже вокруг, везде, в темноте, за кустами, прицелы снайперов практически смотрят нам в затылки! Не удивительно, что многие перебрались под стены форта. По ходу дела я цеплял на всех сержантов радиомаячки.

Когда ухнул первый взрыв, я закричал: «диверсия!» и заметался, сшибая всех вокруг, и накручивая панику. Несколько костров взорвались, раскидав угли. Из форта выбегали ашки, зажимая носы от отвратительного запаха сероводорода, залившего помещения. И тут стены форта осветили мощнейшие вспышки взрывов от нашего пироманьяка. В ярком магниевом огне наши снайперы снимали всех, кто попадал в прицел. Однако, ашки быстро опомнились. Загасив огни, они развернули джипы фарами в темноту леса и увидели не массированную атаку врага, а только наши мелькнувшие вдалеке редкие тени. Ох, давно я так не бегал, ох, давно я так не дёргался... . Ашки устроили погоню, азартно пуляя нам вслед. Я только помнил направление и чудом успевал выскользнуть из лучей фонариков преследователей. Потом меня вдруг дёрнули вниз и укрыли маскировочной сеткой. Свои. Я чуть перевёл дух и высунулся как раз, чтобы увидеть, как Апач изображает самое лучшее из виденных мною падений с обрыва. В свете фонарей ашек это выглядело, будто она просто исчезла. А на счёт «три» наши хладнокровно расстреляли скопившихся у края оврага «охотников». И сделали ноги. Мы прыгнули в джипы и умчались в темноту. Герд хлопал меня по спине, делясь своими впечатлениями. Я же беспокоился о Гэндзо. Когда добрались до базы, то вздохнул спокойно: она была в одной из машин. Пойманных в ходе операции ашек отвели в штаб. Торк и Рафл подошли, молча пожали мне руку. Герд не отходил от меня ни на шаг. Сказывалось многочасовое напряжение, я стал заторможенный. Друг спросил:

- Ты хочешь чего-нибудь? Принести поесть?

- Спать. Только спать, - без комментариев.

Мы ушли, отыскали своё отделение. Я нагло завернулся в спальник и отключился. Хорошо, что доклада не потребовали. Я бы им наплёл... .

Снилась какая-то беготня из той серии, что увлекательна и, вроде логична, пока спишь, и удивляет своей хаотичностью и непоследовательностью, едва пытаешься всё вспомнить. Под конец я два раза упал с крыши, здорово дёрнувшись от внезапности и осознания падения в темноту. На второй раз проснулся, почуял запах еды и вылез из спальника. Взглянул на часы. Ого!

- У вас богатырский сон, сэр сержант, - заметил Мишэ.

- Знает когда просыпаться – точно к обеду. С добрым утром, герой, - Герд был в своём стандартном режиме. – Утренним приказом по армии ты представлен к высшей награде - ордену Отчаянной Смелости.

- Хорошо хоть – не посмертно, - пробурчал я, пододвигая к себе миску с кашей.

- Вот и весь патриотизм, - усмехнулся Дик Ллойд

- Есть и посмертно... – упомянул Герд. Я вскинул на него взгляд.

- Не твои, не дёргайся. Из восьмого класса двое.

- Что там, на фронтах? – спросил я, смутившись. Герд отослал Мишэ за моим чаем и ответил:

- Тебя в штабе ждут. Там и объяснят.

- Не темни, Райм.

- Слушай, ты меня засыпешь вопросами. А к командору у тебя будет лишь один ответ: «Есть, сэр».

Я допил чай с печеньем из сухого пайка, молча привёл себя в порядок и пошёл в штаб. Грубо говоря, прошёл по коридору и, завернув за угол, оказался в просторном помещении, где расквартировались высшие чины. Офицеры – наш Саймон Зэн и девятиклассник – резались в нарды. Командор говорил с тремя офицерами, сверяя текущие данные по ноутбуку и картам.

- Сержант Кайрен по приказанию явился! – гаркнул я от души, привлекая к себе внимание. Все подняли на меня глаза. Командор встал и вышел из-за стола, составленного из ящиков. Вложил мне в руку плоскую коробочку, сжал ладонь и сказал:

- Поздравляю с наградой, сержант. Благодарю за самоотверженность. Присядь; сейчас подойдут твои коллеги. У меня к вам будет просьба.

Я сел, удивлённый таким поворотом. Опять ничего не объясняют. И Герд порядком натемнил. Аж страшно становится. Взглянул на орден. Вот уж не думал... . Подошли Торк, Брож, Штарм и Рафл – сержанты седьмого класса. Моего класса. Командор обвёл нас взглядом, сказал:

- После прекрасно проведённой диверсии на базе ашек мы имеем сведения, что армия А этой ночью пойдёт на штурм наших позиций. Затяжная осадная война – не выход. Двигаться навстречу и столкнуться в лоб – игра наудачу. Штаб принял решение уйти из форта и рассыпаться по лесу. На позициях же оставить команду, которая достойно примет огонь на себя и подорвет форт в нужный момент. Ашкам здесь негде будет закрепиться. А тем временем, наши войска займут их базу и начнут полупартизанскую войну на истребление оставшихся без опорного пункта ашек.

Я начал догадываться зачем нас собрали.

- Самая сложная задача будет у тех, кто останется здесь, - сказал уверенно командор. – Продержаться как можно дольше, создавая видимость полноценного сопротивления, разъярить противника, сосредоточить его внимание на себе и после – выдержать всю эту ярость. Вы себя уже зарекомендовали и я просил бы вас остаться здесь, со мной, в форте. Но решение ваше. Мне нужны очень крепкие бойцы. Сержанту Апачу я отказал, потому что её знания потребуются в полевых действиях наших войск.

У меня от сердца отлегло.

- Разрешите обратиться, сэр.

- Да, сержант.

- Сколько потребуется людей?

- Три отделения.

- Кто-нибудь из офицеров будет нас поддерживать?

- Вам моего присутствия недостаточно? – усмехнулся командор. – Останутся офицеры Канти и Зэн.

- Тогда вопросов больше и быть не может, - Брож развёл руками. – Мы остаёмся все.

Ребята согласно кивнули. Почему бы и нет? Это будет интересно.

Команду смертников набрали быстро. Герд заявил, что помирать, так - с музыкой. Остался и Мишэ. Райм же похлопал его по плечу, одобряя:

- Правильно, парень. Назвался Рамбо – ну и держи имидж.

- Неудачная шутка, - вынес я ему приговор и продолжил заколачивать окно. Наш форт был построен как прямой угол и мы на скорую руку перегородили внутренний дворик грузовиком и брёвнами, создав равнобедренный треугольник. Войска уже ушли, тщательно замёв за собой следы. Мы поставили вокруг форта палатки, приготовили кострища для создания иллюзии присутствия ушедших. На крыше форта разложили оружие, боеприпасы, смонтировали метатели снарядов с краской типа «земля-земля». Заминировали всё и сели ждать.

Ещё только-только подступили сумерки, а я развёл один из костров и старался подремать. Герд и Мишэ возились на крыше с прицелами по точкам пристрелки и вокруг меня методично летали шишки. Я сидел один, слушая командные взрыкивания Канти за спиной и треск огня в костре. Меня тронули за плечо; я обернулся и рядом с моим костерком села Апач в боевой раскраске лазутчика.

- Почему не уходишь? – спросил я.

- Буду смотреть на вашу «гибель».

- Да, то ещё будет побоище, - я кисло усмехнулся. - Зря только командор остаётся. Хотя, ему виднее.

- Без знаков различия он будет всего лишь одним из вас. Ничего, думаю, что офицер Стрем справится с командованием.

- Ашки разведчиков выслали?

- Мы троих взяли. К темноте армия А будет здесь... .

Мы помолчали. С крыши упал мешок с песком из ограждения и послышались весёлая ругань и смех.

- Хорошо ты у ашек на базе поработал, - сказала Апач. – Теперь мы знаем все их передвижения.

- Мелочи, - отмахнулся я. – Видел, как ты погоню на себя вывела. Потрясающе.

- Мелочи, - повторила она мой жест и мы тихо посмеялись. Из быстро темнеющей лесной тени свистнули. Гэндзо одела наушник рации, ответила: «Да, иду.» Поднялась, шагнула в сторону, совершенно бесшумно. Я неотрывно смотрел на огонь. Прохладные пальцы легли мне на виски и меня поцеловали в макушку. Миг, и всё исчезло. Я сидел, ошеломлённый, боясь потерять ощущение её прикосновения.

- Поцелуй не для мертвеца, - оценил Герд, подходя ко мне. – Канти приказал разжигать костры.

Я покивал, соглашаясь, всё ещё пребывая в нереальности.

- Эй, влюблённый, война ещё не кончилась! Ашки наступают!

Райм прокричал мне это в ухо. Я поймал друга за куртку и провёл приём, опрокинув в траву. Сел сверху, как тот не сопротивлялся, и нащёлкал ему по-носу, приговаривая:

- То, что я влюблён, вовсе не означает, что я не боеспособен.

Потом мы разожгли костры; и все начали активно создавать видимость повседневной армейской рутины. Я спросил Герда:

- А что, очень заметно?

- Не понял.

- Ну, как ты говорил...ну, насчёт, как я...

- Втюрился? Нет, не очень. Пока она к тебе не подходит.

- Честно?

- Перед смертью не врут, - рассмеялся друг.

Мишэ непонимающе смотрел на нас.

- Не смущай юное поколение, сержант, - Герд шутливо толкнул пятиклашку. – Как настроение, Рэмбо?

- Не знаю...

- Как это – не знаю? – удивился подсевший к нам Джерри Улен. – Считай, ты - без пяти минут герой. Тебя же Бом поставил при главном взрывателе?

Мишэ только кивнул, гордый до невозможности своей ролью. По приказу он должен будет нажать кнопку, чтобы сработал смонтированный нашим суперсапёром механизм, выплёскивающий на стены форта краску. После этого здание будет считаться по-правилам уничтоженным и ашки не смогут им воспользоваться.

Вечернюю тишину прорезали звуки. Закричали из нашей жидкой линии дозорных. Они погибли первыми. Но мы уже были предупреждены по радиосвязи об атаке и быстро отступили за стены форта. Лавина ашек выкатилась из темноты леса и с воплями помчалась вперёд, давя палатки. Скажу честно, стало жутко. Мы с Гердом заняли нашу позицию на крыше. Метатели пакетов с краской заработали без устали, выбивая из боя живую силу противника. Всё происходило с неимоверной скоростью, воплями, грохотом. Меня подхватил пробегавший мимо, на полусогнутых, Штарм, проорал, что нужно подкрепление на перемычку во дворе. Я дёрнул ещё Элна Керна и мы спрыгнули вниз, прихватив ружья.

В чём была проблема? В том, что наши боеприпасы были не бесконечны. Отделение Рафла заняло позиции между колёс грузовика. Вялая перестрелка затянулась, можно было ожидать от ашек чего угодно. Армия А , замершая практически в недосягаемости нашего огня, казалась чёрной жуткой массой, полной различных звуков. Вдруг мегафонный голос разрезал напряжение. Ашки нам предлагали сдаться. Обещали содержать, как военнопленных до конца войны.

- Они уже поняли, что нас тут – горстка, - прокомментировал их предложение Лэрри Лем, наш неуклюжий шутник и задира.

- Взвод на правом берегу жив-здоров назло врагу, - сказал я сквозь зубы, видно, заразившись привычкой цитирования от Герда. Нир Дром, сидевший рядом со мной, фыркнул от смеха.

- Их посетила закономерная мысль – а где основные силы Б? – предположил Штарм, спрыгнув к нам с подножки грузовика. – Хотят побыстрее спрятаться в нашем форте. Перетрусили.

- Что-то не сильно они торопятся, - буркнул Керн.

И тут ашки пошли в атаку.

- Накаркал, - ругнулся Бэн Сендерк.

- Боеприпасы на исходе. Держитесь, идём в рукопашную, - предупредил Рафл.

Внезапно ночь разрезали лучи фар, направленных прямо на нас. Мы почти ослепли. В яркости освещения всё казалось нереальным, острым, грубым. По нам прошёлся шквальный огонь, загоняя в укрытия, и ашки рывком преодолели последние метры до баррикады. Мы сцепились с ними врукопашную. Я понимал, что творится нечто неправильное: нас не расстреливали как лёгкую добычу. Нас собирались брать живьём! Сбивали с ног «выживших», вырубая сходу подвернувшихся, вязали пойманных.

Уворачиваясь, прикрывая друг другу спины, мы со Штармом отошли в единственный угол внутреннего двора форта. Но Гарри пропустил пару ударов по коленям, сложился, и я только краем глаза видел, как его уволокли. На меня насели основательно, но коричневый пояс мне в школе каратэ не за красивые глаза дали. Ашки отступили на два метра.

- Легче меня пристрелить, чем тратить время и здоровье, - посоветовал им я, прижавшись спиной в угол. Кое-кто уже было со мной согласился, но тут вперёд вышел очень крупный старшеклассник с обломками палки в обеих руках. Я понял, что легко не отделаюсь. Ашка с воплем берсерка пошёл в атаку и я зашипел от боли в отсушенных руках. Вертелся как мог. Сверху кто-то скинул на меня ящик. Аут. Вы думаете, я – супермен? Ничуть. Отвлёкся на ящик, принял его на плечи, спрятав голову, пропустил подсечку и получил палкой тычок в переносицу. Бой окончен. Словил звёзды с цветными кругами. Спасибо – не отключился. На рефлексах ещё кому-то что-то разбил, но меня уже выдернули из угла, с усилием повалили и насели сверху. Стало невозможно вдохнуть, на шею наступили коленом. С меня срезали доспехи, руки поймали и заломили за спину. Запястья жёстко скрутили верёвкой. Я ещё услышал: «Сволочь. Каратист хренов. Ноги вяжите», на остатках сознания, задыхаясь. И вдруг – свобода, судорога вдоха и яркая боль от ударов ногами под рёбра. Сжался, пытаясь не подставлять голову, мои пальцы хрустнули под чьей-то подошвой. Окрик, меня подняли, встряхнули. Я увидел, что колени мне связали, оставив возможность коротко шагать. И погнали тычками в темноту.

И тут за нашими спинами ахнуло. Рамбо постарался. Краску плеснуло на стены и форт осветило заревом напоследок. Несколько секунд все осмысливали произошедшее. Потом кое-кто стал очень сильно ругаться. Посыпались новые приказы. С озлобленностью меня погнали дальше и вытолкнули в свет фар двух джипов. Они освещали небольшой клочок земли, на котором сидели и лежали все попавшиеся «живьём» наши, связанные, избитые. Насекомые бились о стёкла, танцевали в свету. Я оказался рядом с Алеком Торком. Его жестоко связали – локоть к локтю – практически вывихнув плечи, но заставив успокоиться. Сержант вынужден был сидеть тихо, лишь шипя сквозь зубы от боли. Я вправил себе пальцы и поздравил себя с тем, что ещё легко отделался. Голову ломило, но терпимо.

- Герда кто-нибудь видел? – спросил я тихо у ребят. Отозвался Рек Ойзер, широкий в кости малый:

- Он к Рамбо побежал вроде. Но тут его нет точно.

Я вздохнул:

- Повезло чертяке... .

- Что это ашки задумали такое? – задал вопрос Джэк Уитни, простоватый только на вид парень. – Похоже, будто они нами прикрываться собираются. От наших же.

Верно. Мы сидели у самой кромки леса, на ярко освещённом пятачке, словно выставленные напоказ. Ашки прятались в темноте, быстро перегоняли транспорт, грузились в спешке.

Офицер Канти толкнул меня ногой в спину и кивнул. Я подтянулся к нему поближе.

- Уитни правильно сказал, - прошептал Том. - Мы – заложники. При первой же возможности надо бежать, чтобы не дать манипулировать нами. Лучше пусть пристрелят. Ты командора видел?

- Никак нет.

- Он должен быть здесь. Я видел как его брали.

- Найдётся. Скоро светать начнёт, всё станет понятно.

В свет шагнули ашки, расталкивая, вздёргивая на ноги наших. Меня ударили по голове, схватили за шиворот и потащили к подъехавшему джипу. Запихнули в открытый кузов, зажали. Вывернули затёкшие руки, развязали, развели их и примотали к раме за кабиной водителя. На скамейки тотчас же запрыгнули ашки. С ними – два офицера. И мы тронулись в путь. Я скривился от омерзения – ненавижу, когда меня связывают! Других наших тоже цепляли за руки к стоякам брезентового верха на грузовиках, к рамам джипов. Мы были чем-то вроде живых щитов, страховки. Какой-то ашка запрыгнул на ходу в наш джип и офицеры подскочили с мест:

- Разве так можно, сэр? Ведь опасно. Снайперы.

Тот отмахнулся, блеснув нашивками на рукаве. Кег Шарки... . Я сглотнул, чувствуя холод в животе. Мне тотально не везёт.

Джип полз себе по лесной дороге, в светлеющих сумерках, один из каравана машин. Я заметил командора, привязанного к раме джипа, что следовал позади нас. Не знаю, хорошо это или плохо, но мне улыбнулось. Шарки пробрался по кузову и сел возле меня. Может, не будет трогать? Нет, об этом приходится только мечтать... . Шарки посмотрел на меня снизу-вверх с прищуром. Я старательно отводил взгляд.

- Боится, - прокомментировал он моё поведение. Игнорировать такое может только камень. Я попытался – не получилось. Особенно, когда мне врезали прикладом под дых. Я согнулся, захрипев. Шарки встал, держась за раму. Отмахнулся от предупреждающего «сэр!» и поднял мне голову за волосы. Поймав мой взгляд, он сказал:

- Я хотел бы поговорить с вашим командором. Ты понимаешь суть вопроса?

- Понимаю, но ничем не могу помочь, - найдя своё дыхание, прошипел я. И получил в пах коленом.

- Не корчи из себя героя, - Шарки снова вздёрнул мою голову вверх. – Вы меня позабавили сегодня. И я хочу устроить свой собственный спектакль. А для этого мне нужны достойные актёры. Я знаю, что я захватил бренные останки седьмого Б. Ваш хвалёный командор – тоже из седьмого, как и старший офицер. Даю тебе совет – назови мне их. Иначе тебе будет очень долго очень больно.

- Классика. Где-то я это читал... – ответил я, борясь с тошнотой. Шарки хотел ударить меня по лицу, но джип тряхнуло на дороге и кулак в перчатке пошёл вскользь, расцарапав скулу нашитыми железками.

- Сэр, вы подвергаете себя опасности! – твёрдо сказал один из офицеров. – На месте, не спеша, заставите бэшку говорить.

Шарки кивнул, наконец согласившись с разумными доводами и сел, затребовав карту местности.

Солнце уже поднялось. Колона машин ехала по краю леса, минуя поля зеленеющей пшеницы. Я чувствовал себя отвратительно. В моральном плане. Меня ещё не держали связанным как зверя, не обещали напрямую боль и издевательства. Так и не посмотрел ни разу на сидящих передо мной ашек. Не мог. Но чуял пристальный взгляд на себе одного из офицеров. Поднял глаза мельком. В свете утра, без защитной маски, я узнал его. Это был мой старый тайный друг... . Нам столько раз удавалось избегать встреч в вечных драках и разборках А и Б. И вот где свела судьба.

- Юлан, ты изучаешь этого бэшку, словно он тебе нравится, - заметил Шарки, глянув поверх карты на своего офицера.

- Да, сэр, думаю, я хотел бы заполучить его как своего раба, - бесстыдно заявил мой друг. Я почувствовал, что иду красными пятнами от изумления. Я не ослышался?

- Считаешь, что сможешь его обломать? – заинтересовался Шарки.

- Уверен, - ответил ему мой друг.

- Похвально. Но сначала я немного займусь им сам, а после – забирай.

- Спасибо, сэр. Конечно.

Ну что я мог сказать? Только то, что ничего они от меня не добьются и лучше – пулю в лоб, чем ещё минута в их компании. Пулю мне не обещали, но прикладом под рёбра сунули.

Грузовики с натугой миновали брод на речушке с вязким глинистым дном. Наш джип проскочил по воде, рассыпав брызги дугами. Я слизнул капли, упавшие на губы – давно хотелось пить.

Мы выехали на безлесистое пространство – широкий холм, огибаемый речкой. Машины взобрались по склону и встали кругом, на вершине холма. Идеальная позиция для обороны. Палатку Кега Шарки быстренько поставили, поближе к обрывистому склону с рекой внизу. Утреннее, не жаркое ещё солнце освещало чудный пейзаж, который я мог наблюдать, стоя в джипе. Скажу честно, я устал. Напряжение ночи порядком сказывалось.

Кег Шарки проследил за размещением войск, на скорую руку позавтракал и вспомнил обо мне. По его приказу меня перетащили к бамперу грузовика, сбили на колени и привязали руки к буксировочным клыкам. За попытку сопротивления получил быстро и жёстко, без слов. Командир ашек сел рядом на походную табуретку, допивая горячий чай из жестяной кружки. Держал её натянутым на пальцы рукавом, чтобы не обжечься. Посматривал на меня одним глазом, дуя в кружку. Это молчание затягивалось и я стал беспокоиться. Старая боль бродила по телу, изматывая. Очень хотелось пить. Скверно. Смогу ли я промолчать под пыткой? Я не знал о себе этого.

- Зур! – позвал Шарки. – Накали железо и давай его сюда.

И взглянул мне в глаза, усмехнувшись. Я почувствовал себя нехорошо. Шарки встал надо мной и сказал:

- Итак, всё тот же вопрос.

- Нет. В любом случае.

- Уверен? Ну а что же ты даже не пытаешься меня уверить в том, что ваш командор ушёл с основными войсками? Или он умудрился «погибнуть» и ты сейчас в душе смеёшься надо мной? Но не может быть, чтобы не остался хоть один офицер, сержант... . Говори.

Я ухмыльнулся, подумав, что выдать себя самого, ради интереса узнать - зачем ашке это сдалось, было бы весело. Но лучше не рисковать.

- Ах, вас этим не прошибёшь? – по-своему понял мою реакцию Шарки. – Вы же у нас кавалер ордена Отчаянной смелости! – ловкие пальцы выпотрошили мои карманы. – В ночном налёте значит участвовал... .

Холодно взглянув, командир ашек несколько раз ударил меня под дых носком армейского ботинка. Когда я снова задышал, после невразумительного бульканья, желудок спазматически сжался. Но он был пуст со вчерашнего вечера и я лишь сплюнул комок желчи. Не удачно. В Шарки не попал. Тот только хмыкнул скептически.

- Сейчас заговорит, - заверил подошедший ашка с дымящимся металлическим прутом в руках. Шарки вздохнул и сказал мне:

- Ты кажется, упоминал о классике? Я люблю классические методы.

Он присел, расстегнул на мне куртку. Похлопал меня по груди и разрешил:

- Давай, Зур.

Тот приложил наискосок горячий металл. Футболка протлела и я взвыл, пытаясь отстраниться, вырваться. Прут снова коснулся кожи, и снова. Запах палёного. На меня плеснули холодной водой, немного вернув к реальности. Шарки поинтересовался:

- И как?

Я только шипел сквозь зубы, в висках стучало. Вернулся Зур и всё продолжилось. Я не помню. Или не хочу помнить. Сознание провалилось. Очнулся от того, что боль начала благословенно растворяться, уходить, уплывать в даль. Я понял, что весь мокрый, в холодном поту и дрожу от перенапряжения. На затылок полилась вода и я задрал голову, поймав два глотка. Услышал:

- Ожил. Что делать?

- Позови офицера Гойна. Пусть забирает. И приведи другого бэшку.

И мои мучители спокойно удалились. Так, понятно. Меня заклеили биопластом. Потому не больно. И не будет больно. Регенерация тканей за четыре часа. Спасибо и на этом. Рук я не чувствовал. С ногами тоже был непорядок. Сил не было, мысли залипли кашей. Что дальше? Кажется Юлан собирался меня обламывать. О, лёгок на помине. Танцующей походочкой, словно и не было ночного боя.

- Сэр офицер, вы уверены, что я такой вам нужен? – сипло приветствовал я друга.

- Ты мне нужен в любом агрегатном состоянии. Даже полужидком, - Юлан был в своём стиле. – Как теперь тебя звать?

- Ник Кайрен, сэр. Юл, ты рискуешь.

- Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Я о себе беспокоюсь: мне будет проще, если я буду знать где ты находишься, - он как всегда быстро привёл меня в чувство. Разрезав верёвки, помог мне лечь. – Ты как вообще?

- Никак. Пить хочу, есть хочу, - скрипя зубами от тянущей боли в оживающих конечностях, пожаловался я.

- Значит, живой. Но выглядишь ужасно. Не стонать, поручик. Нет времени разлёживаться. Сейчас следующего бэшку приведут. Кег не успокоится, пока не узнает всё. Хочешь сказать, что он не прав?

- Юл... – я укоризненно глянул на него.

Друг поставил меня на ноги, видя мою беспомощность – руки отказывались слушаться. Напоил, держа кружку.

- Всё, уходим. Стоп. Прокол, - Юлан поднял с земли обрывок верёвки. Я только вздохнул тяжело, пока он закладывал мне руки за спину и связывал запястья. Взял меня за локоть и повёл в лагерь А.

При нашем приближении, компании возле костров замолкали или приходилось выслушивать кучу двусмысленных шуточек. Юлан, впрочем, успешно отбивался, осаживая наглецов. Меня шатало на нетвёрдых ногах, тело мучительно отходило от онемения.

- Оставлю тебя с моей командой, - улучив момент, прошептал друг. - А сейчас не сопротивляйся, пожалуйста, просто подыграй мне.

- «Обламывать» собрался? Чтобы видели? – у меня противно заныло внутри. – Садист.

- Расслабься. На тебе всё как на собаке заживает.

- Пристрели меня лучше.

- Это я всегда успею.

Мы остановились возле трёх палаток на краю лагеря. Ближайший грузовик был вкопан в землю, за ним сразу начинался склон холма. Ветер, поднявшийся с утра, хлопал брезентом, нагонял тучи и не я один чувствовал, что дело движется к дождю.

К Юлану подбежал сержант с докладом:

- Ваша палатка поставлена, сэр. Обед готовится.

- Хорошо. Вольно, Драйк. Я взял этот отработанный материал и хочу вправить ему мозги, - Гойн ткнул меня в затылок. – Ты поможешь, сержант.

Я закрыл глаза: это происходит не со мной, меня здесь нет... . Грохнул задний борт грузовика и меня затащили в кузов. Бросили на пол ничком, содрали куртку, Драйк перевязал мне руки, притянув запястья к ножке скамейки. Я упёрся лбом в доску настила, уже догадываясь, что сейчас будет. У всех офицеров были стэки... . Свистнул распарываемый воздух и спину мне ожгло болью. Я дёрнулся, зашипев. После десятого удара Юлан нагнулся ко мне и сказал холодно:

- Это было вроде урока, бэшка. Я – не наш мягкосердечный командир Шарки. Я спокойно могу снять всю кожу с твоего дублёного тыла, если ты сам не попросишь меня остановиться, и не дашь своё слово подчиняться.

- Перенапряжёшься, - ответил я, подрагивая. Полный бред... .

- Сэр, - услышал я голос сержанта. – Если я вам больше не нужен – разрешите идти.

- Да, Драйк. Я справлюсь, - сказал ему Юлан и тот выпрыгнул из кузова.

- Самый чувствительный среди сержантов, - пояснил мне друг. – Как всегда, долго не протянул. Ну, держись теперь.

И Юлан принялся жестоко пороть скамейку. Я подвывал в такт. Запыхавшись, он остановился:

- Может, хватит?

- Ладно. Сдаюсь. Юлан, зачем Шарки ищет командора и офицеров?

- Вот у него бы и спросил, - Гойн стеганул скамейку ещё раз. – Был разговор о торговле, переговорах. Мы остались без базы, как ты помнишь. Нам подходит простой открытый бой, а гоняться за вами по лесу – самоубийство.

Он наклонился, разрезал верёвку. Я поднялся со стоном. Юлан дотронулся до моей спины:

- Больно?

- Да, сэр.

- Конспирация, батенька, и ещё раз конспирация. Извини меня.

- За что?

- За это, - внезапный удар стэком по лицу и горящая ссадина на скуле.

- И? – спросил я, фыркнув. – Ты же знаешь, я - не злопамятный, у меня просто память хорошая.

Друг посмотрел мне в глаза. Потом усмехнулся:

- А ты ведь – сержант, Кайрен. Если не старше... Ладно, я отлучусь, узнаю новости и о твоих. Веди себя тихо, - и он спрыгнул с борта.

- Есть, сэр, - буркнул я и осторожно сполз, очень хорошо чувствуя свою спину. Бедный я, многострадальный. Чужие - бьют, свои – бьют. Не удивлюсь, если меня ещё и Канти пару раз приложит, не разбираясь, за моё сотрудничество с врагом. Тучи в небе становились всё плотнее. И на душе у меня делалось всё мрачнее.

- Дайте поесть сержанту, - приказал Юлан своим. – И не обижать его, изверги. Вернусь из штаба и мне нужны будут хлеб и зрелища. Всем понятно? – обернулся ко мне. – Оставаться здесь.

Я сел возле грузовика с равнодушным видом. Он кинул в меня моей курткой.

- Хорошо, - кивнул Гойн. – Что надо сказать?

- Есть, сэр.

Он снова кивнул и, махнув своим, пошёл в центр лагеря. Я посмотрел вслед его удаляющейся фигуре. Как всегда, тонок и элегантен, чёрт смешливый. Познакомились мы с ним далеко от наших родных мест, да и обстоятельства были... Это отдельная история, кстати, довольно жуткая. Я был тогда перепуган, как двухлетняя девочка... . Так что, корни нашей дружбы настолько глубоки, что тот простой факт, что мы – по разные стороны баррикад, на нас не влияет.

Из задумчивости меня вывел ашка, сунувший мне миску с кашей. Очень кстати. С голодухи мне показалось, что это самая вкусная каша в моей жизни. Добавку просить я посчитал наглостью. Главное – быть боеспособным, когда это потребуется. Демонстративно звякнул миской, отставляя её в сторону. Спину жгло, саднили запястья и вывихнутые пальцы. Мелочи. А вот отделение ашек, не находящих себе места от любопытства, это настоящая проблема. Я принялся развязывать ремень со своих колен, игнорируя шёпот и комментарии. Мокрая куртка на плечах не грела, но хоть прикрывала исполосованную спину от взглядов. Откинув ремень от себя подальше, я устроился поудобнее у колеса и задремал. Пусть их. Да, это меня так долго не могли взять прошлой ночью; да, это пытал меня Шарки; да, Юлан типа меня «сломал» и теперь я его раб. Нет! Нет. Не...

Я проснулся от толчка в спину и засипел от боли. Надо мной стоял Драйк и ещё один нехилый ашка. Было совсем сумеречно и прохладно.

- Дождь начинается, сержант. Двигай в палатку.

Мне не улыбалось сидеть среди ашек:

- Спасибо. Я и здесь пережду.

- Встать, - приказал громила, доставая ремень. – Руки.

Я поднялся с вздохом, протянул вперёд руки с опухшими, в синяках запястьями. Глядя пристально на Драйка, вытерпел, опустил голову и услышал:

- Да чёрт с ним, Макуайт. Не убежит. Он слово дал.

Тот только пожал плечами и они ушли. Я забрался под грузовик, спрятавшись от тяжёлых капель дождя. Лёг на бок, подложив ладони под щёку. Защипало ссадину на лице. Рядом зашуршало и под грузовик заполз Драйк. Поставил передо мной пачку печенья, сок. Расстелил термоодеяло и устроился, блаженно вытянувшись. Дождь усилился, шелестя травой, стуча по брезенту.

- Не пойми меня не правильно, - помолчав, Драйк начал очень серьёзным тоном. – Но я не хочу упускать редкую возможность спокойно поговорить с бэшкой. Без рукоприкладства.

- Пока у меня руки связаны – конечно, - съязвил я, не удержавшись.

- В особенности, - поддержал тон ашка. – Тебе никогда не было интересно – с чего это всё началось?

- Философ, - я вздохнул. – Нет, меня всегда занимал вопрос – когда всё это кончится.

- И я о чём! Мне сначала показалось, что теперешняя война – реально изменит ситуацию, вскроет всё накипевшее, чтобы перегорело и исчезло наконец!

- Я б в психологи пошёл – пусть меня научат, - я продекламировал угрюмо и приподнялся, занявшись печеньем. – На словах мы все герои.

- Верно. Странно, но мы упорно поддерживаем вражду и хаос, вместо того, чтобы просто договориться, - невесело заметил Драйк.

- А ты пробовал?

- Пробовал.

- Я – тоже. И как результат?

- Сломанные рука и ребро.

- А у меня – шрам на голове и неделю писал кровью. Нет у нас желания решать проблемы мирным путём. Значит – не в этом дело.

- Похоже, - задумался ашка. – Надо будет рассмотреть все варианты.

- Займись на досуге. Меня это не интересует.

- Веришь только в слова, подкреплённые практикой? – Драйк улыбнулся.

- Стараюсь.

- А наш Юлан тебя убедил? – сержанту было весело. Я промолчал, не собираясь это обсуждать. Покусывая сорванную травину, Драйк смотрел на меня, изучая.

- Точно. Я бы даже сказал, что ты – офицер. Или командор?

- Не смеши народ, - ответил я как можно равнодушнее. – Пока ты здесь, я схожу, отолью.

- Пытаешься переменить тему? Что, я угадал?

- Отстань, репей.

Я перекатился под машиной, встал под дождём. Добавил сырости к всеобщему потопу. Уже застёгивая ремень, услышал голос Юлана:

- Где мой бэшка?

- Сейчас вернётся, сэр.

- Всё в порядке, Драйк?

- В полном, сэр. Кроме погоды.

- Верно. Сержант! Ты нас утопить решил? Ко мне!

Это было чересчур, но огрызаться было не время.

- Есть, сэр.

- Драйк, согрейте мне чаю. Я сейчас вернусь, - толкнул меня в плечо. – Пошли.

Юлан был в плащ-палатке с капюшоном, мокрый и мрачный. Тонкие черты его ещё более заострились, одна бровь непрестанно хмурилась.

- Иди возле машин, - шепнул мне друг и зашагал почти рядом. – Отведу тебя к твоим. Командир приказал. Он уверен, что ты молчал, потому что ты сам из командного состава. Самого себя не выдал. И другие двое молчали.

- Смешно, - оценил я юмор ситуации. – Упорный малый, однако.

- Не вопрос. Действуем по ситуации. Держи биопласт, - он засунул мне в карман коробочку.

- Сэр офицер! – отдал честь ему солдат охраны, выскочив из палатки.

- Забирайте, - вяло бросил ему Юлан и ушёл.

Ашка подтолкнул меня к борту крытой машины и я забрался вовнутрь, вновь почувствовав все ссадины на спине.

- О, пропавший Кайрен, лёгок на помине! – озвучили моё появление из полутьмы кузова. По голосу я узнал Самуэля Брожа – нашего шута горохового.

- Сержант, где тебя черти носили? – это Канти. – Жив, здоров?

- Жив, но не совсем здоров, - привыкая к полумраку, я уже стал различать лица товарищей. Что я им скажу?

- Это ты Шарки до белого каления довёл? – усмехнулся офицер Зен.

- Не помню. Я отключился надолго. Наших всё ещё тягают на допрос?

Решительно кашлянув, командор явно продолжил прерванный моим появлением спор:

- Ну, и будете ждать, пока Шарки всех вас не переберёт? Оно того не стоит, ребята. Посмотрите на раны Кайрена! Дайте мне назвать себя! Ашки этим успокоятся, я смогу их уговорить. Заодно, наконец узнаю что вообще они задумали.

Молчать, иль не молчать, вот в чём вопрос. Ладно.

- Я слышал, что ашки хотят вынудить наших на открытый бой, шантажируя командором.

- Потеряв всё, они хотят хоть что-то, - Канти понимающе закивал. – Шарки, здорово обделавшись, боится теперь собственной тени. Он знает, что проиграл. Неужели мы станем предоставлять ему возможность реванша?

Практически бесчувственными пальцами я трудился над узлами верёвки, связывавшей офицера Зэна. Пока командиры заняты разработкой стратегии, мы займёмся делами насущными.

- Том, - командора трудно сбить с его позиции. – Мы сидим здесь. Связанные, избитые, голодные. Нас подвергают пыткам. Тогда как я могу добиться изменения положения. Дальше будем исходить из развития событий. Но, ребята, чтобы события происходили, надо что-то делать! И желательно, чтобы инициатива была нашей. Только тогда есть возможность переиграть противника.

Зен с вздохом облегчения и боли растирал освобождённые руки. Я всегда восхищался Саймоном. Тактичный, элегантный, однако, жестокий боец. Мне никогда не хватало шика, не дано, простоте. И я завидовал врождённому чувству грации и вкусу Зэна. Я шепнул ему:

- У меня в кармане биопласт, посмотри, если кому-то совсем плохо... .

- Откуда такое богатство? Нас же начисто обобрали.

- Да так, повезло.

- Я смотрю, ты вообще везучий на приключения, - улыбнулся Саймон, разминая пальцы. – Давай развяжу.

- М. Не надо. Боюсь, скоро за мной снова придут. Шарки считает, что я ничего не сказал под пыткой, потому что я не хотел выдать самого себя.

- О-очень оригинальный подход к проблеме, - фыркнул у меня за плечом Ларри Лэм. – Командор, вы слышали?

- Нда. Ашки уже хватаются за соломинку.

- А мне интересно, откуда наша соломинка узнала об этом? – недоверчивость Канти меня не удивила.

- Кстати, вот идея, - взвился Джерри Улен. – А если мы сдадим командора, но это будет не командор?

- Обмануть? – слава богу, Канти переключился с меня. – Правильно! Джерри, это великолепно. Я заменю командора. А когда Шарки займётся мной, отвлечётся, тогда вы устроите побег, чтобы дать возможность уйти командору. Саймон, ты меня понимаешь?

- Да. Только Шарки, кажется, хотел и офицеров?

- Нет, перестаньте, - вмешался командор. – Это безумие – подставлять других! Да и кто будет предателем?

- Пожалуй, у меня получится, - придвинулся Самуэль. – Хорошее испытание актёрского мастерства.

Последняя попытка образумить нас:

- Я запрещаю, Канти! Это самоуправство.

Том лишь покачал большелобой головой, хмуро обводя всех взглядом. Он решился:

- Особый случай, командор, не возражай. Пусть твоя совесть помолчит сегодня. Кто поможет мне, ребята?

- Я сойду за старшего офицера? – отозвался Гарри Штарм.

- Разрешите, я пойду сам за себя, - офицер Зэн отвлёкся от замазывания биопластом ссадин Нира Дрома.

Том снова покачал головой:

- Саймон, на тебе остаётся забота о командоре и ребятах. Сейчас мы обдумаем план действий.

Зэн поник, закусив губу.

Я мысленно плюнул на всё и кивнул:

- Позвольте мне за Саймона. Всё равно Шарки меня снова выцепит.

Меня похлопали по спине, пытаясь подбодрить. Я скривился, зашипев от боли, оглянулся. Сзади невинно моргал Рафл. Пришлось соврать:

- Поранился где-то. Болит, зараза.

Это не ускользнуло от офицера Зэна. Он перебрался ближе, мазнул биопластом по ссадине на моей скуле, спросил:

- Что со спиной?

- Всё нормально, - попытался я отказаться, но Саймон накрыл мне голову моей же завёрнутой курткой и рывком оторвал от кожи прилипшую кровью майку. Я охнул, дёрнувшись.

- Ну и пейзаж, Кайрен. Невезучий ты какой-то, - тихо сказал мне Зэн. Промолчав, я почувствовал неловкость за своё враньё. Биопласт успокаивал саднящую боль. Изобрели бы такое же средство для совести... . Ребята развязывали друг друга, постепенно оживая, пошли шутки в полголоса. Впервые в жизни я видел серьёзного и сосредоточенного Самуэля Брожа! Он готовился к роли предателя.

- Самми, - жёсткий голос Алека Торка. – Шарки спросит о сержантах – называй меня.

- И побольше героики, Иуда, - толкнул плечом Самуэля Марк Ворк – наш толстячок. – Мы тебя поддержим. Покажи ашкам высший пилотаж!

- Самуэль, всех запомнил? – повернулся к нашему актёру Канти. – Гарри, Ник, я. Меня назовёшь Джоном, естественно.

- Не маленький, соображаю, - ответил Брож. – Всё, освободите мне авансцену, я готов, я - в роли!

- Не переборщи, Брут.

- Уйди, презренный. Король выходит на сцену, - отшутился Самуэль, занимая место у заднего борта. Командование продолжило активно обсуждать возможные планы побега.

Меня потянуло в сон. Странное ощущение безвременья нахлынуло и я отпустил всё, расслабляясь, уткнувшись лбом в спину Торка. Господи, спаси и помилуй... . И почему мне вечно больше всех надо?..

Я услышал голос Зура и меня передёрнуло, выбило из дремоты моментально.

- Добровольцев нет, конечно? Только трусы.

- Не путай понятия, - ответил ему Самуэль. – Тут нет предателей.

- Зато я вижу, что тут появился трепач. Как мило. Сам подставляешься? – Зур рассмеялся. – Ну, пройдёмся? Или позовёшь раба офицера Гойна?

- Кого? – опешил наш актёр. Я закрыл глаза, холодея внутри.

- Чернявого, которого я железом жёг.

- Да пошёл ты... – мягко высказал всё что он думает об ашках Брож и развернулся, чтобы исчезнуть среди своих. – Ник, по твою душу пришли... .

- Взять его, - приказал Зур тихо. Самуэля схватили за куртку и выволокли через борт машины под протестующие вопли наших. Я вздохнул, раздумывая, как мне объяснить теперь всё. Вкрадчивым движением сзади, меня за шею обнял чей-то локоть. Вместе с хрустом своих позвонков я услышал голос Канти:

- Что это значит, сержант Кайрен? – вопрос звучал угрожающе.

- Том, ты не даёшь ему даже дышать. Как он может ответить?

Хватка немного ослабла. Я неровно задышал помятым горлом, прохрипел:

- Командор... ни словом, ни действием, ни мыслью я не...

- Я верю ему, Том. Подумай, зачем бы его сейчас так грубо выдали, если б он был шпионом? Откуда у него биопласт и информация о планах Шарки? Почему на нем демонстративные следы от офицерского стека? – спокойные рассуждения, от которых я пошёл красными пятнами. Шило в мешке не утаишь. – Это скорее, мы владеем тайной Кайрена.

- Ему помогает кто-то из ашек? - прорычал Канти. – За что? За такую же информацию о нас?!

- Он просто мой друг, - решился я наконец поднять глаза на командора. – Наша городская война не единственное событие в моей жизни. Но я никого не предавал.

Канти убрал свой локоть, взял меня за подбородок и развернул к себе:

- И никого не предашь. Я прослежу за этим. И только попробуй сказать хоть слово любому ашке и я сверну тебе шею.

Я выдрался из его пальцев и сказал:

- Думай что хочешь и делай что хочешь.

- Том, не перегибай палку, - посоветовал командор. – Есть дела важнее.

- Всё что я могу контролировать – я буду контролировать, - Канти взялся распутывать мне руки. – И твоё карате тебе не поможет.

Мы сцепились с ним взглядами, потом, ни мало не церемонясь, он завернул мне руки за спину и связал по-своему. Я сосчитал про себя до десяти, чтобы отвлечься. Ладно, я же знал, что и от Канти мне достанется. В пророки записаться, что ли? Юлан тоже не удивится, когда увидит меня в рядах командования. Интересно, что сейчас делает Гэндзо? Может, всё-таки отважусь пригласить её в театр? Нет, лучше в чайный домик «Тяно-ю», там Сид работает, он устроит всё и я не буду выглядеть совсем дураком... . Но почему у меня нет ощущения, что вся эта кутерьма скоро кончится?

Том выпустил воротник моей куртки, только когда ему связывали руки, готовя к роли командора. Классный он в общем-то парень, хотя и твердолобый.

Смотревший в щёлочку брезентового полога Дик Ллойд, свистнул, предупреждая. Задний борт машины открылся, грохнув, впустив сырой свежий воздух и свет. Словно поднялся занавес. На сцене были Зур, ашки и Самуэль. Состояние последнего было не блестящее. Прежде чем сдаться, он конечно же ломал комедию, за что и поплатился. Пауза театрально затягивалась, пока Зур не пихнул нашего актёра. Самуэль сделал нетвёрдый шаг вперёд и вдруг упал на колени:

- Ребята, простите меня! – слёзы потекли у него из глаз. – Я больше не могу! Пожалуйста, не надо, я не хочу так! Я прошу, простите. Я не могу-у... .

- Прекрати истерику! – заорал на него Гарри, поднимаясь во весь рост и поддерживая мизансцену. – Не смей!

- Сэр, но они обещали никого не мучить, - застонал Брож. – Я не хочу больше, о, боже!..

- Молчать, рядовой!

Ухмыляясь, Зур смотрел на Гарри. С торжеством в голосе сказал:

- Ну-с, сэр, прошу вас. С кем имею честь?

Гарри спрыгнул на землю, с холодным выражением ответил:

- Старший офицер армии Б Штарм. Брож, заткнись сейчас же.

Но Зур склонился к уху всхлипывавшего Самуэля и нашептал что-то ядовитое. Тот дёрнулся всем телом, как от удара, бледный, прошептал:

- Не надо. Это тот – жжёный железом – второй офицер. Рядом с ним – огромный – командор.

Под негодующие вопли наших Брож вжал голову в плечи и закрыл лицо руками. Его сотрясали беззвучные рыдания. Или это был смех?

- Господа, не станем усложнять. Командир Шарки ждёт вас, - сияя, как медная монета, Зур рассыпался в любезностях. Поднимаясь, Канти дёрнул меня и напомнил:

- Молчи, Кайрен.

Мы спрыгнули оба. Я запнулся, припав на колено – тяжёлый у меня был денёк. Окружённые конвоем, мы пошли по территории лагеря А. Шарки нас встретил возле большой палатки совета.

- Наконец-то познакомились, командор. Оба твоих офицера молчали под пытками. Это внушает уважение.

- Вода и еда для моих солдат, - оборвал его Канти. – Все переговоры только после этого.

- Тебе ли требовать?

- Ты искал встречи, не я.

- Хорошо, - согласился Шарки. – Своей цели я достиг: вы у меня, значит прессинг больше не имеет смысла. Майлз, побеспокойтесь о бэшках.

Один из офицеров кивнул и убежал выполнять приказ.

- Полагаюсь на вашу честность, - ответил Канти.

- Да, - Шарки кивнул. – Нам есть о чём поговорить. Прошу в палатку, командор. Офицеры сами разберутся.

Я засмотрелся, пытаясь увидеть Юлана.

- О, нет, - возразил Канти, пихнув меня коленом. – Мои офицеры всегда со мной.

В палатке нам развязали руки и предложили поесть. Отказавшись, я лишь выпил кружку воды под пристальным взглядом командира ашек.

- Этого заковать, - приказал он. – Извини, командор, но я знаю, что этот раб... гм... офицер - довольно опасен. Я наводил справки.

- Верно. Опасен, - подтвердил Канти, хмыкнув над получившейся двусмысленностью. Мне сцепили запястья за спиной наручниками. Откуда их только взяли?

- Итак, нашу ситуацию можно было бы описать несколькими словами, - начал Шарки, слегка хмурясь. – Но здесь возник один вопрос... .

Он вздохнул, отставил свою кружку с чаем и, наконец решился:

- Ответь честно, командор – это твои люди виноваты в пропаже моих солдат? С самого начала войны. Я было расслабился после вашей ночной диверсии – она объяснила ваши возможности. Но затем снова концы не сходились с концами... .

- Я понимаю. Но у нас такая же проблема. И если это не твои диверсанты работали, то ... .

Кто-то тихо вошёл в палатку, обозначившись лёгким покашливанием. Все обернулись. И у меня сердце чуть не сдало. Там стояла Гэндзо, держа в руке оранжевый лоскут – знак «вне игры».

- Останавливаемся. Это серьёзно. Здесь работает кто-то третий и наши исчезают бесследно.

Кивнув, Шарки ответил:

- Я полностью согласен. В этом надо разбираться всем вместе. Командор?

Том молчал несколько секунд. Я подсказал ему:

- Сэр, это будет несоблюдением субординации.

- Короче, такие вопросы выше моих полномочий, - решил Канти. – Идём к командору.

Теперь молчал Шарки. После, прыснул в кулак, стараясь не рассмеяться, поднялся и махнул Тому рукой, выходя из палатки. Они ушли. Офицеры ашек заспорили шёпотом и мы с Гарри удалились под шумок. Нас увидел Самуэль, стоявший в лёгком удивлении невдалеке.

- Что случилось? – спросил он, присоединившись к нам. – Инопланетяне прилетели или началась эпидемия?

- Было бы всё так просто, - усмехнулся Гарри. – Тут кто-то нечестную игру затеял. Серьёзно разбираться надо. А ты, Самми, реально, талант! Я чуть не поверил, что ты действительно нас предать решил. Честно, до последнего, пока ты меня офицером не назвал, меня колотило. Класс!

- Ашек ты купил по полной, - подтвердил я. – Гордись, артист.

- Гордюсь, ой, гордюсь, - хохотнул Брож. – Я себя сейчас так чувствую, словно повзрослел лет на десять. Разом.

- То ли ещё будет. Смотрите, начальство грядёт.

Шарки и командор – настоящий, наш Джон Силвер – шли, негромко доказывая что-то друг другу. За ними брела свита. Я наконец увидел Юлана. Тот сделал многозначительное лицо, но улыбнулся.

- Апач, ты всех нашла? – услышал я вопрос командора. – Сейчас уходим.

- Да. Моррис, бегом! Алек, ты – со мной. Всё объясню по дороге.

Отвернувшись, я усиленно делал равнодушный вид. Вот так: всех берут кроме меня... . И чего это я? Ревную? Приехали.

- И этого тоже возьму, - сказали рядом; меня взяли за цепочку наручников, потянули. – У кого ключи?

Я сглотнул, чувствуя, как жар приливает к щекам.

- Ловко вы меня провели, Силвер, - это уже голос Шарки. – Кто эти камикадзе?

- Мои сержанты.

- Понятно. Ладно, действуем как условились. Я отправляю с вами двух своих. Сориентируйтесь и начнём работать вместе. Я жду и не двигаюсь.

Пока я прислушивался к разговорам высших, Гэндзо раздобыла ключи и освободила мне руки. Спрятав наручники в карман, объяснила тихо:

- Сохраню на память. Не расслабляйся, сержант. Война ещё не кончилась.

Я растирал запястья и мрачно кивал, понимая, что покой нам только снится. Апач пошла вперёд, махнув нашей бригаде. Командор чуть подождал присоединившихся к нему двух офицеров А и, миновав линию машин, все пошли по склону вниз, к близкому лесу. Одним из ашек оказался Юлан, чему я попытался не предавать значения. Обращаясь к нам троим, Гэндзо описала ситуацию, но к её выводам прислушались все. Когда начались исчезновения, она тоже заподозрила разведку ашек. (Юлан сказал, что польщён, конечно, но, действительно, подобных акций он не планировал. Так я узнал, что мой друг – командир разведки.) Потратив этой ночью несколько часов на выслеживание, она поняла, что действовали неизвестные мобильные отряды, устраивавшие засады. Они перехватывали ребят, удалившихся от границ лагеря. Похоже, что использовались духовые ружья: по следам было видно, что жертвы не сопротивлялись, парализованные или безвольные.

- Найди – кому это выгодно и ты найдёшь ответ, - сказал командор.

- Ни - А, ни – Б – точно. Тут либо совершенно посторонние силы, либо...

- ...либо очень близкие, которым надоели наши вечные драки. Мы кое-кого недооценили, увлечённые собственными разборками.

- Мне и раньше казалось подозрительным, что родители так усиленно помогают нам с этой войной, - Юлан покачал головой. – Но какую цель они преследуют на самом деле?

- Постараемся узнать. Так, сержанты? – командор оглянулся на нас. Мы кивнули, догадываясь, какая разведку снова ждёт работа.

На границе леса нас встретили приветственными криками. Не столько нас, конечно, сколько командора. Наши офицеры доложились об обстановке и заспешили выполнять новые распоряжения.

- Ник! Кайрен, сержант чёртов! – услышал я и меня облапили, и затрясли радостно.

- Герд, живой! – я загрёб в пятерню бело-жёлтую солому его волос. – Я уж с тобой попрощался. Никто не видел, куда ты исчез.

- Да мы с Мишэ по темноте из окружения выбрались. А вы как?

- О, мою историю так просто не расскажешь, - засмеялся я. Герд посмотрел на моё лицо, руки и оценил, прищурившись:

- Кое-что и так видно.

- Заживёт. Слушай, пойдём, сообразим горячего чаю, а?

Ни из меня, ни из Алека было не вытянуть ни слова, потому вся слава рассказчика досталась Рафлу. Я наконец согрелся, расслабился хоть немного и вздремнул полчаса. Потом разведку вызвали к командору. Мы явились втроём, тихо подошли к штабному навесу. Командор при нас отправил второго офицера А к Шарки с докладом и схемами. Обернулся к Апач, вымерявшей что-то по карте.

- Скоро сумерки, - предупредил он.

- Должен подойти ещё разведчик из А, - Гэндзо не отвлекалась от чертежа, в задумчивости вертя карандаш в пальцах.

- Я сам его проинструктирую. Время дорого, - мимо прошёл Юлан, зацепив меня стеком, и склонился над картой Апача.

- Хорошо. Итак, когда через час армия Б броском перейдёт в расположение армии А, вы останетесь здесь, на месте лагеря. Ваша задача: затаиться и ждать. Возможно, наш теперешний противник проявит себя. Я хочу знать точно - с кем мы имеем дело. Узнайте это. Но не лезьте на рожон. Не хочу вас терять. Ясно?

- Да, сэр! – гаркнули мы хором. – Есть, сэр! Конечно, сэр!

- Бандиты, - улыбнулся командор.

- Роберт Сью такой же, - понимающе кивнул Юлан. – Они споются.

- Мы с офицером Гойном отметили на карте все места, где похитили наших. Противник мобилен, хорошо оснащён, осторожен и никуда не спешит. За одну акцию похищают не более двух солдат из А и из Б. Значит, они считают, что у них всё под контролем.

- Вопрос: станут ли настолько расчётливые люди соваться на территорию покинутого лагеря? – сказали негромко у нас за спинами. Мы все обернулись и увидели сидящего на корточках возле дерева ашку.

- Роб Сью, сэр, - козырнул он, поднимаясь. – Прибыл в ваше распоряжение.

- Присоединяйтесь, Сью, - кивнул командор. – Всё это не легко.

Ашка подошёл к Гэндзо, глядя на неё:

- Апач? Много наслышан. Рад буду поработать вместе.

- Спасибо, - она ответила не так холодно, как мне хотелось бы. – Вернёмся к твоему вопросу: я не знаю. Просто используем любую возможность; потому я предлагаю команде такой план размещения...

Я ни черта не слышал больше, так как вдруг вспомнил, где видел эту белобрысую чёлку на стриженой голове. Мы сломали друг другу носы в прошлом году; схлестнулись в начале этого года, но так и не смогли определить – кто из нас сильнее – нас растащили свои, понимая, что мы можем убить друг друга.

Я тронул его за плечо и шепнул:

- Роб...

Он посмотрел на меня уголками глаз, подняв ладонь в успокаивающем жесте, ответил:

- Ник...

Значит, он меня вычислил ещё в их лагере... . Сегодня у меня определённо день встреч со старыми знакомыми.

- Сержант Кайрен! – позвал меня голос командора и я выплыл из своих воспоминаний. – Тебе досталось место на кромке леса. Здесь.

Он показал на карте точку восточнее лагеря Б. Там начинался прибрежный кустарник, который тянулся до подножья холма, где стояла армия А.

- Удобное место для наблюдения за нами, - оценил Рафл.

- Взрослые проявятся здесь, если они действительно профессионалы, - Сью как бы невзначай накрыл руку Гэндзо, лежащую на карте, своей ладонью.

- Значит, мне – самую горячую точку? – недовольно спросил я.

- Не хочешь – давай махнёмся, - предложил ашка, не глядя на меня.

- Я этого не говорил...

- Хорошо, - остановил меня командор. – Через полчаса все должны быть на своих позициях. И будьте осторожнее, пожалуйста. Всё. Свободны.

- Есть, сэр.

Мы убрались из-под навеса и наши места тут же заняли офицеры. Юлан задержал меня, чтобы сказать:

- Ник, похоже, что все наши «убитые» не вернулись в город, как мы считали. Подумай на досуге – чего именно хотят от нас взрослые? Удачи, сержант. Возвращайся.

- Да, сэр. Спасибо, сэр, - кивнул я.

Гойн хлопнул меня по плечу и присоединился к офицерам.

- Это он? – посмотрев ему вслед, спросила Гэндзо.

Я кивнул, не желая распространяться на эту тему.

- Офицер Гойн – мой командир, - влез Сью, не поняв, о чём спрашивала меня Апач. – Он самый жёсткий человек в армии А. Он сказал, что сделает своего раба из этого сержанта и сделал. Я считал удары... .

- Раба..? – протянула Гэндзо удивлённо, развернулась и, позвав Алека, ушла. Я слегка очумел от такого поворота дела. Сью встал напротив меня, глаза в глаза, добив:

- Ты сломался на тридцатом... Не маловато ли?

Просчитав про себя до пяти, я повторил его же успокаивающий жест и сказал:

- Не тебе судить об этом...

Он оборвал меня:

- Ты дал Гойну слово, что будешь ему подчиняться?

- Ну, можно сказать и так... Слушай, какого чёрта ты в этом ковыряешься?

- Пошли, - кивнул он мне.

- Нет, я не понял, что тебе... – остановил я его за плечо.

- Покажешь, где сухой паёк тут у вас получить. А потом нам в одну сторону. Поговорим по дороге.

Я ничего не понял, но Роб меня поймал. На что он намекает? Не для моего ума, явно.

У снабженческих машин меня нашёл Герд. Увидев ашку, мой друг остолбенел.

- Это Роб Сью, Герд, - представил того я. – Мы все уже встречались, ты прав.

Райм присутствовал при нашей прошлогодней стычке и, видимо, хорошо запомнил моего противника. Герд сглотнул и переключился на меня:

- Что командор сказал? Мы уже сворачиваемся. Куда тебя послали?

- Послали, точно, - улыбнулся я. – Далеко послали. Жди меня к рассвету. Чаю нагрей. Я гарантирую новости. Хорошо?

- Чаю – побольше, - посоветовал Сью.

- Ладно. Я побегу, а то – скоро уходим.

- Давай.

Мы пожали руки и Герд убежал.

- Хорошая память... – пряча в подсумок паёк, сказал Сью.

- Хороший друг, - поправил я его, прицепил флягу к поясу и пошёл на восток, не оглядываясь. Подпрыгнул пару раз, проверяя экипировку. Перестёгивая ножны на ноге, я пробормотал:

- Люблю тебя, булатный мой кинжал, товарищ светлый и холодный...

- Что? – недопонял ашка.

- Черкес оружием обвешан, он им гордится, им утешен, - не люблю повторять одно и то же.

Мои мысли всё время возвращались к Гэндзо. Что она подумала? Как ей это объяснить? Да, подставил меня ашка. Конечно, эта история всё равно бы выплыла... Наверно, лучше сейчас, чем потом. Но что этот чёртов ашка от меня хочет?! Я оглянулся на него. Моего роста, такой же комплекции, только белобрысый. Тоже восточник и мне не уступит; на морду – симпатичный, да ведь и я – не урод. Что, конкуренции боишься? Да. Ужасно. Эгоист? Хм. Боюсь потерять те знаки внимания, которые перепадают мне от Гэндзо? И всё? Да. Ой ли?..

Роб стукнул меня кулаком в спину. Я обернулся, огрызнувшись:

- Что, проверил?

- Ты подозрительно легко двигаешься. Даже с биопластом - ещё рано. Так быстро не заживает...

Я взбеленился. Расстегнул куртку, выдрал из-под ремня футболку и заголил спину:

- На, считай! Достал уже, извращенец!

Сью быстро дотронулся до ссадин и одёрнул мне куртку, беспокойно оглядываясь:

- За извращенца ещё схлопочешь. У тебя же спина должна быть в месиво! А тут...

- Ну ты же у нас такой умный! Сам догадайся.

Роб надолго замолчал. Я развернулся и пошёл, приводя в порядок форму. Наши уже почти собрались, размещая последнее по машинам. Надо было торопиться. Дошли до границы лагеря. Мне – направо, до края леса, Сью – налево, дальше в чащу. Мы оба включили рации, проверили волну. Всё в порядке.

- Заскучаешь, перескочи на четвёртую, - сказал ашка. – Удачи.

- Удачи, - откликнулся я мрачно и мы разошлись. Как же, заскучаю. Жди и радуйся, псих.

Проскользнул до своей точки наблюдения, быстро взобрался на старую липу, что раскинулась шатром – половина в лесу, половина – на поле, под солнцем. Да, кстати, тучи уже успели откочевать на юго-восток и солнце показывалось из-за лёгких облаков всё чаще, клонясь к горизонту.

Я наблюдал, как резво наши перескочили на холм. Если честно, ожидал подвоха от ашек до самого конца. Но мои страхи оказались напрасными. Цепочку из машин вокруг вершины холма перестроили, укрепились и затихли.

Теперь у меня было время спокойно обдумать всё происходящее. Ясен пень, родители готовились долго и упорно к этой финальной войнушке. С их подачи всё и заварилось. Мы, как бараны пошли в аккуратно расставленный загон для идиотов. Они собрали нас вместе и вывезли из города. Держу пари, все дороги уже перекрыты. Да и куда бежать? Дома мама и папа сдадут тут же, если уж решились на действия. Кому сдадут? Родительскому комитету? Властям? Бред. Вот уж кто – бессильнее всех. Значит, предки решились на что-то неофициальное, запрещённое? Шантаж, запугивание? Ерунда. Чистка мозгов. Вот. Ближе к истине. Хотят стадо баранов превратить в стадо овечек. Блестящая перспектива. Мамочка, ты с ума сошла? Что в том плохого, если я постоянно в синяках, одежда на мне словно горит и я вечно куда-то мчусь? Да, я не тихий и милый «ботаник». Кстати, даже наши «ботаники» за себя могут очень неплохо постоять. Пусть мы не можем спокойно ходить в одиночку по городу. Но мы и не ходим в одиночку! Провожаем друг друга. Агрессия, вражда, драки. На первый взгляд – ничего хорошего. Зато бэшки – как монолит. Мы точно знаем кто из нас на что годен. Кто-то умный сказал, что о человеке надо судить не по его словам, а по его делам. У нас есть возможность увидеть и себя, и других в деле. Дорогие взрослые, мне кажется, что вы заботитесь не о нас, а о своём спокойствии. Как всегда, наш внешний вид пугает вас и вы не замечаете внутреннего. К примеру, знаете, почему мы нашего Джона Силвера зовём – командор? А у нас - проект похода через Атлантику под парусами в будущем году. И скажем вам, мамы и папы, об этом только в последний момент. Потому что вы во всём видите сразу лишь плохое. Занимались бы лучше своими взрослыми маньяками и убийцами. А дети с детьми сами разберутся. Всё что нас не убивает – делает нас сильней! Впрочем, чтобы понять логику взрослого – надо самому стать взрослым.

Вздохнув, я откинулся спиной на ствол дерева, поймал на лицо лучи вечернего солнца. Сощурился от ласкового тепла. Хорошо жить...

Часа три я просто наслаждался покоем. Никто не дёргает, не гоняет. Отрапортовался по рации и сиди себе тихо. Съел весь изюм и шоколад из пайка. Что ещё делать разведчику в засаде? Скажем прямо – нечего. От мысли поговорить с Гэндзо я отказался: не мы одни сидим на этой частоте. От любопытных всё равно не избавишься. «Что делаешь, Руслан несчастный, один в пустынной тишине!»

Смотрел на закат. Огромное солнце садилось за лес. Вечное зрелище. Сразу чувствуешь себя частицей чего-то грандиозного, какого-то великого плана. И хочется понять смысл высокого значения, взлететь к облакам, окрашенным в алое, вдохнуть силу мира! Почаще надо бы смотреть на подобные откровения, проникаясь их мощью, а то теряешь восприятие реальности. Ведь не мы являемся точкой отсчёта!

Ладно, на чём я остановился? На хлебцах с джемом. Покончив с ними, в сумерках, я намазался мазью-краской, чтобы не кусали комары и не светиться в темноте физиономией. Своё внимание я теперь сосредоточил в основном на полосе кустарника на берегу. С сытого желудка потянуло на дрёму. Враг разведчика – сон. А с моей способностью засыпать в любой обстановке и положении – катастрофа. Молодость берёт своё... Чем бы заняться? Вроде бы один ненормальный напрашивался. Позвал по рации:

- Сью, как слышно?

- Нормально, Кайрен. Созрел?

- Да, - и мы оба перешли на четвёртую волну. – Засыпаю. Чего ты от меня хотел?

- Развлекать тебя не собираюсь.

- Ты сам предложил. Я не навязываюсь.

- Ладно. Только не рычи. Думаю, у взрослых пеленгаторов нет.

- Вот и проверим. От местности не отвлекайся.

- Тебе проще, - вздохнул Сью. – Река подсвечивает. А у меня скоро совсем темень будет...

- Наводку противнику даёшь?

- Чего ты такой агрессивный?

- Рефлекс на ашек. Ближе к делу.

- Вчера утром меня за несоблюдение субординации выпороли. Десять ударов. Терпимо. Думал, что офицер Гойн тебя в клочки изорвёт, прежде чем ты сломаешься, - сказанное далось ашке с большим трудом.

- И что из того? Складывается впечатление, что это для тебя жизненно важный вопрос, - снизошёл я. – Ну, разыграли мы с Юланом спектакль, спас он меня, доблестный твой командир.

- Вы давно знакомы? – голос стал ещё тише.

- Мы давно – друзья.

Роб умолк надолго. Подошло время переклички. Я сдал рапорт и расслабился. Темнота совсем подобралась к нам. Звёзды и луна уже налились белым ярким светом. Ветра почти не было. На верхушке моей липы устроился соловей и сейчас начинал прочищать голос. Цикады давно распевали вовсю, глуша другие мелкие звуки. Но пока текут все эти ночные песни – я в полной безопасности; вот если они умолкнут, значит рядом появился чужой.

- Кайрен, Кайрен, - позвали меня с четвёртой волны. – Не спи, а то замёрзнешь.

- И не думаю, - ответил я, застёгивая плотнее куртку. – Сью, тебе происходящее нравится?

- Мне больше нравится Апач. У неё нет парня, не знаешь?

- Не советую.

- А. Понял. Не дурак. Но сначала спрошу у неё самой.

- Ну, ну. Дерзай.

- Что за намёки? Ты можешь дружить с ашкой, а я не могу ухаживать за бэшкой? Вообще, по военным законам, ты теперь имущество Гойна.

- Сью, достал!

- А имущество начальства положено... Ник! У меня тут проскочил кто-то. Жди у себя. Отключаюсь.

- Ясно.

Я замер, вслушиваясь. Неужели сунутся сюда? На границе кустарника с лесом цикады оборвали стрёкот. Чёрт, здесь наверняка звериные тропинки к реке. Тут же басовитое хрюканье подтвердило мою догадку. Кабан шляется. Но из прибрежных кустов вылетела стайка пичуг и я забеспокоился всерьёз. Похоже, их всех спугнули.

- Апач, я - Кайрен. Гости подошли.

- Апач, я – Рафл. Возле меня стадо кабанов. Ничего не слышу.

- Всем, я – Апач. Замерли!

Цикады молчали. Лунные светотени играли со мной в злые шутки, заставляя вздрагивать от почудившегося. Но вот одна тень шевельнулась очень уж реально. На тёмном фоне ствола сосны я различил фигуру человека, смотревшего на лагерь в бинокль. Через минуту к нему присоединился второй. За их плечами я разглядел винтовки. Незнакомцы перебрались под мою липу, не сводя глаз с лагеря на холме. Да, это были взрослые, в зеленой десантной форме, со скрытыми под матерчатыми шлемами лицами. Интересно, действительно, кто-то из родителей или наёмники? Я снял наушник рации и превратился в слух. Двое людей обязательно перебросятся парой слов.

- Двоих сейчас возьмём, - услышал я и заледенел. – Кто-то довольно хитрый у них есть.

- Ты знаешь - кто, - бросил первый и спрятал бинокль.

- Думаешь, мы справимся теперь?

- Места для них всех хватит. Дело – за Эдвардом и его командой.

- А ты сам?

Я не расслышал ответ первого - что-то типа: сделаем - посмотрим. Я сморгнул, а их след уже простыл. Включил связь и шёпотом:

- Апач, Апач, я – Кайрен. Это взрослые. Двух наших они засекли.

- Кайрен, я – Апач. Пока тихо. Торк, отзовись.

- Я здесь. Рафл исчез.

- Сью, я – Апач, приём.

- Апач, я – Сью.

- Роб, уходи... – не выдержал я.

- Спасибо за предупреждение, Ник. Поздно. На мне точка лазерного прицела. Как они меня... .

Голос ашки оборвался резким всхлипом. Я стиснул зубы.

- Тихо, - донёсся до меня голос Гэндзо. Да, паника – последнее дело. Кажется, что сейчас схватят сзади или резанёт глаза лазерный прицел. И хочется бежать и спрятаться в другом месте. Но попробуй только дёрнутся и – конец. Эти взрослые-зелёные нашли двоих и взяли двоих. Или поиграть с нами хотят? Мысли запрыгали, не давая собраться. Я боялся сменить ставшее вдруг мучительным положение тела. Долгих двадцать минут я сидел недвижно, ловя до галлюцинаций звуки и тени.

- Кайрен, я – Апач. Иди по кромке леса на запад. Мы тебя встретим.

- Ясно. Иду.

Я ещё чуть повременил, соскользнул вниз и, поминутно оглядываясь, пошёл искать своих. Страху натерпелся. Полз, крался, избегая света, держался тени. Кажется, зелёные не шли у меня по пятам и я благополучно пересёкся с ребятами. Залегли, послушали. Всё нормально, если с нами не играют профессионалы.

- Вызываю джип, - сказала Апач. – Как только он пойдёт с холма вниз, рвём по полю к нему. Похоже, это единственный шанс.

- Мы ничего не выяснили, - мрачно заметил Торк. Он переживал, что пропал Моррис. – Мало информации.

- Хорошо, - согласилась Гэндзо. – Рискнём ситуацией и разберём всё сейчас. Ник.

Я пересказал им разговор двух зелёных.

- Алек, «языка» нам не взять. Тут сказка о юных героях, обманувших отряд противника не пройдёт, - Гэндзо была жестка, но права. Лица Алека я не видел, хотя чувствовал, что Торк злится. Не на нас. Потом он сказал:

- Я пойду к зелёным с включённой рацией. Они же не будут в меня стрелять и я попробую узнать их цели.

- Камикадзе. Зелёные не такие глупые. А светиться они не собираются. Давайте вернёмся и крепко обо всём подумаем с умными людьми, - Апач было не убедить.

- Алек, не будем пороть горячку. Не последний день живём.

Он угрюмо промолчал, а Гэндзо включила биппер.

- Приготовились, - предупредила она. На холме мигнули две точки фар.

- Пошли!

Это было неточно сказано. Мы сорвались с места и понеслись по траве со всей возможной скоростью, рыская из стороны в сторону, чтобы в нас трудно было прицелиться. Апач из-за своего малого роста поотстала. Я, не оборачиваясь, протянул ей руку. Почувствовал ладонь, сжал, потянул за собой и через секунду ощутил как она обмякла. Понял всё моментально: развернулся, подхватил Гэндзо на плечо и побежал дальше. Достали-таки! Погонятся? Нет, не успевают. Я пёр, боясь теперь только попасть ногой в мышиную нору. Алек схватил меня за руку и помог бежать. Джип, скрипнув тормозами, развернулся возле нас. Мы упали в него и машина вынеслась на холм, проскочив в ход между грузовиками. Гэндзо унесли, выдернув из спины иглу духового ружья. Меня потащили к командирам. Я всё не мог успокоить дыхание. Началась стадия компенсации. Я весь вечер был таким хладнокровным сукиным сыном и теперь за это расплачивался. Я вспомнил Сью и меня прошила дрожь. Бесцветно доложился начальству и замер, укрытый кем-то одеялом в палатке штаба. Яркий свет, гул голосов. Алек что-то доказывал спокойно... Меня спросили, я не понял. Сообразил, что просят описать зелёных; сказал, что это взрослые и хорошо тренированные. От меня отстали. Мысли всё вились вокруг Сью и Рафла. Меня встряхнули. Это офицер Зэн. Взглянул мне в лицо, присвистнул. Исчез. Появился на фоне не умолкающих голосов и света, заставил что-то выпить. Всё стало затухать и погасло.

- Перенапрягся. Не удивительно, - услышал я последнее.

* * *

Проснулся и не смог сообразить – где я. Потом дошло: меня так и оставили в штабной палатке, забросав одеялами. Вылез из неё в утренний туман и пошёл искать своё отделение. Долго они пробыли без сержанта, наверно, совсем распустились. Полевые кухни работали уже вовсю. Я заметил Ларри Лэма и он показал мне направление, где вчера видел моего Герда.

Бродить в тумане – дело увлекательнейшее. Конечно, скоро я потерял направление среди пятнистых крыш палаток и белёсой мути. Спросить было не у кого – тут все ещё спали. Подумал, что надо дойти до линии машин и спросить часового. Пробирался между палаток, стараясь не задевать натянутые верёвки. Одну-таки не заметил: наклонился пролезть под развешенным бельём, задел головой шест с котелками, цепанулся ногой за верёвку и упал на одно колено в сырую траву. Кто-то схватил меня за воротник и выволок на свободное место. Я не привык к такому обращению и, ни слова не говоря, вертанулся с подсечкой. Но мне попался не слабак: меня не выпустил, перевёл бой в партер и со спины сдавил в замок. Мой контрприём тоже не прошёл – мы были явно в разной весовой категории, да и моё знание борьбы оставляло желать лучшего. Болевой залом последовал незамедлительно, ткнув меня лицом в траву – не пошевелишься.

- Ходят тут всякие, спать мешают, - сказали с зевком. – Ну и туманище сегодня...

Мою бедную руку сонный созерцатель потянул выше, уперевшись ногой мне в шею и чуть не выставив из сустава:

- Кто это у нас тут такой – молодой, да ранний? Вроде из моих...

- Том! – зарычал я, молотя ладонью по земле, давно узнав голос.

- Тьфу, сержант! Спросонья и не узнал, - меня отпустили и я поднялся, держась за руку.

- Прекрасно ты меня узнал. За что зуб держишь?

Канти хмыкнул, подтянув штаны и почесав голый живот, но ответил:

- Тайн вокруг тебя многовато. С ашками уж больно запросто общаешься. Боюсь я, что ты на какую-то третью сторону работаешь. Ладно, время покажет, а пустому трёпу я не верю. Тебя Апач ищет. Уже весь лагерь обегала.

- А у тебя тут же нехорошая мысль про меня возникла? – ехидно спросил я. – Где Апач?

- Третья палатка от нашей. Там женская бригада, - офицер многозначительно посмотрел на меня. Я сделал лицо кирпичом и пошёл туда, куда меня послали. Ну, очень радостно... . С чего я всё время крайний? Добрался, постучал по нейлону крыши, проорав:

- Доброе утро!

Гэндзо откинула полог:

- Тихо, ненормальный... Зачем команду перебудил?

- Мне тоже приятно видеть вас, мэм. Какие будут распоряжения?

Апач прожгла меня взглядом. Вздохнула, спросила:

- Ты ел?

- Никак нет, мэм.

- Значит, ты злой – когда голодный. Хорошо. Как насчёт погулять - для большего аппетита? Пока туман не разошёлся.

Намёк я понял сразу же:

- И что нам это даст?

- Хочу понять – в окружении наш лагерь или зелёные продолжают старую тактику набегов с тайной базы. Слышал, ещё четверых ночью утащили?

- Нет. Ладно, пройдёмся.

Мы миновали часового у грузовика и нырнули вниз по склону в ещё более густой туман. Шли, казалось, очень долго, придерживаясь направления вдоль берегового кустарника. Уткнувшись в лес, постояли.

- Кто-нибудь знает, что мы сюда пошли? – осведомился я.

- Это вопрос маньяка из ужасника, - она усмехнулась. – Канти знает.

- Что-то он ко мне не равнодушен последнее время.

- Знаю. Он поделился сомнениями.

- И что, похоже на реальность?

- Успокойся.

- Я командору пойду жаловаться... – пообещал я в шутку.

Она прижала палец к губам, закачивая наш трёп. Прокрались по кромке леса и ничего не нашли. Наугад углубились в чащу метров на двести; вернулись к реке по широкой дуге. Ничего. Несколько вчерашних следов на местах, где взяли наших напарников.

Сели на берегу, порядком озадаченные. Гэндзо смотрела на медленно текущую воду. Я спустился, сполоснул лицо. Звуки в тумане были все странные, глухие.

- Значит, зелёные ночью подходили на лодке.

- Да, это единственное объяснение. Если они не научились летать, конечно, - Апач пожала плечами. – Лишь вчера они совершили маленький просчёт, показавшись тебе.

- Похоже, объединение армий их очень удивило, - сказал я. Меня всё тянуло спросить о более личном. Вспоминался Сью. И я злился, что в серьёзное время думаю не о том.

Вернулись мы обратно с исчезающим туманом, не найдя ничего нового, уверившись, что зелёные своё дело знают. В лагере Гэндзо сказала:

- Отдыхай, - встала на цыпочки и поцеловала меня в щёку, прошептав. – Спасибо, что вчера не бросил.

- Как бы я мог...

- Знаю, знаю, - покивала она, уходя.

Вот, знает, а я – нет. Вечные недомолвки, полунамёки. Почему прямо не спросить, чтобы получить ясный ответ? Ха. Да у меня язык не повернётся. Я не смогу так цинично... А если скажет – нет? Лучше подождать – тогда у меня останется призрак надежды. И никакой реальности.

Я потряс головой: что это со мной? И снова пошёл искать своих. Может, хоть на этот раз меня оставят в покое?

У костра наконец-то скинул ботинки.

- Толпа джигитов удалая, с коней измученных слезая, шумит... – вздохнул я, отваливаясь на траву.

- Ого, - оценил Герд мои успехи в его хобби. Мы перекусили под неумолчную болтовню моего друга. Я узнал, что Мишэ пропал ещё вчера. Как-то неуютно мне на душе стало. Ребята завели дискуссию о зелёных и я улизнул от всего этого. Спустился к речке, сполоснулся, постирался. Разложив своё на утреннем солнышке, подумал было ещё вздремнуть, но не дали. Песок по косогору посыпался и, когда я открыл глаза, вокруг меня стояли четверо из А с Драйком во главе.

- Почему не вернулся с вами Роберт?

Замечательный вопрос. Потому я ответил неласково:

- По кочану и по кочерыжке. Я его что, пасти должен был? На его месте мог быть сейчас я. Тогда вопросы возникли бы?

- А по-нашему, ты Роба просто подставил, - выдвинулся вперёд высоченный ашка в чине сержанта.

- Слушай, серж, - у меня начался нервный тик. – Всей информацией по этому делу обладает командование. А свои фантазии оставьте при себе.

- Все знают, что вы с Робетом на ножах были...

- Чудесно. Значит, вы утверждаете, что я такое дерьмо, что сдал Сью зелёным из-за старой драки?!

- А что про тебя ещё думать, если ты вдруг стал рабом нашего офицера? – негромко заметил Драйк.

Я вдруг услышал, что рычу. Достали.

- Вы хотите драки? Ладно. От старых привычек трудно отказаться, я понимаю. Встретимся по этому вопросу когда вам будет угодно, господа, - я отвесил им короткий поклон. – Но сначала, пройдитесь до своего офицера Гойна. И он даст вам исчерпывающие объяснения – зачем он послал Сью в разведку, зная, что там буду и я.

Собрав свои вещи, я попытался уйти.

- Пройдёшься с нами к своему хозяину, раб, - этого простого парня кажется, звали Макуайт.

- Ты слово дал Гойну, - напомнил мне Драйк.

- А ты слышал? – я очень не хотел этого говорить. Юлан, извини... .

Со стороны реки подошли Тит и Джерри:

- Что здесь, Ник?

- Ничего, ребята. Уже разобрались, - я раздвинул плечом ашек и ушёл. Аукнется мне ещё этот разговорчик. А Драйк-то! Тоже мне, пацифист.

Я сердился на весь свет. На эту войну, которая у меня в печёнках сидит, на зелёных, потому что я не знаю, чего они хотят, на Гойна с его дурацкими шуточками, которые портят мне теперь кровь, на яркое солнце, что жжет макушку и на себя, потому что дурак психованный. Ясно? И я пошёл спать.

Как мне потом рассказали, я нагло проспал поверку, приказ по обеим армиям о существующем положении, драку третьей роты Б с пятой ротой А и обед.

Ещё не совсем проснувшись, почуял над собой кого-то, рефлекторно отмахнулся, откатился в сторону, услышав:

- Ну ты совсем! Хорош воевать, своих уродуешь.

- Герд! – понял я. – Что-то мне плохое приснилось. Прости.

Взглянул на часы, удивился:

- Однако...

- Я пришёл к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало, - хихикнул друг, откладывая куртку, которую штопал. – На обед не решился тебя разбудить. Такой сладкий храп...

- Спасибо, родной. Тогда я тебя съем, - пообещал я ему, шаря в поисках формы. Спал в одних штанах, они одни на мне и остались. – Не понял.

- А твоё забрал кое-кто из женской бригады.

- Теперь я тебя не только съем, но сначала четвертую.

- Чем ты недоволен, странный ты человек? Я бы прибалдел, если бы на меня так глаз положили, - Герд скалился, как идиот. – Сержант, а у тебя уши красные...

- Мои уши, что хочу ими, то и делаю. Дай майку сержанту. Мне в таком виде разгуливать не положено.

- Не дам. Растянешь.

- Друг называется.

- Нечего было такие плечи отращивать, качок стероидный. Вон, куртка Тита лежит.

Я почесал розовое пятно новой кожи на груди и сказал:

- Кончай издеваться. Я её застегнуть не смогу. Гони майку. На пять минут. Тебе что, жалко?

- Знаю я твои пять минут, - хитро подмигнул друг.

Я в шутку двинул ему по шее, Герд ответил, не долго думая. «Слово за слово», устроили бузу. В результате я стащил с Герда его майку и, отбрыкиваясь, одел её на себя. Взял из вещмешка новые носки, нашёл ботинки и пошёл за формой. Райм, вскочив в обувку на босу ногу, поскакал за мной, нисколько не смущаясь своего вида.

- Вкачу три наряда за такое безобразие, - пригрозил я ему.

- Ага. Я майку ему напрокат даю, а он недоволен.

- Ты мне её не дал. Я сам взял.

- Тем более. Сплошное притеснение подчинённых. Дедовщина.

- Все жалобы – к офицеру, рядовой Райм.

- Ага. Чтобы потом у тебя отжиматься сто раз и бегать вокруг лагеря до посинения?

- Точно, - подтвердил я его догадку.

- Погиб поэт, невольник чести, пал, оклеветанный молвой!

- Не в тему.

- У-у, злыдень. Как таких земля носит?

Я пожал плечами и постучал по крыше нужной мне палатки:

- Девушки, можно?

- Если осторожно, - последовал ответ. – Кто это там?

Из-за полога выглянула веснушчатая мордашка и кивнула, увидев меня:

- А-а. Гэндзо, это к тебе твой...

Фразу замял смех и тонкие визги. Апач вылезла из палатки и отдала мне форму. Прожжённая футболка была заштопана, куртка тоже приобрела более приличный вид.

- Ну, спасибо, конечно, - тихо сказал я, чтобы не услышал вертевшийся неподалёку Герд. – Но не надо так.

- А как? – она как всегда пожала плечами. – Ходишь весь оборванный. А у меня руки не отвалятся.

- Я не совсем это имел в виду. Опекать меня не надо. Я довольно взрослый человек, - говорю, а чувствую, что не то говорю.

- Взрослый? – переспросила Гэндзо, подняв одну бровь. – Нет. Тебе неловко со мной общаться, потому что ты боишься мнения других парней. Это сложно назвать поведением взрослого. Отвечай за себя сам. Делай то, что хочешь именно ты, а не твои друзья.

Эти слова во мне будто какую-то плотину прорвали. И я сделал то, что хотел: взял Гэндзо за талию, поднял и приложился к её губам самозабвенно, на три долгих счёта. Причём, каждую секунду ожидая жёсткого отпора. Не получил даже пощёчины. Поставил Гэндзо на землю и сказал:

- Я быстро учусь.

Подобрал брошенную до этого форму, развернулся и молча пошёл назад. На ходу содрал с себя майку, бросил её изумлённому другу с пожеланием, опережающим его действия:

- Заткнись, родной...

Натянул свою футболку. Шёл, чувствуя какую-то светлую лёгкость и бес-толковость, усмехаясь сам себе. На таком же подъёме выбил себе обед у дежурной кухонной бригады и съел его у костра, окружённый звенящей пустотой и шёпотом за спиной.

- Наш праведник наконец-то впал во грех, - ломал комедию Самуэль. – Если б я не видел этого собственными глазами, имея в свидетелях обе армии, я подумал бы, что у меня бред. О, наш бедный Ромео! Друзья, давайте скинемся на последний мальчишник, а заодно и на похороны, ибо отец Джульетты зело грозен ко вздыхателям его дочери. Особенно таким пылким!

- Брось заливать, Самми... .

- Руку на отсечение, парни! Не далее прошлого месяца я встретил знакомого моего брата. Он там тоже какой-то спортсмен... Так ему отец Монтэкки сломал палец за какую-то не ко времени сказанную фразу по-отношению к Гэндзо. Причём, довольно невинную.

И так далее, в таком же роде. Да, отец Апача человек очень серьёзный, мастер киокушинкай – самого жёсткого стиля каратэ – и директор охранно-розыскного агентства. Такого холодного взгляда, как у него я ещё не встречал. Убьет, точно. Я поёжился. Быть самим собой всегда обходится недёшево. Но Гэндзо? Ах, как... И я снова почувствовал легкое и сладкое воспоминание прикосновений, оставшееся на ладонях и губах.

Тут же остудил себя. На самом деле, я ведь просто покрасовался перед ребятами. Она меня подначила на действие и я купился. Причём совершил самый скотский поступок: поцеловал, не спросив её разрешения. Сплошные гормоны и бахвальство! Не хочу так. Тоже мне, доказал, что взрослый, называется! Боже, стыдобуха-то какая... .

У меня внутри всё узлом завязало. Получается, я забочусь только о себе. Дурак самовлюблённый, животное! Испортил всё, радуйся! «Я быстро учусь»! Кретин! Спрячь, не выдавай, нельзя эти чувства выставлять как товар! Любовь это не добыча, не трофей для того, чтобы её оценивали друзья! Бо-оже! Прости, Гера... Словами и извинениями ничего уже не исправишь, но я буду просто действовать. Может, заслужу прощение. Если нет, то – нет. За дурость платить надо.

- И как ощущения, влюблённый? – толкнул меня в бок Герд. Ну что ему ответить? Только то, что от меня и ждут:

- Как со спящей коброй.

- Так холодно?

- Так опасно. Если доживу до завтра, считайте героем.

Превратить всё в шутку, чтобы не заостряли внимания, чтобы быстрее забыли. И изобразить улыбку от уха до уха. И запустить связанными носками в Самуэля. И затеять игру в «бэру», окончившуюся общей потасовкой. И подстеречь девчонок и облить их водой. И включив радиоприёмник на полную громкость, тягать воду из реки на холм в наказание от офицера Зэна за беспорядки. И присматривать за бригадой, моющей машины, гоняя лафу и кидая мокрые тряпки в друзей. И получить от них «за всё хорошее». И потом отстоять часовым с Гердом, в охране лагеря. И играть до оскомины в «города» и кричать всем, пугая: «Стой, кто идёт! Стрелять буду!» И в наглую пойти искать Юлана, спрашивая ашек: «Где мой господин?» И нарваться на Шарки, перепутав палатки не без помощи добрых людей. И задать ему спокойно тот же вопрос и услышать, как командир армии А, усмехнувшись, приказывает своему адъютанту доставить имущество офицера Гойна хозяину. И потом сидеть с Юланом у костерочка, печь картошку на углях и ябедничать, что его клевреты собрались меня бить. Юлан только ответил:

- Нас с тобой не разжаловали и не прогнали за предательство, значит, времена меняются и точки зрения пересмотрены. Думаешь, наш командир долго мучался вопросом – почему я тебя выдернул из бэшек? Сначала, правда, не верил, что такая дружба возможна. А потом сказал, что это было ему знамением перемен. Понял?

- Да. Ладно, потом, может и до твоих головорезов дойдёт...

Я рассказал о Сью и Юлан рассмеялся:

- Обязательно поговорю с Драйком. Я и не подумал даже... Роберт хороший разведчик, да он и сам вызвался. Мы с ним сдружились последнее время. Он парень самостоятельный, хотя и резковат в суждениях. Тебя иногда напоминает.

- Это Сью мне уже говорил. Насчёт похожести. Ему тоже шкуру подпортили накануне. Кому не угодил? Тебе?

- Знаю, меня называют жестоким. Нет, Роберт поцапался с офицером Алтоном насчёт системы наказаний рядовых. А откуда ты про это знаешь?

- Сью разоткровенничался. Он, между прочим, подслушивал, когда ты издевался над скамейкой, и потом прицепился ко мне с допросом. Он, видите ли, не верил, что ты так быстро меня сломал.

- Надо же, как высоко он тебя оценивает! – Юлан ткнул меня ладонью в затылок. – Ещё полчаса, и ты бы ползал передо мной на коленях.

- Ой ли?

- Проверим?

- Как-нибудь в другой жизни!

- Да, кстати, не знаю, кто из нас первым попадётся зелёным, но если увидишь Роберта, передай, что ему вернули звание сержанта.

- Посмертно. Хорошо, встречу, скажу. Передачи не будет?

- Будет только крепко по шее. Похожи вы с ним всё-таки.

- Вот и дружил бы спокойно с ашкой! Чего о бэшку пачкаться?

Ну и заработал по шее.

- Глупость сказал и не подумал, - объяснил мне Юлан. – Себя можешь оценивать, но не суди о других...

- ...и не судим будешь, - потёр я больное место. – Ладно, что у вас о зелёных слышно?

- Собираются послать разведгруппу искать базу зелёных. Обыскать сперва наши брошенные форты. Но это – зря.

- Верно. Взрослые давно к этому эксперименту готовились и окопались, я думаю, где-то основательно.

- Знаешь, я надеялся, что примирение А и Б – их главная цель, - Юлан отбросил истерзанную травину. - Но армии сошлись, а похищения продолжаются, никаких переговоров.

- Это и пугает. Переговоры – любимое средство взрослых. Если они обходятся без них – плохо наше дело. Значит, зелёные действуют по разработанному плану. Тщательно разработанному взрослому плану, - предположил я, упираясь подбородком в колени. Юлан потянулся и сказал:

- Узнаем.

- Только пожертвовав разведчиками, - я вздохнул.

- Точно. Смотри, кажется, за тобой идут.

- Аве, Цезарь, моритатум салутэ эс, - отозвался я, оборачиваясь. Ну кто ещё мог невозмутимо расхаживать у ашек? Конечно, Канти. Я подскочил, вытянувшись в струнку, отдал честь. С кем-то другим я мог бы пофамильярничать, но только не с Томом. Юлан оценил мою реакцию и тоже поднялся навстречу коллеге.

- Офицер Канти.

- Офицер Гойн, - обменялись они официальными любезностями. – Вы разрешите мне забрать этого сержанта?

- Да, конечно. Пользуйтесь сколько вам нужно, - благосклонно разрешил Юлан. Том побагровел, не так поняв моего друга. Но потом до него явно дошло и мне вздохнулось с облегчением.

- Кайрен, тебя по всему лагерю разыскивают! – сорвал офицер на мне злость за свою неловкость. – Бегом в расположение своего отделения!

- Есть, сэр! Спасибо, сэр! – гаркнул я и убежал со всех ног, пока Том не поинтересовался за что «спасибо». Это ему за то, что не составил мне компанию, а просто отослал. Выслушивать очередную версию о своей шпионской деятельности было выше моих сил.

Ну чтож, не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, зачем меня искали. На что же я ещё годен? Прибежал, услышал:

- Кайрен, собраться, получить снаряжение и - на инструктаж! – и снова всё завертелось. До последней минуты надеялся, что Гэндзо останется в лагере. Понимаю, ну, меня-дурака в расход пустить, да ещё парочку наших остолопов, но не её же! Правда, я промолчал. И так натворил дел. Мой дружок всё закатывал глаза и периодически выдавал нечто вроде : «... он пел разлуку и печаль, и нечто, и туманну даль, и романтические розы...».

Вот так и отправили нас пятерых на ночь глядя. С Гердом я попрощался, пытаясь шутить. Вышло мрачновато.

Аккуратно, поодиночке мы исчезли из лагеря и направились каждый охотиться за информацией туда, где он рассчитывал её найти. Умные люди пошли в форт или по старым следам зелёных, а меня понесло вдоль реки. Мысль меня, видите ли, посетила, что, если есть на берегу следы высадки зелёных, то найдутся и следы посадки. Ну что с меня возьмёшь? Ну, плохо у человека с головой, граждане... Пробурил я по берегу, как святой, с одной мыслью в мозгах километров пять, пока не заподозрил неладное в своём плане. Берега-то у реки два! Сел я возле воды и закручинился. Уже подкрадывались сумерки. Тёмное время суток в это время года коротко и почти прозрачно. Если нет противоборствующего с ним света, что зажигает человек. Тогда ночь обретает плотность и течение её несёт смысл более прозаический. Как и течение этой речушки, меняющей цвет за темнеющим небом. Можно сказать о ней сколько угодно поэтических фраз, но утром для меня это будет только полоска очень мокрой воды. Вот и вся прелесть.

На шее беззвучно завибрировал сигнал вызова. Я приладил рацию к уху и сказал:

- К-4 на связи. Какие проблемы?

- Это К-2. У тебя тихо?

Гэндзо! Как-то трудновато дышать стало... .

- Всё нормально. Что случилось? Ты где?

- Пока ничего не случилось. Я напротив тебя стою. Мне так кажется.

- В смысле? – замаскироваться я не забыл.

- На другом берегу реки. Рядом с тобой есть вывороченный пень?

- В двух шагах. Где ты переправилась?

- Ещё возле лагеря. Спасибо за идею.

- Нашла следы?

- Милю назад. Но решила сначала тебя затормозить.

Я хмыкнул и сказал:

- Ладно. Переправляюсь.

- Нет. Утром переплывёшь. Будешь мокрый – заболеешь.

- Я и утром буду мокрый...

- Нет. Не надо. Сержант, оставайся на месте.

- Что-то у меня рация барахлит, тебя не слышно, - соврал я. – А мне поговорить с тобой надо.

В ответ получил резкую тираду на японском, из которой только понял слова «отоко»-мужчина и «бака»-дурак. Ага. Снял я ботинки, куртку, прицепил их к вещмешку, поднял над головой и полез в воду. На брод я не рассчитывал, но проплыть в довольно спокойном течении мне представлялось возможным. Я спешил. Сумерки уже разлились по лесу, сделав очертания кустов неверными, а реку тёмной, как поток смолы. Отчего-то вдруг вспомнились русалки и водяные. Страх сел на плечи, подгоняя, перебивая дыхание. Зажал себя в кулак, заставил спокойно выбраться на берег, не плёская водой. Ветви шевельнулись, Гэндзо зашипела:

- Ну что с тобой теперь делать? Что мой отец, что ты – два упрямца, изображающие глухих, когда им это выгодно!

Интересные подробности, между прочим... . Я сделал невинные глаза и ответил:

- Ничего со мной пока делать не надо. Я каяться пришёл, если честно. Прости меня, пожалуйста. Я не хотел... вернее, хотел, конечно же, но понял, что нельзя так. Это отношения без продолжения, если – так. Бездушно. Как игра на публику. Разреши мне ещё попытаться, пожалуйста. Это трудно... вот... и всё. Если я мешаю – я пошёл.

- Успокойся. Я понимаю. Брюки отожми, я отвернусь, - она помолчала. Я видел, что она впилась себе пальцами в плечи, сжавшись в комочек. – Нам просто нужно время. Согласен? Пошли, посмотрим на следы зелёных, пока луна светит.

Я затянул последний ремешок экипировки и поспешил за исчезнувшей в листве Гэндзо. В мокром мне было холодновато, но зато на душе значительно потеплело. Сверяясь с одной ей понятными приметами, Апач шла невесомо по опавшей хвое, лесной длинной траве. С моим весом было трудновато двигаться как и она, но я очень старался. Лунный свет лился сквозь ветви полотнищами прозрачной кисеи. Мы обходили поляны по тени, надолго замирали перед просеками. Возле одной из звериных стёжек Гэндзо остановилась и ткнула меня локтём в живот, когда я подошёл:

- Это их тропа. На берегу следы от резиновых лодок. Хочешь, можешь посмотреть. Меня больше интересует – откуда они шли.

- Я с тобой. Зелёные скоро должны появиться.

Потихоньку в вершинах сосен разгулялся ветер. Звёзды стали мигать, прячась за обрывками облаков. Нехотя мы начали спешить, безотчётно пытаясь успеть использовать остатки света. Выбрались на просеку и воткнулись носами во взрытую землю. Прежде, чем окончательно спрятаться в туче, луна осветила картинку следов, повергшую нас в уныние.

- Пересаживаются на машины. Джипы, - подвела итог увиденному Гэндзо. Я нагнулся, подобрав матово блеснувшую вещицу:

- Баночка камуфляжного грима. Интересно, зелёные меняют свои маршруты?

- Не сегодня, - заметила Апач. Я тоже уловил далёкий шум моторов и что –то словно оборвалось внутри. Мы посмотрели друг на друга, кивнули и очень быстро слиняли с просеки. Едва успели притвориться двумя кочками, когда свет фар заплясал по тёмному лесу, выхватывая стволы, кусты, играя тенями. Мне это живо напомнило бой в нашем форте, но я мысленно дал себе пощёчину, чтобы очнуться – сейчас требовалось всё внимание. Джипы подкатили, фары погасли и восемь зелёных тихо сгрузились, деловито разбираясь в снаряжении. У всех были приборы ночного видения. Я ещё плотнее вжался в мох, моля всех святых, чтобы ни у одного из зелёных не возникло желания осмотреться вокруг.

- Последний раз здесь высаживаемся, - сказал руководитель группы. – Пора менять подходы. Сегодня ещё по старой схеме. Берём четверых. В игры не играем. Виктор, ещё раз увлечёшься – уволю. Это – не просто дети. Среди них есть кое-кто довольно сообразительный, чтобы мы не расслаблялись. Всё. Пошли.

Восемь теней с грузом исчезли в темноте леса. Мы подождали, пока не почувствовали уверенность, что остались одни. Подошли к джипам, осмотрели их. Я заметил знаки из трёх зелёных пятен на лобовых стёклах всех машин. Наверно, так своих различают, заговорщики. В общем, спрятаться в машине было возможно. Но...

- Зачем рисковать, если мы с утра можем по следам джипов дойти до базы взрослых? – спросил я.

- А если они выезжают на общую дорогу? Потеряем, - что-то беспокоило Гэндзо, она прятала глаза. – У нас есть около часа, чтобы поесть и расслабиться. Соберём костёр.

- А запах дыма нас не выдаст?

- Ветер поднялся, развеет быстро, когда потушим. Тебе просушиться надо.

Спрятавшись в лощине, мы вскоре сидели перед небольшим пламенем. Я сушил свои вещи, а Гэндзо кипятила воду. Развела концентрат в складных кружках и заставила меня выпить бульон. Выпила свою порцию мелкими глоточками, поглядывая на меня поверх края кружки. Спросила:

- Ник, эта история с офицером А?..

- Юлан лишь пытался меня вытащить. Как мог.

- Странное у него чувство юмора.

- Нам не до шуток тогда было.

Я хотел объяснить многое, но всё как-то вдруг потеряло свою важность, когда Гэндзо сказала:

- Значит, от друга ты можешь стерпеть что угодно, если – для дела?

- Не знаю, - решил я подать голос, растерянный. – Не думал. Зелёные скоро вернутся, давай двигаться.

Я потянулся к почти просохшей футболке, но Апач вытащила её у меня из-под пальцев.

- Подожди. Скажи лучше, в кого ты такой странный, Кайрен? Надёжный, терпеливый. Так не бывает.

- Можешь дотронуться, не растворюсь. Обещаю.

- Я не верю словам, - прозвучало так, словно заклинание. Она осторожно коснулась следов ожога на моей груди. – Здесь шрам останется.

- Не смертельно, - выдохнул я, боясь спугнуть бабочку её ладони, путешествующую по моей коже. Гэндзо перебралась мне за спину. Прохладные пальцы подцепили не нужные уже плёнки биопласта, оторвали неспеша.

- Щекотно.

- Не дёргайся, - плёнки летели в пламя костра, вспыхивая искорками. Её рука взъерошила мне волосы. – У тебя седой клок над ухом.

Я как-то слабо удивился, зевнув:

- К концу этой истории я весь поседею... .

Она несмело обняла меня сзади за шею, шепнула на ухо:

- Почему я тебе доверяю, Кайрен?

- Я не буду говорить – ты словам не веришь, - всё стало какое-то зыбучее, странное. Я и не понял – подумал я это или сказал вслух.

- Святой. Правильно тебя друзья прозвали, - её голос поплыл, на меня вдруг накатила страшная слабость, я потерял сознание на миг, мотнул головой; когда картинка включилась, увидел близко-близко серые глаза Гэндзо, спросил:

- Что-то не...

- Так надо, Ник, - услышал я глухо. – Извини, мой тигр. Ты поймёшь... .

Всё крутанулось передо мной и я отключился окончательно, кажется падая головой на колени Гэндзо.

* * *

Где-то наверху тенькала пичуга, пробежал по соснам ветер. Я осознал эти звуки и напрягся, не поняв, где нахожусь. С трудом разлепив глаза, увидел холодную золу костерка в утреннем ярком свете, росистый склон лощины и всё вспомнил. Меня прошиб ледяной пот, но я не шевельнулся, пытаясь определить своё положение. Часов семь утра точно. Я сидел, привалившись плечом к стволу сосёнки, накрытый курткой. Никого рядом не слышал.

Переждав ещё десять ударов сердца, я выпрямился и огляделся. Открытия меня не обрадовали. Правая рука была прикована наручниками к сосне и из всего снаряжения у меня остался только нож. Приехали... Гэндзо, за что же ты меня так? Вздохнув, я почесал в затылке. Да, выставили из игры, как ненужную фигуру. Развинтил рукоять ножа-универсала, вытряс из неё свою «спецуху» и открыл замки наручников. Тех самых, которые с меня сняла Гэндзо у ашек – чернёные, облупившиеся наполовину. Мало того, что отравила, так ещё и приковала! Стоп, нелогично. Голова моя пока плохо соображала. Что-то не клеилось. Неспокойно было. Поднявшись, я поплёлся к реке. Равнодушно глянул на следы уехавших джипов. Конечно, маленькой Гэндзо проще спрятаться в кузове. Я только мешал. Влюблённый идиот. Большой, неуклюжий идиот. А она – словно ниндзя... .

Я увидел старую корявую ракиту, практически лежащую в реке. Пробрался к ней, лёг животом на шершавый ствол и макнул гудящую голову в воду. Чуть полегчало. Стёр с лица камуфляжный грим, посмотрел на своё отражение. Какие-то пятна на скуле не оттёрлись. Три зелёных пятна. Знак заговорщиков. В голове щёлкнуло и всё встало на свои места. Я тихо рассмеялся. Конечно же. Зелёные. Но почему меня не увезли с другими? С Гэндзо? Заныло внутри тоскливо. Значит, я – не отброшенная фигура, а чья-то пешка! Чего же от меня хотят? Впрочем, выясню на месте, у того зелёного, что сумел взять неуловимую Апач и который загадал мне эту загадку.

Я вернулся к просеке злой, но с ясной головой. За мной оставили ход. Я могу уйти в лагерь или в город. Но мне явно предложили диалог. И сердце гложет. Что ж... .

С места я перешёл на ровный, широкий бег, давя ногами следы протекторов машин зелёных. Степи широкие, дали туманные: Иван-царевич в поисках царства Кащея-бессмертного.

Было всё прозаично: сиплое дыхание, мокрая спина, мошки, попавшие в глаза, свернувшаяся слюна. Останавливался, собирая в горсть крупную землянику. Был миг отчаяния, когда выскочил на укатанный колёсами большак и понял, что потерял след. Посидел на пеньке, подумал. Понял, что тот, кто со мной играет не задал бы мне неразрешимую задачу. Встал, пошёл искать. Нашёл тот же рисунок протекторов на свернувшей к северу дорожке и побежал дальше со злорадной мыслью о собственном не вполне нормальном состоянии сознания. Классический камикадзе. Даже мысли не было, чтобы информировать командование, пойти за помощью. Нет – «здравствуй, последний герой!».

Сквозь редколесье, по солнышку, дошёл из пункта А в пункт Б. Здесь джипы останавливались, их разгрузили и отогнали в укрытие. Я скользнул в малинник, пытаясь сообразить что мне делать дальше. Всё оказалось несколько сложнее, чем я думал.

Почему никто не мог найти базу зелёных? Потому что она была под землёй. Что я видел: поросшие травой пологие холмы с прозрачным сосновым лесом, пара звериных тропинок. Ни дымочка, ни бумажки. Пройдёшь и не заметишь. Если не искать специально. Вот на деревьях пара замаскированных камер видеослежения, антенна, там - раздавленная армейским ботинком шляпка гриба. Чтож, мне только осталось подождать когда зелёные выйдут на поверхность, чтобы узнать, где здесь вход. И где здесь Гэндзо.

Я перевернулся на спину, потёр лицо и расслабился. Надо мной плыло голубое небо. Спокойное и вечное. Минут через двадцать я услышал шум со стороны базы, приподнялся, но ничего не увидел. Всё закрывал холм. Я подполз к дереву и, прячась за ним, встал в полный рост. Мелькнул край крышки люка. Качнулась прикреплённая на нём трава. Это кто-то пришёл домой. Запомнив место, я привалился спиной к шершавой коре ствола и закрыл глаза. Можно дождаться темноты, пробраться внутрь. Здесь похоже лишь перевалочный пункт, много людей не должно быть. Попытаюсь изобразить Рэмбо. Решено. Сейчас спрячусь...

Внезапно я почуял опасность, оттолкнулся от ствола, но чья-то крепкая рука с силой припечатала меня обратно. Захват за шею не шёл ни в какое сравнение с удержанием Тома. Это был взрослый!

- Кайрен? Дошёл-таки... – нож у меня конфисковали и крепко встряхнули за воротник.

- Прекратите, - потребовал я. – Что вам надо?

Жёсткие пальцы впились под челюсть. Рывком меня развернули и я заглянул в узкие холодные глаза в прорези матерчатого шлема ниндзя. Почему-то мне показалось, что этот человек размышляет – не свернуть ли мне шею. А потом я понял кто передо мной. Отец Гэндзо! Святые угодники!.. Ну, нет худа без добра: хоть Апача ждал лишь родительский нагоняй, а не странная неизвестность. Я набрался наглости вырваться и отступил на шаг.

- Не убежишь, - предупредил меня зелёный.

- Не собираюсь, господин Сайто.

- Тогда пошли, - он кивнул, приглашая идти вперёд. Попал я. У меня за спиной Сайто говорил по рации:

- Майк, готовь десятку, ты проиграл. Да, пришёл. Отведу к своей партии, пусть Эдвард не беспокоится.

О, нет, я не «попал», я – пропал! Мы спустились по лесенке и крышка люка, хлопнув, отсекла от меня небо. Я не так давно был свидетелем того, как старший Сайто в городе разнимал драку десятиклассников. Честно, я до сих пор под впечатлением... .

Ходы подземной базы были узкими, полутёмными. Мы миновали две открытые, освещённые комнаты. Из одной Сайто вызвал зелёного с бумагами. Ещё метров десять, и остановились возле крепкой запертой двери. Сайто толкнул меня к стене и приказал:

- Разувайся.

Второй зелёный взял карандаш, спросил:

- Боевое имя?

- Ник Кайрен, - отозвался я, развязывая шнурки.

- Звание?

- Сержант армии Б.

- Кстати, Акиро, - обратился зелёный к Сайто. – Мысль из города подкинули: взять весь их высший состав, а рядовые сами тогда разбегутся.

Тот только фыркнул:

- Они там в городе пусть со своими разбираются, а мы тут – со своими. Опять идеи от Жанны? А она подумала, что это только командиры не дают им передраться на этом холме? Снимай куртку.

Я стал нарочно возиться с застёжками, чтобы потянуть время и побольше услышать.

- По мне, так надо выловить самых активных, как этот, - Сайто ткнул в меня пальцем. – И самых агрессивных, как тот ашка.

- Посадишь их вместе? – зелёный покачал головой. – Эти поубивают друг друга.

Акиро Сайто только хмыкнул:

- Я таких специально у Эдварда отбираю, чтобы других не покалечили. А между собой...

Он потянулся к пряжке моего ремня, но я опередил Сайто, буркнув: «Я сам». Он легко отбил мои руки, расстегнул и вытащил ремень.

- Жалобы на здоровье? – продолжал допрос зелёный.

- Нет. Что вам от нас надо? – я не понимал происходящего.

- Подумай. Когда поймёшь – выйдешь отсюда, - ответил отец Гэндзо, ловко меня обыскивая.

- А не пойму?

- Тогда будем разбираться по-другому, - он открыл дверь и втолкнул меня вовнутрь. Я спрыгнул с лестницы в три ступеньки, оказавшись в комнатке три на четыре метра с тускловатым освещением и соломенным полом. В уголке сидела Гэндзо. Подняла на меня глаза, удивилась:

- О, дошёл-таки...

Я кивнул:

- У вас с отцом одинаковая реакция на моё появление.

- Ты его видел? – она встала и подошла, глядя снизу-вверх.

- Он взял меня возле базы только что. Как ты?

- Глупо было пытаться перехитрить того, кто меня знает. Когда зелёные вернулись, он быстро меня нашёл. А через минуту закинул в кузов твоё снаряжение. Знаешь, что самое удивительное?..

- Что? – спросил я прежде, чем подумал.

- То, что отец тебя не убил и не покалечил, - она обняла меня, сцепив пальцы у меня за спиной. – Я подозревала, что он участвует во всём этом, но не думала наткнуться на него вчерашней ночью. Узнала его голос и поняла, что тебя надо бы спрятать. Не получилось. Извини. Я потеряла голову от страха. Вместо того, чтобы сразу тебе всё рассказать... .

- Ну, в следующий раз. Всё в порядке. Я почти догадался тогда в чём дело. А что здесь происходит? Господин Сайто сказал, что забирает у какого-то Эдварда самых агрессивных и активных. А дальше?

- Обними меня, пожалуйста, - попросила Гэндзо и, когда я ещё тихо поцеловал её в висок, шепнула. – В камере – видеонаблюдение.

- Зачем ты тогда это делаешь? Твой отец меня на канадский флаг порвёт.

- Он и так имеет на тебя какие-то виды. Отец обожает испытывать людей. Так что, ты здесь надолго, о городе и не мечтай. А Эдвард – это господин Райсман. Психолог, гипнотизёр, бывший специалист из какой-то государственной конторы. Понятно? – она удобно устроилась у меня в руках.

- Более чем, - почувствовав странную силу внутри, я решился. – Не играй со мной, пожалуйста. Просто скажи... .

Дверь открылась и из коридора сказали:

- Апач, на выход.

Мы быстро расцепили руки, смутившись чего-то, отступили. Она одними губами шепнула: «Ты мне нравишься».

Я остался стоять посреди камеры, задумавшись. В кино обычно говорят: «Ты мне нравишься, но... я люблю Джека». Слава богу, мы не в кино. Спасибо, господин Сайто, красивое свидание вы нам устроили. Но когда мной манипулируют, я начинаю злиться. Назвали меня активным? Хорошо, получите активность по-полной. Значит, здесь права человека не соблюдаются. А вообще – кормят, поят, выгуливают? Сейчас выясним.

Но словно мне в ответ, дверь открылась и в неё втолкнули кого-то в форме армии А.

- Кайрен! – раздался яростный рык.

- Сью! – в тон ответил я, узнав голос и его обладателя.

- Наконец-таки и тебя взяли, придурок!

Я секунду переваривал эту фразу, потом оскалился и выдал, решив поддержать ашку:

- Придурок сам базу зелёных нашёл, между прочим! А тебя поймали, как молокососа! Ты провалил задание!

- А с какой радости ты тут ошиваешься? Иудой работаешь, зелёным продался? – Сью и я кружили по камере, как два взбесившихся волка.

- Так тебе уже мозги почистили? Сердитые дяди припугнули, ты и обделался со страху? Наших небось уже закладываешь вовсю! – шипел я.

- Ты, подонок, думаешь, я не знаю что такое – провокатор?! Это пройдёт только с твоими сопливыми друзьями! На мне уже всё перепробовали, не вышло, ублюдки! Всё, пусть тебя теперь спасают твои новые хозяева, предатель! Я выколочу из тебя твоё дерьмо!..

- Рискни здоровьем, слабак! Было б тут кого провоцировать и на что! Я пока слышу только трусливый скулеж!..

И мы сцепились. Это был не тот холодный, жуткий бой, как год назад, а настоящее дуракаваляние. В прямом смысле. Мы, как два дурака, валяли друг друга по полу, попеременно усаживаясь сверху на противника и изображая разъярённую, с рычанием тузню. По-ходу дела мы с Робом тихо переговаривались:

- Сам дошёл?

- Гэндзо их следы нашла.

- Она здесь?

Я вывернулся из-под руки Сью, скинул его с себя, тут же подмял и принялся охаживать кулаком по физиономии, едва касаясь:

- Да. И её отец. Что с тобой делали?

Роб, артистично изображавший избиваемого, ухватил меня за горло, свалил на пол и принялся душить, объясняя:

- Психолог от меня чуть не поседел. Всех сокамерников я затерроризиро-вал. Гипнозу не поддаюсь. Канаю под буйного.

Я умудрился подтянуть ноги и отбросил Сью к стенке. Налетел на него сверху и зажал в болевое удержание:

- Акиро Сайто до тебя ещё не добрался?

Сью провёл контрприём и стукнул меня головой об пол:

- Отец Гэндзо? Он заведует отловом наших. Занят постоянно.

Я ударил его по ушам:

- Вот буйными он собирается заняться вплотную сам.

Роб кинул меня через плечо:

- Испугал.

Я подсёк ему ногу и вновь уселся сверху:

- Продолжим спектакль?

Он врезал мне лбом в нос:

- Из принципа. У тебя кровь течёт.

Я вмазал ему по физиономии:

- У тебя тоже. После перелома всё время так. Кстати, тебе вернули звание. Посмертно.

- Ну, теперь мы с тобой на равных! Не стыдно и к Апач подкатиться.

- Я же говорил – не советую.

- Пусть она сама рассудит.

Мы встали друг против друга, размазывая кровь и угрюмо сверля глазами. Через несколько секунд мы снова бы сцепились, но дверь щёлкнула и в проём шагнул Сайто:

- Хватит! Что делаете, лбы? Кайрен, ко мне.

Но Сью загрёб меня в охапку и сказал:

- Никуда ты не пойдёшь, гад. Продался! Спасать тебя прибежали, надо же. Я знал, что среди нас есть шпион взрослых! У тебя предательство в крови, оказывается.

Он тряс меня так яростно, что я сперва опешил. Но, вспомнив о роли, взревел и вцепился в Роба. Нам пришлось обменяться парой сильных ударов, иначе господин Сайто понял бы, что мы – не всерьёз. Промелькнула мысль напасть вдвоём на зелёного, но он нас опередил. Сью вдруг улетел, влип спиной в стену и потихоньку сполз вниз, кажется, отрубившись.

- Ничего себе! Чёрт! – вот и всё, что я смог сказать, глядя то на ашку, то на Сайто. Тонкая цепочка развернулась в воздухе из руки Сайто и захлестнула мне шею. Он дёрнул за цепочку, сказав:

- Пошли, - и пришлось идти за зелёным, чтобы не придушить себя. В коридоре Сайто прекратил мои попытки освободиться от удавки, примотав мне локти к туловищу. Я шипел, но молчал, чувствуя, что зелёный злится. Он погнал меня тычками ещё дальше по ходам подземелья, пока не попали в тупик. Направо был проход без двери в небольшую, тепло освещённую комнату. Мы вошли туда и, сидевший на вертящемся табурете человек развернулся навстречу, услышав покашливание Сайто. Седоватый, крупный, господин Райсман кивнул коллеге, открыв большой блокнот и спросил:

- Ещё один буйный?

- Я их коллекционирую. Проверь, но, кажется, это то же самое.

- Посмотрим, посмотрим... .

- Ау, - подал я голос. – Между прочим, я всё слышу и даже понимаю.

Сайто в ответ толкнул меня к кушетке.

- Устраивайтесь, молодой человек, - наконец обратил на меня внимание Райсман. – Акиро, освободи его, пожалуйста.

- Я бы не советовал.

- Ничего, ничего. Зачем ему вести себя как испуганный, нервный мальчик? Мы ведь взрослые люди. Договоримся. Не так ли, Ник?

Я кивнул, растирая освобождённую шею. Что я, у психолога не был? Главное – соглашаться во всём и он от тебя отстанет.

- Ник, дай мне пять первых пришедших на ум определений ашек.

- Ашки есть ашки. Без определений.

- Хорошо, - пометка в блокноте. – Ты не мог бы мне помочь выяснить, с чего у тебя лично началась вражда с ашками? Возможно, в этом мы найдём ответ на многие другие вопросы.

- Может быть, док.

- Тогда ляг, расслабься и мы попытаемся вместе разобраться.

Когда взрослые начинают мягко убеждать, это значит, что они тебя не слышат, а просто добиваются нужного им результата. Им всё равно. Стоило мне откинуться на кушетке, как господин Райсман запустил тихо вертящийся модуль из никелированных штучек и по потолку закружились отражённые блики света.

- Твоё тело тяжелеет, ты засыпаешь. Ник, ты слышишь меня? Ты слушаешь только меня. И тебе становится безразлична война А и Б, ты хорошо относишься ко всем товарищам в школе. Повтори за мной...

Но взглянув в мои весело прищуренные глаза, доктор захлопнул блокнот:

- Акиро, ты прав. Он – твой.

- Оригинальный диагноз, - усмехнулся я. – Вы совершаете насилие над личностью, между прочим.

- Твоя мама подписалась, согласившись на эти меры. Так что, всё, в принципе, законно, - Райсман развёл руками и кивнул, прощаясь.

- Пошли, - толкнул меня с кушетки Сайто. – Посмотрим, какая ты личность... .

Выходя из комнаты, я помахал доку рукой. Мы прошли до второго поворота и зелёный направил меня в него, пояснив:

- Удобства в конце коридора. Давай, побыстрее.

На несколько минут я был предоставлен сам себе. Оправился, смыл кровь с лица, рук. Значит, Сайто имеет на меня виды... . Под ложечкой засосало от страха. У меня так всегда перед серьёзным делом. Как говорит мой тренер – не боятся только полные идиоты. А господина Сайто следовало бояться. Но не стоит показывать этого.

- Кайрен, заснул там?

- Иду, - я вернулся в главный коридор и спросил Сайто. – Опять к этому бешенному? Мы изувечим друг друга.

- Это вряд ли, - усмехнулся зелёный. – Ты с ним знаком?

- Встречались. Беседовали по-душам...

- Ясно. Разборки, разборки. Силу девать некуда. Я с вами тоже... побеседую по-душам.

Он открыл дверь камеры и вошёл в неё вместе со мной. Сью поднял голову, криво улыбаясь. Он сидел в дальнем углу, прикованный к стене за левые руку и ногу. Сайто взял меня за плечо и я отшатнулся, обернувшись на него:

- Что вы с нами делаете?

- Пока ничего. Сейчас я занят, но скоро освобожусь и займусь вами вплотную. Я не хочу, чтобы вы изуродовали друг друга, потому что это сделаю я сам. Может быть.

Пока говорил, Сайто сдавил мне пальцами основание шеи и заставил сесть в противоположный угол.

- К чему все эти намёки? – подал голос Роб. – Так и скажите, что просто изобьете, если мы не подчинимся.

- И не только, - соглашаясь, кивнул зелёный. Ой, мама! Мне очень захотелось оказаться подальше от этого человека... У меня весь позвоночник был как в огне от боли! Этот садист вогнал пальцы мне в нервные пучки и отпускать не собирался. Склонился к самому уху и сказал:

- Ещё подержать или сам тихо посидишь?

- Посижу.

Вот так. Эффективно до воя. Ох, ну и гадское же чувство, когда тебя как скотину бессловесную привязывают, приковывают и издеваются как могут!.. Отвратно, но пришлось только смотреть, как Сайто защёлкнул браслеты мне на запястье и лодыжке.

- Отдыхайте, - сказал он и оставил нас в покое. Ушёл и выключил свет. Сью прыснул со смеху в своём углу.

- Чего укатываешься?

- Ты бы своё лицо видел...

Я повторил ему всё, о чём только что думал.

- Не напрягайся, - посоветовал мне ашка. – Меня вот не кормили всё это время. Отношение понятно?

Мы помолчали. Жёлтые точки перестали мелькать перед глазами в темноте – зрение приспосабливалось к отсутствию света.

- Тихо-то как, - подал голос Сью. – Мы что, единственные два психа на всей базе?

- Ничего. Сайто уже руку набил на похищениях, скоро к нам ещё какого-нибудь буйного подкинут, будет веселее. Роб, ты других видел? Их точно в город отправляют?

- По домам. При мне Рафла и ещё четверых зелёными знаками пометили и отправили. Святых таких и тихих. Меня это ещё больше взбесило. Всё. Буду спать. Может так меньше жрать будет хотеться.

- Давай, - я тоже подгрёб под голову пук соломы и устроился поудобнее, насколько позволяла короткая цепь. Пялясь в темноту, начал строить планы побега, один не реальней другого. Потом мысли плавно скатились к Гэндзо. Её Сайто тоже психологу сдаст? Меня аж скрутило от бешеного бессилия. Не дай бог! Нет. Она умная девочка, умнее нас всех вместе взятых. Вся в папу. Или в маму? Ох, мама моя, что же ты наделала? Понимаю, что хотела как лучше. Добрыми намерениями знаете куда дорога вымощена?.. Я устал от мрачных мыслей. Вроде и задремал незаметно для себя.

* * *

Свет включился и я приподнялся на локте. Сайто сидел на верхней ступеньке, положив поперёк коленей винтовку и смотрел на Роба. Я обернулся: ашка спокойно продолжал сопеть во сне.

- Крепкие нервы у твоего приятеля, - сказал зелёный.

- Он мне не приятель, - я снова вошёл в роль непримиримого.

- Пока – да, - кивнул он.

От звука голосов Сью проснулся и, сощурившись на свет, зевнул:

- Доброе утро. Или сейчас вечер?

- Ночь, - поправил его Сайто. – У меня к вам предложение, крутые мои. Вы проводите бой и выигравшего я отпускаю.

- А проигравший?

- С ним я делаю маленький болезненный эксперимент.

- А почему мы должны вам верить? – Роб не мог промолчать.

- У вас альтернативы нет.

- Есть. Не драться, - ответил я.

- Но он же – ашка. Вы так славно сцепились при встрече... Что же стоит и сейчас, за личную свободу?

- Не надо, господин Сайто, ваша игра понятна, - Сью потянулся, почесался. – В чистом поле я Кайрену с удовольствием наваляю, но по чьим-то правилам – увольте.

Сайто посмотрел на меня и я изобразил ему дурашливую улыбку.

- Что ж, пойдём дальше. Но первые условия остаются в силе; хотите – пользуйтесь, - он переложил винтовку на одно колено и её дуло теперь мягко поворачивалось то в мою сторону, то к Робу. – Короче, я уже далеко не молод и мне сейчас нужны шустрые помощники.

- Для чего? – удивились мы.

- Отлавливать ваших товарищей.

Шок длился несколько секунд. Потом мы набрали воздух, чтобы высказать всё, что об этом думаем, но Сайто рявкнул:

- Тихо! – и спокойно добавил. – У меня есть способы заставить вас.

- И..? – не выдержал Сью.

Аж скулы свело от бешенства. Он хочет сделать из нас предателей!? Что-то очень уж отец Гэндзо неразборчив в средствах... Не верю. Но он говорит серьёзно. И у меня холодеет спина.

- Я могу сделать так, что вас все будут считать моими информаторами.

Та-ак, намекните только об этом офицеру Канти и можете шить мне белые тапочки. И ребята отвернутся... . Я мельком глянул на Сью. Побледнел он что-то. Но мне в голову пришла очевидная мысль:

- Если мы согласимся на вас работать, говоря прямо – предадим своих, то всё равно об этом рано или поздно узнают. И чем наше положение будет отличаться от того варианта, где вы нас подставите?

- Нашей чистой совестью, - буркнул Роб.

- Просто я скажу всем, что заставил вас действовать гипнозом, шантажом.

- Пойдёте на очернение самого себя? Ого! Стоит ли это всё того? Чего вы хотите?

- Вас. Ну же, Ник, ты ведь уже обдумываешь эту сделку... .

- Вы считаете меня способным на это? – я криво улыбнулся. – Пообещайте мне что-нибудь более ужасное, может, тогда я достаточно испугаюсь.

Зачем эта словесная дуэль? Ясно, что господин Сайто знает много способов заставить делать что угодно хоть кого. И у меня и у Сью хватает слабых мест; но как не хочется в этом сразу признаваться!

Зелёный помолчал немного, обдумывая мои слова, потом стал рассказывать:

- Побудете у меня демонстрационным материалом для устрашения самых строптивых – это раз. Кормить, естественно, не буду. До конца войны примерно – это два. А после войны я вас найду в городе и организую лёгкий террор – три. Может, сделаю, как в фильме: одного привяжу к генератору и пропущу под двести двадцать, а из второго буду выбивать обещание о безоговорочном подчинении, пока его приятель не обуглится. Потом поменяю местами – это четыре. А самое простое – наколю вам психотропных препаратов и будете у меня, как шёлковые. Личные зомби. Прикажу – в лепёшку разобьетесь. Это пять. Хватит?

- Ничего вы такого не сделаете, - сказал Сью. – Это не гуманно, а вы – взрослый человек. Да и тут – не фильм.

- А вы – уже не дети. Хватит изображать наивность. Ваши родители доверили мне любыми способами предотвратить эпидемию ненависти. Вы заигрались. Я устал говорить и перехожу к делу. Обещаете подчиниться?

Сайто поднялся и я понял, что боюсь. Меня не так давно пытали и прессовали психологически. Но ещё хуже смотреть на мучения другого, раздирая себе сознание виной за его боль. Сквозь эту призму кажутся не такими уж важными и честь, и совесть. Зелёный стоял, выбирая. Что-то мне засбоило дыхание. Чёрт, однако, Шарки меня здорово уделал, если испуг дошёл до несознательного... Разум уже призабыл о боли, но тело помнит.

- Мне и генератор не нужен, - бросил Сайто и повернулся к Робу. Думаете, мне стало легче? Сью в упор посмотрел на меня. Его губы шевельнулись. Я прочёл: «Нет». Какое – «нет»!? Сайто обернулся ко мне:

- Смотри, Кайрен.

Ашка не пошевелился, сидел напряжённый, пока Сайто не встал над ним и не хлопнул по шее, сказав:

- Расслабься.

Сью вздрогнул и ответил:

- Зря только время потратите. Бэшка ненавидит меня и с удовольствием посмотрит на это шоу.

- Конечно, - согласился с ним Сайто.

Дилемма: я не хочу, чтобы Роб терпел боль и не хочу сдаваться на милость зелёному. Ладно, со своей проблемой я разберусь сам. Но Сью будет меня презирать, если я не дам ему по-геройствовать. И я ничего не сказал. Сайто оценил это молчание по-своему и я увидел, как вдруг сузились зрачки Сью. Ему было очень больно, хотя зелёный просто дотронулся до спины Роба.

- Старая система, из которой вышли известные теперь искусства шиатцу и иглоукалывания, - комментировал свои действия Сайто. – Нужная точка, с нужным усилием, ещё пара секретов – вот и результат. Главное, чтобы боль не была постоянной – к этому нервная система адаптируется насколько может. Надо позволить сравнивать – это быстрее ломает психику.

- Кому, мне? – глухо отреагировал я. Не смотрел на них, не мог. Но ведь слышал!.. Сью судорожно дышал, подхрипывая, когда боль, видимо, достигала пика. Очень быстро этот звук перешёл в сип, стон и в резкий вой, оборвавшийся вдруг. Я вскинул глаза, увидел, как ползёт капля крови по подбородку Сью из закушенной, дрожащей губы и сказал:

- Оставьте его, Сайто-сан. Мне не впервой становиться рабом... .

Сью моей шутки не воспринял – просто отходил, уткнувшись лицом в ладони.

- Зачем же так преувеличивать, Кайрен? – откликнулся за него Сайто. – Мне лишь нужны хорошие, способные помощники.

- Вы и в своё агентство так людей подбираете?

- Методы схожи, - он хмыкнул, явно подумав ещё о чём-то из жизненной практики. – Ну, твоя очередь, Сью, можешь позлорадствовать. Или не надо?

Сайто перебрался ко мне за спину. Я сел заранее боком к Робу и показал ему украдкой кулак. Ощущал тихий ужас и желудок замёрз комком в рёбрах, но я храбрился, ухмыляясь.

Как я потом понял, Сайто решил поступить со мной гораздо жёстче, чем с Робом. Не знаю, подумал ли зелёный, что мой напарник похладнокровнее меня или просто «имел зуб». Я только почувствовал, резкий удар в поясницу и как «потерял» ноги. Полупарализованного, Сайто толкнул меня на пол лицом вниз. Состояние было жутким своей необычностью для меня. Словно меня осталась только половинка. Но через секунду я пожалел и об этом... . Спину словно сбрызнули раскалённым маслом! Мои нервные окончания горели от одних прикосновений пальцев Сайто! И вдруг это всё прошло...

Я расслабил напряжённые до окаменелости мышцы, но блаженная передышка длилась лишь, пока зелёный спрашивал:

- Сью, это не жёсткость, это – жестокость. Твоя. Продолжать?

Молчание – его, боль – моя. Но уже другая. Будто с лопаток сдирают кожу лоскутками. Сайто довёл меня до мятликов перед глазами и наплывающего шума в ушах. По своим ощущениям я бы сказал, что спина сейчас представляет собой кровавое месиво фарша. И вдруг – раз! – всё это исчезает. Только лёгкая тупая боль и голос Сайто:

- Хорошо. Я обещаю, что, если кто будет подозревать и выспрашивать на ваш счёт, тому я объясню всё лично. Или ты сейчас борешься только с собственной совестью? Ты эгоист, однако.

Я приподнялся на локтях. Забавно, но это движение далось с диким трудом: всё дрожало, слабость накатывала изнутри, будто что-то там сломалось.

- Чтож, увертюра закончена, переходим к первому отделению, - голос Сайто стал глуше. Зелёный меня толкнул, опрокинув набок и встал коленом на запястье моей правой руки. Я почувствовал его пальцы где-то за ухом и ослепительная вспышка взорвалась у меня в мозге и в глазном яблоке. Брызнули слёзы и спазм прошёлся в горле, заставив всхлипнуть. Отошло. Прикосновение – вспышка. Всхлип стал громче. Потекло из носа. Опять отступило. В третий раз я скорёжился заранее, зная, что будет боль. Захлебнулся в слёзной жидкости, закашлялся.

- Ладно, - услышал я. – Хватит. С этого придурка достаточно. Я не могу больше слышать его вой. Противно. И то, что вы заставляете меня предавать своих – противно...

- Мне не нужно твоё мнение, мне нужно твоё слово, - оборвал Роба Сайто. – Сказал «а», говори и «б».

- Славный каламбур.

- Я продолжу... – пальцы Сайто легли мне на затылок. Не хотел, но вздрогнул. Что-то со мной не так.

- Не надо, - Сью сказал это чересчур поспешно – испортил впечатление. – Добились своего, ликуйте! Буду подчиняться...

- Точнее формулировку.

Сью вздохнул, повторил:

- Даю слово подчиняться... Господин Сайто, вы наверно садист?

- Узнаешь. Кайрен, живой? Высказывайся.

- Даю слово подчиняться, - использовал я фразу Сью и расслабился, поняв, что меня оставят в покое.

- Ну, значит, поладили. Держи ключ, - Сайто кинул его Робу. – И не забывайте, что дали слово. Сидеть тихо.

Как только зелёный ушёл, Сью перебрался ко мне. Отстегнув, помог перевернуться на спину.

- Тебя трясёт.

- Ещё бы.

- Кажется, он нас расколол.

- Ещё бы.

Сью недоверчиво покосился на меня. Я растёр запястья и ответил:

- Слов нет. Остались одни междометия.

- А-а. Я уж подумал, что ты от перенапряжения – того.

- Не дождёшься.

Я приподнялся на руках. Чёрт, дрожат! Ну, не падать же обратно на пол. Бросил Робу:

- Помоги.

Он подтащил меня к стене; я упёрся в бетон спиной, попытался унять пляску мускулов, растирая плечи.

- Так плохо? – поинтересовался Роб.

- Подольше бы молчал – было бы хуже. Ладно, спасибо, что вообще не отказался. Иначе Сайто мне не только ноги бы отключил...

- Не считай меня... Стоп, ты сказал – «отключил»? А я и молчал, потому что видел как ты лежишь спокойно! Сейчас... – Сью встал, злой и направился к двери.

- Брось! – остановил я его. – Насколько я знаю эти штучки – через полчаса отойдёт.

Плечи Сью расслабились, он повернулся и спросил:

- Слушай, зачем нам нужен был этот спектакль? Всё равно же согласились, предали... .

- «Старик, я слышал много раз, что ты меня от смерти спас...» Тс, а как же имидж героя? Мы сопротивлялись сколько могли! Ладно, шучу. Совесть подмазали, успокоились. Мазохизм героя. Сайто это понимал.

- Ясно. Есть над чем подумать. И очень неприятном.

- Сью, жизнь – это вечная смена масок. Поменять маску по чужой указке – очень болезненно. Приходится забывать высокие слова и скручивать себя в узел. Так мы взрослеем. О буддийской школе дзэн слышал?

- «Хлопок одной ладонью»? Читал много, - признался Сью, ловко скрывая заинтересованность. – Я и говорю, напарник: над нашей ситуацией стоит подумать.

- А ты не так прост, напарник.

- Стараюсь.

С диким трудом я подтянул одну ногу. Усмехнулся:

- Вот, скоро сможем пойти к хозяину за первым приказом.

- Я смотрю, рабские привычки у тебя стойкие.

- Ах, ты..! Скажи спасибо, что я встать пока не могу, мартышка!

Резво отпрыгнувший от меня Сью, весело хихикал своей шутке. Остававшаяся приоткрытой дверь распахнулась и из коридора сказали:

- Эй, двое, освобождай помещение.

Мы переглянулись.

- Ещё наших привезли.

- Интересно, кого?

Роб помог мне подняться. Я закинул одну руку ему на плечи, другой придерживался за стену. Так и выплыли потихоньку в коридор. Картинка была ещё та.

Сайто загнал нас на кухню

- Накорми этих, - приказал он зелёному, что следил за парой вкусно пыхавших паром кастрюль на плите. – Им скоро на дело идти.

Мне было не до еды. Онемелые нервы возвращались к жизни и меня кривило от этого крайне неприятного ощущения. Сью и за уши было не оттянуть от миски с густым супом.

- О, живые! Надо же... – этот голос я узнал бы и будучи при смерти. В дверях стояла Гэндзо, подпирая косяк. – Что, переметнулись на сторону «миротворцев»?

Сью сказал в ложку:

- Угу.

Я уточнил:

- Заставили.

- Меня тоже, - вздохнула Апач и, шлёпая сланцами, большими, чем ей нужно размеров на десять, подошла и села с нами. Повисло молчание, прерываемое только чавканьем и сопением голодного Сью.

- У-у, как аппетитно, - не выдержала Гэндзо. – Отто, налей и мне мисочку, пожалуйста.

- Сейчас и плов готов будет, - предупредил зелёный

- Отставить плов! – это заглянул Сайто. – Через пять минут чтобы у меня были.

И ушёл. А я всё воевал с ложкой в дрожащих пальцах. Гэндзо, отдуваясь, откинулась от опустошённой посудины и взглянула на нас. Сью приканчивал добавку, которую, хмыкнув, налил ему зелёный. Увидев мои страдания, Апач встала, подошла сзади. Я дёрнулся, почувствовав её прикосновение к шее.

- Что, клин поймал?

- Твой папа над ним хорошо поработал, - буркнул Сью.

- Спасибо, Роб, я не немой. Гэндзо, всё в порядке, не беспокойся, - я попытался снять её пальцы, но меня взяли за ухо и основательно потрясли, выговаривая:

- Мне не нужен на деле дохлый напарник с трясущимися руками. Если имели глупость попасться взрослым, то не стоит делать её ещё раз, попавшись своим.

Затем последовала серия прикосновений разной силы. Чёртова акупунктура! Как легко управлять человеком... . Апач закончила, размассировав мне околошейные мышцы и шлёпнула по макушке. Что это мне все по голове стучат?

- Ешь быстрее, а то крику будет сейчас выше крыши.

- Спасибо, доктор.

Выхлебал вкусный суп с перловкой, вроде совсем полегчало. Хлеб доедал по дороге. Апач провела нас по запутанным переходам до какой-то двери и оставила стоять обоих в коридоре.

- Ты знал, что Апач ещё тут? – спросил я ашку.

- Откуда? Я чуть в супе не утонул, когда её увидел.

- А-а. Ну, ты тогда хороший актёр. Я так понял, что она идёт с нами.

- Надзирателем, что ли? По поручению отца...

- Дурак, её отец и взял, когда мы с Гэндзо их базу искали.

Сью почесал в затылке:

- Нда, если б мой батя тут оказался я бы наверно тоже странно выглядел.

Апач вышла в полной амуниции солдата Б и кивнула Сью:

- Иди.

Когда тот закрыл за собой дверь, Гэндзо сказала:

- Славно мы влипли. Папочка поставил перед собой цель – спасайся кто может. Ладно, я ему ещё припомню.

- Тебя-то он чем заставил? – как-то мне подозрительно всё это стало.

- Чем-чем, - Апач очень не хотела говорить. Посмотрела на меня исподлобья, подняла бровь:

- О-о, тут чувствуется холодок недоверия. Знаешь, мне все эти совпадения тоже не нравятся и, будь моя воля, я бы давно уехала в город от этой нервотрёпки.

Я промолчал. Гэндзо уселась на пол и стала яростно перешнуровывать ботинки. Обиделась. Есть за что. Но и мне гордыня не даёт вслух сказать, что я не прав.

Сью выскользнул в коридор, по-моему, чуть более бледный, чем обычно. Переглянулись. Я взялся за ручку двери.

- Вы, - воткнулся мне в спину голос Гэндзо. – Интересно, чем меня заставили влезть в это дело? Вами заставили, олухи!..

Получил что хотел. Однако. Я открыл дверь и вошёл.

Это по-видимому был склад у зелёных. Сайто сидел на табуретке за большим ящиком, на котором значилось: «Инструменты», и перебирал бумаги с вензелем в виде трёх зелёных точек.

- Забирай своё, - указал Сайто на сложенные на другом ящике мои вещи. – Учти, к делу я отношусь достаточно серьёзно и требую это от других. Если кто-то из вас допустит намеренно ошибку или сбежит – отвечать будут его напарники. Ясно?

- Да, сэр.

- Хорошо. Выданные спецсредства не ломать и не терять. И ещё раз предупреждаю: с теми, кто не держит слова и имеет ветер в голове я своей дочери встречаться запрещаю. Ясно?

- Да, сэр, - я застегнул куртку, пряча глаза. Что он, мысли читает? Тихое негодование поднялось во мне. Как вообще понять его намёк? А то, что он сам вынудил нас на это бредовое предательство? Это – не ветер в голове? Короче, чувствую, плотно я влип в сети семейства Сайто.

- Как самочувствие? – спросил он.

- Отвратительно.

- Ничего. Пока до места доберёмся – отойдёшь.

Вот и всё. Ботинки зашнуровал и свободен. А с души воротит... .

Сайто вывел нас из-под земли. Вечерело. Плясала мошкара. Недавно тут пролился небольшой дождик и всё пахло лесной прелью, умытое к ночи. Спокойных снов тебе, земля...

А нам покой только снится. Бегом, бегом! Заскакиваем в подкатившие джипы. Доукомплектовываемся пятью взрослыми. В одном узнаю отца Тома Канти – майора внутренних войск; ещё одного просто знаю – он пожарный из службы спасения. Едем в молчании. Левым плечом упираюсь в Сью, правым – в Апач. Сайто посматривает на нас, напоминая мне сытого тигра. Узкоглазый монстр! Ладно, меня и Сью, двух дураков, заполучил, но оставил бы Гэндзо в покое.

Странное ощущение, однако. Никогда не играл в патриотизм, считал, что честь и справедливость хороши лишь на страницах героических произведений. Жизнь говорит, что надо поступать так, чтобы сердцу потом не было тоскливо и больно. К чёрту все предписания и правила, если совесть потом меня так скрутит, что взвоешь! За себя отвечаю только я сам, прятаться и оправдываться обстоятельствами – трусость. Делай, а не фантазируй. Опыт и правда – самые ценные вещи в мире. И опыт не врёт... Сью ткнул меня локтём в бок:

- Чего спишь?

- Думаю, - пихнул я его в ответ. – Не срывай на мне злость. Мне не лучше.

Сайто двинул нам обоим по голени тяжёлым ботинком. Я успел отдёрнуть ногу, а Сью получил по полной. Скривился, шипя

- За что?

Сайто промолчал, но я, не удержавшись, ответил:

- За всё хорошее.

Сью снова меня ткнул. Я не остался в долгу. Через три секунды мы сцепились, борясь на руках. Сидевший рядом с Сайто зелёный поступил просто: привстал и стукнул нас лбами. Мы надулись, а Гэндзо хихикала.

В неверных сумерках бегущий мимо лес стал тихим и странным. Похоже, что звук моторов разносится далеко-далеко. Все цвета ушли, а серый лез в глаза и обманывал. Джип подпрыгивал на корнях, нас мотало. Впереди маячила первая машина.

Сейчас бы оказаться дома... . Никаких тебе решений, головной боли! Спрятался за маму, переложил на неё ответственность и сиди себе идиотом, ешь пирожки. Представил, как мама сражалась бы с господином Сайто, и стало смешно и грустно. У каждого из нас свои дороги и свои Сайто.

Доехали, загнали джипы в овраг, под маскировочную сеть. Когда дошли до реки, я уж подумал, что как и со старого места, пойдём по воде на лодках, но разглядел натянутый с берега на берег тросик. По-одному забирались на сосну и, по наклонной, держась за накинутый ремень, скатывались в темноту кустарника через реку. Там меня подхватил отец Тома. Видимо, пользуясь отсутствием Сайто, он спросил:

- Моего знаешь?

- Слишком хорошо, - я не смог удержаться, чтобы не съязвить взрослому.

- Может, постараешься найти его...

- А что?

- Ну, притащишь сюда. Чтобы побыстрее, - зелёный мялся, ему было неудобно говорить со мной. Не знаю, чего ему вообще стоило сказать такое.

- Да Том меня убьёт, - не подумав, брякнул я. Посмотрел на этого сильного, решительного человека и понял, что так сказать он мог только чувствуя отчаяние и усталость. Ответил серьёзно:

- Не гарантирую. Он у вас сильный, как бык и хитрый, но попробую.

- Да, он у меня такой... – пробормотал взрослый. – Постарайся.

Я вздохнул. И кто меня за язык тянул? Это же чистое самоубийство! Что-то я часто камикадзе изображаю последнее время... Гэндзо дёрнула меня за рукав:

- Ты умеешь к взрослым подлизываться, сержант.

- Брось, не говори мне, что ты не поняла.

- Ох, - вздохнула теперь она. – И как мы Тома выцепим?

- Это моя проблема.

- Ой ли? Я не хочу потом и тебя спасать.

- Вот только, пожалуйста, без этого, - я взял Гэндзо за плечи, испугавшись последних её слов. – Я знаю, чем всё кончится, если ты вернёшься за мной. Ты сделаешь плохо прежде всего мне. Один я стерплю всё. Твой отец поймал нас на этом, заставил на себя работать, понимаешь? Я очень прошу...

Она прищурилась зло, посмотрев на меня:

- А если я попадусь, ты тогда уйдёшь спокойно?

- Ты не попадёшься, - заверил я её, обойдя логическую ловушку. Появился Сайто, оглядел всех:

- Сегодня пробуем новый вариант работы. Меченые, - он указал на меня, Сью и Апач. – Идут в лагерь и приводят четверых какими хотят способами. Мы сидим на подхвате, на крайний случай.

Из вещмешка Сайто вынул три свёртка и кинул нам. В матерчатый шлем –маску были завёрнуты очки ночного видения и три дротика в скрепке.

- Дротики с парализующим составом. Действие через пять секунд на полчаса. Пошли, - Сайто кивнул нам и шагнул в темноту леса. Остальные зелёные начали располагаться на месте. Я надвинул очки и отправился вслед за Гэндзо. Нет времени предаваться жалобным мыслям о своей незавидной роли во всём этом деле. Потом получу все шишки... .

Остановились на краю леса, возле полосы прибрежного кустарника, в котором я недавно ползал, ища зелёных. Тогда всё было так просто...

- Слово помните? – осведомился Сайто. Мы кивнули.

- Если что-то отчудите – вкачу напарникам виновного так, что мало не покажется. На каждого из вас у меня есть управа. Ладно, уже повторяюсь. Возвращайтесь сюда. Я тут жду.

Мы помялись, развернулись и пошли к лагерю. Я спрятал шлем запазуху, и поглубже надвинул на лоб свою бейсболку, развернув козырьком назад. Забрались подальше от Сайто и Гэндзо спросила:

- Умной мысли ни у кого нет?

Мы с Робом переглянулись и признались, что пусты в этом смысле.

- Значит, ждите здесь. Посмотрю обстановку, - Гэндзо и не ждала от нас идеи.

- Почему мы должны ждать? Пойдём вместе и провернём дело... – тон Сью выдавал его нетерпение и злость.

- Ник, объясни ему, - устало попросила Апач и только ветви шевельнулись там, где она исчезла. Я удержал Сью от движения за ней и ядовито заметил:

- Что, мужское самолюбие разыгралось? Думаешь, что ты лучше Гэндзо? Ну, скажи, скажи мне, что ты лучший разведчик, чем она!

Роб набычился, выдрав из моих пальцев свою куртку. Я начал тыкать его в плечо, требуя:

- Нет, скажи мне это, скажи! Поверь, тебе сразу станет легче.

- Что, на собственном опыте проверил?

- Чего такой злой?

- Не хочу своих ловить...

- Никто и не заставляет. Сиди здесь, мы сами управимся.

Сью сгрёб меня за ворот и притянул к себе:

- Кайрен, во-первых – я не так дурно воспитан, как ты думаешь, а во-вторых – он всё равно всё узнает... .

Роб имел в виду Сайто.

- Что, очень его боишься? – хмыкнул я.

- А ты – нет? – он отпустил меня. – Ясно, за тебя Гэндзо вступится, если что...

- Дурак ты, Сью. Врезал бы тебе, да не время сейчас.

- О, сеньор бесится, значит, я близок к истине, - усмехнулся ашка.

- Успокойся, язва. Гэндзо и за тебя слово замолвит, когда Сайто из-за меня начнёт отыгрываться на тебе.

- С чего бы? Что ты задумал, ненормальный? Колись, давай! Слушай, я твой напарник и хочу знать за что пострадаю.

- Не дёргайся, может, обойдётся. Моего старшего офицера помнишь? Большого такого... Вот его надо взять.

- Чего ради? Кайрен, зачем ты всё время суёшь голову в петлю?

- От такого же слышу. Поможешь или нет?

- Ладно, погибать, так вместе. Но откуда такая идея? Перед взрослыми выслуживаемся?

- Отец Тома попросил. Да и мне должок отдать хочется.

- Я тебя не понимаю, Кайрен. Уж очень ты быстро окраску поменял. Теперь своему офицеру западлу готовишь.

- Это – к вопросу о хлопке одной ладонью, Сью. А ещё, - я вздохнул. – Я знаю Тома и его несгибаемость. Будет лучше убрать его от наших, пока он не сделал какую-нибудь патриотическую глупость.

Сью несколько минут молчал, поглядывая на меня и переваривая подкинутую мною мысль.

- Дзэн-буддист доморощенный. Хочешь стать выше всей этой мирской суеты и прикинуться святым? – он язвил, не веря мне.

- Нет. Мечтаю выйти за суету, оставаясь в ней, и никогда больше не забывать, что – вышел.

- Так, уже пошли коаны, - тихо рассмеялся напарник. – Гэндзо хоть знает?

- Что должна знать Гэндзо? – сладкий-такой голос из темноты. Ну просто выход прима-балерины!

- Про его старшего офицера, - как всегда влез Сью.

- А. Да. Кайрен никогда не может как нормальные люди... Итак, родные мои, пора работать. Схему охраны машин наши не поменяли. Если возьмём просто троих караульных, через полчаса все об этом узнают.

- Значит, сначала ловим простачка на «живца», - предложил Роб.

- В смысле?

Ну, Сью нам объяснил. И мы пошли «ловить на живца». Происходи это при других обстоятельствах, я бы угорал со смеху. А у меня ещё голова болела по Тому. Значит так: всё гениальное – просто. Требуется лишь некоторая доля наглости и актёрского мастерства. Находим пост, где стоят двое ашек из младших. (Кстати, режутся в карты, на что Сью очень раздражается и рычит). Роб, изображая смертельно уставшего, выползает из темноты и хрипя, просит о помощи. Ребята, конечно, купились. Через минуту они мирно лежали в кузове, а на их месте сидели Сью и Апач, продолжая резаться в карты. Да, мы с Робом махнулись куртками и бейсболками, чтобы не показалось странным, что на посту вместе ашка и бэшка. Да и меня, может, в форме А не сразу признают. И я пошёл в лагерь.

Я знал где найти Тома, но как я протащу его до своих «охранников»? Нужна вещь, на которую офицер купится. На что хитрющий Канти клюнет? Ха. На меня. Но я не хочу тут нарисоваться. Что делать? Изображая ашку, иду к палатке Кега Шарки. Позаимствовал там в отсутствие хозяина бумагу и карандаш. Рискую? Конечно. Держусь тени, не подхожу к кострам и компаниям возле них. Со спины видел Юлана. Подойти бы к нему, рассказать всё! Но это будет нечестно - грузить его своими проблемами. Я, как призрак скользил мимо знакомых, друзей... что ж.

Я думал написать Канти записку, вызвав в тихое место, но судьба подкинула мне идею поизощрённее. На Тома я чуть не наткнулся, когда он расставался с рыженькой девчонкой из шестого. Да, командира женской бригады нет и начинается безобразие... Канти был застенчив, но очень мил. А ещё – слеп и глух, как всякий влюблённый. Он просто-таки напрашивался. И я не отказал себе в удовольствии. Я подстерёг рыженькую и, когда парализатор подействовал, закатал лёгкую и тоненькую в кусок брезента. Потом выцепил младшего ашку и передал с ним записку для своего офицера с предложением поменять её на него в условленном месте. Заодно и чувства проверим. И, конечно, никакого шума. Не подписывался. Пусть голову поломает. Был риск, что Том всё на шутку спишет, но влюблённые юмор не воспринимают. На то и расчёт.

Дошёл я до своих напарников. Сью одного ашку уже переправил к Сайто. Гэндзо выслушала мой рассказ и покрутила пальцем у виска:

- Канти со своей бригадой придёт. Он не настолько глуп.

- Но настолько влюблён. Спорим?

- На что?

- На поцелуй.

И получил затрещину. Воспринял, как должное. На что нарывался, то и заработал. Сью довольно ухмылялся. Чёрт, а если я ошибся?..

- Ладно, делаем ноги, - согласился я.

Гэндзо отхватила ножом локон с головы рыжей и сунула мне:

- Соображай, террорист.

Я написал в листке: «Том, придёшь к реке, получишь своё солнышко» и прицепил с локоном на видном месте. И канули в темноту, таща свою добычу. Сайто встретил нас недовольным:

- Где четвёртый?

- Щас будет, - ответил я, разделся, оставшись в плавках и футболке; кивнул Сью и вошёл в воду. Честно говоря, я не надеялся, что дело выгорит. С Робом мы составили план на скорую руку, но как поведёт себя Том?

Я потихоньку доплыл до пляжика под обрывом, держась середины реки. Выгрёбал против течения, благо, оно было не сильное. Пляжик освещался прожектором и я видел, что Сью уже обосновался там, изображая постирушку. Без ботинок, без куртки, в надвинутой бейсболке, он сидел на мостках и полоскался в воде. А вот и Канти! Офицер появился на краю обрыва, огляделся, крикнул что-то Сью. Тот помотал головой. Я нырнул и заплыл под мостки. Том не спускался и я сказал напарнику:

- Давай дальше.

Сью поднялся, будто что-то увидел в прибрежном кустарнике, окликнул Канти. Потом дёрнулся, будто его подстрелили, и упал на мостки. Пару секунд агонизировал, сползая с досок в воду. Том купился. Бросился вниз по обрыву зигзагом, вылетел на мостки. А здесь его хладнокровно встретил Сью, вогнав дротик в ногу. Я подстраховал сзади, на случай, если ашка промахнётся. Они сцепились и свалились в воду. Я рванулся помогать Сью удержать этого быка. Краем глаза увидел, что с обрыва бегут мои одноклассники. Но мы с напарником уже уволокли онемевшего Тома далеко от берега. Крики, плеск воды, топот ног. И в этот момент погас прожектор. Гэндзо, спасибо... . Течение несло нас троих потихоньку. Особо не плескались. Держали Канти, чтобы не захлебнулся. Я плыл и думал, что если наши сейчас быстро организуют облаву, то мы попадёмся вместе с зелёными. Интересно, а я сам сунулся бы в ночной лес после налёта зелёных? Ладно, пусть Сайто разбирается. Я заметил свой ориентир – сосну с сухой верхушкой – и стал выгребать к берегу. Вытащили Тома на мелководье, отдышались. Проломились через кусты и вышли на Сайто.

- Что за игры? Зачем так шумели? – зелёный хмурился.

- Это старший офицер армии Б, - пояснил, кивнув на бесчувственного Тома, ашка.

- Риск хоть того стоил? – осведомился Сайто.

- Сложите нас вместе и получится Том, - буркнул я, одевая куртку на голое тело. Мокрую футболку я уже снял и успел пару раз вытянуть ею Сью за то, что он отжал штаны и теперь тряс ими в мою сторону. В самый тот момент появилась Гэндзо и Роб очень быстро заскочил в свои мокрые портки.

- Надеюсь, вас никто не узнал? – спросил Сайто, поднимая Канти и закидывая его себе на плечо.

- Никто, - уверила его Апач. – Смотри, надорвёшься.

- Тут недалеко.

Мы зашнуровали ботинки и поскакали за ним. Зелёные уже успели соорудить отлично замаскированное укрытие. Я бы прошёл и ничего не заметил, а Сайто раздвинул кусты и свистнул. Выскочил отец Тома, увидел своего. Я отвернулся, делая вид, что заинтересовался звёздами. Неловко в такие моменты как-то...

- Всё. Берите новеньких и – на базу. Алекс, ты – за старшего, - распорядился Сайто. Отец Тома кивнул и зелёные стали собираться. Сайто развернулся к нам:

- Гэндзо, идёшь с ними. А вы, меченые, останетесь со мной.

Я не понял. Сью, по-видимому, тоже. Мы молча проводили взглядом зелёных с приходящей в себя ношей. Гэндзо помахала нам ручкой и скрылась вслед за ними. Это меня немного успокоило. Если б тут был подвох, она бы постаралась предупредить. Сайто нырнул в укрытие.

- Ну что, напарник? – кивнул мне Роб.

- Да так... – дёрнул плечом я.

- А за тобой должок.

- С чего бы?

- За твоего офицера. А то ты горазд только с девчонками общаться, а я за тебя паши – мертвяка играй и в воде бултыхайся.

- Ничего, обсохнешь. А насчёт девчонок – так я не виноват, что они тебя игнорируют.

- Что, хочешь сказать, что я урод?!

- Ну зачем же так грубо? Ты всего лишь толстоват.

- Я – толстый?! Да мы с тобой одинаковые, как два ботинка!

- Значит, потому что ты наглый, - спокойно добивал его я.

- Так... Этот буддист недоделанный романчики крутит, а я – наглый. Хорошо, - голос Сью перешёл в шипение.

- И к тому же, ты – белёсый! – прикончил я Роба.

- Я – русый! А вот ты – головешка!

И мы, конечно же, схватились. Сначала сосредоточенно пытались опрокинуть друг друга, а когда оба завалились-таки, то взялись выкручивать руки и ловить на болевые заломы. Я уж было чуть не выставил Сью плечо из сустава, как над нами вырос Сайто. Двумя ударами ног он расцепил нас, прошипел что-то на своём языке и развернулся, чтобы уйти. Мне было очень больно, чёртов Сайто залупил по внутренней стороне левого колена. Сью держался за бок и ему было не легче.

- Узкоглазый, - одновременно зло сказали мы в спину мучителя.

Сайто обернулся, услышав, и я, честно, испугался. Не следует так говорить взрослым. Они всё слишком близко принимают к сердцу.

- Ангард, - сказал Сайто и отдал нам честь воображаемой шпагой. Но бил он всерьёз. Каждый третий его удар или толчок опрокидывал меня на землю или валил на Сью. Техника зацепов из джиу-джицу с ошеломляющими ударами была мне знакома, но Сайто применял настолько необычные комбинации, что я растерялся и только получал и падал. С каким-то тихим отчаянием я понял, что мой титул чемпиона – туфта. Этот человек, на неровной лесной подстилке, при тусклом свете звёзд, молча, не сбив дыхания, спокойно отбивал наши выпады и сам атаковал, доводя нас до паники. Я и Сью уже подвывали от ужаса и боли, но всё ещё поднимались и пёрли на зелёного. Почему-то казалось, что остановиться нельзя – будет ещё хуже. В конце-концов он завалил нас друг на друга и сцепил одной парой наручников. Я лежал, сжавшись в комок, прикрывая локтём голову, пока не успокоился. Не весело.

- Марш под крышу, - приказал Сайто. Мы с Робом собрали свои руки-ноги и, постанывая, забрались в укрытие. Тут горел бледно-голубым светильник. Свёрнутые спальники, два рюкзака. В таком схроне можно было сидеть, почти упираясь в потолок или вольготно лежать.

- Чур, я – полицейский, а ты – преступник, - подергав наручники, заявил Сью.

- Не тянешь ты на копа, - огрызнулся я, потирая больные места. Влез Сайто, бросил в нас нашими потерянными мокрыми вещами. Я аж шарахнулся. Зелёный посмотрел на меня странно. Сью вздохнул, но получилось как-то судорожно. Я не знал, что делать. Когда Сайто был так близко, я терялся. А он спокойно снял ботинки, занялся рюкзаком.

- Расслабьтесь, - посоветовал нам. – Ваши сюда не сунутся. Единственные, кто был способен на такое – это вы. А вас я уже поймал.

Это его почему-то рассмешило и он, цокая языком, несколько раз повторил с удовольствием: «Уже поймал, поймал...». Опять он играет со смыслами... .Зелёный достал флягу, пачку галет, тюбики с паштетом из «нз». Сью слишком громко сглотнул, вызвав усмешку у взрослого. Сайто развинтил флягу, сделал бутерброд и кивнул нам:

- Валяйте, не стесняйтесь.

- Может, без этого? – приподнял я руку в наручниках, потянув с собой и Сью.

- Ничего, практикуйтесь. Вам ещё долго в связке работать.

Намёк ясен. Наши мучения Сайто забавляли. Робу было хуже – у него была закована правая рука. Когда мы умудрились-таки поесть и растянулись на спальниках, Сью всё же сказал:

- Сайто-сан, а вы – садист.

- Можно назвать это и так.

Я уцепился за последнюю фразу Сайто и, сопоставив некоторые факты, кое о чём догадался. Пихнул Роба и подсказал ему ключ:

- Учитель.

До Сью доходило секунд пять, потом понимание отразилось на его лице.

Занятие восточными дисциплинами накладывает на человека, его восприятие мира, некий отпечаток. Я сейчас не мог бы объяснить, почему я понял, что Акиро Сайто решил нас взять учениками. Вспомнилась фраза, что учитель приходит тогда, когда ученики готовы. Но это было не важно. Всё строилось на ощущениях, интуиции, словно разгадывание дзэновского коана-загадки, после которого ум очищается и видишь далёкие дали. Да, я достиг определённой планки в своих спортивных достижениях и надо было менять направление, чтобы не работать на холостых оборотах. Я подумывал поездить по стране, побывать у разных учителей. Может, набравшись наглости, на лето уехать в Китай. Пришла пора отказаться от привычных мелочей, к которым просто прикипел – от бинтов для рук до любимой истрепанной макивары в зале. Похоже, так же думал Сью... На наших лицах все эти мысли читались, как по книге.

Сайто тихо улыбался. Он ждал.

- Сначала запугали нас, потом избили, а теперь... – Сью высказал вслух то, о чём я думал.

- Зато проверил.

Мы с Робом мрачно переглянулись: как в Шаолине... . Как в любой школе, где воспитывают не только тело, но и дух. Отзвуки «Матрицы»: «Познай себя». Сила, движущая горами, по утверждению Иисуса Христа. Всё это пронеслось в моей голове и застыло кучей вопросов и удивления.

Сайто погасил свет и сказал, устраиваясь поудобнее:

- Подумайте о моём предложении, меченые. Время у вас ещё есть.

Сегодня был тяжёлый день, я устал, перенервничал и заснул бы моментально, если б не Сью. У того явно началась фаза суперкомпенсации и спокойно он лежать просто не мог. Пользуясь темнотой, Роб принялся тыркать меня и толкать, шепча:

- Догадливый ты наш, профессор кислых щей, буддист-пофигист. Ну и шёл бы в монахи. Шаолиньские. Келья по тебе плачет, по умнику.

- Спать! – последовал приказ и, завозившись, Сайто пробурчал что-то типа: «Как они мне напоминают Тэнгу, аж противно...».

Я не понял, при чём тут эти полувороны из японских сказок? Может, Гэндзо знает? Спрошу. Но оставить Роба без ответа?

- Что, адреналин от счастья в голову ударил? От меня тебе всё равно не отделаться, не мечтай.

Сью в отместку саданул мне по рёбрам. Я отмахнулся и попал ему под дых.

- Эй, ты, убери руки от невинной красоты! – пропищал Роб, кривляясь.

Зелёный взял меня за волосы и дёрнул к себе, выговаривая:

- Да успокоитесь вы или нет? Я двое суток не спал. Пора заняться вами всерьёз, а то ваша энергия только в дурь уходит... .

Как я ни пытался вывернуться, Сайто заломил мне назад правую руку и примотал её к скованной наручниками со Сью.

- Это не я начал, не надо так, - попросил я, чувствуя, как жар прилил к лицу.

- Надо, - ответил взрослый, возясь уже со Сью. – Не успокоитесь и теперь – разопну на деревьях.

Сайто толкнул нас и мы опрокинулись на бок, теперь – спина к спине. Зелёный накинул на нас спальник и сказал:

- Спокойной ночи.

Мы вяло отозвались. Сью лягнул меня ногой и прошипел:

- Что, допрыгался, умник?

- Кто, я?! – возмущению моему не было предела.

- Так... – услышали мы. Жёсткие пальцы взялись за горло, зажимая сонную артерию.

И я погрузился во тьму сна.

* * *

- Вставай, просыпайся, рабочий народ! – проорали мне в ухо. Господи, чуть сердце в обморок не упало... . Ладно, хоть я узнал голос Роба. Слава высшим – это не Сайто. Мне хватило, что он весь сон за мной гонялся.

- Э, напарник, ты живой?

- И тебе доброе утро, - отозвался я. – Где он?

- Сенсэя нет. А наручники остались. И я хочу слить.

Меня подёргали за руку, звеня браслетами.

- Ещё скажи, что я должен пойти с тобой... .

- Ник, ты всё-таки извращенец. И я спал рядом с ним!

- Нечего было так напиваться вчера. Найди мне булавку.

- Где? Я не девочка, чтобы тягать бижутерию.

- Ты уверен? – мягко растягивая слоги спросил я.

- А, ты из-за вчерашнего... Ну, извини, переборщил. Ой, ой, давай придумай что-нибудь, а то будет поздно! Пожалуйста.

- Ага, волшебное слово подействовало, - оценил я, уже разогнув свою серьгу-колечко и ковыряя ею в замке. Когда наручники щёлкнули, громко дышавший до этого Сью замер и сказал:

- Всё. Поздно.

- Что?! – шарахнулся от него я. А чёртов ашка со смехом выскочил из схрона и поскакал в кусты.

- Придурок! – крикнул ему в спину я. – И шутки у тебя придурошные!

- А чтобы не расслаблялся, буддист! – донеслось мне в ответ.

- От такого же слышу, - буркнул я, снова забираясь в схрон. Всё разом вспомнилось и стало странно на душе.

- Попали мы с тобой, - сказал, вернувшись, Сью. – Сидим, ждём как шёлковые. Точно как Сайто и говорил. Ты хоть понял, что у него за стиль школы?

- У него – стиль жизни. Я-то понял. А что же ты, догадливый ты наш?

- Э, это моя любимая фраза! – возбух ашка, но тут осёкся и недоверчиво прищурился. - Подожди, хочешь сказать, что он – ниндзя?

Хмыкнув, я снова полез в темноту схрона. Снаружи Сью минут пять привыкал к мысли, что мы попали к учителю ниндзуцу. Похоже, этот факт ашку вполне устроил, так как я вскоре услышал жизнерадостное:

- Эх, что бы сделать такого – отвратительного и плохого?!

- Эй, а это – моя любимая фраза! – возмутился я.

- Тогда – квиты. Значит, верно говорят, что мы похожи, - Сью залез в схрон и зашуршал вещами. – Что у нас на завтрак?

- Похожи, похожи, - запричитал я, оборачивая голову краем спальника. – Если я похож на тебя, значит, я такой же вредный таракан, как ты? Кошмар. Сейчас покоя не даёт, вечера бардак устроил... .

В ответ мне было фырканье с набитым ртом. Что-то накатило на меня, я приподнялся на локте и высказался:

- Ты думаешь, мне очень приятно, что всю эту историю я то и дело оказываюсь в роли бессловесной скотины?!

Сью перестал шуршать фольгой от шоколада и переспросил:

- Бесишься из-за ерунды, напарник. Подумаешь, ущемили его права на свободу! Стой, стой, а тебе не кажется, что здесь у тебя болевая точка?

- Всё, замяли, хватит об этом, - я отвернулся, накрывшись спальником.

- Люди! Я знаю секрет Великого Кайрена! – Сью ёрничал на полную. – Он стесняется, когда его связывают...

- Нет, кайф ловлю! – огрызнулся я. После странного молчания, ашка заметил серьёзным тоном:

- Знаешь, а я ловлю. И я сильнее тебя, потому что признался себе в этом и больше не заморачиваюсь. Ник, проще разобраться, чем прятаться и злиться. Нет идеальных людей. Ты – не исключение. Но к идеалу нужно и можно стремиться. Только для этого надо что-то делать, а не хранить себя, как сундук с пыльным барахлом.

- В тебе проповедник умер.

- Мне ещё не поздно, - усмехнулся Сью. – Знаешь, ещё недавно я пребывал в состоянии младенческой невинности ума, храня идеалистическую веру в то, что все люди одинаковы, добры и совершенны. Пока не понял, что просто боюсь видеть себя и мир настоящими.

- Позволить им быть такими, какие они и есть. Ничего не требовать и стать самим собой, - я смотрел в низкий потолок схрона. – Та ступенька лестницы самосовершенствования, на которой спотыкаются очень многие. Особенно те, кто болен гордыней.

- Ты, энциклопедия ходячая, в своих проблемах разберись сначала. О других он думает! Бодхисаттва недоделанный, спаситель рода людского. Посмотри лучше, как ты лежишь – скукоженный весь.

- Поза защиты, - буркнул я, понимая, что действительно не в силах расцепить руки, скрещенные на груди.

- От меня или от себя?

- Не смешно.

- Ещё и скрываешь неловкость язвительностью, - подытожил Сью грустно. – Я понимаю, ты боишься подвоха с моей стороны. Хорошо, я буду откровенен, а ты потом сам решишь... . Так вот: я поцапался с офицером Алтоном из-за сержантов младших классов. Им сложно идеально соблюдать дисциплину в их возрасте, на подвиги тянет. Я пытался объяснить это Алтону. Да тот уже десятиклассник, корчит из себя взрослого, забыл, что значит быть подростком на природе. Долдон. Юным героям святило публичное наказание. А я вмешался на свою голову. Короче, сцепились мы с Алтоном.

- Ну и где твой обычный цинизм был? Оставил бы шалопаям шанс самим отвечать за собственные глупости, опыт поиметь, - хмыкнул я.

Сью вздохнул тяжело, повёл плечами недовольно:

- Рано им ещё. Пусть счастливое детство продолжается.

- Да вы романтик, батенька.

Как-то нехорошо улыбнувшись, белобрысый выпрямился:

- Торопишься с выводами. А может это я так реализую скрытые детские фантазии? Когда из меня сделали козла отпущения, вывели перед всем строем, содрали сержантские лычки и зачитали приговор, я забавлялся. Честно, приятная щекотка внутри появилась, когда меня привязали к столбу и Зур, сволочь, вытянул десять раз поперёк спины. Ещё час стоял, в воспитательных целях, чтобы запомнили, как с начальством залупаться. У меня было время подумать. Странная мысль появилась: я испытываю удовольствие когда меня связывают, когда я попадаю в кризисные ситуации, меня заставляют что-то делать, вынуждают, но при этом я понимаю, что я страдаю за что-то более ценное, по-настоящему человеческое, правильное, словно я плачу этим за новое знание.

- Идеалист, великомученик, - меня странно зацепили слова Роба, но я ещё не до конца мог всё осознать. – Хорошо. Если это – не попытка скрыть мазохистические наклонности. Хорошо. Моя мысль: а не может ли быть так, что ты просто подписываешься, согласен, просто принимаешь любые формы, варианты, способы общения, даже такие извращённые, через боль, унижения, только чтобы на тебя обратили внимание. Ты кайфуешь от самого факта, что что-то с тобой делают! Только бы делали, только бы не остаться снова в одиночестве. Жутком внутреннем своём одиночестве.

- Страшные вещи ты говоришь, - прошептал Сью. – Я подумаю, согласен.

Минут пять мы молчали. Потом я расслабился и рассказал Робу всё. О пытках, о том, как меня взяли возле форта, о Шарки, что со мной делал Юлан, что вынуждает делать Сайто. Всё выливалось в ком довольно схожих по-ощущению моего постоянного стыда и наслаждения событий.

- Ладно, пока остановимся на факте, что ты не один такой, - ашка был серьёзен и тих. – Пусть в мозгах всё утрясётся. Но сэнсей ждать не будет. Как решил? Я соглашаюсь. Не хочу потом жалеть, что не попробовал хотя бы.

- Значит, пойдём сдаваться в ниндзя вместе.

- И к Гэндзо поближе!

- Ну-ну, рискни здоровьем...

У входа зашуршало и голос Сайто сказал:

- Меченые, вылезайте. Мы тут без вас хорошо поработали. Почти всю разведку выловили, что нас выследить пыталась.

Мы выползли на свет молча. Вроде и выпали из игры, но за своих обидно.

- Теперь у вас дел прибавится, не до нас будет, - сделал вывод Сью.

- И вам работу найду. Умывались, нет? Давайте-ка...

Я почесал в затылке, сориентировался и пошёл через малинник. Роб задержался, что-то спросив у Сайто, но скоро меня нагнал:

- Тебе привет от Гэндзо.

- Хватит врать. Что спрашивал?

- О наших. Офицеры больше не попадались.

- А у тебя что за идея? – я насторожился.

- Зур.

- Значит, крыша не только у меня едет?

Сью весело пожал плечами:

- Это даже не месть. Так – развлечение. «По делам нашим, да воздастся нам.»

- Вот узнают ребята, что это мы на зелёных работали и – «воздастся».

- Нудный ты, - усмехнулся Роб и вдруг остановился, глядя в сторону. – Кто-то идёт...

- Зелёные? – предположил я шёпотом.

- Прячемся, - скомандовал Сью и, как ни странно, я был с ним согласен. Мы нырнули в папоротник и затихли.

- Один хрен – зелёные или наши. Одни – пристрелят, другие – морду начистят, - проворчал напарник.

- Если наши, то есть шанс отличиться перед Сайто.

- Отловить?! – у Сью брови взлетели под чёлку. – Ну, ты и...

Эпитет пришлось придержать: из-за деревьев вышли двое в форме Б; мимо нас и скользнули в малинник.

- Тебя проверял, - пояснил я, вставая.

- ...скотина, - чуть изменив интонацию сказал-таки Роб.

- Из моего отделения парни. Ллойд и Бин.

- Понятно. Ничего, может, проскочат, - ашка отряхнул колени от хвои.

- Надеюсь, - я смотрел своим вслед, еле удерживаясь, чтобы не побежать за ними. Сью взял меня за плечи, поняв, о чём я думаю, и мы пошли дальше к реке. Осторожно, с оглядкой, сполоснулись и прокрались обратно. Вышли к схрону и я увидел то, чего боялся. Оба моих солдата валялись обездвиженные на земле, а рядом стоял, отхлёбывая из фляги, Сайто.

- Завтракать будете? – спросил он у нас.

Роб похлопал меня по спине, сочувственно, ответил:

- Я – уже, а ему сейчас кусок в горло не полезет из-за них.

Сайто глянул на меня, на бешек и хмыкнул.

- Одевайтесь, приведите в порядок схрон. В него мы ещё вернёмся к ночи, - распорядился зелёный. – Кайрен, не стой столбом.

Я очнулся, одел куртку, помог Сью. Сайто закинул себе на спину длинного Ллойда, я взял маленького стройного Тита. Наш отличник, красавчик, участник всех школьных олимпиад, у меня в руках был похож на тряпичную куклу. Я поудобнее устроил его на плечах и Сайто повёл нас одному ему известным путём. Быстро добрались до реки. Там зелёный вытащил из-под слоя ветвей пластиковый плотик, поднял со дна реки трос, закреплённый на другом берегу. В две ходки минипарома перебрались, почти не замочив ног. В полукилометре нас ждал спрятанный джип. Мы уселись, положив новеньких на пол, я – рядом с водительским местом, Роб – сзади меня на боковой скамейке.

- Тебе Сью привет от Гэндзо передал? – спросил Сайто, заводя мотор.

- Д-да, - ответил я, чуть заикнувшись от удивления и получил от ашки щелбан по затылку.

- Учти, парень, если ты рассчитываешь на серьёзные с ней отношения, то я тоже с тобой буду очень серьёзен. На поблажки и не надейся.

- Это понятно. Да только я – не единственный соискатель.

- Кто ещё?

- Второй ботинок, - кивнул я назад, где затих Сью.

- Ну-ну... – вот и весь ответ.

Поняв, что бури не предвидится, Роб осмелел:

- Почему именно мы, господин Сайто?

- Вовсе не потому, что вы сильные, умные, красивые. Забудьте. Просто – знаки, совпадения и моя интуиция. Так вы согласны?

- А куда ж мы денемся? – вздохнул Сью.

- А ты? – спросил меня Сайто.

- Могли бы и не спрашивать...

- Да, потом я вас и не спрошу, но сейчас... Последний шанс отступить.

Но мы промолчали. Отступить, а после каяться всю жизнь, нет уж...

- Ну чтож, ботинки, теперь придётся работать не за жизнь, а за смерть, - Сайто ухмыльнулся довольно. – Всё, уже догадались?

- Ниндзуцу, - подал я голос.

- Так вроде, у них, то есть – у вас, обучение с детства начинают. Куда нам в наши годы? – засомневался Сью.- Да и говорят, что это – сказки...

- Я похож на сказку?- Сайто фыркнул. – Сами увидите всё. Я из школы Чёрных теней. Три века истории – не малый срок. Поверьте. Мой отец преподавал искусство боя в этой школе. Я практикую направление Серого Ветра - разработка, санкционированная патриархом. Скоро, кстати, приедет мой товарищ - мастер Танака. Он преподаватель Дим-мак – искусства смертельного касания. Познакомлю. Может, и Тэнгу появятся...

Опять эти Тэнгу!

- А почему вы не преподаёте? – влез Сью.

- А я – экстремал, - пояснил Сайто, выруливая между деревьев на неслабой скорости. – Ладно, о делах серьёзных поговорим в должной обстановке. Сейчас я вам устрою проверочку... .

Уже подъехали к базе. Сайто свистнул и из зарослей выскочил зелёный. Мы сгрузились и тот угнал машину в укрытие. Спустились вниз, нас встретили взрослые и забрали моих ребят.

- Акиро, всё забито. Четверых самых тихих уже отправили в город, - говорил Сайто отец Тома. – Остальных Эдвард рассортировал, но без тебя кое-что не состыковывается. И куда ты своих сунешь?

- В коридоре постоят, - отмахнулся тот. – Сейчас со всеми разберусь. Как твой?

- Бесится. Другого и не ожидал, - взрослый ещё больше помрачнел.

- Ничего, перебесится, патриот, - обещал ему коллега.

- Как хорошо, что тут нет моего, - шепнул мне Сью. – Точно знаю, что он дома валяется: ногу на тренировке по биатлону потянул, доездился на своих роликах... . А твой где?

- Не знаю. Я – только с мамой и братом.

- А у меня мамы нету, - почему-то сказал Роб.

Сайто обернулся к нам:

- Хватит шептаться. Сейчас будем спасать вашу репутацию. Делайте, что я приказываю и не сопротивляйтесь.

С этими словами он кивнул стоявшему на подхвате взрослому и уже вдвоём довели нас до освещённой развилки в коридоре. И тут я увидел свежевбитые в стенную обшивку тонкие цепи. Меня аж передёрнуло. Я упёрся и заявил:

- Всё. Только не это. Не надо. Нет.

Сайто влепил меня спиной в стену и навис молча. Чёрт, ну он же не понимает почему!.. Я же ловлю от этого кайф... .

А Сайто просто ткнул мне костяшкой пальца в нос. Я зашипел от боли, схватившись за лицо. Конечно, потекла кровь. Сью нервно хихикал у своей стены уже прикрученный накрепко.

- Сенсэй, - позвал он. – Кайрену стыдно.

Запрокинув голову, я ждал, пока остановится кровь и видел, как понимающе кивнул Сайто:

- Ладно, опущусь до объяснений на этот раз. Нет времени разбираться с твоей проблемой. Мне сейчас надо, во-первых, шокировать ваших ребят, чтобы было проще с ними работать, а во-вторых, снять с вас все подозрения в соучастии, если возникнут. Вы – жертвы. Дошло?

Да. Красиво. И гадко, как всё у взрослых. Я сглотнул солёный комок и сдался. Сайто распял меня на стене и размазал кровь мне по физиономии. Мазнул и Сью. Помощник Сайто подправил освещение и процитировал:

- «Оставь надежду всяк сюда входящий».

Однако, подошедший господин Райсман оценил иначе:

- Акиро, это никуда не годится. Это же два шута балаганных: один скалится, другой зол на весь мир. Сделай с ними что-нибудь.

- Я их только нашёл, что я могу с них требовать? – проворчал Сайто. – Давай шприц, другого выхода нет.

- Э, ну я же не животное, - возразил Роб. – Или это всё устроено только чтобы залезть нам в мозги?!

- Ти - хо, - по слогам сказал Сайто, взяв Сью за подбородок и прижав затылком к стене. И спокойно вогнал ему в шею какую-то дрянь. Ашка обмяк и белая, измазанная моей кровью чёлка мёртво повисла.

- Убедительно, - подтвердил господин Райсман. – С наглядным примером создать ощущение безысходности и жестокой реальности будет значительно проще.

Получив от психотерапевта второй шприц, Сайто взял меня за подбородок, снова испачкав пальцы в крови.

- Кайрен, что у тебя за фобия?

- Потом, сенсэй, без свидетелей.

- Ну, надо же... Вроде знаю, что ты ребёнок, но иногда ты меня просто удивляешь. Ладно, спасибо за офицера.

- Мгм.

Укол в шею, боль, слабость. Нет, это было не снотворное. Слишком просто для замысла Сайто. Я потерял представление о времени, всё плыло в радужном мареве; звуки исказились до неузнаваемости, растягиваясь в постоянный фон шумов. Подкатывала тошнота, я с трудом поднимал голову и хватал ртом воздух. Противная вялость, до холодного пота, язык не поворачивался, едва хватало сил не дать слюне течь по подбородку. Мимо кто-то ходил, кого-то тащили, изредка в сознание прорывались крики, резкие приказы, возня. Хорошо, что Гэндзо не видит... .

Не знаю, как долго это продолжалось. Я пытался сконцентрироваться, но добивался только судорог и дикой головной боли. Потом сил не осталось и я, кажется, совсем отключился.

* * *

Убойный запах нашатыря ударил в нос, по нервам, прочистил мозги. Я отвернулся, попытался отвести навязчивый запах, заворчал.

- Всё, всё, хватит спать. Ужин готов. Поднимайся.

Меня потянули за воротник, придав вертикальное положение, потрясли. Я открыл глаза нехотя. А, да, конечно же господин Сайто. Подавил рвотный позыв и с натугой скинул ноги с ящика, на котором лежал.

- Давайте-ка, оба, идите, освежитесь. Смотреть на вас тошно.

- Мне тоже, - откликнулся откуда-то из-за спины зелёного Сью.

- Отправили наших? – спросил я, собравшись с мыслями и лицевыми мускулами.

- Да. Пора новую партию подгонять.

- А-а.

- Давайте, ноги – в руки и в душ.

Ой, руки, ой, ноги!.. Голова отдельно.

Вцепились с Робом друг в друга и поплыли потихонечку, да по стеночке. Помню, что очень долго воевал со шнурками. Чуток отошли под контрастным душем; вроде снова человеком себя почувствовал.

- Что за наркоту нам вкололи? – проворчал Сью, кукожась под холодной водой.

- Понравилось? – отозвался я и включил ему горячую. Сью взвизгнул, прижавшись к пластиковой стене кабинки, и отпечатался тылом на запотевшей поверхности. Сделав воду тёплой, напарник оценил своё произведение и дорисовал нимб с крылышками. Но я его отпихнул и быстро пристроил к рисунку хвост. Но изображение уже поплыло и мы остыли.

- Эй, утонули, что ли?! – пробился сквозь шум воды голос Сайто. Пришлось вылезать, одеваться. Кровавые пятна на куртке я кое-как застирал до светло-бурых. Но в мокром мне идти не пришлось: на кухне куртку растянули у печки и, пока мы ели макароны по-флотски, она высохла.

- Как самочувствие? – осведомился зелёный.

- В районе нормы, - ответил за обоих Сью. Я пожал плечами, не беря на себя ответственность самооценки. В глазах Сайто я увидел промелькнувшую ярость. Ещё бы! Сенсэю так не отвечают. Я же всё никак не мог к этому факту привыкнуть. Верилось с трудом.

- Всё, пошли, работать пора.

- А Гэндзо?

- Она в городе, - не оборачиваясь, ответил Сайто. – Чем быстрее со всем закончим, тем быстрее вернёмся домой.

Ясно. Хотя, ничего не ясно. С Гэндзо-то полегче дело пошло бы... Значит, есть причины. Да и мы – мужчины. И нечего ей шляться по лесу ночами и заниматься этой ерундой! Услышала бы меня сейчас Гэндзо – убила бы.

Собрались и пошли обратно. Снова – в джипе, под краснеющим закатным небом, по притихшему вечернему лесу. И мы молчали, захваченные общей умиротворённостью. Переправились через речку и совсем стыд потеряли: шли не хоронясь, по упругому мху, между стройных сосновых колонн, величаво раскинувших зелёные лапы в жёлто-алом небе. И такая была тишина!.. Наверное, так перед концом света бывает. Думалось широко и вольно, как и дышалось. Казалось, захоти – и взлетишь. А пока ты идёшь по опавшей хвое – ты силён и быстр, ты сам – зверь у себя дома и всё здесь кажется родным... .

Ни один земляничник мимо не пропустили. Сайто стоял, ждал, скрестив руки на груди. Потом тихо кашлял и мы его догоняли, когда он уже шёл своей рысьей походкой, исчезая за деревьями. Собрали земляники и сенсэю, нанизав ягоды на длинные травины с метёлочками соцветий. До схрона добрались все уже перемазанные ягодным соком, когда последний отсвет заката исчез и звёзды полностью захватили небо. Их блеск был так ярок, что ночь и ночью-то назвать было трудно.

- Идите, - сказал нам Сайто. – Моя бригада скоро объявится – будем на подхвате. Если что – кричите по рации. Всё. Жду здесь.

Мы взяли снаряжение и пошли к холму. Сью деловито молчал и я начал первым:

- И что бы сделать такого – отвратительного и плохого? Как насчёт Зура?

Он вздохнул и сказал:

- Догадливый ты наш. Хочешь, чтобы эта сволочь знала - кто его сделал? А Сайто старался, чтобы нас не подозревали.

- Да кто же Зуру поверит?

- Ох, попадёмся. Тогда точно с Зуром встречи не миновать – во время дознания.

- Не каркай. Вот я же и предлагаю: если выкрадем его, то попасться уже не так обидно будет.

- Забавно, - грустно вздохнул напарник. – Пир во время чумы.

- Ну, хоть какое-то развлечение, - поддержал я его.

В лагерь пробрались классически – перед самой сменой постов, когда глаз следящего «замыливается». Мягко, тихо, на локтях, прошуршали до колёс грузовика, услышали разговор:

- Что-то наша смена не торопится.

- А кому охота ночью тут сидеть? Того и гляди – зелёные объявятся. Игла - в спину и утащат. Успеть бы заорать.

- Во-во. А меня не утащат – я ремнём к поручню пристегнулся.

- Они тебя вместе с грузовиком возьмут.

- Да ну тебя. Напугал так, что уже ерунда мерещится. Что там?

- Ничего. Капот на солнце за день нагрелся, теперь остывает.

- А! Вот и смена. Чего так долго, ребята?

Если честно, посты были бесполезны. Зелёные не сунутся в лагерь – взрослых здесь за версту видно будет. Думаю, просто командованию надо было хоть чем-то занять такое количество молодых людей, собранных в ограниченном пространстве. Хоть что-то делать, иначе в голову полезет дурь. И долго наши всё равно не высидят на холме. Это прекрасно понимать должны обе стороны. Значит, скоро что-то произойдёт. Только бы не бунт и не паника. А мы с напарником своими действиями создаём предпосылку именно к этому. Расчёт Сайто? Хочет, чтобы наши разбежались по лесу? Нда. Ладно, не нам решать, ботинкам... .

Мы деловито так, переругиваясь друг с другом, тащили позаимствованный ящик из-под дальнобоек. В нём лежал накрепко запеленатый в кусок брезента Зур. С кляпом во рту и в полном сознании. Дураки мы, конечно, ведь рисковали почём зря, но сладкое чувство мести и чисто детское бахвальство пересилили страх перед провалом. Лично я даже как-то расслабился: ну, попадёмся, так попадёмся; значит, так тому и бывать. Но кривая вывезла... . Дотарабанили в тёмный уголок, сели на ящик.

- Ну, и..? – Сью снял бейсболку и почесал в затылке.

- Возьмём машину напрокат, - я зевнул и кивнул на чернеющий в темноте заслон.

- Ладно, это получается – троих привезём. Маловато. В джип больше можно всунуть.

- Ага, а в грузовик – ещё больше. Притормози, активатор, - охладил я размечтавшегося напарника.

- У меня крыша едет, - вздохнул Роб и стукнул по крышке ящика. – Чёрт, вот этого садиста зелёным сбагрю со спокойной душой и в следующий раз сдамся своим. Не могу больше.

- И меня сдашь? – равнодушно спросил я.

- А ты хочешь? Под нашего Юлана попадём. Я – его сержант, а ты – раб. Он нас вытащит; он поймёт и других убедит, - Сью говорил увлечённо, словно верил.

- Нужна ему эта головная боль? Клинит вас, сударь, - я коротко сжал рукой плечи напарника. – Расслабься и не бери в голову. Схожу я, поищу нам кого-нибудь для полного комплекта.

- Давай, - уже мрачный, согласился Роб. – Долго не ходи.

- Что, волноваться будешь, родной?

- Нет, без тебя уеду.

- Понял.

Ничтоже сумлящийся, я направился к палаткам девчонок. Почему-то мысль, что их надо бы вывести одними из первых, казалась мне правильной.

Была уже глубокая ночь и лишь у костров кое-где сидели полуночники. Я позаимствовал с верёвки чьё-то полотенце, закасал рукава и изображал идущего на реку. Дошёл, сориентировался. Только в одной из нужных мне палаток из-под полога пробивался свет. Я нагнулся и спросил через нейлон:

- Доброй ночи, девочки. Сержант А не спит? Дело есть.

- Сейчас, - донеслось до меня. Потом я услышал:

- М? Ночь-заполночь, чёрт возьми. Если это шутка – убью на месте, - полусонный низкий голос был мне не знаком, но я поглубже натянул бейсболку на глаза. Когда из палатки появилась светлая коротко стриженая голова, я вытянулся, а когда на меня поднялись строгие глаза, отдал честь и сказал:

- Мэм, старший офицер приказал вам явиться. Лютует, боюсь, разбудит нашего командира. Какой-то дозор сняли зелёные. Бочки катят на вашу смену – не доглядели, мол...

- Ясно, - рыкающие оттенки в голосе и сузившиеся глаза. – Сейчас оденусь.

- Может, я пойду лучше? – неопределённо спросил я. – Не хочу под горячую руку попасть.

- Вы-то здесь при чём?

- Так из моей же бригады парни пропали.

- А-а. Соболезную. Ничего, Алтона я успокою, - и так уверенно это сказано было, что у меня засосало под ложечкой. Девятиклассница выбралась из палатки, махнула мне длинным стэком:

- Веди.

- За мною, мэм.

Она включила фонарик и светила себе под ноги узким лучом. Я шёл по-направлению к Сью. Чем ближе мы подойдём, тем проще мне будет потом. Хотя бы даже нести её... Я совсем очерствел.

- Одно из двух, мэм: либо зелёные уже под машиной в пересменок сидели, либо мои сами сбежали, - я просто заговаривал ей зубы. – В первом случае – почему же зелёные обе смены не взяли? Возможность ведь была. Во втором случае – мне светит высшая мера.

- Не тряситесь, серж.

Мы миновали последнюю палатку, за которой стояла погашенная полевая кухня. Оставалось свернуть через пять метров за штабель ящиков, как вдруг сержант со всей силы хлестнула мне стэком сзади по коленям. Левую ногу я успел отдёрнуть, а правой досталось всё. Я чуть не заорал, схватившись за колено. Привалился плечом к железной стенке кухни и прошипел:

- Ты что, с ума сошла?!

Увидел её стойку и ужаснулся: да она же фехтовальщица и, притом, левша!

Стэк уткнулся мне в шею.

- Подними-ка глазки, красавчик.

- Что, интересуешься семиклассниками? – сдавленно спросил я, чувствуя, что от боли у меня вся шкура дыбом. Стэком ашка сбила с меня бейсболку и осветила лицо.

- Так я и думала. Бешка. Я тебя в спортивных новостях видела. Какого чёрта ты?.. Ты?

Острый конец стэка впился жёстко в кожу. Я использовал момент её замешательства и метнул в ашку дротик. Реакция у сержанта была поразительная. Стэк ударил меня по руке, а дротик вонзился девушке в тыльную часть ладони. Если бы в руке сержанта была шпага – он бы соскользнул по гарде. Я схватился за стэк и видел, как ашка мягко упала, уронив фонарик.

- Извини, - сказал я. Однако, ловко она меня!

Нога здорово болела. Сильно хромая, я подобрал всё, приподнял сержанта за плечи и поволок её за ящики.

- Ботинок! – позвал я негромко и рядом почти тут же оказался Сью.- Помоги.

Мы положили сержанта рядом с ящиком, где сопел яростно Зур. Роб уже видел, что я хромаю и ждал разъяснений. Я тяжело плюхнулся на крышку и попытался растереть колено:

- Лопухнулся я, напарник. Она меня стэком вытянула по ноге, когда раскусила.

- А я не удивляюсь, - спокойно ответил Сью. – Это же д*Артон.

- Я её не знаю.

- Зато я знаю. Потому и не удивляюсь, что ты дурака свалял.

- Спасибо. Пора ноги делать.

- С твоей ногой теперь ты далеко не ускачешь, - ухмылялся он.

- Тогда пойди и найди нам транспорт, - огрызнулся я.

- У, грозный, как жук нав...

Я запустил в него фонариком и Сью удрал, еле сдерживая смех. Действительно, чего я злюсь-то? Наверно, тоже крыша едет. Чудненько.

Зато Зура мы гладко взяли, просто приятно вспомнить. Роб знал кое-какие его привычки и мы разыграли всё, как по нотам. Мораль: иметь привычки – опасно и вредно – кто хочешь тебя вычислит. А Зур к своему сожалению имел гадское обыкновение каждых три часа делать проверочки, утром докладывая о нарушителях. Что нам с Робом стоило изобразить двух пробирающихся между палаток полуночников? Да так, чтобы Зур нас заметил и погнался, когда мы не остановились по приказу?.. Мы заманили его туда, где всё заранее было приготовлено для этого садиста. Меня разбирал смех, стоило мне вспомнить лицо Зура в тот момент, когда он увидел кого он «поймал». Он-то точно знал, что ни я, ни Сью не вернулись из разведки. Честно, мне было весело. Просто месть? Не знаю. Шарки ведь тоже не ангел с крылышками... . Но Зур вызывает чувство гадливости, слишком уж ретивый палач.

Хм, кстати, сейчас вспомнилось: ведь и к нам во время войны попадали пленные ашки. Что же было с ними? Почему я не знаю этого? Ладно, выясним... .

Я сидел, приспособив ногу так, чтобы было не очень больно, слушал дыхание пленников и расслаблялся перед предстоящим рывком. Ну, и дождался...

Пятеро, не таясь, вышли из темноты, оставаясь чёрными силуэтами. Один скользнул по мне лучом на миг включенного фонарика:

- Чего сидим, сержант?

- Ногу подвернул, - омертвело вывалилась из меня заготовленная фраза. Это был Юлан! Чёрт, чёрт, чёрт!..

- Тогда сиди, - благосклонно разрешил он мне и махнул своим. – Отойдите, ребята.

Сопровождение отступило, а Гойн встал надо мной. Я опустил голову, не зная, что делать. Тут бы и Сью растерялся.

- Кайрен, что в ящике? – спросил ашка.

- Зур, - ответил я, решив, что дёргаться – глупо.

- А-а, - спокойно отреагировал Юлан и присел рядом со мной. Перегнулся, посветил на спрятанную за ящиком д*Артон и вздохнул:

- Ну, и как ты докатился до такой жизни?

- Не издевайся. Зови своих янычаров, сопротивляться не буду.

- О, как горько и гордо! Гамлет ты наш... Кто такие зелёные? – Гойн не шутил.

- Взрослые. Наши предки организовали принудительные сеансы промывки мозгов.

Гойн выругался шёпотом и спросил:

- Потом в город отправляют?

Я кивнул, отчаянно боясь следующего вопроса Юлана. И друг задал его:

- Как тебя заставили работать на них? Гэндзо?

- С ней всё нормально. Проблема во мне и в её отце, - не хотелось мне вдаваться в тонкости проведенной над нами работы.

- Господин Сайто свою руку приложил? Это многое объясняет. Всё тогда и сложнее, и проще, - Гойн всегда был умницей. – Ситуация сейчас балансирует на грани. Что-то должно произойти.

- Я не знаю, Юлан. Я тупой исполнитель. Но не оставайся здесь. Попробуй уйти. Прямо сейчас. Возьми пару верных парней и, когда мы будем сматываться отсюда, уходи тихо. Проскользнёшь мимо зелёных. Они будут заняты нами.

- Значит, выбирать не приходится. Я пойду в город и найду как прекратить этот бред. Не поминай лихом, сержант.

Гойн поднялся, хлопнув меня по плечу.

- Прости, - глухо сказал я.

- Ник, ты всегда – где надо и когда надо. Уловил закономерность? Увидимся.

И он ушёл.

Я вытер пот со лба и улыбнулся темноте. Я – проклятый счастливчик: у меня друзья, которых я не достоин.

Сью явился минут через пять, довольный собой. Но, когда я сказал ему, что тут был его офицер, с Роба сошла вся краска:

- И?..

- Юлан сейчас уйдёт в город.

Сью молча переваривал мои слова, пока мы заворачивали д*Артан в одеяло.

- Н-да, тебя нельзя оставить ни на минуту, - наконец выдавил он

Хорошо, что Сью подготовил джип, стоявший всего метрах в двадцати. Мы тихо загрузились и Роб связался с Сайто :

- Сенсэй, сенсэй, это ботинки. План меняется, уходим с шумом. Встречайте нас у дороги. Приём.

- Ботинки, вас понял. Встречаю. Отбой.

- Садись за руль, - сказал мне Роб. – Я подтолкну, если засядем.

Я перебрался на шофёрское место, Сью спрыгнул в темноту. Теперь счёт пошёл на секунды и я только успевал ориентироваться в событиях. Я снял джип с ручника, завёл мотор, вывернул колёса в направлении невидимого в ночи склона холма и газанул. Внутри меня всё застыло, когда машина сдвинулась, подпрыгнула на кочке и пошла. По стуку сзади я определил, что Сью запрыгнул в кузов и всё в порядке. Тут же врубил фары, чтобы видеть преисподнюю, куда мы ввергаемся по своей воле. Заглушил ненужный мотор, машина и так набирала скорость, уходя вниз. Я вцепился в руль, выводя джип по небольшой дуге. Стали слышны крики с ближайших постов, но для меня они прозвучали глухо; мне словно ватой уши заложило. Всё думалось, что Юлан должен понять как действовать и успеть... .

Когда замелькали впереди чёрные массы кустов, я стал притормаживать.

- Бери левее! – закричал мне напарник.

Я вывернул руль, чуть не слетев с места, когда машина подскочила на какой-то колдобине. Въехал-таки дугой бампера в засеку, которой зелёные перегородили дорогу и дал по тормозам. Тряхнуло здорово, Сью боднул меня головой в спину, перелетев на переднее сидение. Я чуток сбил дыхалку, ткнувшись в рулевое колесо. Роб очень уж замысловато выругался, на что я ответил:

- Сам бы и вёл.

На такое нахальство у него ответа не нашлось. На счёт «три» появились зелёные, как чёртики из коробки. Сайто выключил фары, протянув руку, а возвратным движением вытащил меня за пояс из джипа. Взрослые действовали в ритме «ап-ап-ап». Дёрнули, вытянули, подняли, побежали.

Сью похлопал по крышке ящика, сказав:

- Тут живой груз.

Сайто взглянул в белые от страха глаза упакованного Зура и лишь буркнул:

- И зачем было рисковать?

Мы оба только пожали плечами, чувствуя нехорошее удовлетворение.

Когда отходили, я оглянулся на холм. Там врубили дополнительное освещение и шумели. Пока они ещё разберутся, что произошло... Да, вот уж точно: свой среди чужих, чужой среди своих.

Добежали до схрона. Зелёные с добычей умчались дальше. У меня аж сердце захолонуло, когда я увидел ещё шестерых бездвижных наших; но нет, это был не Юлан с парнями. Сью тоже судорожно вздохнул, разобравшись. Остались снова только я, напарник, да сэнсей.

Сайто пошёл бродить по округе, завершая какие-то свои дела.

- Сержант, - дёрнул я за рукав Сью. – Пока я не забыл: Юлан не знает, что это ты со мной орудуешь. Может, догадывается. Но, учти на будущее... .

Он кивнул и ответил:

- Хорошо. Эх, какие мы теперь с тобой сержанты?.. Предатели.

- ...светлой идеи добра. Депрессивный синдром - это серьёзно. Это лечить надо, - я взял напарника за плечи и запихнул его в схрон. Зажгли свет, расшнуровались и принялись за единственное имевшееся средство против хандры – еду.

- Давай рванём в город, - кисло предложил Роб.

- Да, неплохо было бы догнать Юлана и - с ним, - согласился я, заражаясь настроением напарника.

Сью догрыз галету и хмыкнул:

- Ага, и приведём за собой по следам Сайто. Ну, очень радостно...

Я откинулся на расстеленный спальник и спросил мрачно низкий потолок:

- Ну, что бы такого сделать плохого..?

- Расслабиться, - посоветовал сенсэй, появляясь в схроне. – Не очень устали?

- Морально – очень тяжело, - вздохнул Роб.

- Пройдёт, - успокоил его Сайто. – Если ещё живые – значит, пора поговорить. Да, кстати, а за что вы того офицера так жестоко?

- У вас учимся, - буркнул Сью.

- Это – Зур. Палач.

- И у кого из вас к нему претензии? – прищурился Сайто.

- У обоих, - говорить на эту тему не хотелось, но не отвечать на вопросы взрослых невежливо, а не отвечать Сайто – чревато. Он посмеялся, что-то добавив по-японски для себя. Я почувствовал собственную ограниченность и дал слово, что выберусь из этого бардака и засяду за японский основательно. Тогда с Гэндзо буду ругаться на её родном. Ну вот, опять на рану соли сыпанул. Гэндзо...

- Сенсэй, а если наши двинутся с холма все, лавиной? – спросил я.

- Сначала сорвутся самые хитрые. Это будет нам сигналом. Тогда ещё останется день-два...

У Сайто запищал вызов в наушнике рации, который он снял и повесил на шею. Выслушал сообщение, вставляя фразы:

- Да. Здесь. Нормально. Что? Сколько, знает? Кто из моих? Сам разберусь! Нет, уже поздно. Пусть городские пошевелятся. Одного знаем, у него и спросят. А лучше передайте лично от меня просьбу Анджею. Пусть пошустрит. Ну? Давай. Отбой.

Мне уже всё было ясно. Сайто мог и не смотреть на нас сурово.

- И кто это додумался? – спросил он.

- Оба, - глупо улыбнулся Сью. – А до чего?

- Кто виноват – тот знает.

- Я, - поднял я руку, признаваясь.- Зур заложил?

- Отомстил, гад, - прошипел Роб. - Я говорил, что надо было его получше приложить.

Сайто жестом заткнул его и сказал:

- Кажется, я говорил, что, если кто-то из вас нарушает своё слово, то я отыгрываюсь на его напарнике. Так?

- Было, - нехотя согласился Сью, а я схватился за голову. Вот, башка с дыркой! Подставил...

Сенсэй хитро посматривал то на меня, то на Сью. Спросил:

- Что, ботинки, страшно?

Потянул паузу, добившись того, что мы напряглись, готовясь к броску.

- Бить будете? – Роб не смог промолчать.

Сайто, проигнорировав его, достал и кинул мне наручники. Они звонко упали рядом со мной.

- Иди. Пристегнёшь себя к дереву шагах в пяти.

Чёрная волна поднялась у меня внутри и ударила по вискам.

- Нет, - ответил я спокойно.

Сайто хохотнул и сказал, обращаясь к Робу:

- Точно, в нём что-то сидит странное.

Ой, только вот не надо во мне копаться!

- Ладно, не дёргайтесь; потом как-нибудь рассчитаетесь за это, - снизошёл сенсэй. – Поговорим сейчас откровенно, пока время позволяет. Садитесь ближе. Я не кусаюсь и мальчиками не интересуюсь. Слишком люблю свою жену, чтобы разбрасываться.

Ого, Сайто шутит, тушите свет! Мы придвинулись, переглянувшись. Сенсэй открыл флягу с чаем, отхлебнул, передал её Сью. Мне показал на так и лежавшие наручники:

- Подай-ка...

Протянул ему браслеты, ничего не подозревая. Ну и попался как дурачок последний на простенький приём. Сайто одной рукой добавил ускорение моему движению, а другую подставил мне под рёбра, сжав кулак в «лапу леопарда». Когда я снова смог дышать, сенсэй объяснил:

- Учителю не прекословят.

Для восточников – аксиома.

- Ос, - ответил я, держась за саднящее нервное сплетение. Инцидент исчерпан.

Мы проговорили больше трёх часов. Сайто без долгих предисловий заставил нас работать. Учиться изучать себя. Каждый его вопрос ставил меня или Сью в тупик, и я порой не знал – плакать мне или смеяться, когда я вдруг ухватывал суть и видел причины своих поступков во всей их неприглядности. Удивительно, но я хотел отвечать предельно искренне, не стараясь выставить себя лучше, значительнее!.. Думаю, я просто среагировал на то, что Сайто расслабился и стал самим собой. Здесь, в схроне посреди ночного леса, перед двумя мальчишками, он перестал притворяться обычным человеком. Я был поражён. Он доверился нам так легко и просто, что у меня вся моя жизнь промелькнула перед глазами: я понял, насколько близко я стою к смерти.

- Вы у меня будете четвёртым выпуском, если не считать Гэндзо. Года через три вы её почти догоните, если выдержите, конечно.

- А были, что и не выдерживали? – Сью снова говорил прежде, чем думал.

- Всякое было. Не перебивай, трепло. Видно, по карме мне положено возиться с аномалиями. Да и сам я... .

Сайто в юности, оказывается, был не подарок и из-за совершенно дикой истории сбежал из школы ниндзуцу, где преподавал и загадочно погиб одной ночью его отец. Юный ниндзя претерпел множество приключений, один выйдя в жизнь. Ожесточился, работал над собой без жалости, взрослея, горя одним желанием – отомстить. Но школа не оставила своего заблудшего сына. За Сайто был послан присматривать молодой мастер ниндзуцу – Танака. Тот, кого Сайто и подозревал в убийстве своего отца! О, эти дни терзаний, горечи и осознания собственного бессилия! Сколько раз Сайто подкарауливал Танаку, пытаясь его убить, столько раз тот уходил спокойно, лишь спросив: «Попьём чаю, поговорим?», но получая в ответ только яростное рычание. От безысходности Сайто набрал учеников. Во время обучения и возни с ними, он начал понимать многое. Как ни странно, Танака тоже обзавёлся учениками. И однажды их пути пересеклись... Сайто сначала думал убить обоих, но мальчишки вели себя очень смело, притворяясь обычными; завели дружбу с его учениками и рука ниндзя дрогнула. Они ведь не виноваты. Сделав над собой запредельное усилие, Сайто попросил Танаку о встрече. Они о многом поговорили тогда, выяснили, где правда, а где – ложь. Танака смог уговорить Сайто и предложил от имени патриарха вернуться, чтобы получить инициацию школы Чёрных Теней. Ещё, они выяснили, кто был виновен в смерти старшего Сайто. Но это уже отдельная история.

- А те двое мальчишек, ученики Танака? Они - Тэнгу? – не утерпел я.

- Да, они. Тоже – два ботинка. Ужас Вселенной... – Сайто улыбнулся каким-то своим воспоминаниям, допил чай и спросил:

- Кто ещё улизнул с холма с офицером?

- Не знаю, - я честно признался. – Со мной говорил Юлан, а кого он там с собой прихватил...

Я пожал плечами, поглаживая рубец под коленом. Сенсэй сидел, задумавшись, бить меня, вроде, не собирался. Потом посмотрел как-то странно, спросил:

- Тот офицер ведь из армии А? Что-то ты о нём слишком просто говоришь. По тону твоего голоса понятно, что он близкий тебе человек... .

Сью прыснул в кулак, веселясь, буркнул:

- Ближе некуда. Ник - его имущество.

- Перестань, - блёкло отреагировал я на надоевшую шутку. – Замяли давно уже. Юлан мне друг, но не надо делать из этого никаких левых выводов. Друг и всё.

- Ага, и из дружеского чувства отделал тебя, как бог черепаху, - видя, что Сайто молчит, продолжил Сью.

- Ревнуешь, что ли? – подколол его я.

Напарник пошёл красными пятнами и зашипел что-то злое. Сам напросился... .

- Хм, что я упустил в этой истории? – спросил нас сенсэй. – Гэндзо мне рассказывала что-то, но я не успел... . Короче, выкладывайте всё, что тут творилось.

Мы переглянулись с Робом и неловкое молчание повисло между нами. Трудно. Каждый из нас видел всё происходившее со своей стороны. Как противники. Сайто, похоже, понял причину и просто начал задавать наводящие вопросы. Забавно, но то, что я хотел бы утаить, не распространяться, Сью описывал особо красочно и в подробностях. Например, эпопею о заложниках-бэшках из форта. Сайто захотел увидеть след от ожога на мне, не поверив. Хмыкнул невесело, сказал, что дети – очень жестокие существа.

Чтобы не остаться у Сью в долгу, я рассказал про его разборку со старшим офицером Алтоном и последствия этой героики. Потом мне пришлось признаться, что я учувствовал в налёте на форт А в начале войны. Сью посмотрел на меня многообещающе и сказал мстительно: «Ага». И тут же рассказал, что это он избавил от плена двух офицеров А, которых нам удалось тогда захватить.

Сэнсей смотрел на нас, да посмеивался.

Когда физиология выгнала меня из схрона на свежий воздух, я с неудовольствием заметил, что дышать стало трудновато. Небо было заложено серыми тучами, но ползли и чёрные, грозовые. Гром пока был еле слышен, парило страшно, до липкого пота. Всё примолкло или глухо звенело в ожидании дождя.

- «Люблю грозу в начале мая...» - проворчал выползший на свет Роб.

- А наши сейчас в речку полезут, - вздохнул я.

- Да? – Сайто встал рядом, оглядывая грозовой фронт сквозь верхушки сосен. – Самое время поработать... .

И взялся за рацию. Отдав приказы своей бригаде, он повернулся к нам:

- Пошли, поможете. Как я понял, на воде вы держитесь нормально.

Вот так.

Давление менялось, нагнетая тяжесть. По верхам деревьев вдруг пробежал порыв ветра и через несколько минут было уже не понять, что именно шумит – лес или идущий к нам дождь. Мы ещё успели спрятать куртки и закрыть схрон, прежде, чем первые крупные капли застучали по нам и листьям.

- Так, это надолго, - определил Сайто и кивнул нам, уходя. Мы потянулись за ним, чувствуя, как намокает под дождём одежда. Я смотрел на спину сенсэя, обтянутую полумокрой майкой. Не молодой ведь уже человек, а даже моему тренеру до него далековато... . И несколько шрамов страшненьких. Видно, что человек начал работать до появления биопласта. Хотя, может, это были такие дыры, что и он не помог.

Мы рванули вокруг холма по редколесью, чтобы потом плыть по-течению. Когда дошли до реки, нас можно было выкручивать. Мягкие белые волосы Сью висели сосульками. Моя чёлка закрутилась ещё больше и с неё на нос капало отдельно. А Сайто с его полуседым жёстким ёжиком волос было пофиг. Он только периодически проводил ладонью по лицу. Безрезультатно.

- Дыхательными трубками в дождь пользоваться не умно, - сказал, оглядевшись на заросшем кустарником берегу, сенсэй. – Потому делаем два куска плавучей ерунды.

Это он имел в виду плАвник. За один «кусок ерунды» сошла толстая коряга раскорякатая, а второй тут же сплели из тросты, ветвей и прибрежного мусора. Миленький-такой островочек получился.

- Учтите, что к нашей дряни подплывут самые смелые. От таких можно ожидать что угодно, - наставлял нас Сайто, раздавая дротики с парализатором.

Когда мы залезли в воду, показалось, что очень близко сверкнула молния. Но я успел сосчитать до четырёх, когда раздался долгий грохот грома.

- Ещё далеко, - тоже заметил напарник.

Мы с ним повели корягу, пряча головы, а сенсэй плыл за островком, причём, намного ближе к берегу, чем мы. Поэтичные японцы такую маскировку ниндзя назвали «метод черепахи», как я помнил.

Вопли и визги ребят, барахтающихся в тёплой воде, были слышны издалека. Гадски я себя чувствовал. Но посмотрел на колючий затылок Сайто и замял все поднявшиеся эмоции. Не время. Да и я не супергерой... . Сью тоже вроде был бледноват, но, может, это просто показалось из-за грозовой темноты.

Всё же стихия шла чуть в стороне, молнии не приближались, хотя освещали белёсым электричеством воду и небо довольно часто.

Я плыл, отфыркиваясь от мелкой волны и стараясь не задевать ногами плывущего сзади Сью. Коряга шлёпала по воде растопыренными корнями, качаясь, смывая с себя лесной мусор, который всё норовил прилипнуть к лицу. Все звуки убивал монотонный шелест утопающих в водной ряби дождевых капель.

Конечно, наш план удался. Он и рассчитан был на дурацкую привычку пацанов лезть куда не следовало бы. Мощным кролем к нам наперегонки устремились трое старшаков. Мы со Сью придали ускорение коряге, будто она попала в стремнину, чтобы подальше увести смельчаков. В итоге, двое из них ухватились за корявое дерево только за прибрежной полосой кустарника, скрывшей нас от тех, кто остался у пляжа. Я посмотрел в округлившиеся глаза своей жертвы, вынырнув из-за коряги. Наверное, так же пугаешься, вдруг увидев утопленника. Я был знаком с этим девятиклассником. Надеюсь, он меня не узнал в маскировке под водяного.

Я повесил обмякшее тело на корягу и обернулся посмотреть на напарника. Роб манипулировал своим бесчувственным парнем, изображая, будто тот пытается получше ухватиться или влезть наверх. Третий отстал и повернул назад. Но его уже обгонял саженками мой одноклассник. Чёртов Штарм! Ну, на кой тебе эта коряга? Долго не раздумывая, я вынырнул, показавшись Гарри. Тот приостановился было, но потом вдруг рванул вперёд. Чем всегда Гарри и отличался, так это безрассудной смелостью. Я мог бы поспорить, что он решил спасти товарищей. Ну, твой выбор... .

Поднырнув под него, я просто всадил дротик в Штарма. Придерживая Гарри за голову, поплыл вслед за корягой на спине, имея возможность хорошо рассмотреть что же творил сзади нас Сайто. Поперёк островка лежали два тела в цветастых плавках. Одно из них принадлежало отставшему старшекласснику.

Я помахал рукой сенсэю, погрузившись при этом под воду чуть не по макушку из-за веса Гарри. Сайто махнул мне в ответ, мол, гребите к левому берегу. Я свистнул напарнику и мы стали потихоньку отгребать. Уже слышны были крики со стороны пляжа, так что – самое время.

Нас подтянули к берегу зелёные, бросив верёвки. Всех завернули в одеяла, рассадив по затянутым брезентом джипам. Правда, кое-кого и положили... .

Мокрый Сайто давал какие-то распоряжения своим зелёным. Это было несколько комично. Для меня, по-крайней мере. Радовало только то, что обувка осталась сухая, плывя с нами в герметичном мешке на коряге.

Сью был как-то необычно тих. В волглом воздухе шелест дождя стал уже просто фоном для других звуков. Лениво погромыхивало в серо-чёрной вышине; звонко барабанило по туго натянутому брезенту. Я начал мелко дрожать, кутаясь в своё одеяло. Сырость – тут ничего не поможет. Сью напротив меня на скамейке тоже ёжится. Посмотрели друг на друга. Смешно.

Мимо нас в джип заскочили двое зелёных. Устроились, ворча на погоду. Взрослые... . Под одеялами на полу лежали старшеклассники в отключке. Залез Сайто, согнал меня с места, забрав одеяло и накинув его на себя. Ну что тут возразить? Втиснулся рядом с Робом и тот поделился со мной краешком своего.

Джип уже поскакал по лесным тропинкам и кочкам. Впереди шёл ещё один, скользя по раскисшей земле колёсами. Гроза проходила, оставался лишь нудный дождь. Под стать погоде было и настроение. Впрочем, вскоре Сайто крикнул водителю:

- Притормози! – и поднялся.

Его приказ исполнили буквально: машина не остановилась, а лишь уменьшила скорость. Сенсэю это и надо было. Махнул нам и спрыгнул, кинув одеяло своим. Нас и не спрашивали. Пришлось прыгать за ним.

Капли снова застучали по макушке, точно собрались вбить меня в землю. Сью скорчил недовольную физиономию, но времени рассуждать не было. Вернее, Сайто его нам не оставил. Ну что, ноги – в руки и вперёд! Зато согрелись. Снова переправились на плотике и рысцой же добрались до своего, родного уже, схрона. К тому времени и дождь превратился сначала в мелкую морось, да и благополучно скончался. Теперь только с ветвей срывались крупные капли. Сайто и мы разделись, растёрли друг друга полотенцами до красноты и воплей.

- Так, - сказал сенсэй, когда все уселись укутанные в спальники. – Сделали дело, теперь можно и отдохнуть. Как насчёт поесть?

- Не-е, - вяло протянули мы. Не могу сказать, что это купание добавило мне здоровья и счастья. Млявно было и устато. По ноликам были все недавние проблемы. Вдобавок, снова остро почувствовал себя предателем. Боже, как я теперь смогу спокойно смотреть в глаза Гэндзо?

Сью сонно качался, укутавшись по уши спальником, похожий на буддийского монашка. Сайто вылавливал что-то в рюкзаке. И среди нами созданной тишины кто-то снаружи спросил по-японски:

- Сайто-сан ирасшимасу ка?

- Дома, дома, заходите, - с усмешкой откликнулся сенсэй, бросив разворачивать сухой паёк.

Тщательно замаскированный от постороннего глаза полог схрона откинулся, впустив к нам солнце, свежесть, щебет птиц и двух улыбающихся субъектов японского происхождения. Их поклоны в крошечном нашем помещении выглядели забавно, но традициям они отвели лишь первые минуты. Один сказал:

- Вам лучшие пожелания от патриарха и от нашего учителя, Сайто-сан. Всё ли у вас хорошо?

- Брось, Тацуя; не то время и не то место, - проворчал сенсэй и кивнул на нас. – Вот, знакомьтесь – Сью и Кайрен, короче – ботинки. А это – Тэнгу – Такэо и Тацуя. Ясно?

Мы все кивнули, а Такэо вытащил вперёд сумку и начал её выгружать, рассказывая:

- Прилетели в город ночным рейсом и - сразу к вам. Ну, на квартиру... . Гера нам всё в двух словах объяснила. Мы с вашими парнями связались. Анджей сильно обрадовался и тут же навесил на нас проблему: отловить четверых пацанов в городе. За три часа управились. Один очень хитрый был. Чистая случайность, что редактор вашего телеканала вышел из кабинета в то время. Там Тацуя пацана и взял.

- Тот, кстати, передавал привет ботинкам, - влез второй Тэнгу.

- Да. И вам, Сайто-сан, - подтвердил Такэо. – Остальных своих парень направил в газету, на радиостанцию и в полицию. Перехватили всех мы вовремя. У Анджея информаторы хорошо работают. Так что, мы собрались и сюда отправились. Тут ваша жена наготовила супчику, лепёшек-моти и чая вашего особого...

Тэнгу расставили термосы, пакеты, миски, деловито описывая процесс готовки и сбора всего этого домашнего роскошества, что прислала «госпожа Агата».

Я смотрел на этих двух, одетых, как туристы, парней и никак не мог себя убедить, что вижу ниндзя. Обычные, раскосые, коротко стриженные. Тацуя – потоньше, Такэо – повыше. Конечно, оно понятно – ниндзя ничем не должен выделяться, иначе, он – просто клоун.

Тацуя вытащил маленький свёрточек, сказал:

- Для Ника от Геры, - и перебросил его мне под завистливым взглядом Сью. Я развернул. Подарок для сладкоежки – халва. Знаки внимания, однако. Сайто меня убьёт. Чтобы снять напряжение, разломил на два куска и протянул один напарнику. Тот взял со вздохом, но сенсэй сказал:

- Поешьте сначала горячего.

Отказываться уже было неудобно. Объелись в результате. Овощной суп и рыбные тефтели. Ям-ям.

Сразу сморило на полный желудок. Сайто и Тэнгу затеяли неспешный разговор за чаем. Я всё упирался до последнего, пытаясь понять – какие это младшие опять нарвались на Ёрошито, и с чего патриарх отозвал Гуна, и как решили назвать сына Нитта и сестры Тэнгу – О-Шими. Потом Тацуя оглянулся на меня, хмыкнул, и все трое перешли на японский. Я и не заметил, когда отключился.

* * *

Ну, и сколько я проспал? Глазами моргаю, вокруг темно, ни черта не видно и не слышно. Помер я, что ли? Хотя - нет, ведь труп не чувствует, что он замотан в спальник. При полной потере ориентации бывает очень трудно найти выход. Я шебуршал в спальнике, пытаясь вылезти, и меня услышали. В темноте взяли за ноги и выволокли через полог на предзакатный свет. Я увидел улыбающееся лицо Такэо и рявкнул ему:

- Руки!..

- ...мыл, - дурашливо ответил тот, отцепившись от моих ног, и выставив вперёд ладони. – Вечер, однако, пора работать.

Сказал он это с наигранным японским акцентом и получилось «лаботац». Тацуя, оказывается, стоял сзади и я чуть не подпрыгнул, когда он сказал:

- Та, оцени: парень не дёрнулся даже.

- Крепкие нервы, чистая совесть, спокойный сон...

Я аж зубами скрипнул. Совесть... . Да за то, что мы со Сью тут творим – высшая мера полагается! Загипнотизировал нас Сайто, наверное, если так легко себя на всю жизнь опозорили. Какая-то злость тупая подступила. Тэнгу молча смотрели, как я скатал спальник и стал одеваться. Они перекинулись парой фраз на своём, в чём-то соглашаясь. Тацуя меня спросил:

- Тебя не знобит?

- С чего? – огрызнулся я. Сью сам проснулся, вылез к пологу, ёжась и щурясь:

- Вечер уже, что ли?

- Говорят - работать уже пора, - кивнул я ему.

- Они и без нас тут наработали, - проворчал Сью.

Тацуя хохотнул. Я – понятливый, мне долго объяснять не надо. На поляне бесшумно нарисовался Сайто и сразу перешёл к делу:

-Ещё не готовы? В чём дело?

Тацуя ответил на японском. Я терзал запутанный узлом шнурок и думал: неужели сенсэй и дома настолько безаппеляционен и въедлив? Хотя, по-поведению Гэндзо этого не скажешь. Она тоже любит подкусить и «окатить холодненькой водичкой». Но, женская душа – потёмки, брат Гораций.

Я чихнул и почувствовал, как тупая боль толкнулась в голове. Та-ак... . Как говорит моя мама: «инфекция!». Да испуганным таким, противным голосочком... .

- Инфекция, - сказал Сайто, правда, как простое определение. – Где тебя угораздило?

- Да всё в порядке, - соврал я нагло.

Сайто меня не слушал:

- С собой у меня лекарств нет. Возиться с тобой и срывать плановую операцию?..

- Сайто-сан, у нас ещё часика полтора есть, - хитро прищурился Такэо. – Кайрена ведь надо поставить на ноги только на эту ночь... .

Сенсэй хмыкнул и махнул рукой. Роб тоже чихнул, но его проигнорировали.

Я глубоко вздохнул, почувствовав боль в горле, будто проглотил комочек наждачки. А, пусть что хотят, делают... .

Но скоро я пожалел, что не отвертелся от ехидных Тэнгу. Методы у них были направлены не на то, чтобы меня вылечить, а только чтобы снять симптомы. Натёрли какой-то мазью быстро, прижгли моксой, заставили дышать над паром какого-то едкого отвара. Действительно, тяжесть и подавленное состояние отступили, даже жить захотелось... . Сью наблюдал за экзекуцией с сочувствием, пока и ему не всунули в руки кружку с отваром трав для профилактики. Наступила моя очередь злорадно хихикать. А то у меня от эпитетов и сравнений Тэнгу уши были красные, а отвечать в подобном тоне я не мог – всё же они были старше. Не хватало мне ещё заморочек от приколов Тэнгу во время обучения у Сайто. А вот и он, лёгок на помине... . Меньше слов, больше дела.

- Готов к употреблению, - отрапортовал Такэо и хлопнул меня по спине так, что чуть лёгкие не выбил. Пока я прокашлялся, Тэнгу привели себя в боевой вид и теперь их различить можно было только по росту. И лишь сильно присмотревшись. А в темноте летней ночи эти два чёрно-зелёных паука вообще периодически размазывались в пространстве, исчезая с глаз.

Сью подал мне бейсболку. Не нравилось нам обоим это всё.

- Пока вы спали, мы успели прогуляться и теперь вся техника на холме выведена из строя, - Сайто не терял времени, говорил, рассовывая по карманам экипировку. – Пробежимся сейчас. Есть мысль поуспокоить ваших в прямом смысле слова.

Он кивнул нам и раздал пакетики с капсулами.

- Снотворное. Доберитесь до командования. Придумайте что-нибудь. Только не переборщите с дозой. Всё ясно?

А что тут не понятного? Но Роб спросил:

- Наши начинают уходить с холма?

- Посты стоят. Постараемся локализовать.

Эта фраза полоснула меня холодом.

- Сегодня, думаю, решим эту проблему...

Ему не дал договорить писк рации. Сайто ответил:

- Лес-один слушает. Да. Это они вас отвлекают. Как давно? Чёрт. Даня, я тебе голову оторву! Как теперь их искать, наощупь?! Чёрт! Пусть все протрут глаза и подтянут посты поближе. Сейчас сам буду. Ещё упустите – уволю. Но сначала побью. Ясно? Отбой.

Секунды три Сайто обдумывал что-то, потом развернулся к нам:

- Так, ноги – в руки и бегом. Ушли несколько. Ботинки, наведёте Тэнгу на возможное направление побега – вам лучше своих знать. И идите на холм. Работайте. Ясно?

Не очень, но спросить уже некого – сенсэй исчез в темноте леса, шипя, как сердитая змея.

Да, теперь не до красоты летней ночи. Мы с напарником переглянулись, поскребли в затылках. Роб сказал:

- Да по-кратчайшей они пойдут. Им главное – уйти подальше от холма и побыстрее.

Я подумал, что, если это затеял свою игру командор, то он сначала приучит зелёных к тому, типа дети на холме совсем тупенькие. А потом выкинет такой финт, что никто и опомниться не успеет.

- Значит, на юго-запад? – серьёзно уточнил Такэо.

- Плюс-минус, - кивнул я. – И километр – не дальше. Они близко шуметь побоятся. А потом – как лоси пойдут.

- По дороге мы там будем первыми, - поддержал меня Сью. Тэнгу больше ничего объяснять не надо было.

Мы быстро, по лесной тропе, добрались до большака, идущего примерно на юг и отмахали три километра, будто сдавали на мастеров спорта. Я Тэнгу позавидовал – они ещё могли марафон бежать спокойно, вот что значит – заниматься с раннего детства.

Остановились, прислушались. Тэнгу рыскали, как два пса. Тонкий серпик луны света не давал, глаза обманывались на каждой тени.

Тацуя уловил что-то и махнул брату. Тот сказал нам:

- Ну, мы сами. Давайте.

Его голос через шёлк шлема звучал глухо. Тэнгу шагнули и исчезли. Ниндзя.

У меня и духу не хватило бы своих отлавливать. Спасибо, что поняли.

Мы повернулись и потрусили обратно. Сладкая парочка.

- Что, предатель, пойдём наших усыплять? – пихнул меня Сью.

- От предателя слышу, - двинул я его локтём в ответ. – У Юлана ничего не получилось. Чёртовы Тэнгу.

- Пойдём на холм, сдадимся своим. Не может же быть, чтобы командиры ничего не придумали! – тоже злясь, Роб был готов на всё.

- Пойдём. Но сперва надо посмотреть на обстановку. Если там анархия, то нас просто разорвут. Если – нет, то потом нас разорвёт Сайто. Подходит тебе такое?

Но ответить ему не дали. С обеих сторон дороги в лицо ударили лучи фонариков. Мы остановились. Пост зелёных – кто же ещё... .

- Это акировские. Он предупреждал, - определили нас по-рассмотрении. Свет погас. Мы обошли лесину, преграждавшую дорогу и неспеша добрались до кромки леса. Холм не спал.

- Вопрос на засыпку – что Тэнгу и Сайто сделали с машинами?

- Сейчас нам важно только то, что там идёт возня с домкратами и запасками. Проскочим.

Роб молчал, пока мы отмахали первые двадцать метров по склону. Залегли и он поделился:

- У меня предчувствие, что нас поймают.

Такого серьёзного тона я от напарника ещё не слышал.

- Шкребняк?

Он кивнул:

- Премерзкий. Но надо идти. Знаешь, Сайто прав: надо усыпить наших. Тогда не будет паники... – Сью вздохнул. – Если я правильно понял, то сегодня ночью к зелёным подмога из города подъедет. Всех оставшихся возьмут разом.

- Да я тоже так понял, – мне аж поплохело. – Роб, я схожу с ума. Я хочу поговорить с командором. И вот у меня предчувствие, что на холме затевают уйти сегодня.

Сью посмотрел на меня неоднозначно. Высказался:

- Опа. А тогда чего же наши свет по-врубали везде, музыка, шляются все туда-сюда? Собирались бы уходить, то вели бы себя тише воды, чтобы зелёных на стрёме не держать.

- Двойная игра. Стиль нашего двойного командования.

- И там не знают, что Сайто запланировал армагеддон... .

- А мы – два архангела.

- Ага, с хвостами...

- Точно. Вот, нас – за хвост и об забор.

Сью усмехнулся, сорвал травину, качавшуюся перед носом:

- Пошли, хвостатый, делать наше чёрное дело.

- Ой, не трави душу, - отозвался я, поднимаясь.

Внахалку подвалили к грузовику, подняли на ребро лежавшее рядом колесо, перекатили его в лагерь. Прислонили к кузову, огляделись. Вроде, манёвр прошёл. Я мазнул себе и Робу по зелёным меткам на скулах солидолом. Сдвинув козырьки пониже, спокойно пошли метрах в пяти друг от друга. Посчитали, что расхаживающие вместе бэшка и ашка всё ещё – картинка странная.

Наши, растревоженные ночным происшествием, не думали о сне. Заваривали на костерках чай, грели поздний ужин, болтались без цели, разговаривали.

Интересно, что зелёные могли бы устроить затяжную осаду, пока у ребят не закончились бы спецтопливо и еда. Это было бы даже в стиле Сайто: сморить всех, чтобы проучить как следует. Но, видимо, на сенсэя давят родители, потому он форсирует события. Ладно, не будем о грустном.

Держа в кулаке капсулы, я шлялся между палаток, где было поменьше людей. Невзначай оказывался возле ведра с водой, отставленной кружки с чаем, котелка, снятого с огня и булькающего кашей. Поприветствую, спрошу какую-нибудь глупость, совру, что сержант зовёт. Работаю, в общем. Сью нечто подобное проделывает невдалеке. Компании знакомых я обходил стороной. Узнают и будет картина – «Смерть партизана». Вот такой я умный и предусмотрительный. Но всего не предусмотришь.

Я не видел с чего это началось и, лишь услышав сзади голос Сью на фоне излишне громких других, оглянулся. Напарник уворачивался, отшучиваясь, от нескольких ашек. Конечно, он же в моей форме... .

Двинувшись ему на помощь, я рассчитывал тихо уладить проблему.

Минус мне. Надо было соображать быстрее, каким угодно способом переключить внимание на себя, чтобы дать уйти Робу. Я всё думал, что ночью, да при нашей ловкости нам всё сойдёт с рук. Мечтать не вредно... .

Вдруг услышал щелчок электроразряда и увидел, как рухнул Сью. Пришлось резко останавливаться и делать вид, что завязываю шнурок. Та-ак, а нас ждали... . Предчувствие Роба оправдалось.

Из-под козырька взглянул – мной никто не заинтересовался. Проследил, куда поволокли Сью. Туда, куда мы и сами шли: к ставке командования. Причём, действовали только двое, другие стояли в удивлении. Кое-что это значило. Чтож, пойдём, посмотрим, если нас приглашают.

Руки в карманы, краем глаза не теряя из вида Сью, я побрёл в удалении и держась тени. Интересно, сколько вольт пропустили через напарника? Больно, наверное, электрошокером-то. Вот и всё твоё хвалёное кунг-фу, Роб. Ладно, я бы тут тоже глупо выглядел... . Выручать надо Сью как-то.

Честно говоря, мне сейчас надо идти прямиком к сенсэю и докладывать, что мы засветились. Пусть он поднапряжётся с Тэнгу. Ниндзя они или кто?

Сью закинули в палатку. Туда же нырнул один из бэшек. Я узнал в последний миг Алека, когда он обернулся и махнул своему помощнику. Тот ушёл быстрым шагом в темноту с редким светом костров.

Ну и? Что я должен понять из всего этого?

За палаткой, которая меня интересовала, лежали высотой в половину моего роста ящики, накрытые брезентом. Верно, чего мне зазря маячить? Всё равно надо ждать, пока Роб очухается.

Заполз я под брезент, дырочку в нём провертел и затих. Можно было бы рискнуть, как-нибудь подобраться и подслушать в чём же тут дело. Но что-то меня останавливало.

Если я сейчас вернусь к Сайто, то он поймёт сразу же, что наши затеяли. То, что его пытаются обыграть. Хм. Чтож, собственный опыт – вещь бесценная. А меня ведь тоже поймали, господин Сайто, потому что без напарника я никуда не уйду. Так что, извините, задание мы провалили.

Брезент пах пылью и летом. В дырочку я посмотрел на яркие июньские звёзды и улыбнулся. Хорошо.

Из палатки вылез бэшка, присел у костерка, подкинул в огонь топлива. Света стало больше, языки пламени добрались до закопченного чайника, висящего над костром. Булькнула переливаемая вода. Бэшка мог не оборачиваться: эту длинновязую фигуру я узнал сразу. Командор. Ба-альшое искушение... . Высшие силы, пошлите мне знак и я пойму – что мне делать!

Командор поворошил в костре прутом. Встал, потянулся и пошёл вдоль ящиков. Поравнявшись со мной, он явно решил присесть тут на чуть выдвинутый угол, но для этого надо было поправить висящий брезент. Подшагнул, наступив мне на ногу, почувствовал, что ему что-то мешает и приподнял край брезента, посмотреть. Я мог бы ещё сбежать, исчезнуть в темноте, но посчитал, что это мне подали знак и сказал:

- Топчетесь мне по ногам, как по асфальту, сэр.

- Кайрен?

- Да, сэр. Вы ведь меня ждали.

- Отказываться не буду. Ждал. Вместе со Сью. Поговорить хотелось.

Командор был абсолютно спокоен. Я понял, что он просто знал, что я где-то неподалёку. Не зря же он у нас командир... раз, два и я попался.

- О чём говорить с предателем, сэр?

- Мы знаем друг друга семь лет. Пойдём, устроимся поудобнее, чаю попьём.

В неверном освещении не понять было эмоций, которые отражались на лице командора. «Чаю попьём» - так говорил мастер Танака безумному юному Сайто. Вот он, знак. Значит, всё правильно.

Я встал и командор жестом указал мне на палатку.

- Не надо, чтобы нас видели многие.

- Да, - согласился я. - Суд Линча мне не улыбается.

Я отодвинул полог входа и увидел Алека, Шарки и ещё одного ашку в чине сержанта.

- Добрый вечер, - я поздоровался и вдвинулся вовнутрь, пропуская командора.

- Что за штатское приветствие? – зыркнул на меня командир А. – Отдайте честь, как полагается, сержант.

- Да, сэр, - козырнул я. – Простите, думал, что уже не являюсь сержантом, сэр.

- Напрасно, Кайрен. Садитесь, - командор кивнул ашке. – Найджел, приготовьте чай и встаньте возле входа. Нам не нужны случайности. Сержант Кайрен, передвиньтесь всё же в глубь палатки.

Алек пропустил меня на своё место. Я не смог поймать его взгляд. Зато увидел, что Сью лежит прикрытый одеялом. Я похлопал его по плечу. Никакой реакции. Чёрт.

Командор подправил свет в лампе и расстегнул воротник куртки.

- Ладно, официальную часть проехали. Кег, ты не возражаешь, если я поспрашиваю Ника?

- Он же в твоём подчинении. Мне он и под пыткой ничего не говорил, так что, я буду только слушать.

Я опёрся спиной на дюралевую подпорку палатки, приготовившись к долгому разговору.

- Ник, ты наверняка знаешь: как дела у Гойна?

- Плохо. Ничего не получилось. От него узнали обо мне?

- Нет. Гойн оставил Найджела, который тебя видел и узнал. Потом мы сопоставили некоторые странные случаи и стало ясно, что наши лучшие разведчики вернулись в другом амплуа. Почему так, Ник?

Видя, что я медлю, вмешался Шарки:

- Сержант, что зелёные делают с нами?

- Чистят мозги. В город отправляют уже тихих, как ангелы.

- Тебя и Сью тоже обработали?

Я усмехнулся неоднозначности вопроса, ответил:

- Ещё как. Только по другой программе. Группой захвата у зелёных руководит отец сержанта Апач. Он и обрабатывал.

- Господин Сайто? О-о, вопросы отпали, - хмыкнул командор и пояснил Шарки. – У него и сталь заговорит. Директор розыскного агентства «Тень ветра». Слышал?

- Нда. Круто. Понимаю, - командир А нервно потёр лоб. - Ещё вопрос: кто-нибудь, вроде вас двоих у Сайто есть?

- Есть. Посерьезней нас раз в двадцать, - ответил я честно, одновременно следя одним глазом за поползновениями Алека. Неугомонный какой... – Но есть ещё проблема. Этой ночью вы собираетесь уйти. Не знаю, догадывается ли о вашем плане Сайто и командование зелёных, но сегодня они организуют большой налёт. Чтобы взять всех. Алек, уйди из-за спины. Не замай.

- Я тебя знаю, ты же выкинешь что-нибудь. Ты просто так не усидишь. Я не успокоюсь, пока не свяжу тебя.

- Отстань, Алек. Я ещё чаю попью.

Торк, по жесту командора, с ворчанием отодвинулся. Когда это он замашек Тома набрался?..

Найджел уже принёс горячий, исходящий паром чайник и кружки. Минуту потратили на чайную церемонию и размышления над сказанным мною. Пока все созерцали чайное марево своих кружек, я незаметно закинул себе последнюю оставшуюся капсулу снотворного.

- Командор, вы ведь начали отсылать крошечные отряды, якобы на прорыв в город,- я отхлебнул чая, никакого привкуса не почувствовал. – Зелёные клюнули. Пока. Спешите, вдруг получится.

- Я не могу оставить такое количество ребят...

- Они уже спят, командор. Паники не будет.

Быстрый взгляд, напрягшиеся лица. Командор отставил кружку и кашлянул. Торк ударил меня по рукам, но захват не прошёл. Только чай выплеснулся. Ладно, надеюсь, мне хватит тех трёх глотков.

- Эй, эй! – крикнул я, останавливая начавшееся движение. – В ваших кружках ничего нет! Клянусь... .

Я отпустил Торка из болевого залома и расслабленно откинулся на подпорку. Шарки отослал Найджела проверить мои слова. Тени от раскачавшейся лампы метались по палатке, лицам, искажая действительность.

- Что-нибудь ещё расскажешь, сержант? – мой командор вновь отхлебнул чай и хитро посмотрел на всех.

Торк сопел зло и, не выдержав, сказал:

- Командор, вы же видели, что он может сделать в любой момент! Я отвечаю за вашу безопасность и я знаю Ника...

- Алек, ну если это тебя успокоит – пожалуйста, - я сложил запястья и протянул руки Торку. Он сглотнул, но в краску вогнать Алека было трудно. Школа Канти.

- Лучше – сзади, - вот такой сообразительный парень.

- Как скажешь. Поймите, я дал слово Сайто. За то, что я сейчас делаю, мне ещё придётся ответить.

- Понимаю. Что у тебя на лице? – кивнул командор, остановив наконец раскачивание лампы.

- Солидол, - я выкрутил руки из пальцев Торка и вытер рукавом скулу. – А вот такие метки ставят всем обработанным, учтите.

Торк вцепился в меня клещом. Я вздохнул и заложил руки за спину. Подпорка пришлась мне между лопаток. Ладно, уже всё равно, пусть только успокоится.

- Честно, я не могу больше ни в чём помочь. Даже, если бы я стал вас выводить по-одному, вместо Сью или спрятал бы вас здесь, в быстро вырытом схроне – господин Сайто вытащит из меня правду! Потому я не должен ни знать, ни слышать, как вы собираетесь выпутаться из всего этого.

Алек скрутил мне запястья шнуром и сидел теперь довольный, как три копейки. Я зевнул и тряхнул головой, гоня сонную муть. Видел, как встали командиры, сосредоточенные, готовые действовать.

- Ребята, простите меня, - попросил я напоследок.

- Ладно, Кайрен, спи. Твоя война окончена. А мы попытаемся. Так, Кег?

Всё. Тут я выключился.

Тэнгу говорят, что так меня и нашли... .

* * *

Вот и вся моя война А и Б.

Я умолчу имена тех, кто смог-таки обхитрить родителей. Хотя, ума не приложу, как им это удалось тогда.

За оставшиеся несколько школьных лет мы ещё успели наделать глупостей, найти себе массу приключений и забав. Серьёзные дела нам тоже были по-плечу. Но теперь А и Б доводили взрослых вместе.

Учились, жили, спорили, мечтали... . Да и сейчас ещё не успокоились!

Мы с напарником прошли школу господина Сайто. Он же устроил нас в одну хитрую государственную контору. Теперь Сью мой непосредственный начальник. Та ещё заноза... . У него деловая хватка покруче моей оказалась. А я, между прочим, доволен.

Мой Юлан уже третий год как ушёл командиром в дальнюю Звёздную. Вернётся, загорелый, ясный, как клинок и снова будет удивлять нас, околопланетников... .

О, извините, у меня вызов на экране. Работа, работа. Ну кто обратит внимание на скромный тральщик для космического мусора? Ползу себе на самой малой, ловлю что подвернётся... .

Сел за манипуляторы, распустил добавочную магнитную сеть. Лети ко мне, звёздочка, лети... ап, подсёк. Ну, и кто видел, что этот железный обломок я затянул в шлюз? Никто. На радарах – тишина. А мой пёс уже скачет радостно возле шлюзового люка, как и моё сердце. Вот и на этот раз всё обошлось. Вернулась с этой новой планетки, проклинаемой всеми Прогрессорами, целая и невредимая. Маленькая моя ниндзя... .

О, звёзды, звёзды, радостный собачий хвост и моё вечно неловкое молчание при встрече... .

Люк открылся и она шагнула в рубку:

- Вот и я, мой тигр. Соскучился?..

* * *