В ежа если стакан водки влить - у него колючки сразу в гребень собираются. Стоит, качается, сопли по полу, нос красный, а если еще и очкарик - вообще противно смотреть. В голову ему быстро ударяет, а песни у них сплошь идиотские, он так-то двух слов связать не может, а тут еще икает, приплясывать начинает, и балалаечку обязательно, они всегда с балалаечками ходят, без них в спячку впадают, а если пьяный еж разорался, так через полчаса их штук триста понаедет веселых с бабами, с граммофоном и с салатами. И тут, если жить хочешь - наливай всем. Водка кончается - растворитель наливай, уксус, им лишь бы глотки залить, чтоб булькало, когда они по очереди с письменного стола на воздушные шарики прыгают, это у них старинная забава. Или один на шифоньер залезет и оттуда какие-нибудь грубые слова говорит, а остальные внизу хором повторяют, и кто первый застесняется, тот идет колеса у милицейских машин протыкать. А если баб они с собой много привезли, то начинаются у них танцы, и свет выключают, а целуются они громко, и если ты как дурак засмеешься, то они свет включают, и на ихние лица тебе лучше не смотреть. И упреки их просто выслушать - считай, легко отделался. Деньги у них часто бывают, а чувства меры никакого, и к полуночи вся пьяная орда только в кураж входит, включая тут же рожденных и только что зачатых. Здесь, правда, они о политике больше орут, но при этом пляшут, а кто устал, того силой пляшут, а если орать не может, то хрюкать должен, иначе у них считается не мужик, и они пальцами показывают. И когда под утро все ежи кучей на полу храпят, а один в углу еще топчется и покрикивает - упаси тебя Господь ему замечание сделать. Враз все проснутся и снова начнут. Hадо обязательно дождаться, когда последний еж фуражку на пол скинет, крикнет: "Баста, карапузики!" и сам свалится. Только тогда их можно сметать веником в совок и выносить на улицу. В общем, много хлопот с этими ежами. Поэтому я к ним с водкой - ни-ни!"
На утреннего ежа без розовых очков смотреть страшно. Уж лучше два дня задарма ухом гвозди вколачивать, чем похмельного ежа мрачного нечаянно в шкафу встретить.
А так-то всегда и бывает. За сухариком малосольным к буфету потянешься, либо сдуру галстуки посчитать в комоде - а там еж похмельный стоит, пятки вместе, носки врозь, глаза горят, и в одном прижмуренном - твоя смерть, а в другом подбитом - тещина.
Такой еж твои килограммы считать не будет, сантиметров до потолка не убоится, такой еж тебя за бороду возьмет и только одно спросит: - Где? Если дурак ты и не понял, то теперь ты безбородый дурак, а еж терпеливый бороду тебе вернет и еще раз спросит: - Где?
Если поумнел ты и не отходя налил - кричит еж криком просветленным от двух до пяти секунд и в стакан солдатиком прыгает, и не ртом пьет, а всеми порами. И выходит из стакана с улыбкой, но тебя та улыбка пусть не обманет, губки бантиком в ответ не делай, вопроса его хриплого жди: - Кто? Это трудный вопрос. По многом питии позабыл ежик многое, и себя позабыл, и напомнить ему надо, что еж он, а не сковородка, и не трамвай, и не шампиньон. На примерах и четкой логике убедить его надо в колючести его и округлости, в подвижности и гриболюбии, а не то зазвенит у тебя в комнате, и рельсами сам ляжешь, а он по кольцевой гонять будет, и электричество в нем никогда не кончится.
Убедил ежа, дорогу ему к двери показал, ориентиры расставил, рукой помахал - и замри, молчи, нишкни! Последнее слово всегда еж скажет, и уж ты дождись, когда он к порогу доковыляет, событий не торопи, а терпи, пока обернется он у двери и тебе напоследок промолвит: - Бывай..."
"Большой Осенний Лист медленно кружил над землей и искал Маленького Ежика. У него был очень важный и серьезный вид, потому что он летел с Самой Высокой Ветки Самого Большого Дерева, а еще он был очень грустным, потому что любил думать о том, что скоро увянет. А Маленький Ежик был очень веселым и любил играть, он нравился Большому Осеннему Листу и поэтому они играли в прятки. - Теперь моя очередь искать, - сказал Ежик. - Я буду летать, а ты прятаться! - Маленькие Ежики не летают, - ответил Лист. Большие, правда, тоже, но об этом он говорить не стал. - А как летают Осенние Листья? - Нас несут на себе Осенние Ветры. - Я тоже хочу быть Осенним Листом и кататься верхом на Ветре. Теперь я вожу и я буду Осенним Листом, а ты будешь Ежиком. - Ладно, давай попробуем, - вздохнул Лист, он уже знал, что спорить бесполезно. - Ура! Теперь я Большой Осенний Лист! -закричал Ежик, а Эхо почему-то с ним согласилось. - Так не бывает, но раз Эхо сказало - садись! - прошелестел Осенний Ветер. Маленький Ежик делал сальто на Самой Высокой Ветке Самого Большого Дерева и с криком "Э-ге-гей! Я Большой Осенний Лист!" падал вниз, а Осенний Ветер тут же подхватывал его и кружил над землей. Ежик улыбался - он всегда улыбался, потому что был счастлив. Большой Осенний Лист улыбаться не умел, но он тоже чувствовал себя счастливым. Ему нравилось быть Маленьким Ежиком, потому что Маленькие Ежики очень любят играть и совсем не любят думать о том, что они скоро увянут..."
"Ежики это маленькое, колючее счастье. Если конечно счастье бывает колючим. Но все таки ты думаешь что это так и от этого тебе становится теплее , уютнее и не так одиноко, ведь ты знаешь что счастье все таки где то есть и оно - это ежики." - песенкааааа
Библиотека // Объявления
