Здравствуйте, господа и дамы. Хочу предложить вашему вниманию свой стишок "О людях". Считаю, что его форма очень хорошо подходит содержанию, вместе с тем имеется пара интересных моментов. И хотя наверняка дальше этой ветки дело не дойдёт, прошу некоторого обсуждения. Вот, я ужасно многословен.
По-моему, так наоборот, Вы слишком скромны, Aurthem. А пояснение? Это же мастер-класс, так сделайте, пожалуйста, авторский разбор своего полёта - что Вы тут считаете находками, на что обратить внимание?
Ммм. Дело в том, что я весьма искушён в саморазборах. Но идейное наполнение, от которого отрешиться автору невозможно, редко соответствует читательскому восприятию (в случае недостаточного мастерства, естественно). В сравнении "хотелось"-"получилось" можно найти залежи пользы. Да только прочтение должно быть независимым, на мой взгляд, поэтому и не тороплюсь с анализом. То есть я предполагал обсуждение по схеме: мне говорят, какой я негодяй, ибо так есть, а я в меру сил комментирую сей факт. Вы же предлагаете расписать, какой же я хороший, а потом уже пойдёт вся машина. Если Вы настаиваете на втором варианте, то и я на него перейду. Ага?
Самым слабым местом здесь является общий смысл, который банально мизантропичен: "люди-де такие-растакие, Богом и не пахнут, а ещё вот что вытворяют – вообще монстры". Так что акцент делается на передачу нюансов и идейное расширение, о чём чуть позже. Сразу хочу отметить особенность повествования, которое ведётся от общего лица ("мы") и не содержит противопоставления лирического героя и общества, что несомненно характеризует оного. "Ненависть изнутри" – один из интересных мне моментов произведения.
Теперь рассмотрим образность и всё в том же роде.
Корчим радость, извлекаем Грусть из светлого колодца.
"Корчим" – очень ёмкое слово, с его помощью можно и корчиться в судорогах, и корчить рожи. Этакий концентрат страдательной притворности. Далее возникает, заявляя о том гулкими каплями, грусть из колодца – уточню, что грусть светлой быть не может, ибо положительна сама по себе, и такое словосочетание напоминает тавтологию навроде "убитый насмерть". Попробую объяснить, почему колодец светел. Представьте себе широкую прозрачную трубку – колодец – которая находится полностью над поверхностью. Солнечные лучи пронзают воду и остаются суетящейся паутиной на поверхности стеклянной кладки. (И достать оттуда можно только нечто угловатое и светящееся, как те же блики или облитая кипятком льдинка – правда, это уже ассоциации, и в стихе на это нет ни намёка.) А теперь остановим лучи и погрузим всю конструкцию в землю – вот и получился колодец света. Конструкция звеняще-торжественная и тихая. (Формированию такого восприятия, к слову, помогает аллюзия со светлой грустью.) "Извлекаем" подчёркивает прикладное значение описанных эмоций, даёт понять, что все эти состояния суть маски и лицемерие. Притом маски уже натёрли мозоли и вызывают страдания. Вполне себе картина.
Бог давно уже не с нами – Он не хочет уколоться О всезнанье механизмов И бунтующую скуку.
"Теософский" кусочек. Упоминаются причины отсутствия веры, которая здесь безусловно благотворна. Всеобщая механистичность и обыденность отторгают частицу божественного из каждого. Читатель отдыхает от комплексных образов, часть внимания освобождается для фиксации рифм (см. ниже).
Мы не ведаем других слов, Кроме "стало" или "будет".
Самые раздражающие строчки, так как содержат лишь приблизительные рифмы (контрастируя с точными в остальных местах), плюс к этому читаются слегка с трудом. Возмущения разогнанного предыдущими четырьмя строчками читателя должно, по идее, хватить, чтобы проскочить от отдельных слов "стало" и "будет" к осознанию, что люди постоянно лишь строят планы и оглядываются на предыдущее.
Помогаем мёртвым людям Побыстрее разложиться, И не мёртвым – ровно то же.
Помимо уже отмеченных лицемерия и бездушия, в список "достоинств" добавляются цинизм и жестокость. Первое отражается в бесцеремонном отношении к мёртвым, а второе – в обдуманном разложении личностей (причём именно "не мёртвых", а не "живых"). (Кстати, в одном из вариантов звучало "А не мёртвым – стать мертвее", но от него пришлось быстро отказаться, ибо "стало" уже имеет определённую смысловую нагрузку, да и три "мёртвых" подряд – перебор.) Опять же, простая часть, читатель разгоняется.
Прячемся в зеркальных лицах. Вакуум у нас под кожей.
Концовка откровенно оборвана. Так и просятся ещё одна-две строчки. Но смысл исчерпан, и рифмы закрыты скучно и классически – "лица" и "кожа" словно перекочевали сюда из детских стишков-загадок ("Хочется мне удавиться, Если вижу ваши ..."; "Без костей мы все похожи – Бурдюки из мяса с ...") – строки оторваны и кажутся даже неуместными. Аж не хочу представлять себя на месте читателя, ужас. Зеркала холодны, потому погружение в них содержит намёк на холодность и отстранённость. Основной же смысл – бегство в адекватный ответ, то есть решение отдавать ровно столько же, сколько и получать, никакого альтруизма и бескорыстности. (Забавно, когда проверял постфактум фразы из стихотворения, нашёл мелкую , смысл которой вполне соответствует данному образу.) Вакуум под кожей означает чудовищное напряжение, скукоживающее и деформирующее человека, внутри которого и так пусто – завершающий штрих.
Несколько неуютно чувствуются все образы, пришпиленные рядком. Однако продолжим. Занимательно также провести аналогию с сайтом – всё же тот является моделью мира, а гражданская лирика плотно контактирует с общественной жизнью.
Поговорим о рифмах и формальном. Первое четверостишие даёт читателю надежду на полновесный сонет – перекрёстная рифмовка и хорошая силлабо-тоника. Следующее четверостишие варварски портит картину, что усугубляется сбоем в схеме рифмовки ("будет"-"людям", строчки подряд). Кубарем завершается представление на тринадцатой строчке, причём опять же последние четыре – сонетные. Взглянем на ударения.
Ударные звуки тяготеют сперва к началу строк, в среднем куске ломаются, а в завершение подходят к концу строк. Недостаток ударных в хорее как бы указывает на середину произведения (-> || <-), что вызывает эффект "засасывания" – очень привлекательно.
Наконец, зачем же нужна такая ломка и вообще. Я считаю, что жизнь не может произойти от гармонии – только от диссонанса. Гармоничны трупы. Классические стихи мертвы. Так что произведение решает ещё и онтологическую проблему. На наших глазах идёт борьба с сонетом, и жизнь вырывается из-под утрамбованных строк, ставит флаг на руинах побеждённого оппонента. Таким флагом является центральная часть стихотворения, выделенная, как уже было сказано, даже ударениями (и дважды содержит "мёртвых"). Классика убита, диссонанс и асимметрия восходят.
Ооо, я почти свечусь непогрешимостью, сделайте с этим что-нибудь!
уточню, что грусть светлой быть не может, ибо положительна сама по себе
сомнительное утверждение. оттенков у грусти может быть множество. как и причин. как и ассоциаций, с ней связанных. кто-то может грустить по-черному и считать это весьма отрицательным явлением
Бог давно уже не с нами – Он не хочет уколоться О всезнанье механизмов
вот это мне понравилось, в вашем "теософическом" отрывке. такое наслаивание - первые две строки (без третьей) порождают ассоциацию с наркоманией - мир, созданный Богом, стал для Него наркотиком. читаешь третью - совершенно другая картина - опасность излишней самоуверенности
Прячемся в зеркальных лицах. Вакуум у нас под кожей.
смятая концовка зеркальные лица - штамп, а вакуум под кожей - в сочетании с предыдущей строкой представляется лицо в пузырях в технике не силен, у нас поэтов много, специалисты найдутся вообще интересный авторазбор
Ооо, я почти свечусь непогрешимостью, сделайте с этим что-нибудь!
Откликаюсь.
Первое четверостишие даёт читателю надежду на полновесный сонет – перекрёстная рифмовка и хорошая силлабо-тоника.
Классная рифма (колодца-уколоться) дает читателю надежду на что-то хотя бы немного достойное Бермудского Треугольника "Нам осталось уколоться, И упасть на дно колодца И там пропасть, на дне колодца Как в Бермудах, навсегда..." (с) Не обнаружив на дне ничего кроме "бунтующей скуки" и каких-то совершенно непонятных механизмов, несколько разочарованный читатель далее соглашается с автором в том, что
Следующее четверостишие варварски портит картину, что усугубляется сбоем в схеме рифмовки
Читатель честно пытается прочитать стихотворение вслух, ориентируясь на предложенную схему рифмовки, за что сразу же вознаграждается фразой: "Мы не ведаем другихслов" Кто такие другихслы, читатель тоже не ведает, и варварство оправдывает только тем, что такую картину довольно трудно испортить. Читатель не может не отметить, что он сильно впечатлен альтруизмом автора, ведущего повествование от общего лица
Помогаем мёртвым людям
Побыстрее разложиться И не мёртвым – ровно то же
Последняя строчка совершенно замечательна, и единственное сомнение вызывает только тот факт, что вакуум не способствует быстрому разложению трупов, скорее - консервирует их.
С уважением, Читатель, ничего не смыслящий в поэзии, - пока не подтянулись мэтры.
Замечательный разбор, вот, я считаю, побольше бы таких!
Ну а теперь, как это видит торопливый и необразованный читатель, что за мысли приходят. Тупорылость моя в поэзии общеизвестна, так что убийство классики, диссонанс и асимметрия на меня должного впечатления не произвели, ну, написано, значит, так надо? А вот в смысл слов хотелось бы вникнуть всё-таки…
«Корчим радость» – насколько я понимаю, есть действительно устойчивые сочетания «корчить рожи», «корчить из себя умного», либо – «корчитьСЯ» от чего-либо, от смеха, например, но вот просто «корчить» что-то, хм… как-то споткнуло.
«Извлекаем грусть из светлого колодца» – ну, почему бы колодцу не быть светлым, если он неглубокий, и освещён сверху, солнечные зайчики по стенкам…
Радость, значит, корчим, она поддельная, а грусть извлекаем, она настоящая, и вне нас, любопытно.
«Бог давно уже не с нами», смелое утверждение, пути Господни, как мне помнится, неисповедимы, может, как раз промысел Его здесь мы и видим?
«Он боится уколоться о всезнанье механизмов», испугать Бога, да многие это пробовали… Как-то неоднозначно понимается, то ли механизмы всезнающи, то ли мы о них знаем всё?
«бунтующая скука», почти катахреза, как-то нелегко представить?
«не ведаем других слов, кроме «стало» или «будет», мда, людоеды Мумбо-Юмбо далеко вперёд ушли, у них вроде 300?
«помогаем мёртвым людям побыстрее разложиться», – так, с этого места подробнее, пожалуйста, как это? Что-то лезут в голову нехорошие ассоциации, матрасы из волос, портсигары из кожи, мыло из человеческого жира…
«и не мёртвым – ровно то же», так уж ровно?
«прячемся в зеркальных лицах», понятно, то есть отражаем чужую улыбку, своя скрыта. Вот любопытно, когда двое таких лицом к лицу, опять интересная ассоциация, как при гадании, между двух зеркал, бесконечный магический коридор, жуть…
«вакуум у нас под кожей», пустышки мы то есть, закономерный пессимистический вывод, очередной горестный вздох о ничтожестве человеческой натуры – как Вы сами отмечаете, мысль банальная.
К сожалению, и слова не блещут новизной, ну вот мне ничего не захотелось украсть, извините…
"Корчим радость, извлекаем Грусть из светлого колодца. Бог давно уже не с нами – Он не хочет уколоться"
Учкудуууууук - три колодца (колоцца, колоццаааа) (с)КВН, комнада вроде С-Пб. Тимур там на фоне про колоцца вопел. Но это я так - ерничаю. Тема, не прими на свой счет. извлекаем-нами рифма условная, колодца-колоться - четкая. Так специально?
по смыслу - радость - нгаигранная, грусть - извлеченная. а искреннего ничего нет. пустышка.
Про бог не с нами все уже сказали, хм, Тем, а ты атеист? это так, мне для сведения - ну. просто интересно. Хотя, уже говорилось как-то на ЛК, что в большинстве люди атеисты. А вот уже строка "он не хочет уколоться" уже как-то мм.. богохульственно что ли, звучит.
"О всезнанье механизмов И бунтующую скуку." - разъяснение - обо что же не хочет уколоться бог. овсезнанье - знание об овсе. ну как то так прозвучало... а скука, которая бунтует - отлично.
"Мы не ведаем других слов, Кроме "стало" или "будет". Помогаем мёртвым людям Побыстрее разложиться," - про другихслы уже сказала Сова, и это скорее техническая погрешность. Мысль - глубокая и хорошая: стало и будет - живем прошлым и будущим, а надо бы - настоящим. Про мертвым людям разложится - строка пустая, на мой взгляд. Не цепляется за нее глаз как-то. Только если она, как ступенька к следующей строке:
"И не мёртвым – ровно то же." Разложение живых. Как-то фаина раневская сказала, что жизнь - это затяжной прыжок из п*** в могилу. Разложение в момент якобы жизни. Мысль тоже не нова.
Про зеркала было много всего. Самое классное, что когда-либо читала - у Ремарка: "Изабелла чем то вдруг взволнована. Она становится коленями на скамью. Ее черный узкий силуэт выделяется на фоне желтых нарциссов; в сумраке душного вечера кажется, что они из серы. – Значит, оно у них внутри, а перед тем ты говорил, что его там нет! Она сжимает мне руку, все ее тело дрожит. Я не знаю, что мне сказать, чтобы успокоить ее. Ссылкой на физические законы ее не убедишь – она презрительно отклонила бы такие доводы. Да в эту минуту я и сам не так уж уверен в их незыблемости. Мне вдруг кажется, что в зеркалах есть действительно какая то тайна. – Где оно, Рудольф? – шепчет она и жмется ко мне. – Скажи мне, где оно? Неужели везде осталась какая то часть меня? Во всех зеркалах, в которые я смотрюсь? А сколько я видела их! Не сосчитать! И неужели я в них во всех разбросана? И каждое что то у меня отняло? Тонкий отпечаток? Тоненький ломтик меня? Неужели зеркала распилили меня, словно кусок дерева? Что же от меня тогда осталось? Я крепко держу ее за плечи. – Все в тебе осталось, – отвечаю я. – Наоборот, зеркала еще что то прибавляют к человеку. Они делают этот добавок зримым и отражают кусок пространства, а в нем – озаренный кусок тебя самой. – Меня самой? – Она все еще не выпускает моей руки. – А если все не так? Если все эти куски лежат погребенными в тысячах и тысячах зеркал? Как их вернуть? Ах, никогда их не вернешь! Они пропали, пропали навсегда! Мы стерты, мы как статуи, у которых соструганы лица. Где мое лицо? Мое первоначальное лицо? То, которое было у меня до всяких зеркал? До того, как они начали обкрадывать меня? – Никто тебя не обкрадывал, – растерянно отвечаю я. – Зеркала ничего не крадут, они только отражают. Грудь Изабеллы бурно вздымается. Лицо ее бледно. В прозрачных глазах поблескивает багровый отблеск луны. – Где оно? – шепчет она. – Где всё? Где мы вообще, Рудольф? Все бежит и проносится, как ветер, и тонет, тонет! Держи меня крепче! Не отпускай меня! Разве ты их не видишь? – Она пристально смотрит на мглистый горизонт. – Вон они летят! Все эти мертвые отражения! Они приближаются и жаждут крови! Ты не слышишь шелеста их серых крыльев? Они мечутся, как летучие мыши! Не подпускай их!"
"Прячемся в зеркальных лицах. Вакуум у нас под кожей."
прячемся, да. или расслаиваемся - на тысячи зеркал?
про вакуум под кожей уже сказано.
мне не понятно было, отчего рифма теряется в этом кусочке: "О всезнанье механизмов И бунтующую скуку.
Мы не ведаем других слов, Кроме "стало" или "будет". Помогаем мёртвым людям"
так было задумано?
Стиш читается, но остается какая-то горчинка недоумения после прочтения. с уважением..
The Tums. Грусть считаю положительной, ибо, несмотря на множество оттенков, она всегда приводит к пользе. Мнение на этот счёт подвергающихся индивидуумов может быть при том любым. Большинство моих утверждений по-своему сомнительно, если заметили. Впрочем, это нюансы. Ваше восприятие кусочка про Бога – это здорово. Надо будет запомнить момент, пусть висит в подсознании. По правде сказать, я не подразумевал – и не мог даже – намёков на наркоманию, ибо придерживаюсь политики затягивания гаек до полного удушения. Этого просто не было в мыслях. Зато вышло интересно. Концовка смята, скорее всего, сильнее, чем хотелось. Зеркальные лица – таки штамп, чувствовал при написании. Даже зеркала представлялись не чистыми, а с лёгким налётом пыли. Ассоциативная цепочка была примерно такой: прятать лицо в ладони, ладони неживые, холодные, ледяные, металлические, зеркальные, взаимопроникновение ладоней и лица, безличный зеркальный пузырь вместо лица. Здесь после металла вплелась цепочка отражений и притворства в качестве уже знакомого мотива. "Лицо в пузырях" меня, признаться, удивило, поскольку со всех сторон видел лишь оболочку в форме человека, гудящую, как полая бронзовая труба. А колодцы у меня в голове сплелись плотно. Последую Вашему совету и постараюсь расширить образный интервал между ними.
how-let. Поддерживая традицию, заявляю, что я круглый дилетант в области поэзии и чуть-чуть угловатый – в прозе. Обладание незамутнённой памятью (кхм, что-то я начал увлекаться, пора заканчивать), тем не менее, не мешает мне пользоваться своим положением по отношению к мировой литературе. И даже громада Высоцкого оставляет лишь лёгкую дымку на моей совести – зато в моём велосипеде три педали. Или пять. "Другихслы" мне нравятся мягким сбоем, на полслога удлиняющим строку. Ещё слабое, которое при желании можно выправить дальше по тексту, это возмущение даёт начало падению. Вообще говоря, при построении на тонких диссонансах эффект был бы в разы больше. Но, увы, мои колебания резко возрастают до ужасающей одногласной рифмы "скуку"-"будет". Такой переход считаю неудачей и серьёзным недостатком, который можно отчасти оправдать только малым объёмом стихотворения. У альтруизма несколько другой оттенок, нежели у об'обществления. Здесь скорее можно углядеть резкий выдох при падении в озеро кислоты. Непроизвольный, как и любая физиология, тем более что прыжок был добровольным. Можно представить смерть таких людей как повреждение оболочки – атмосфера стремительно натекает в полости, неся трудолюбивые бактерии. Что, как не смерть пустого человека, есть его наполненность и разрушение скорлупы. Но это я расширяю тему, вернёмся. Образы зеркал и вакуума иносказательны, чего сложно добиться при обсуждении трупов, так что области не пересекаются. И для меня сомнений тут не возникает.
Мария Гринберг. Скажу больше, "должного впечатления" все эти диссонансы не произвели не только на Вас. Я имею в виду, что после прочтения удивительными выглядели бы резкие высказывания в адрес света нашего Александра и порывы жечь сборники стихов – конечно, я утрирую. Но стишок убедительно неубедителен, и в этом его главная проблема. "Корчим радость" – словосочетание это и подтолкнуло к написанию. Та самая кочка – послужила как бы началом кристаллизации. Спасибо, что отметили особенность, надо будет над ней поразмышлять. Я действительно представлял радость чем-то вроде подкожной плёнки, а грусть – уже сравнивал с замысловатым куском льда. Про Бога. Тут больше рассуждается о вере, причинах её отсутствия. Подразумевается, что таковое положение вещей входит в один ряд с другими негативными качествами. А механизмы всё знают. Создают иллюзию всезнания, если в контексте притворства. Ну, можно считать, что "бунтующая скука" – это бунт со скуки, хотя оттенок смысла несколько иной. Людоеды Мумбо-Юмбо наверняка ушли дальше персонажей произведения в определённых направлениях. Питаются хорошо вот. Разложения нет никакого, всё чинно, мирно и сытно. Кстати, про разложение – оч. верное замечание. Лезут ведь. Нехорошие. "Не мёртвым – ровно то же". Абсолютно так же, даже вспоминая замечание чуть выше. С живыми можно проделывать не менее занимательные операции. Про зеркала – блестяще. Мелькали такие картинки, помню. Затасканность слов добавляет к моему велосипеду ещё пару педалей. Поясню, что не ставил задачей оглушить читателя словарной мощью, – наоборот, это помешало бы восприятию. Гирлянды на ёлках в Новый Год мешают разглядеть липкость ствола.
Apriori. И некая команда КВН добавляет ещё полпедальки. Пока краем сознания подсчитываем, сколько же ног должно быть у читателя, чтобы оседлать сие произведение, продолжаем. Не соглашусь с тем, что рифма "извлекаем"-"нами" – условная. В счёт точности идут все звуки после ударного гласного: "аим"-"ами". Инверсия всего пары звуков, притом безударных, да ещё при учёте быстрой памяти, совершенно несущественна. Вот. Я верю в Бога. Хоть и не слушаю радио . "Овсезнанье" – наверняка наука о том, чем питаются "другихслы". Забавно. "Помогаем разложиться" – лезут-лезут. Отпечатки истории и (ха, какое самопересечение) грядущего. Ещё как. Разложение живых, разложение их личностей как осознанный акт общества – слегка не то, о чём говорила Раневская. (Помнится, даже видел рекламный ролик по этой фразе.) Ремарк – дяденька, и ему ещё предстоит быть прочитанным. Так что пересечения с его произведением не готов обсуждать. Именно, именно "горчинка недоумения". От потерянной рифмы, от какой-то спутанности, угловатости. Этого эффекта я хотел достичь, но получилось весьма топорно и слишком раздражающе. А так это был бы стимул приглядеться к произведению, поразмыслить над ним хоть немного. Не удалось особо.
---
Подведу итоги. Отмечу устойчивость формы. Идейное наполнение стихотворения подобрано так, чтобы только такая растянутость между двух берегов являлась наиболее подходящей. Классический сонет и полный верлибр, даже полнясь теми же словами, отвечали бы другому содержанию, другому настроению. А так получается даже намёк на месть читателю, словно бы лирический герой написал всё это, злорадно твердя: "Так вам, так вам!" Но, невзирая на налёт академичности замысла, реализация чересчур неряшлива. Там, где требовалась мелкая раскачка, вызывающая волны ощущений у читателя и доказывающая основной тезис живительности диссонанса, возникло торопливое усиление, которое обрубило связь читателя и произведения. А через стенку сложновато разглядывать всякие тонкости. В некоторых местах стремление к простоте языка было слишком усердным. Появились штампы, отвлекающие от чтения, а ведь сама цель упрощения образов состояла в выделении фоновой ритмики и рифмы. Хотя, конечно, некоторые образы несли смысл не совсем банальный. Малый объём произведения стянул концовку и придал воздействию на читателя точечный вид, то есть вообще никакого. С чисто формальной точки зрения вместо выверенного доказательства идеи это произведение явилось скорее знаменем – имело символическое наполнение, лишь олицетворяя его. Ведь по сути любой флаг – лишь тряпка. Смысл стихотворения древен, и некоторые попытки освежить образы не сильно уменьшили вялость и блеклость произведения. Резюме: бяка.
---
Благодарю всех обсуждавших стихотворение – отзывы были необычайно питательны. Не оставляю за собой последнее слово, но считаю, что ещё немного, и замечания начнут перекрываться.
"Овсезнанье" – наверняка наука о том, чем питаются "другихслы".
Спасибо автору за адекватную реакцию на критику). По-моему, основное отличие прозы от стихов заключается в том, что последние обязательно читать вслух. В прозе более-менее простительны звуковые ляпы, ее обычно "читают глазами".
Если автор хочет вложить глубокий философский смысл, он должен быть особенно внимателен к форме, ибо ляпы (не имею в виду намеренный сбой ритма или пропуск рифмы, а неудачное звучание), вызывая улыбку, очень сильно отвлекают от серьезной идеи, и образы не срабатывают так, как бы хотелось автору. Резюме: много смысла было излито, но при выбранной форме колодца наблюдается сильная утечка идеи.
То, что увиделось. В форме не разбираюсь, потому изучаю вкус воды из колодца.
«Корчим радость» - притворное счастья, неумение быть счастливым даже там, где можно извлечь не грусть, а радость, ибо колодец пока что светлый. «Колодец» - жизнь, чем глубже, тем дальше в прошлое. Прошлое сдержит свет, но люди обычно помнят плохое. Колодец – человек, черпает себя из не лучшей стороны себя. Бог не хочет уколоться о самоуверенность людей. «Механизмы» - жить механически, думать, что все уже решено и познано. «Бунтующая скука» - говорящий за себя образ. От скуки все проблемы, но от нее идет и развитие, но… и корни самоуверенности, которая рушит иные корни человечности, земли (экология). Авторское пояснение про «стало» и «будет» - так и прочиталось, не живут настоящим, не ценят. «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов» - жить настоящим, очищаться духовно – что не дано современности. «и не мертвым» - понятный образ, неудивительный. «Зеркальные лица» - равнодушие, восприятие мира через себя, эгоизм. Много чего. Также – серая масса. В комбинации с чем-то еще (развитием образа зеркала) могло бы сыграть решающую роль. Так – прошло как штамп. Пустота внутри – то к чему все шло, но жаль, что последняя строка оказалась по смыслу слабее, чем предыдущие. Плюс – все в одном ключе. Недостаток – проблема в каждом – не ново. Для себя увидела интересную игру слов, но в теме от общего надо было перейти к частному, чтобы повлияло. Колодец – человек, черпает себя из не лучшей стороны себя – вот это могло найти развитие.
Привет тем, кто тут есть. Предлагаю для разбора старый рассказ Grey world Вопрос такой: как из него сделать фантастику? Что убрать, что добавить. Не поскупитесь на предложения. Удаление не предлагать, до этого я сама додумаюсь.
Так, может быть, В. И. Ульянов (Ленин), пойти по уже проверенному здесь пути - опубликовать авторский разбор текста, цели, которые ставились, и использованные приёмы, а потом поспорить, насколько это удалось? Что добавить, ведь каждый видит по-своему, как бы не получилось, как в басне Михалкова:
"сделать фантастику" из текста? Не совсем уверена, что правильно поняла, что имел в виду автор, но постараюсь ответить. Что в тексте фантастично? "В прошлом десятилетии гении психиатрии обнаружили связь между преступными склонностями у человека и любимыми его цветами. Тогда же начали делать всех, кто попадал в тюрьму, дальтониками. Да, это сейчас научились дробить палитру, удалять оттенки. Раньше отбирали все.
Я десять лет жил в черно-белом мире." Сразу отмечу явный хронологический ляп. Сколько нужно времени, чтобы таким образом и в таком масштабе внедрить описанное изобретение в пенитенциарную систему? Герой уже 10 лет назад подвергся операции. Даже если он и был одним из первых, все равно - совершенно нереально. Таким образом, принимая фантастическое допущение, мы неизбежно приходим к выводу, что действие рассказа должно происходить в достаточно отдаленном будущем. Если автор хочет, чтобы рассказ приобрел "фантастическую атмосферу", можно вкрапить детальки, ее создающие, с самого начала. Что мы сейчас имеем в первом абзаце? торговые центры с фонта(НА)ми, прозрачными лифтами, теснящие продавцов шаурмы и прочих лоточников, и т.п. Все вполне вписывается в рамки современности. Что можно изменить (добавить)? Проще всего ввести описание элементов быта, реалий, выглядящих привычными для героя, но в современном мире отсутствующих. Каких именно деталей - зависит от того, как автор себе представляет это придуманное будущее. К примеру, ГГ может пользоваться услугами электронного повара, вызвать воздушное такси, расплачиваться какими-нибудь "юнитами" или "кредами", любоваться из собственного окна памятником Первому Марсоходцу и т.д. и т.п. Утрирую малость, но, надеюсь, идея понятна)
Более сложный (и более интересный) путь - это достижение фантастичности "изнутри". Для этого, как мне представляется, нужно очень серьезно вжиться в шкуру человека (художника по натуре!), на десять лет лишенного радуги. У меня однажды не хватило пряжи на черный свитер. Знаете, как трудно было найти в магазине нитки точно такого же черного оттенка? Представьте, насколько тонко должен воспринимать оттенки черного/серого ГГ после 10 лет жизни в черно-белом кино. Например, в его лексикон вполне естественно могут войти слова "пепельный", "антрацитовый", "чернильный" "молочный"... где-то в ветке уже обсуждалось, какими сравнениями можно нестандартно передать черноту. Попутно поймаю еще одну блоху - "Одни глаза чего стоили: огромные, карие". Звучит как утверждение, а ГГ может лишь приблизительно предполагать (ощущать теплоту/холод). Кстати, эта способность вполне может получить более подробное развитие. Если автору интересно. В целом, рассказ сыроват. Задумка интересная. Имеет смысл доработать, может получиться очень интересно, особенно, если автор вдохновится на большее, чем косметические поправки.
how-let, спасибо. Конечно, этот рассказ сырой. Потому он был скрыт и открыт только для этой ветки. И, конечно, достигаться фантастическая идея будет изнутри. Тем более, герой в этой версии ощущал теплоту и холод, потому что определил цвет платья... Внешний мир тоже добавится, но без юнитов и марсиан. Существует гораздо изысканные способы показать развитие:) Чем и займусь. Вроде, прояснилось. Спасибо.
Администрация // Объявления
