Глава 1.

- Алло. Если ты меня слышишь, прошу - возьми трубку! Я хочу помочь. Я согласна! Вместе мы выберемся из этого! Обещаю! Только возьми трубку... Возьми ее... Пожалуйста... Твою мать, возьми эту чертову трубку!

Ее голос подобен ультразвуку. Он есть, но мои слуховые рецепторы не способны его воспринимать. Все кончено. Как она этого не понимает? Она не сможет мне помочь. Никто не сможет...

Пустая квартира и абсолютная тишина давят на мое сознание. Все вещи разбросаны, вокруг меня полный хаос, анархия. Я и сам... Воплощение хаоса. Беспорядок в моей голове. Хотя еще не давно там все было разложено по полочкам, где каждой мысли был присвоен свой номер, состоящий из двух букв алфавита и трех цифр. Теперь номера тоже есть... Но все свалено в кучу.

Я сижу на полу, моя спина упирается в диван, на котором, как ни в чем не бывало, Коха выкусывает из своей шерсти блох. А я смотрю в никуда. Я потерян. Для меня нет ни времени, ни пространства, ни других людей. Даже моих мыслей нет...

Я не знаю, как долго я уже сижу, но то место, которое соприкасается с полом, ощутимо затекло. Но и вставать я тоже не собираюсь. Собственно, зачем мне это?

- Зачем? Зачем ты так поступаешь? Ты окончательно разрушишь свою жизнь! А вместе с ней... И мою... Я люблю тебя! Каким бы ты ни был и чтобы ты ни делал, - мне все равно. Ты слышишь?

Нет. Не слышу. Моя жизнь разрушена уже давно, а твоя... Только ты можешь ее разрушить. Не я. Не снимай с себя ответственности.

Это все думаю не я. Это черт знает кто. Меня вообще не существует. Я смотрю в точку, не шевелюсь, ничего не говорю, ничего не слушаю. Я почти не дышу. Меня нет. Свою собаку я не кормил уже несколько дней и она, видимо, ждет, когда же вернется ее хозяин. Меня она игнорирует. И правильно.

Я обращаю внимание на предмет, который держу в своих руках. Такой холодный. Увесистый. С запахом ненависти. Пистолет системы Smith&Wesson.

Так должно быть... Так и не иначе... Не я выбирал дорогу, она была проложена для меня. Я ничего не решаю.

Только почему-то кажется, что моя система дала сбой. Я не верю себе... Глупец...

Глава 2.

Улица, по которой я шел, была совершенно пуста. Ни один фонарь не утруждал себя излучением света. Темно и пусто. Даже воздух пах тишиной. Впрочем, нет ничего удивительного. Кто, кроме меня, решит прогуляться по абсолютно неосвещенной улице в четвертом часу ночи? Было так темно, что я не видел дороги, и не понимал, куда надо идти. Но тогда мне это было не важно. Какая, в конце концов, разница. Я знал, что приду туда, где должен оказаться в должное время. На остальное я хотел наплевать с огромной высоты.

Впереди помигивал последний из работающих фонарей, но и он, казалось, вот-вот погаснет. Нет ничего страшнее, чем остаться одному. Силы покидают тебя, и ты затухаешь. Непременно.

Не считайте меня психом или параноиком, который жаждет привлечь к себе чье-то внимание. Нет. Я просто такой. Немного странный с точки зрения "нормального" большинства. Жизнь из каждого из нас пытается слепить что-либо уникальное, неповторимое. Она словно начинающий писатель настойчиво борется с любым проявлением плагиата, решительно рвет страницы, содержащие объезженные штампы. Штамп - средство, позаимствованное с автоматической фабрики, шаблон, с которого выполняются все изделия. Правда, не смотря на антиштамповую политику жизни, полностью искоренить это явление не удается. И не удастся. Всегда будут мужчины, которые любят пиво и футбол. Всегда будут женщины, которые карьеру ставят выше всего.

А я не хотел быть "образцом". Я вообще ничего не хотел. Я даже не хотел ничего не хотеть. Я такой, какой есть.

В этом городе все настолько похоже, что создается впечатление, будто город построен из набора детского конструктора.

Я шел по улице, где каждый последующий дом отличался от предыдущего только лишь порядковым номером. Даже заборы были одинаковыми. Архитектура вымирает в наши дни. Сохраняет актуальность только лишь по отношению к безумным, фантастическим проектам небоскребов, дворцов и стадионов. Даже название эта улица получила созвучное с соседней, где стоят точно такие же домики.

Внутри этих домов ситуация чуть по лучше - там повторяется не все. Видимо, не каждый водит к себе гостей...

В многоэтажных домах этаж за этажом сохраняется схема квартир. Здесь кухня и, значит, над ней тоже чья-то кухня. Некоторые семьи делают перепланировку квартиры, чтобы показать свою уникальность. На самом деле, это не присуще человеку. Подсознательно он пытается вписаться в массу, ничем из нее не выделяться. К чему привлекать к себе внимание? Но есть и исключения.

Я ушел с работы, не дожидаясь семи часов вечера. Конечно, у нас это не приветствуется, но я по-другому уже не мог. Я чувствовал, как с каждым днем меня переполняет негативом, перекашивает от одного лишь вида делового бизнесмена, уверенного в своем завтрашнем дне. О чем они думают?

Я ушел со своего рабочего места, не сказав ни кому ни слова: к чему слова, когда все и так ясно...

- Огонька не найдется? - я услышал хриплый голос за спиной.

- Да, конечно.

Я не курю. Но у меня была с собой зажигалка. Где-то я читал, что любому человеку необходимо хобби. Особенно, когда ему тяжело. У меня было хобби... Я писал стихи. А потом сжигал их. Собственно, хобби заключалось не в написании, а в сожжении. Листок, где что-либо написано от души, что-то искренне, близкое, горит совсем не так, как обычная бумага. Огонь становится временем. Он уничтожает стремительно и необратимо, не обращая внимания ни на что. Я писал и сжигал. Не делая копий, не заучивая. Я не собирался публиковать свои стихи. Мне не хотелось никому их показывать. Поэтому я сжигал их. Раньше я был полон желания поделиться своими творениями с другими. Я публиковал их в Интернете, и всякий раз получал отрицательные отзывы. Кому казалось, что местами сбивается ритм, кому, что мои "образы" стали заложниками рифмы... Я спокойно относился к критике. Я не бесился, не вдавался в полемику, ничего не пытался доказать. Я просто стал жечь все, что выходило из под моей руки. И мне было тепло. Сомневаюсь, что от огня. Человек пишущий отличается от непишущего очень существенно. Творческого человека видно, даже если он никому не показывает своих произведений. Я писал. Мне нравилось писать. Я не мог не писать. Мне было совершенно не важно, что в третьей строке второго четверостишия 12 слогов, тогда как должно быть 11... Через стихи я выражал себя. Именно поэтому я отказался от критики. Представьте, молодой человек признается своей возлюбленной в любви, раскрывает душу, а она оценивает тембр его голоса... Нет, вы не думайте, мои стихи бездарны, - я знаю это. Но полыхают они все-таки красиво. Ах да... Не считайте, что рукописи не горят. Горят! Еще как!

Мелкий дождик капля за каплей стал посещать мой мир, мою улицу и мою голову. Дождь был мне приятен. Он приносил с собой обновление.

В те дни я стал осознавать, что что-то не так. Я заскучал. Мне надоела моя работа, мне надоело общение с друзьями, мне надоело все. Я сам себе осточертел до безумия. Именно поэтому я шел по этой пустой и темной улице. Мне просто было скучно. Скучно и одиноко. Дождь усиливался, а я продолжал идти. Я не боялся заболеть: если и заболею, то лишь потому, что мне суждено было быть нездоровым в какие-то из надвигавшихся дней.

Впереди я, наконец, увидел отлично горящий фонарь. Он светил напротив небольшого продуктового магазина, который в тот час, разумеется, был закрыт. Я был не рад этому свету. Мне хотелось как можно быстрее пройти эти 50 метров и вновь погрузиться во тьму.

Дождь превратился в откровенный ливень, но я по-прежнему не обращал на него внимания. В ту минуту, когда я проходил мимо магазина, мое внимание было сконцентрировано на темной фигуре, которая как клякса пачкала крыльцо. Я остановился и стал вглядываться. Это была девушка. И это меня удивило и заинтриговало. Над крыльцом не было крыши, девушка сидела насквозь мокрая и даже не шевелилась. Хм... Неужели я не один такой. Подстегиваемый любопытством, я приблизился к ней, но она абсолютно не обращала на меня внимания. Она рыдала, уткнув лицо в сложенные руки на коленях. Тогда я сел рядом с ней и закурил. Я никуда не торопился...

Прошло минут пять и она, не прекращая свой плач и постоянно всхлипывая, заговорила:

- Если вы думаете, что остроумны, то вы правы, но прошу, уходите!

- Что с вами случилось? - я сказал спокойно и ровно, и затянулся.

- Вам-то что до этого! Уходите, пожалуйста! Мне больно говорить.

- Извините меня. Но я не уйду, пока не узнаю вашей проблемы.

Видимо девушка поняла, что я психопат и, что лучше рассказать мне все, о чем я спрашиваю.

- Мой парень... Мы с ним... 2 года... А теперь его нет... - она разразилась очередной волной истерики.

- Он умер? - я само спокойствие, только дым выдыхаю...

- Нет... Он просто сказал... В общем, мы расстались... Но, я... Я люблю!

- Вам обидно, что он так поступил, потому, что вы горды. Вам следует благодарить его за это решение, а самой прыгать от радости!

Истерика испарилась мгновенно, остались лишь редкие всхлипывания. Гнев я видел в ее заплаканных глазах...

- Да как вы смеете... Кто вы такой, чтобы говорить так? Кто, вообще, дал вам право так глумиться над моими чувствами?

Я вновь пустил дым и затушил окурок об землю.

- Вы не любили этого человека. Он не любил вас.

- Что? - гнев в ее глазах сменило непонимание, граничащее с безумием.

- Между вами не было любви.

- Откуда вам знать!

- Вы сами сказали мне об этом.

- Да что вы несете! - она бесилась. - Я не говорила вам ничего подобного!

- Ошибаетесь. Вы расстались. Верно?

- И что?

- Любви не было. Это же элементарно просто!

- Да ну! С каких это пор любовь - это просто?

- Просто поймите, что вы не должны были быть вместе. Он для вас - лишь промежуточная остановка на пути к настоящей любви. Настоящая любовь не проходит. Никогда. Поэтому вам повезло, что ваш парень сумел за два года все понять и уберечь вас обоих от многолетних страданий. Он будет счастлив. С другой. И вы. С другим. Вот увидите! Тогда вы еще вспомните, как плакали, как вам казалось, что жизнь кончена. И вы будете смеяться над тем, как глупо себя вели!

Девушка была явно озадачена.

- Но... Я же чувствую... Нельзя же так просто забыть все то...

- Почему нет? Как вчерашний день! Как прочитанную книгу! Как просмотренный фильм! Вам ведь было интересно смотреть "это кино". Жизнь длинная. Ваша любовь еще где-то ищет вас. И судьба освободила вас из плена мечты ради того, чтобы вы нашли истинную любовь. Если бы вы считали, что любите того парня, то при встрече с кем-либо другим, вы не дали бы ему не единого шанса! А ведь он мог бы оказаться гораздо достойнее вашего парня. Вам с ним могло бы быть гораздо лучше, чем с вашим парнем. Он мог бы быть вашей настоящей любовью, а вы бы отвергли его и все жизнь были бы несчастны. У вас был бы несчастливый брак. Не счастливые дети. А теперь вы спасены! То, что вы чувствуете, это лишь то, что, как вам кажется, вы должны чувствовать. Это вполне логично и это вполне свойственно человеку. Мечта. Влюбленность. Любовь. Надо уметь различать их.

Выражение ее лица стало таким, словно она переосмысливала всю систему мироздания. Парадигмы рушились в ее сознании. Я уверен в этом.

- Боже... - она говорила спокойно, почти как я, но часто дышала. - Вы, кажется, правы... Мне всего девятнадцать. О чем я думаю! Я встречалась с ним два года, и для меня не было других парней... А... Кто вы?

- Я... Разве есть значение кто я? - я улыбнулся ей. - Для вас действительно важно другое - вы встретили меня сегодня потому, что волею судьбы сегодня вы должны были правильно оценить происходящее. Я не считаю себя посланником Судьбы, но мы все ее пешки. Для того, чтобы сейчас я говорил с вами, Судьба заставила меня скучать несколько дней. Она заставила меня гулять этой ночью по этой улице. Она сделала так, что вы тоже оказались здесь, что фонарь у этого магазина горел единственный из всех и я смог вас заметить. Она много лет учила нас обоих не бояться дождя! И все ради этого разговора! Все ради того, чтобы вы не наделали глупостей и испытали когда-либо истинную любовь!

- А... У меня даже нет слов... Вы так хорошо говорите... Спасибо вам за поддержку. Мне действительно очень помогли ваши слова. - Она покивала головой, давая мне понять, что успокоилась.

- Да не за что. Только пообещайте мне...

- Что?

- Что больше не будете разбавлять дождь своими слезами.

Она только улыбнулась.

- Обращайтесь, если что! - Я тоже улыбнулся и подмигнул ей, а затем встал с места.

- И все-таки, я хотела бы узнать ваше имя?

- Зовите меня ..........

- ........, вы уже уходите?

- Да, спасибо вам за подаренное разнообразие в моей скучной жизни. Я пойду дальше...

- Постойте, - она косилась по сторонам. От ее истерики пропал и след. - Видите ли, когда я сюда шла, мне было плевать на все! А теперь немного страшно... Здесь так темно...

- Я могу проводить вас до вашего дома, - мне, в самом деле, было не трудно.

- Это было бы здорово!

Она взяла меня под руку, и мы пошли не спеша, скрываясь в темноте.

- А откуда такие мысли... Ну, вот эта ваша философия относительно любви? - размазанная косметика на ее лице и потемки превращают ее в моем сознании в монстра из фильма ужасов.

- В основном, из жизни...

- Вы любите?

- Нет.

- Но уверены, что полюбите?

- Конечно!

- А любили когда-нибудь? Ну, в смысле, вам казалось когда-нибудь, что вы любите?

- Да, разумеется. Благодаря этому тоже, кстати, состоялась наша беседа.

Теперь она улыбнулась откровенно.

- Расскажите мне о вашей псевдо-любви! Пожалуйста!

Глава 3.

Мы шли, с трудом различая дорогу. Наши ноги промокли, потому что мы постоянно наступали в лужи.

- Вы действительно хотите это слышать?

- Да, очень. Мне, действительно, интересно. Пожалуйста.

- Ну что ж. Я расскажу... Но, дослушав, вы будете жалеть, что попросили.

- Посмотрим. Я готова рискнуть, - она чуть было не улыбнулась.

- Я учился на 3 курсе. Я был полон оптимизма. Энергии было уйма, я не знал чему себя посвятить.

Я метался от одного увлечения к другому, пытаясь найти себя хоть в чем-то. Закрыв сессию, я уехал из города. Если честно, то я не помню, как мы познакомились. Она тоже приехала на каникулы в то место, куда отправился тем летом я. Это совсем небольшой городок, напоминающий больше деревню. Название его вам ничего не скажет.

И я не помню, как так получилось, что через пару дней мы стали гулять с ней по берегу, обнявшись. Правда, при этом она рассказывала мне про своего парня, который ждал ее в где-то. Мне это конечно жутко не нравилось, но на тот момент это было вполне естественным.

26 июня мы, как обычно, гуляли по берегу, было где-то около часа ночи.

"Зайдем ко мне, мне надо одеться?" - спросила она.

"Я подожду на скамейке".

Она ушла, а я, добравшись до скамеечки, сел и закрыл глаза. До меня доносился лишь шум ветра и треск костра, что был разведен за моей спиной и забором, во дворе дома Кристины. Я сидел и пытался собраться с силами, чтобы сделать то, чего хотел. Но я жутко боялся.

Она вышла минут через 10, которые мне показались вечностью.

"Что такой задумчивый?" - она зрила в корень.

"Кристин... Давай встречаться?" - сказал я глухо, с интонацией обреченного человека. В ответ я услышал молчание, только ветер и костер напоминали мне, что я все еще способен слышать. Я перевел взгляд на нее и увидел ее выпученные глаза....

"Ты... что... Идиот?" - она сделала жест, который обычно предназначается людям не совсем здоровым психически.

"Да... Возможно". - Выдохнул я и, встав со скамейки, направился к своему дому.

"Стой!" - окрикнула меня она. Я обернулся.

"Ты пошутил?"

Я промолчал. Тогда она подошла ко мне и сказала:

"Камень, ножницы, бумага - если я выиграю, значит, ты пошутил!"

Мне было любопытно. Она не выиграла. А я, в самом деле, не шутил. И я ушел, не сказав больше ни слова.

- Она назвала вас идиотом?

- Да.

- Ужас. Представляю, какого вам было тогда. Уверена, вы были жутко расстроены.

- Был ли я тогда расстроен? Безусловно! Это теперь я стал смотреть на подобные вещи по-другому...

Но, не смотря на мое внутреннее состояние, для всех остальных я старался казаться веселым и жизнерадостным. На следующий день я несколько раз проезжал мимо нее на мотоцикле, даже не глядя в ее сторону. Тогда я хотел сделать вид, что не очень то и надо. Тем не менее, друзья у нас были общие и поэтому чуть ближе к вечеру мы с ней встретились в парке в огромной компании. Я по-прежнему игнорировал ее, а она меня.

Правда, в скором времени она отошла куда-то в сторону, а ко мне подошла ее подруга.

"Что там у вас с Кристиной?" - спросила она, улыбаясь.

"Да что, - сердито буркнул я, - я ей встречаться предложил, а она меня идиотом назвала!"

Она улыбнулась вновь...

"Послушай... она не хотела... Ну, она просто не ожидала такого. Попробуй еще раз!"

Для меня это было абсурдом. Эта официальность казалась мне какой-то игрой...

Теперь я понимал ситуацию, но нелепость требуемого от меня хода смущала меня до безобразия.

Видимо, безнадежность прочувствовала и Кристина, и вскоре она при всех предложила встречаться мне. Я опять был в замешательстве, но заставил себя бросить глухое: "Да..."

- Хм... Забавно...

- Вот-вот. Но что поделаешь... Мы сошлись с ней удивительно легко. Обычно завязывать отношения, выстраивать их бывает чрезвычайно непросто, но мы словно понимали друг друга с полуслова. Видимо, нас обоих устраивало то, что между нами происходило: она считала меня чуть ли не идеальным, я не имел никаких претензий к ней. Мы гуляли, разговаривали, целовались...

"Ты сердечко мое", - сказала она и обняла меня. Затем немного отстранилась и, улыбнувшись, прошептала:

"Моя собственность..."

Я улыбнулся и, в свою очередь, обнял ее.

Мы замечательно проводили время.

Помню, как сейчас...

Солнечный день, ветра почти нет. У меня в руках букет... Там не розы. Она не любила их. Там тюльпаны. Розы, говорила она, хоть и красивы, но банальны. Они не грели ей сердца...

Я поднимаюсь по лестнице на второй этаж и нажимаю кнопку звонка. Через мгновение она появляется в моем дне и оказывается в моих объятьях.

- Как я рада тебя видеть! Заходи!

Сегодня она прекрасна. Как никогда. Как всегда... Смотришь на нее и невольно улыбаешься. Чудо. Ангел. Не иначе.

Нам всегда было хорошо вместе... Мы идеальная пара. Мы любили друг друга.

Знаете, как чаще всего это происходит? Вот как. Вы видите очаровательную девушку, от которой невозможно отвести взгляда. Вам безумно хочется с ней поговорить. Если вам повезло, и она сочла вас таким же очаровательным, то дело сделано. То есть начато. Появляется мечта. Это вообще самое простое. Мечта предшествует всему. Она - главная мотивация.

Вы знакомитесь. Гуляете в романтичных местах, стоите на мосту, облокотившись на ограждение, и смотрите на воду. Затем ужинаете в ресторане, если вы обеспеченный человек, или же у себя дома, если вы - бюджетный вариант. Но непременно свеча. Одна, две, три... И вы смотрите на огонь. Друг на друга. На огонь.

В принципе, этого уже достаточно. Можно еще понаблюдать полотно заката, обнявшись и соприкоснувшись головами.

Вы влюблены. После мечты это второе по сложности. На самом деле все просто. Только постараться.

Самое сложное полюбить... И что важно, ты никогда не можешь быть уверен, что любишь. Ты можешь убеждать себя в этом, можешь верить. Это святое. Но быть уверенным на сто процентов - никогда.

"Я люблю тебя, Кристина".

"Я люблю тебя.

Это так просто... Говорить то, что чувствуешь. Не думать ни о чем. Какая, в конце концов, разница? Разве любовь не главное? Самое... Самое главное. Так считают все, за исключением тех, с кем любовь обошлась слишком жестоко. Эти говорят: "Что за бред! Накручивают себя как могут. Любовь. Морковь... Нет ее, глупцы!". И прочее.

Примерно по такой же схеме получилось и у нас. Мне было безумно хорошо с ней, а ей со мной.

Она учила меня французскому. У меня до сих пор есть мечта выучить этот язык и непременно побывать во Франции. Лувр. Елисейские поля. Даже если мне не удастся побывать в Париже, то я обязательно прочту "Две Дианы" или "Королева Марго" в оригинале. Уверен, Дюма еще более романтичен и красноречив, чем он предстает в переводе.

Мы обожали общаться на французском. Это придавало нашему диалогу какую-то изюминку. Страсть. Ее имя на французский манер звучало потрясающе. А ее голос был так чуток и мягок, что у меня сковывало сердце.

Когда мы были вместе, время летело до безумия быстро. Говорят, влюбленные часов не замечают. Мы не замечали точно. Их вообще не существовало. Зачем они? Для чего? Разве любовь не самое главное?

И вот уже вечер. Мы лежим на берегу озера и смотрим на звезды. Их так много, но они объединяют нас... Бесконечность... Разве ее можно понять? Невозможно представить себе то, что не имеет ни начала, ни конца.

Любовь... Разве ее можно понять? Вполне реально представить себе то, что имеет начало, но не имеет конца.

Жизнь... Разве ее можно понять? Проще всего представить то, что имеет и начало, и конец. Так устроено все, кроме любви и бесконечности.

Мы мечтаем. Мечтаем о будущем. О нашем совместном будущем. Там все настолько прекрасно, что напоминает скорее Голливуд, нежели реальную жизнь.

Теперь эти мечты для меня - половина жизни. Они заменили бы мне всю жизнь, будь я психически больным, но мне не повезло с этим. Мое тело не имеет к этому никакого отношения. Мой рассудок цел. Болит одно лишь сердце... Почему когда говорят "душевнобольной" подразумевают повреждение рассудка? Разве душа - это не сердце? Однажды я задал такой вопрос еще когда учился в школе. Я спросил учительницу, и вот что она сказала:

"Ну, сердце, сердце... Что сердце? Это всего лишь такой художественный, литературный прием, который прижился и в бытовом общении. На самом же деле, сердце - всего лишь моторчик, заставляющий кровь пульсировать и добираться до каждого органа..."

Ясно? Сердце не может быть разбито, когда, например, вы теряете любовь. Сердце может быть разорвано, когда, например, вы теряете все свои сбережения. Не дай бог, конечно. Это я к чему... Ах, да. Сердце - это не то, чем человек чувствует. Это лишь то, что заставляет его чувствовать. Так говорили в школе. А я не верю. Потому что когда мне плохо у меня болит не голова. У меня болит не пустой желудок, не прокуренные легкие, не пропитанная насквозь алкоголем печень. У меня болит именно сердце. Даже если это не так, то мне все равно. Я живу по тем правилам, которые сам устанавливаю себе. И еще по тем, что жизнь еще не успела признать недействительными. Рано или поздно и они сгинут, оставив меня самому себе.

Вот мы идем с ней по улице. Солнечный день продолжается. Мы идем, держась за руки. Она смотрит на меня. Улыбается... Мне это жутко приятно, но я смотрю вперед и делаю вид, что ничего не замечаю... Но через мгновение не выдерживаю и, улыбаясь, перевожу взгляд на мое солнце. Теперь она смотрит мне в глаза...

- (по фр.) Ты из какой сказки? - говорит она.

Я даже не могу подобрать слов, чтобы ответить. Вот как я ее люблю... Вот как я плохо знаю французский...

Но время беспощадно. Ему плевать на все и на всех. Мне нужно возвращаться домой: скоро вновь в университет. И она теперь тоже связана. Она перешла на второй курс и ей тоже надо ехать в свой город. Я не буду рассказывать о том, как тяжело было расставаться. Думаю, вы это и так понимаете.

5:20 утра. Я сажусь в машину, и уезжаю. Проезжаю под ее окнами, но в них - ничего. Лишь проехав дальше метров двадцать, я оборачиваюсь и вижу, как сетка ее окна немного вытягивается наружу. Сетка повторяет очертание головы. Она не спала. С самого вечера…

Во время пути я едва сдерживал эмоции. И даже когда я оказался дома, мое состояние не улучшилось. Мы договорились писать друг другу, и в первый же день я взял бумагу и ручку… Я писал ей так, будто говорю с ней лично. Будто она рядом. Я писал ей тогда, на следующий день продолжил, потом еще через день. В итоге накопилось очень много использованной бумаги, и мне стоило большого труда упаковать ее в конверт.

Лето кончилось.

Мы больше не были рядом.

Вскоре я получил от нее ответ. Я был очень рад этому письму и перечитывал его не раз. Правда, времени писать ответ сразу не нашел, отложил до другого раза. И все последующие дни оставленное без ответа письмо висело на мне тяжким грузом. Я знал, я должен написать, хоть что-нибудь. Но не понимал что. О чем ей рассказать, на что пожаловаться, что спросить? Ах, да. Еще мне было немного лениво.

Но все-таки я вымучил небольшой ответ - меня хватило на полторы страницы.

Тогда я задавал себе вопрос, скучаю ли я по ней? "Да, - отвечал себе. - Хочу быть рядом с ней. Сейчас. Всегда".

Но, отбросив мысли, я шел играть в футбол. Потом на тренировку. И так далее. Временами я замечал, что редко вспоминаю о ней, и не особо тягощусь разлукой. Пишу СМС: «Привет. Как дела?». Получаю ответ: «Привет! Все отлично. Как ты?». Да я тоже живой.

Через пару дней опять обмен этими шаблонными СМС. Через неделю опять приходит письмо от нее. Я рад, надоели шаблоны, от которых мало толку. Читаю письмо. А там все о том, как ей плохо без меня, какая у нее поганая жизнь, как она всех ненавидит и прочее.

Почему-то я ожидал другого. В самом деле, почему?

Опять вынуждаю себя написать что-нибудь. С горем по полам, через неделю после получения запихиваю конверт в почтовый ящик.

Неделя. СМС. 5 дней. СМС. 11 дней. СМС. Продолжать не буду…

Именно тогда, наверное, я в первый раз и задумался о том, что такое любовь.

"Какого черта! С чего я взял, что люблю ее? Потому что, мне было с ней хорошо? Но откуда мне знать, может, я испытаю такое же чувство с любой другой? А может быть, испытаю даже что-нибудь более... Жизнь не только Черно-белая. И она, наверное, длинная".

С таким настроением я прожил еще неделю и стал разрешать себе обращать внимание на других девушек. Правда, вскоре я понял, что нужно написать о перемене Кристине. Иначе это будет подло с моей стороны.

Не помню точно, какой текст я набрал на своем телефоне, но это было что-то похожее на: «Надо бы нам расстаться. А то что-то, как-то. Будет Легче. Мне и Тебе".

Она сказала, примерно так: «Да. Как хочешь. Возможно. Пусть так».

И с того момента моя жизнь пошла так же, как и шла до нашего знакомства.

Следующим летом мы встретились вновь. В том же самом маленьком городке, конечно же.

В первый день моего приезда, она написала СМС, мол, хочет видеть. Я был не против.

Мы гуляли с ней по берегу, так же как и год назад. Вспоминали то, что было… Она упрекала и винила меня в том, что я оборвал наши отношения. И еще, что я врал ей тем летом, что я обманывал ее, когда говорил, что люблю. Обманывал, когда мы мечтали о будущем и делали обещания. Какой я подлец.

"Кристина, я не врал тебе. Я говорил то, что чувствовал. То, как считал на тот, момент, когда эти слова вылетали из меня и доносились до твоих ушей".

Я, конечно, не так сказал, но смысл был такой. Я хороший. Просто сложная штука любовь. Очень сложная.

"Поцелуй меня". - Это так вот, неожиданно, сказала она. Я был ошарашен.

"Зачем?"

"Ну, просто… Мне хочется вспомнить…"

И я поцеловал. А вот не надо было! Точно, не надо!

Теперь, с виду все было так же, как год назад. Мы были вместе. Но теперь все было по-другому. Мы не говорили, что любим друг друга. Мы не строили планов на будущее. Мы просто целовались. Потом еще. Еще. И еще. Наши отношения перешли в другую плоскость. Это тоже называют любовью. Вообще это слово резиновое. Им много чего называют. А зря…

Лето прошло. Опять расставаться. Но на этот раз все было так легко, что мы даже не задумывались о разлуке. Душами мы и так не были вместе, а значит - разлуки не будет. А тела… Да что о них говорить. Они только сковывают душу. Как считается, привязывают ее к этому миру.

Время шло. Я пробовал завязать отношения со многими девушками, но все было как-то не так. Прошел год. Я по-прежнему был один. Я не мог понять, в чем дело? Может, дело во мне? Или я просто так и не встретил той, которая мне действительно нужна. Тогда я вновь стал вспоминать о Кристине.

С ней было хорошо. С ней было так просто. Мы сошлись легко. Может, мы созданы друг для друга. И просто по своей природе не можем быть с другими?

Я стал скучать. Я стал вспоминать о ней. Вновь мечтать. Я был рад, что хотя бы знаю, где искать.

Я сидел на лекции. Завибрировал мой телефон. СМС. От нее!

Она скучает. Говорит, что, почему-то, хочет меня увидеть. Я таю.

Через пару дней пишу. Скучаю. Хочу видеть. Без нее плохо. Ей тоже. Мы уже договорились, что увидимся летом, как обычно. Где обычно.

И встретились...

Теперь все было абсолютно также как 2 года назад. Были чувства. Правда, изменилось мое мировоззрение. Фатализм, наверное, придумал не Лермонтов, и не его «Герой…». Но в Нашем Времени я открыл его для себя. Не совсем в том виде, в котором он описан Михаилом Юрьевичем.

Я стал говорить, не «люблю», а «мне хорошо с тобой, возможно, это любовь».

Фатализм привел к тому, что Кристина говорила мне: «Нужно сражаться за свою любовь, если хочешь чтобы она жила. И я готова. Но только вместе. Я не смогу одна….»

А я отвечал молчанием. Я мог сказать: «Да, Кристин, мы будем бороться за свою мечту и покорим судьбу, которая не дает нам быть вместе…». Да, я мог так сказать… 2 года назад.

Теперь же нет. Теперь я знал, что любовь подобна дому. Многоэтажному. Она строится постепенно, возводится по этажу… И конечно, чтобы построить этот дом, нужно много старания и терпения. Иначе его будет не достроить. Перекроют финансирование, и он будет стоять многие годы и мозолить глаза людей, которые никогда в нем не поселятся. Это, безусловно, так. Но…. Есть одна проблема. Проверили ли ландшафт, почву, уклоны и прочее, перед тем, как начать строить? Была ли возможность, строить дом там? Если нет, то даже если приложить немыслимое желание, несгибаемое терпение, и страстную веру, то дом, хоть и будет построен, будет проседать, качаться, рушиться. А люди, живущие в нем, будут страдать…

Это я к чему. Любовь и счастье устроены также. Если пытаться построить любовь там, где ей нет места, согласно схеме Судьбы, то она причинит только боль. Обоим.

И еще одна проблема заключается в том, что заглянуть в эту схему нельзя. Никак. Никогда. Никому.

Поэтому, теперь я считаю, что нет смысла, что-то планировать, за что-то бороться. Нужно лишь действовать так, как велит тебе сердце. Оно ведет переговоры с Судьбой. Жизнь это только сериал, где каждый новый день - всего лишь новая серия. Ты смотришь жизнь, видишь, какие там возникают ситуации у главного героя и его друзей, и близких. Наблюдаешь, как у него возникают проблемы, и как он их решает. В конце концов, спустя много времени, спустя много серий, он вспоминает о том, как переживал о чем-либо. И о том, как это «что-либо» растворилось, исчезло из его жизни. Не оставив ни капли переживаний. И он задает себе вопрос, а стоило ли так переживать? Все равно произойдет все так, как должно произойти. И не иначе.

И я не говорю: «Кристина, смотри там ни с кем не заигрывай, а то мало ли влюбишься!». Я говорю: «Смотри в оба! А то мало ли пропустишь свою любовь. Но не забывай про меня. Если не найдешь, то знай, что я все еще есть, и возможно я тоже так никого и не нашел…»

Я не говорю, что люблю. Но подразумеваю. Дайте мне какое-нибудь другое слово, и я скажу его смело. Но слово «любовь», говорить теперь опасаюсь. Оно делает приятно сначала, а потом жестоко бьет, прямо в сердце. Рушит мир. Зачем же его говорить?

Кристина меня не понимает. Она говорит, что я изменился. Что раньше таким не был. Что тот, кем я был прежде, нравился ей больше, хотя и этот ничего так… Я не сам изменился. Меня жизнь меняет. Конечно, пусть уж лучше она прогибается под меня, но это слова из песни, а не из жизни… Я прогнулся под жизнь, и рад. Она меня научила. Сегодня я считаю, это мудростью. Может, завтра сочту бредом. Ну и ладно, это сериал. И моей герой часто заблуждается, но в конце концов находит выход и смеется…

Единственное мое достижение - это ее слова, сказанные ей в последний вечер: «Да, может, ты прав. Я тоже иногда думаю, а то ли это? Может это не оно?»

Расстались более или менее нормально. Во всяком случае, я пытался заставить ее не устраивать трагедии, а относиться к этому так же как я. Если нам судьба, то скоро увидимся, и все будет хорошо. Если нет - то мы будем счастливы, потому что смогли уберечь себя от строительства дома на болоте.

Разъехались. Писали друг другу. Не очень часто. Редко. Ей это не нравилось. Она злилась. Говорила, что я там развлекаюсь с какими-то девушками… Интересно, кто они были? Я ей объяснял, пытался объяснить. Но она не понимала, опять не понимала.

Как бы то ни было, после очередной СМС с обвинением, что я забыл, что я развлекаюсь, я не стал ничего отвечать.

Через пару дней она написала мне, что скучает, а я, почему-то, почувствовал равнодушие. Я опять не ответил...

Теперь я очень сильно сомневаюсь, что когда-либо скажу слово "люблю". Теперь я не ищу себе девушку, потому что знаю, все произойдет само собой, произойдет так, как должно произойти. Может быть это не правильно, но я сейчас иначе не могу.

Да. Вот так я и стал таким... Конечно, я превращался не сразу. Постепенно. Зато очень стабильно и необратимо.

На лице у моей собеседницы была выражена боль. Но нее ее боль. О своей она уже забыла...