(ПРОЛОГ И ГЛАВА 1 ПУБЛИКОВАЛИСЬ РАНЕЕ)

(ОЧИЩЕНО ОТ НЕНОРМАТИВНОЙ ЛЕКСИКИ)

«Пластилиновый рай»

Алексей Нодарович

Харьков, 2006.

Глава 2.

«Как только благоразумие говорит:

"Не делай этого, это будет дурно истолковано",

я всегда поступаю вопреки ему»

Фридрих Ницше.

Помните, я говорил, что Виктор Максимович не погибнет до конца книги? Я соврал. Когда оставшихся четверых парней подобрал вертиберд, что-то в их внутренностях сильно защемило… Это получил пулю в лоб обвиненный в диверсионной деятельности Виктор Максимович. Ха, эти янки соблюдали формальности суда даже в такой заведомо проигранной войне. Но обвинять их в избыточной жалости к пленным было бы на редкость глупо, ведь единственной целью суда над великим диверсантом было ни что иное, как попытка выведать хоть какие-нибудь крохи информации о будущих операциях Советских диверсионных отрядов. Можно было бы написать о том, что Виктор Максимович при пытках не сказал ни слова – но это вранье. После знаменитых «китайских» пыток (вроде капающей воды), невозможно не говорить. Человек будет говорить что угодно, чтобы хоть на минутку приблизить сладостный миг освобождения от плоти, когда его разум наконец-таки избавиться от физической боли, способной свести с ума кого угодно, даже самого прожженного вояку. Но все-таки стоит заметить, что Виктор Максимович врал. Он заговорил худеньких мужчин и женщин в белых халатах байками о якобы запланированных диверсионных акциях против здания Пентагона. Детекторы лжи подтвердили его слова и чрезвычайно сообразительные военные ужесточили контроль над этой якобы архиважной для Советов целью. На самом же деле они только отвлекли силы антитеррористических группировок от настоящих целей, таких как видные военные чины, общественные деятели и статуя Свободы. Последняя цель носила чисто психологический характер, и её уничтожение снизило бы моральный потенциал Штатов. Ну и в некоторой степени на важные цели претендовали американские хакеры, которые хоть и показывали высокий класс, но особого вреда не приносили. А вот нашими хакерами постоянно ломались новостные серверы Альянса с целью внесения паники в ряды мирного населения. Вот например: «Сегодня наши доблестные моряки атаковали советский транспортный корабль с беженцами. Противнику был нанесен значительный урон – поврежден один из кораблей прикрытия. Наши же войска отделались небольшими потерями – всего 62 процента огневой мощи. Виват ВМФ!!!» Как вы думаете, что могло сказать рядовому американцу такое известие? Только панику и ничего больше. После таких акций численность добровольцев резко сокращалась на 2-3 процента. Что-то я отвлекся… Так вот – Пентагон не являлся стратегической целью Советских вооруженных сил. А все потому, что 40% всех высших чиновников военной машины США были куплены миллиардами рублей и гарантией неприкосновенности. Даже министр обороны, Скот Коуэн, был нашим агентом и раз в сутки выкладывал Советской ставке планы высшего командования Альянса. И что можно сказать, узнав о том, что Великобритания вышла из Альянса и предоставила Советским войскам полную свободу действий из Английских военных баз, портов и аэродромов. И это явилось результатом самой что ни на есть обыкновенной акции диверсионных подразделений: членов парламента либо купили, либо просто напросто запугали… И уже через неделю Англичане с букетами цветов и радостными масками на лицах встречали передовые танковые соединения, без единого выстрела вступившие в Лондон. Читатель может подумать, что такие вот приветствия мы уже где-то видели. И правда – в Великую Отечественную, когда наши бойцы ценой своих жизней освобождали Восточную Европу. И куда они делись после распада первого СССР? Все ринулись на запад, полагая что «Заграница нам поможет». И вот такое свинство им аукнулось в Четвертую мировую (если считать Холодную войну – Третьей), когда мы не долго думая опустошили их земли, оставив мирных жителей умирать от голода и надвигающейся зимы. И что они сделают теперь? Обратятся к «загранице»? Ха! Насмешили! У Альянса и так проблем вагон и маленькая тележка, чтобы помогать какой-то задрыпаной Восточной Европе. Ну что ж – как аукнется, так и откликнется.

Небольшой разведывательный вертиберд класса «РВ-14М» весело жужжа турбинами нес четверых молодых людей через безопасные небесные просторы Польши прямо в сердце командного пункта Диверсионного управления Западного Фронта, находящегося в небольшом безымянном городке в предместьях растертой в пыль Варшавы. Окруженный кольцом обороны городок казался каким-то чумным отголоском старой жизни: толи из-за целых фасадов, толи из-за отсутствия бродячих трупов, которые так и снуют по Европе в поисках съедобного, будь то безобидный ежик или вооруженный до зубов человек. Но все равно что-то приятное в этом городке было, наверное сказывалась еще не совсем забытая в Польше славянская культура, напрочь отсутствующая в странах Альянса. Стройные ряды «хрущевок» и девятиэтажек, одинокие магазинчики и засаженные искусственным лесом улицы; маленькие дома частного сектора, от которых веяло сплетничающими старушками. Вроде бы стоит закрыть глаза и представить себя на Родине… Но все-таки этот город чужой. На балконах «хрущевок» не вещают белье и не сушат таранку, в магазинчиках нету паленой водки, а от бабушек возле заборов не доноситься звук лущенья семечек, которые русский человек может поглощать в немереных количествах. Нет… Все таки – не Родина…

Парни шли в один из нетронутых войной особняков центра города, который являлся временной казармой, потому что разворачивать стройку при таких темпах наступления было просто глупо. Сегодня Варшава – завтра Братислава, уже и не поймешь где фронт. Миха, как старший офицер отчитался перед командованием, после чего у него сняли скан-копию мозга. Все было в норме – конечно, пожурили за смерть двоих членов отряда, но погон снимать не стали. Все-таки сейчас каждый диверсант на вес золота. Пожурили и отпустили… Да еще и повесили по «Красному знамени» за удачно проведенную операцию. Но парни орденов не носили – запрещено по уставу… После войны – пожалуйста, а сейчас ни-ни! Представляю лица наших штабных сотрудниц, когда они узнают, что рядовые из казарм на самом деле лейтенанты, старлеи, капитаны и т.д. и т.п. И что у большинства из них на груди по нескольку орденов и медалей, причем не последней пробы – например у Михи – два «Красных знамени», «Красная звезда» и медали «За боевые заслуги» и «Честь Диверсанта». Не каждому такое счастье…

Стоит ли рассказывать, как Миха очутился в доблестных рядах вооруженных сил? Наверное стоит. Итак, начнем. Плевок в лицо декана обошелся Михе намного дороже, чем он мог даже представить. Этот, с позволения сказать, преподаватель не пожалел денег и натравил на Миху всех кого смог купить. Поэтому некоторое время наш герой шастал по дачам, воровал картошку с огородов, обчищал брошенные дома, не имея ни малейшего сообщения с домом. А дома Миху ждала одна бумажка, на которой было написано ни что иное, как время и дата явки в военкомат.

Декан немного подумал и забрал заявление из ментовки, рассудив, что «Армия эту гниду исправит». Так Миха попал в армию… Попросился в Десантуру, отслужил год, потом подписал контракт еще на два. После начала процесса слияния Пост Советских государств с Монголией, Китаем, Индией и Северной Кореей воевал в горячих точках по всему миру – Венесуэла, Сирия, ЮАР, Северная Ирландия и тэдэ и тэпэ. Молодая Империя Советов крепла с каждым днем не прекращая играть мускулами перед ошеломленными лицами глав «Большой Семерки». Ну а потом началась война… Вернее сначала был подписан договор о не использовании ядерного, бактериологического и других видов оружия массового поражения, а потом уже началась война… СССР провел реформу вооруженных сил и из Воздушно-десантных войск выделились Диверсионные войска. Ну а остальное вы знаете…

После «разбора полетов» парни не могли праздновать с другими солдатами, конспирация, мать ее… Поэтому после Батиного заявления «Гуляйте, сынки» вояки побрели в «бухательную комнату». Впрочем стоит рассказать об истории этой замечательной комнаты. Около месяца назад, когда штаб был передислоцирован в безымянный городок, четвертая диверсионная группа (начальником там тогда Никитка Булкин бы) вернулась с задания. А когда капитан Булкин отрапортовал начальству о намеренье идти в казарму обмывать счастливое возвращение, Батя его осадил. Мол так и сяк, приказ ставки… Любой бы на месте капитана расстроился, но не Никитка. Не долго думая капитан полез на чердак и отыскал там замечательную комнату, человек на 6. С тех времен вошло в традицию обмывать возвращения и покойников в «бухательной». По иронии судьбы первым «обмытым» оказался сам Булкин…

Но для того, чтобы попасть в «бухательную» нужно было сделать несколько архиважных дел: найти близнецов Артема и Карину, спереть у скряги завсклада полтора литра спирта, выклянчить в столовой закуску и подкупить часовых, охранявших вход в «бухательную». Близнецы – это так называемый «тактический резерв» опергруппы. Поскольку на задание отправляется шесть человек, остальные два человека что-то вроде запасных. Поскольку группа потеряла при выполнении задания двоих – близнецы становились постоянными членами. Хоть близнецы и были похожи на лицо, характеры их были диаметрально противоположны. Артем – мягкий и чувственный, типичный меланхолик, с грустным лицом и вечно неопрятной прической. Карина – которая, кстати, на целых две минуты старше братца, была типичным холериком и за две недели пребывания в части успела переспать с доброй половиной диверсантов. Симпатичная на лицо блондиночка (крашенная, конечно), с прямым носиком, обиженными губками и жадными голубыми глазищами – самое подходящее описание. Об интеллекте говорить не стоит… Но диверсант она – отменный. На заданиях щеголяет в форме офицера связи, тем накликивая внимание всех мужиков (Кстати, большинство из них не доживают до утра). Псевдоним – Мэри (кстати в архивах контрразведки Альянса она проходит под псевдонимом Кровавая Мэри). В общем, баба еще та… А брат… Тихий и мирный на базе – это страх для врагов на поле боя. Такое впечатление, что на него находит что-то вроде состояния Берсеркера. Оно и понятно. Вместе с сестричкой и матерью они жили в Минске, который к сожалению подвергли бомбардировке еще в первые дни войны.

Так что пригласить их в «бухательную» было долгом Михи, который поневоле стал командиром группы. Отправив Нехристя, Нерва и Демона в казарму, готовиться к мероприятию, Миха зашагал в тренажерку. Там обычно можно было застать обоих близнецов. Карина качалась, Артем читал фантастику. Проходя по длинному коридору, Миха остановился возле Стягов Империи. Крастный с черным серпом и молотом и черный с красным серпом и молотом. Сейчас они были скрещены – значит идет война. Черный поверх красного – значит СССР понесли потери. На тумбочке лежит черно-красная конституция – здоровенная книга в прочном кожаном переплете. Над стягами висит Герб Диверсионных Войск – Три черепа и парашют. Миха посмотрел на рукав – те же черепа и парашют, чуть ниже группа крови. Хм… Прям как в песне «Группа крови на рукаве, порядковый номер на рукаве…». Немного постояв возле стягов Миха пошел в тренажерку. В ней как всегда околачивались качки из первой ударной опергруппы, парочка хиляков и тройка толстяков, желающих сбросить вес. Единственной девушкой была Карина. Миха решил понаблюдать за ней.

Каринка в топике и облегающих крепкую попку шортах играла в прогресс на раздевание с толстыми. Ну нравились ей пухленькие, что поделаешь!

- Восемнадцать. – обливаясь потом сказала Каринка и спрыгнула с турника. Да уж… восемнадцать в прогресс для девушки отличный результат. – Димочка, теперь ты.

Похоже, что Димочка уже разок проиграл, потому что был в одних шортах. Каринка громко шлепнула его по заднице и уселась на стулку в предвкушении зрелища. Димочка запрыгнул на турник и ничуть не запыхавшись выжал восемнадцать. Каринкино лицо искривило изумление. Только что этот толстяк с трудом вытянул семнадцать, корчась и извиваясь. Очевидно она не знала, что «толстяки» - это лишь сценический образ диверсантов. Ведь если посекут группу гражданских амбалов, не призванных в армию – подумают лихое. А вот толстяки и тощие не вызовут подозрений. Только вот один такой толстяк без проблем обезвредит мотострелковое отделение.

Димочка улыбался. Улыбались все, кроме Карины. Ни чуть не стесняясь она стащила через голову топик, представляя на всеобщее обозрение свои прелести. Мужики довольно закивали, а один из них даже обнаглел:

- Твой черед, солнце, – теперь шорты… - сказала толстая Харя – Уговор дороже денег.

Миха понял, что нужно спасать Каринку и цокнув каблуками прокричал:

- Ефрейтор Одинцова, пулей к ротному! – Карина хотела было что-то сказать, но солдат рявкнул – Я сказал пулей!

Каринка намек поняла и натянув топик выскочила из качалки. Миха вышел за ней, слыша за спиной недовольное ворчание жирных и глухие маты качков. Догнал он ее аж возле Стягов. Девушка улыбнулась и звонко чмокнула в Миху щеку. Кстати, Миха с ней еще не спал, что и делало его отличным от остальных солдат. Вояка улыбнулся и спросил:

- А где твой брательник околачивается?

- Хр… - Каринка недовольно сдвинула бровки – А зачем тебе мой брат, меня мало?

- Мало – честно ответил Миха и снял с плеча руку девушки – мы сегодня поминаем Виктора Максимыча и Дрона.

Веселье и флирт сразу отошли на второй план, у Карины лицо потускнело, погас даже задорный огонек в глазах.

- Когда собираемся? – мрачно спросила она.

- Через час в «бухательной». Так где брат?

- У Митрофаныча. – вздохнула она. – А как Витька погиб?

- Как Герой погиб. Нас спас и погиб. Я рапорт обязательно напишу с просьбой на представление к званию Героя.

Карина молчала.

- Ну да ладно! – воскликнул Миха – Нам ли быть в печали. Сходи в душ, наведи красоту, все таки друзей поминать будем.

Девушка кивнула и молча направилась в сторону помывочной. По пути к Митрофанычу, заведующему складом продовольствия, Миха думал о Карине. Больно уж странно она отреагировала на смерть Витька. Вроде бы она никогда с ним не флиртовала, хотя он заигрывал не раз. Да и красавцем он не был… Отогнав дурные мысли в сторону он ногой отворил двери склада. Увидев за столом Митрофаныча и Артема он крикнул:

- Старика Митрофана не любили в деревне! В 1919 году он уронил бутылку водки.

Старик недовольно крякнул и высказал:

- Я тебе, сопляк, спирту не дам! Хоть на колени упади - не дам. Кончился. Нету и все! Обмывать они собрались! Не положено. Спирт необходим для чистки плат и электронного оборудования. А уж никак не для питья. Хух…

Но одной фразой Миха убил все попытки Митрофаныча:

- ВМ погиб.

Митрофаныч понял что совершил глупость и отлил из огромной бутили полторушку спирта. Ядреного, девяносто шесть оборот. Посмотрев Михе в глаза старик добавил:

- Только из уважения к человеку.

- Я ж не спорю… - сказал Миха и повернувшись к Артему добавил – Через час в «бухательной», наши уже там. Дрона и Витька обмывать будем.

Смерть Виктора Максимовича не поразила Артема. Он грустил по Дрону – они были друзьями еще с первых дней службы в нашей части. Дрон, Нехристь, Карина и Артем – они были из пополнения… Только Дрон и Нехристь влились в основной состав чуть раньше близнецов.

- Ладно, я пошел. – сказал Миха, но у порога повернулся и комично отдал честь – Салют! Мой путь теперь лежит в буфет, как говорил один поэт!

С буфетом у Михи проблем не возникло, все-таки Миха был дружбе с продавщицами. После недолгих переговоров он отвоевал у государства 2 батона, полкило сала, два литра томатного сока, несколько банок паштета и баночку свининой тушенки. Неся за пазухой все это богатство он частенько поглядывал по сторонам. Подумайте, чего может бояться опытный диверсант на своей родной базе в окружении друзей? Вы угадали – только стукачей. Так вот, был в части такой пренеприятный случай: отмечали они очередное возвращение. Миха, как главный закускодобыватель, набрал еды, как вдруг напоролся на Варкрафта. А это тип подлый… Корыстный… В общем гнида редкостная. Значит, говорит Михе Варкрафт (Старший лейтенант Кравченко): «Что несем?». А Миха тогда был неопытен в таких вопросах и честно ответил: «Водку и закусь несу, товарищ старший лейтенант. Отмечаем мой первый боевой». Варкрафт не смутился, и даже убедил Миху в том, что никому не скажет о происшествии. Миха поверил. Но ничего доброго из этого не вышло: как только солдаты сели бухать – в «бухательную» ворвался замполит и влепил каждому по выговору с занесением в личное дело. Да еще впаял по штрафу, за что все были очень благодарны Варкрафту.

Так вот, на этот раз Михе повезло и он добрался до «бухательной» без приключений. Пинком открыв дверь он увидел грустную, но весьма ожидаемую картину: Круглый стол, за ним сидит пять человек: одна девушка и четыре парня. Лица у них печальные, настроение пессимистическое, никакого желания пить. А надо! Потому что закон таков. Но Миха знал – достаточно подобрать ключик к каждому сердцу, чтобы открыть его и окунуться с головой в нутро этого человека. Вот прямо возле входа сидит Нехристь – здоровенная детина, но до ужаса любящая детей и домашних животных. Стоит заговорить на тему: «А вот у меня был хомячок…», так он сразу оживляется, начинает взволнованно говорить и глотать слова. А слева от Нехрится сидит Нерв – весь скрытный, замкнутый, стеснительный. Но стоит заговорить на одну из его любимых тем (машины и компьютерные игры) – сразу же напряжение спадает. Да… А рядышком с ним сидит Карина… Но о ней Миха знает очень мало, так же как и о ее брательнике. Кстати, он сидит рядом с ней. Вернее, не совсем рядом, а через одно место, заботливо оставленное для Михи. Круг замыкает Демон. Миха до сих пор не мог привыкнуть к его кличке – называть Демоном сорокалетнего мужика для него было абсолютно неприемлемо и даже чуть-чуть вульгарно. Но и этот с виду железный и непробиваемый человек становился жизнерадостным, когда говорили о… Догадайтесь с трех раз… О бабах, конечно! Свои истории он мог рассказывать бесконечно, но ни у кого даже не возникало мысли упрекнуть его во лжи, мужик-то хороший. Так что на Миху пала великая честь – расшевелить этот коллектив. Что он и собирался сделать.

Постояв немного в нерешительности Миха нарушил тишину:

- Ну что, братцы кролики. Чего сидим да скучаем? А?

- Что-то ты сегодня больно умный – подал голос Нехристь, как всегда недовольный всем и вся.

Миха не растерялся и с размаху шлепнулся на заранее приготовленный для него стул. И сразу же начал, кряхтя и охая доставать из разных карманов всяческую снедь. Он знал, что для «нагуливания» аппетита стоит немного подразнить коллектив. А когда все продукты оказались на столе Нерв начал разливать водку в пластиковые стаканчики. В гробовом молчании все поднялись и Миха, как новоиспеченный командир группы двинул речь:

- Сегодня знаменательный день для всех нас! Мы удачно выполнили задание, спасли неисчисляемое количество душ, честно отдали свой долг Родине. Но день сегодняшний омрачен горьким событием: погибли наши боевые товарищи. Виктор Максимыч, в котором каждый из нас видел отца и Дрон, в котором мы видели друга, брата и боевого товарища. Они погибли, погибли как герои. Они не струсили и не сдались, они дрались до последнего, как солдаты Великой Отечественной. Мы будем помнить их в глазах каждого спасенного ими ребенка, женщины, старика. Они будут жить вечно, пока мы их помним, а когда мы погибнем, о них вспомнят наши потомки. Поднимем же за десант. За то, что десант своих не бросает, ни живых ни мертвых. Ура!

- Урра!!!

Солдаты выпили. Но не до дна. Карина встала, чтоб сказать классическое продолжение этого тоста:

- Мужики, отлейте мертвым, они тоже пить хотят.

Как и полагалось по старинному солдатскому обычаю компания вылила по чуть-чуть из стаканов и уселись на места.

Все аж похорошели.

- Фух! – скривился Демон – Ненавижу пить со стаканов. Мерзко….

- Ага – подхватил Нехристь – то в душу нальется, то за пазуху. Другое дело с рюмок. Там ты точно знаешь что 35 грамм, не больше не меньше. А в стакан как узнаешь? Вот мы, в студенческие будни всегда водку жрали из рюмок.

- Хорош заливать! – нагло ухмыльнулась Карина – А рюмки вы, типа, с собой таскали?

- Да! Купили шесть штук и ходили с ними на пары.

- Да хватить Вам ссориться – засмеялся Демон и облокотившись на край стола произнес – А пиво из старых Совковых кружек пил?

Миха непонимающе дернулся, и парадируя Демона облокотился на край стола:

- Это типа такие Большие кружки? В них пол-литра влезает?

- Угу. – кивнул Демон

- Не-а, не пили. А чем они лучше?

- Ты сдурел? Какой же ты Русский, если ни разу не пил пиво из кружки? – закричал Демон, и повернувшись к болтающим между собой Артему и Карине спросил – Братцы, а вы хоть пили? Этот оболтус понятно не пил, пиццеед хренов, а вы… Гордость и краса вооруженных сил? Десантура…

Карина переглянулась с братом и захихикала:

- Нет. И мы не пили. И, попрошу заметить, товарищ старший лейтенант, не знать своего рода войск – это непрофессионально!

Демон аж поднялся со стула от удивления. Немного постояв с открытым ртом он наконец пришел в себя и произнес громовым басом:

- Девушка, а вы в диверсионных войсках сколько состоите? По-моему год, верно?

- Так точно. – усмехнулась она.

- Да будет Вам известно, товарищ лейтенант, что хоть мы и отпочковались в отдельный род войск, все мы должны помнить – МЫ ДЕСАНТ! Вот Михаил Алексеевич помнит – и посмотри, командир опергруппы.

Только теперь он понял, что на него смотрят все… Смотрят с умными, кивающими лицами… Не выдержав такого наглости, он крикнул:

- Невр, разливай, а то тут некоторые недобросовестные десантники в ступор впадают…

Ухх… Бог ты мой, по-моему я перебрал… Так, разложим по полкам… Мы… Вчера пили… Много пили, это я помню… Постой, мы пили не вчера, а сегодня… Значит сейчас ночь… И я в отключке… А те пятна – мои друзья… Друзья… Демон, Нерв, Нехристь… И эти, Артем и Карина… Мэри, мать ее… Постой, кажется она ко мне липла… Ухх…

Чертовщина… Так… Главное не проблеваться… «Десант не блюет, а срыгивает некачественную пищу»… Это нам сержант в учебке говорил… Фух… Как хреново… Так… надо заснуть… Надо… Зас… нуть…

Миха в мгновение протрезвел, и чувство подсказало ему, что организм удалил алкоголь по желанию Михиного разума. «Что-то со мной не так» - подумал он, но мысль прервал писклявый голос:

- Ты что, полудурок? – Это говорило копье – Я тебя спрашиваю человеческим языком, откуда ты про камень знаешь?

- Про какой камень? – не врубился Миха, но чувство подсказало, что речь идет о камне, который украли Григорисы. – А… Про камень-указатель, который украли Григорисы?

- Какой ты, твою мать, догадливый стал! – съязвило копье, сплевывая на снег.

- А что у них за название такое? Григорисы… Звучит по-дебильному как-то.

Копье заржало… Если бы у него были руки, оно бы, наверное, схватилось за живот. Но поскольку у копья рук нет по определению, оно всего лишь смеялось и кашляло. Когда оно вдоволь насмеялось и откашлялось, Миха задал вопрос:

- А что я смешного спросил? Что это за Григорисы, откуда у них появилось такое идиотское название? И что это вообще за место?

Выдержав короткую паузу, копье начало вещать голосом старика экскурсовода:

- Экскурсия для умалишенных идиотов начинается. Поскольку, оказывается, не всех больных война убила. Ты находишься в стране с красочным названием «Казковэ Замоскалля». Это рай для всех и вся. Стольный град наш кличут Мухосранском, а ближайшие населенные пункты –Малые Бодуны (деревенька на две сотни дворов, около тыщи жителей, с рабами, конечно) и Хутор Южные Бабаки (притон для таких же как ты, выживших смертничков). Около сотни лет назад в Замоскалье правил Великий Рупрехт, но потом пришли воины царства Укуш и их рабы Григорисы и пленили Великого Рупрехта. Теперь он сидит в темнице и ждет, когда явится смертник, чтобы спасти его, а заодно и все Замоскалье. Только вот есть одна загвоздка – об смертниках знают воины Укуш и подлые Григорисы. И поэтому смертникам приходиться держаться вдали от Мухосранска и обитать на захолустных хуторках вроде Южных Бабаков. А… Чуть не забыл! Смертники носят такую же одежду как и ты. Это их отличительная черта, причем ни разношерстные штаны, ни липкую гадкую футболку ты снять не сможешь.

Миха недовольно причмокнул губами и постояв в раздумье выдал:

- По-моему ты чушь морозишь…

- Ты, грамотей, мать твою за левое предплечье, - рявкнуло копье – ты знаешь что такое чушь? А? Тупица ты! Собачья чушь – это обрезки с мяса, которыми кормили собак. Так вот, тупая ты башка, если не хочешь сдохнуть – давай поднимай меня со снега, а то мне холодно, и дуй на восток, в Южные Бабаки, там хоть ночлег найдешь. Нельзя же ночевать на улице, Григорисы глотку перепилят – и хана!

Миха понял копье и осторожной походкой подошел к убитому мужику:

- Слушай, копье! А почему этот урод хотел меня завалить? Он же, судя по одежде, смертник.

- Да, твою мать! Умно подметил, твою мать! – съязвило копье – такое впечатление, что ты с Луны свалился. Не захотел умирать и перебежал на сторону Укушей. И выпала же мне доля, твою мать, с этим дебилом таскаться! Теперь ни одно копье в мою сторону не посмотрит!

Миха перекошено улыбнулся, и потопал по свежему снегу на восток. Но, как всегда чувство ему подсказало, что восток на самом деле не восток, а юг, потому что в Царстве Укуша было 5 сторон света: Восток, запад, север, юг и Нижний север. Перетасовав в уме картину с лишней стороной света он побрел на Восток, который в нормальном мире был бы Севером. Но это мелочи. Единственной мыслью, занимавшей голову Михи в тот момент была мысль «Что со мной случилось?». Мысленно он вывел 2 сценария развертывания событий. Вариант «А». Миха сошел с ума и теперь обитает в воображаемом мире, где все названия, да и не только названия странные, и даже бредовые. Но при этом варианте у Михи не было никакой возможности спасения, а вот в варианте «Б» такая возможность была. Следуя этому варианту Миха предположил, что это все правда, что есть воины Укуш и рабы Григорисы, что есть Великий Рупрехт и стольный град Мухосранск, в котором, помимо людей, обитают говорящие копья. Которые, кстати, даже не посмотрят на мое копье, потому что оно служило смертнику, не пожелавшему умирать… Честно сказать – большего бреда Миха не слышал никогда в жизни. Немного помозговав, он попытался вспомнить, кто он такой, был ли тут раньше и зачем, собственно, его сюда занесло.

Опять Михе помогло чувство. Когда он, опираясь на копье поднимался на пригорок, занесенный странным снегом. Чувство доложило, что он человек мужского пола, Карачевцев Михаил Алексеевич, Миха, капитан-диверсант Советской Армии. А чуть позже добавило, что он сильно нажрался и заснул. На этом откровения чувства заканчивались и Миха, не мудрствуя лукаво, спросил у захрапевшего копья:

- Слышь, чурка, а как смертники в ваше Замоскалье попадают?

Копье резко заморгало и непонимающе уставилось на Миху сонными глазами. Парень вздохнул и повторил вопрос. На этот раз до копья дошло:

- Во дебил… Где ж таких дебилов берут? Ты, твою мать, что в реальности сейчас делаешь?

- Сплю – удивился Миха и смущенно добавил, - по-моему…

- Молодец, твою мать! Догадливый! – злорадствовало копье – А вот теперь подумай своей тупой башкой. Когда ты впервые сюда попал – ты спал? Да… А сейчас спишь? Да… Что из этого следует? А из этого следует, куриная ты башка, что смертники попадают в Замоскалье во время сна, а когда умирают в своем мире – навсегда остаются в Казковом Замоскалье. Как вас там отбирают – я не знаю, так как не знал ни одного смертника, знающего зачем его сюда послали. Но в общих чертах – ты избранный, который должен спасти Великого Рупрехта, а заодно и все Замоскалье…

- Ага…- усмехнулся Миха – Попахивает чем то вроде «Достань водный фильтр для убежища».

- Ну… Насчет убежища ничего сказать не могу, но вот насчет смертников – пожалуйста. За все время их прибыло около тысячи. И все должны били спасти Рупрехта, но большей половине было влом рисковать жизнью, а меньшей – даже не приходило в голову спасение Великого Рупрехта. Так вот, из тысячи смертников семь сотен погибло. Причем пало смертью храбрых аж пять, а остальных либо убили за долги, либо завалили Григорисы. В общем, если хочешь выжить – не высовывайся и сиди себе смирно.

- Да? – удивился солдат – а с какой это радости я буду отмораживаться перед какими-то Григорисами? Я, между прочим, диверсант, себя в обиду не дам. А этих ваших воинов Укуш по-моему мы вообще не интересуем.

- Молодец, твою мать! – заорало копье, брызгая во все стороны вонючей коричневой слюной – Широко мыслишь, твою мать! А где ты оружие достанешь? Или ты с копьем на пушки синтеза попрешь?

Миха от удивления аж разинул рот:

- Какие нафиг пушки синтеза? Это же Мухсранск… И Южные Бабаки, или как их там. Откуда здесь то, чего еще не изобрели на земле?

- Ну ты и дебил… Это тебе повезло, что ты в Замоскалье попал… А если бы забросило к снежным Эльфам! Там тебе был бы алес-педалес! Попробуй выстоять против отделения Эльфов в Тяжелой Силовой Броне да еще с Теслами и Плазмаганами…

- У Эльфов Плазмоганы? – повторил Миха скептически – Это уже интересно.

Около часа они шли молча, вернее шел Миха, а копье с комфортом ехало, но тем не менее каждый думал о своем: Миха – о том, как можно бороться против Эльфов с Плазмоганами и о том, откуда вообще у Эльфов Плазмоганы, копье же думало о теплой ванне с пенкой и девочках, обтирающих его уставшее древко.

Не без труда преодолев метровый сугроб, Миха вышел на протоптанную на снегу дорогу. Лишь сейчас он заметил, что на дороге нету ни следов покрышек, ни идеально спрессованного следа, оставляемого гравикарами. «Наверное Замоскальцы используют какую-то неизвестную Советам технологию» - подумал Миха и огляделся по сторонам. Как назло дорогу заволокло сплошной стеной тумана и видимость была практически нулевая. Окончательно потеряв ориентировку Миха стукнул копье головой об дорогу. Или вернее будет сказать наконечником?

- Ты что, твою мать, делаешь? – закричало спросонья копье – я тебя сейчас так отметелю, что будешь зубы переломанными руками собирать.

- Ага. – Сказал Миха – Слушай, деревяшка, а куда нам путь держать не подскажешь? До дороги я дошел, а теперь?

- Ну во-первых, я не деревяшка, а Копье Заостренное, Инв. Номер Б64-28-3. – обиженным тоном произнесло копье - И во вторых – иди в туда, где дорога начинает опускаться. Около километра пути, а потом увидишь большую мельницу. Туда и заходи, там всегда переночевать можно.

- Ух ты! «Копье Заостренное, Инв.Номер Б64-28-3» - звучит круто. Слышь, Б64-28-3, а как тебя мама называет?

Копье бросило на Миху испепеляющий взгляд и прокричало по слогам:

- Ты дебил, я копье! Нету у меня мамы!

- Какие мы грозные… - покривлялся Миха и, положив копье на плечо, побрел в низину.

Конечно, поверить в этот бред Михе было не под силу и он брел на автомате, прокручивая в голове сотни мыслей, которые назойливо стучались в его голову последние пару часов. От раздумий Миху отвлекло лишь молниеносное воспламенение молодой сосенки, находившейся в непосредственной близости от него. Сработали рефлексы диверсанта и Миха откатившись в сторону, нырнул в кювет, отгородившись насыпью от стрелка. Только теперь солдат смог достаточно четко рассмотреть его. Таких существ он не видел даже в хваленом Мариупольском музее фантастики: Ростом под два метра, очень костлявый, вместо коленей и локтей – непонятные сочленения, вместо пальцев на руках и ногах длинные отростки, плавно переходящие в острые лезвия когтей. Одето это «произведение искусства» было в обмотанный вокруг торса на манер косички кожаный ремень, скрывающий живот и грудь. На плечи у него были одеты необычного вида металлические погоны, а голову закрывал металлический шлем с дыркой для одного глаза. Но только теперь Миха заметил, что у чудища отсутствовали, как бы это помягче сказать… Органы воспроизводства.

И вот теперь это чудище стоит, покачиваясь, возле мельницы с длинным излучателем наперевес.

- Ты кто? – заорал Миха из кювета и тут же прогремел выстрел и снег покрывающий дорогу, в мгновение вскипел, и превратился в пар. Но тут заорало копье:

- Гарлад, костлявая задница! Я тебе башку оторву, ты ж меня чуть не завалил!!!

Чудище комично раздвинуло руки в сторону (как Трус у ночных горшков из классической комедии Операция «Ы» и другие приключения Шурика). Бросив излучатель на землю, оно побрело в сторону опешившего Михи:

- Копье? Ты ли?

- Я, твою мать! – вопило копье – Ты какого черта палить начал?!?!?!

- Ну, не кричи, ты же знаешь, что у меня от твоих матов уши вянут… - умоляло чудище – Я сижу, выпиваю, а тут смотрю – идет-бредет чмо в розовых штанах… Ну я и подумал, от чего б не застрелить…

- А ты, типа, во всех встречных без разбору палишь? – вставил Миха.

Чудище засмеялось задорным смехом, явно не подходящим к его имиджу:

- Гарлад Молт. – сказало чудище, протягивая костлявую руку – Я главный мельник Южных Бабаков, двести сорок лет стажа!

- Миха Карачевцев – ответил солдат – Я военный и этот, как они у вас называются, смертник! А что за стаж-то? Да еще двести сорок лет?

- У… - обиженно протянул Гарлад – Стаж пития. Вот уже двести сорок лет я изо дня вдень пью навозную настойку.

Миха скривился и, почесав репу, произнес:

- А ничего получше, чем настойка навоза нету? Водки, например?

- Настойка – самое лучшее пойло во всем Замоскалье. После двух-трех литров начинаешь чувствовать себя настоящим мужчиной. – ответил обиженный Гарлад.

- Да уж… Ладно, Гарлад. – вмешалось копье – Нам бы стоило отдохнуть. Мне и моему ээ… Начальнику. Разреши перекантоваться в сарае!

- Да нет вопросов – радостно воскликнул Гарлад Молт – Только, чур, моего козла не доить!

- Хорошо, козла доить не будем – поклялся Миха, и добавил – по крайней мере не сегодня.

Не сговариваясь, все трое зашагали к покосившейся ветряной мельнице. Копье, конечно же, не шагало, а ехало на Михе. По дороге к сараю солдат чуть не упал в метровой глубины яму, заполненную мерзкой бурлящей жидкостью. После этого Миха решил идти за Гарладом, который ловко перепрыгивал канавки и ямы, даже не замечая их. «Наконец-то» - подумал он, подходя к дверям сарая. Гарлад произвел несколько шаманских движений над замком и, толчком открыв проход, из которого всех обдало гнилым смрадом, напоминавшем всем известное блюдо - рыбьи кишки в тухлых яйцах. Сделав приглашающий знак рукой, Гарлад сказал:

- Ну, располагайтесь в моих хоромах! Еды нету, сами понимаете, все деньги на выпивку трачу. Зато хоть крыша над головой! – и немного постояв в нерешительности, добавил – Ну я пошел!

Проводив хозяина взглядом, Миха без сил упал на солому.

«Господи, как болит голова…. И во рту, как эскадрон кошек нагадил… Фу, откуда так воняет?» подумал Миха, но тут же вспомнил, что чудовище по имени Гарлад разместило их на ночевку в сарай. Но, открыв глаза, солдат очень удивился: прямо перед его лицом лежало две ступни, засаленные и жутко вонючие. Рядом валялись такие же вонючие портки. «Стоп! Откуда здесь портянки? Не было же!» - подумал Миха и с силой поднялся. И разочаровано выдохнул когда увидел, что они вовсе не в сарае, а в «бухательной», и источник вони – всего-навсего ноги Нехристя.

Миха поднялся на ноги и огляделся: прямо перед Михой лежала туша Нехристя, этот верзила мирно посапывал, рядом с ним валяется тело Нерва, которому повезло гораздо меньше – прямо на его голове лежал ботинок Карины, которая в свою очередь спала в обнимку с братом. Единственным не находившимся в комнате человеком был Демон.

Ошалело оглядевшись Миха потопал прочь из комнаты. Он направился на поиски священного горохового рассола и пары литров свежей холодненькой водички. Сушило его конкретно… Но одна мысль настойчиво висела в голове у солдата - «Не могло это быть сном! Все было очень реально, да и происходило это не в первые. В первый раз я познакомился с копьем в поезде по дороге домой… Что то тут не чисто.»

Порешив на том, что необходимо поспать днем для проверки догадки, Миха смело отбросил мысль о ночном видении и переключил свой мозг на проблему добычи горохового рассола. По сведеньям разведки, консервированный горошек хранился на складе у Митрофановича, но туда Миха соваться не рисковал. Значит, вариант оставался только один – идти в город и покупать горошек у зажиточного мирного населения. Вернее у его чахлых остатков, поддерживающих нашу могучую Империю.

Спустившись по лестнице на первый этаж, Миха не здороваясь, прошел проходную и направился в сторону дома № 32, в котором проживала семья поляков. Пощадили ее не из-за приверженности идее коммунизма, а скорее, из-за двух симпатичных дочек, которые не брезговали ничем, чтобы остаться в живых. С одной из них Миха был знаком – её звали Зденка, но Миха никак не мог запомнить этого имени и переименовал полячку в более понятную нашему человеку Зинку. К ней он и направлялся.

Пройдя по толстому ковру осенних листьев, покрывающему всю землю, он с силой дернул на себя ручку подъезда. Дверь поддалась только с третьей попытки, и Миха от злости пнул ее ногой, поднялся на один пролет вверх, потом опять спустился и саданул дверь еще раз, сейчас уже посильнее. С чистой совестью он поднялся на третий этаж и позвонил в массивную дубовую дверь. В этой квартире жила Зденка, благо пустых квартир в этом городке было в излишке. За дверью послышалась тихая возня и Миха еще раз надавил на дверной звонок. Наконец-то двери открылись и из прохода выглянуло заспанное лицо Зденки. Даже заспанная, она выглядела неплохо. Кукла – пожалуй самое подходящее название для этой полячки. Миха щелкнул её по носу и, отодвинув девушку в сторону, шагнул в квартиру. В коридоре пахло сиренью, вернее не сиренью, а духами с запахом сирени. Солдат, не снимая грязных сапог прошел по коридору в гостиную, нагло потоптавшись по красивейшему ковру. Зденка зашла за ним и жестом предложила Михе сесть. Миха сел, хотя ему не требовалось никаких разрешений – в этой стране любой русский – бог и хозяин. Девушка первая нарушила тишину:

- Чего ни будь желаете, пан Михаил?

- Еще как желаю! – прикрикнул на девушку солдат – Горошка консервированного банку, а лучше две.

- Как скажите, пан Михаил.

Девушка поклонилась и скрылась в кладовке. Она была довольно симпатичной, но Миху это ни капельки не трогало, ему сейчас хотелось только одного – выпить рассол от консервированного горошка. И вот наконец перед его вздором предстали две полные баночки. Одна была заблаговременно открыта и Миха начал жадно хлебать рассол, а когда тот кончился, удивленно посмотрел на девушку. Но Зденка была девушкой не промах и в Михины руки легла вторая баночка.

Поборов похмелье и от чистого сердца поблагодарив девушку, солдат зашагал по направлению к базе. На КПП стоял его тезка - Миша Позняков, новичок восьмой опергруппы. Заметив, что вид у Михи слегка «помятый», он не преминул возможностью над ним поизмываться:

- Молодой человек, предъявите ID-карту.

- Ты чи полудурок? – обалдело проговорил Миха – Это же я, Капитан Карачевцев.

- А я у вас документы не проверял, откуда мне знать, что вы не шпион Альянса? - продолжал издеваться Позняков – Я еще раз прошу Вас предъявить ID-карту или любые другие документы, подтверждающие ваше право находиться на территории этой части. В случае неповиновения открываю огонь на поражение.

Позняков стоял и нагло ухмылялся. По другому описать искривление его рожи было невозможно. Миха терпеть не мог людей, издевающихся над пьяными, поэтому начал делать вид, что ищет карточку.

- Сейчас, товарищ военный, подождите минутку – извиняющимся тоном объяснился солдат – да куда же она завалилась…

Познякову это занятие явно нравилось и он с интересом поглядывал на старшего по званию, лазящего по карманам для того, чтобы предъявить ему документы. Михе же такое положение вещей явно не нравилось. Вывернув наизнанку все карманы Миха виновато пожал плечами и сделав мертвенно-бледное выражение лица уставился на двери за спиной Познякова. Тот удивленно развернулся, а Михе только это и было нужно. Четко выверенными движениями он сдернул автомат с плеча Познякова, и со всей мочи саданул его прикладом по затылку. «Все, теперь умничать не будет» - подумал Миха и для проформы пнул тезку ногой по голове.

За время его отсутствия в «бухательной» ничего не изменилось, разве что рука Карины переместилась со спины брата на пол. Теперь, когда Михино состояние немного улучшилось, он мог хорошенько обдумать события предыдущей ночи, которые казались ему не то, что странными, а какими-то правдивыми. Это был сон, с этим спорить нельзя, но разве не странно, что он обладал абсолютным контролем над своим телом и разумом и запомнил сон в мельчайших деталях? Странно. Да еще тот факт, про который ему рассказало копье… Про то, что смертники приходят в Замоскалье из своих снов. У Михи не было иного выбора, кроме как проверить эту безумную теорию на практике. Расправив спутавшийся клетчатый плед, он прилег на кушетку, подложив под голову свернутую телогрейку.

«Какого черта… Не могу заснуть…» - подумал Миха и открыл глаза. От удивления они открылись еще больше: он лежал на куче соломы, рядом мирно посапывало говорящее копье, а посреди просторного сарая на плюшевой подушке возлежал козел, возле которого метался Гарлад Молт. Услышав Михин стон, он повернулся и издал приветливое урканье и помахал рукой.

«Интересно девки пляшут» - подумал солдат и с трудом выбрался из влажного запревшего сена. Оглядевшись и не заметив ничего необычного, кроме светящегося шарика освещения, висевшего в воздухе без видимых креплений, Миха подошел к склонившемуся над козлом Гарладу.

- Гарлад, а что ты делаешь, если не секрет? – тихо спросил он, чтобы не разбудить копье.

Чудовище удивленно посмотрело на солдата и ответило:

- Ты что, не видишь? Это мой козел, он дает мне молоко и оральный плезирчик. Сейчас я его собираю.

- И много насобирал? – поинтересовался Миха.

- Молока – литровую банку, а плезирчика совсем чуть-чуть.

- Да… А что с ним делать, с плезирчиком-то?

Гарлад хмыкнул и показал на кастрюлю с супом, стоявшую возле порога.

- А… Тогда понятно, а что-нибудь овощное у тебя есть?

- Конечно, есть! – обрадовался Гарлад – Брюква есть, перец «Огонек», пару луковиц и целая куча листьев стриженца.

- Круто! – еле сдерживая неприязнь к такой еде ответил Миха – Слушай, Гарлад, ты хоть можешь мне толком объяснить, что здесь происходит? А то с копьем разговаривать бесполезно, сам знаешь, ни минуты без мата.

Сделав знак рукой чудище вышло на крыльцо мельницы. Миха прошел за ним и не без удивления отметил, что попал в весьма красивые места: его взору открылась огромная долина, заросшая с одной стороны густым хвойным лесом, а с другой отрезанная от дороги небольшим ручейком. К тому же картину украшал необычный бледно-фиолетовый покров свежевыпавшего снега. Миха посмотрел в сторону чудища и увидел, что Гарлад уже сел в старинное плетеное кресло. Рядом с ним располагалось такое же точно и солдат справедливо решил, что оно предназначается ему, резко плюхнулся на антикварный предмет. Выждав паузу Гарлад начал:

- Ты хочешь услышать историю Замоскалья или то, зачем ты сюда попал?

- То и другое – ответил Миха, и немного подумав, добавил – И можно без хлеба.

- Ну ладно. Начну. Тебе может показаться, что наш мир странный. Для меня он тоже был непонятен, ведь я такой же смертник, как ты. Только я уже привык. Да, не спорю, у нас многое в диковинку для иноземца. Вот я в тебя стрелял из Плазмомета, а с другой стороны ты видел мой сарай. Когда-то давно люди этого мира были технократами. После тысячелетий освоения космоса они наконец-то успокоились, и решили избавиться от всех ненужных предметов. Так исчезли города, орбитальные станции и прочие навороты сверхцивилизации. Но некоторые предметы остались – например винтовки или интеллектуальные копья. Кстати, копья были созданы для отшельников, решивших поселиться вдали от цивилизации. Такие копья, как твое, использовали в роли собеседников, поэтому они впитывают в себя характер своего хозяина и со временем становятся похожими на него. Вот предыдущий хозяин копья был предателем и самым, что ни на есть ублюдком. Так что матерщина досталась твоему копью в наследство от этого урода. Но вы – его новый хозяин и я надеюсь, что плохому он от вас не научиться. Но что-то я отвлекся.

То, что ты видишь здесь и то, что ты увидишь в Мухосранске – всего лишь осколки былой мощи. Только вот один плюс у нашего положения все же есть – мы приобрели некую «мифичность». Например, пару сотен лет назад ты бы не увидел такого человека как я, или снежного Эльфа.

- Извини, что перебиваю, а разве Воины Укуш и Григорисы – не люди?

- К огромной радости – нет. Они взялись непонятно откуда и начали устанавливать свои порядки. Я имею в виду воинов Укуш. А вот о происхождении Григорисов нам кое что известно – они темные стороны захваченных людей и других существ, покоренных Укушем. Темные стороны, начисто лишенные светлых идей, помещенные в тела отвратительных существ – смеси гномов с собаками. Но это лишь крохи информации, большего о них мы не знаем. Поэтому стоит рассказать тебе кое-что из истории. Несколько сотен лет назад в здешних краях начали появляться странного вида люди, они ходили в желто-синих робах, выпытывали информацию о дороге на Мухосранск. А через месяц местные жители получили известие, что «Смерды Южных Бабаков. От ныне и навсегда вы состоите в реестре рабов Великого Воинства Царства Укуш». А через неделю путники принесли известия, что Великий Рупрехт пленен и ждет людей из иных миров, чтобы те спасли его, и обрели могущество, способное уничтожить Воинов Укуш. И в тот же день неподалеку от села появилось двое мужчин в странных штанах и гадких липких футболках, которые они не могли снять. Это и были первые смертники. Кстати, смертниками прибывших начали называть гораздо позже. Итак, эти парни, услышав историю о Великом Рупрехте пошли ему на помощь. Через несколько дней Два Воина Укуш в сопровождении целой своры Григорисов провезли через все Замоскалье головы этих бедолаг. Следующий смертник уже не был так глуп, как предыдущие и понял, что наш мир аллегоричен и добиться его изменений можно тысячами способов, а не только прямым физическим вмешательством. Он был очень умным, так как попал в наш мир из одной мощного мира, стоящего у практического пика развития. Кстати, копье не даст соврать, что тайну управления появлениями в нашем мире разгадал именно он – нельзя засыпать или впадать в кому в случае хорошего настроения. В этом случае можно рассчитывать, что Григорисы, которые являются порождениями тьмы, не учуют твоего присутствия. Но в одном третий смертник все же просчитался – он так обрадовался своему открытию, что Григорисы нашли и убили его через двадцать минут. После этого к нам прибыло еще около тысячи смертников, но практически все погибли. Я прибыл восемнадцатым. В живых осталось лишь три сотни, и это притом, если считать предателей, которым сохранили жизнь Укуш.

- Подожди, ты же говорил, что у смертников есть отличительный знак – вставил Миха, - они не могут снять с себя штанов и гадкой липкой футболки?

- Ты прав, - засмеялся Гарлад – Посмотри на меня. Я – урод, и я уродлив настолько, что должен скрывать свое уродство под маской. Но уродом я стал только здесь. Каждый, кто очень долго носит гадкую липкую футболку становиться ходячим трупом. Она высасывает жизненную силу - то, что вы, люди, называете Аурой, а мы – Нитями жизни. Когда я начал меняться, гадкая липкая футболка начала врастать в меня, а вместе с ней и штаны. Я был убит горем, ведь считался красавцем, а тут – уродливое чудище, которого даже дети боятся. И так будет до того момента, пока мы не вызволим Великого Рупрехта. Хотя, если честно, мне плевать на этого ублюдка. И теперь, из-за него, я обречен до скончания веков все свои сны проводить в этом долбаном Замоскалье.

- Хм… - промямлил Миха, нервно ерзая в кресле – А если ты просто начхаешь на Замоскалье? Будешь жить своей нормальной жизнью, а во время сна отсиживаться тут, на мельнице?

- Больно уж ты умничаешь! – сквозь зубы проговорил Гарлад – Я сначала думал так же, как и ты. Только вот неувязочка вышла. В своем мире – я Оммаде, причем вполне преуспевающий.

- Извини, что перебиваю, – сказал Миха – но мне непонятно слово Оммаде.

- Да уж. – продолжил Гарлад Молт. – Оммаде – это профессия, мы сторожим мертвых, тех, кто погиб в реальном Мире. Но это неважно! Раньше я был преуспевающим – я смог сохранить чуткий сон около двух десятков людей, а это – огромнейшее достижение, достойное всяческих похвал. Но после того, как я попал сюда, на мою голову посыпались неудачи – практически все мои клиенты проснулись и погибли навеки. Я долго наблюдал и понял, что все события, произошедшие в этом мире ощутимо повлияют на мой реальный мир.

- Гарлад, - задумчиво проговорил солдат, - а зачем Оммаде охраняют сон людей?

- Как бы тебе получше объяснить – замялся Гарлад, - когда мы умираем в реальном мире, наши Нити хранятся в мертвом теле до тех пор, пока их не намотает на Великое Колесо. Но сон погибшего очень чуткий, и человек может проснуться в любую минуту. А если такое случится – его Нить оборвется и он погибнет безвозвратно. Но не стоит об этом говорить, у тебя не так много свободного времени. Что ты делаешь в реальности? И главное когда?

- Мм… - задумчиво ответил Миха. – Отсыпаюсь с перепоя. Вроде бы днем.

Гарлад поднялся с кресла, и торопливо зашагал к двери. На пороге он остановился, и повернувшись к Михе сказал:

- Мы скоро увидимся. Для тебя пройдет день, для меня не пролетит и кванта времени. Тебя скоро разбудят и мы увидимся ночью. Сиди в кресле и расслабься, когда тебя выгоняют из сна силой – ощущения пренеприятные.

Солдат не понял, как Гарлад определил, когда его разбудят, но он оказалось прав.