Это все, что ты не хотела, и все, что тебе осталось. Немного вина и снега, дрожащая, как свеча, усталость, девять чертей на сердце, три слезинки в ресницах, два поцелуя крест накрест, и тихое - в пятницу бы упиться...

А Он не хотел бы тебе такого! Он, может быть, хотел бы тебе лета, стройных мелодий твоей прозе и вопросов твоих глупых. Чтобы ты смеялась по-вечернему тихо, одевалась, как Дама-в-Синем, и не думала б, что в Клавесине больше черных клавиш, чем белых.

А ты умела быть сильной - не ронять трех слезинок с ресницы, если орать, то в голос -Так, как просят детишки зрелищ, умела быть злой и страстной, недосягаемо мудрой... Но все, что тебе осталось, - это немного снега, шершавость сухих ладоней, французские сны в Париже и кольца на слабых пальцах, и Боже в conditionnel.