Несколько дружных, липких окунчат подплыли к берегу, чтоб проведать что такое, такое что. Там же на мокром от дождя, но зато ведь сгущенном песке седел сиротливо и поджато дедушка и рисовал на нёмском, кисточкой да маслянистыми красками. Он рисовал красивую молодую девушку Кириллу. Такую тонкую и нежную. Совсем не подстать, сморщенному бородатому художнику. Хотя его можно было бы и не называть пожилым. Он легко назовется и мужичком. Средних лет. Или даже просто мужчиной. А если бы окунчата подплыли бы еще ближе, могли бы рассмотреть, что он достаточно молодой мужчина. Даже парень. Молодой, худощавый парень. С достаточно женственным лицом. Скорее даже, это девушка, а не парень. Девушка под именем Кирилла. Она воссела и рисует, так, кстати, на писке свой портрет. На котором она вылета несколько мужиковатой, даже скорее, она там схожа на парня чем на девушку. На мужчину, скорее больше. Наверное, даже на мужичка, такого, юркого мужичка. Может он уже и на пенсии тот мужичек. Быть может и давно на пенсии.

Дедушка смотрел на окунчат и усмехался им как малым детям, белым медвежаткам плюхающимся в лагуне без купальничков. Они же, совершенно ему не улыбались. Они были черезчурно серьезны, сосредоточенны и мелки, так как у них и без того было много дел, так мелки, что и заметить их было сложно. А с далека их как будто бы и не было. Как и моря, как и Кириллы- девушки .

Он смотрел в жестяной таз и видел как в нем теперь лишь старые ступни, обошедшие миллион берегов, измотавшие сотню вьетнамок. Вся его голова была простужена и одинока. За окном спускался, старый летний вылень понеюркости валясь в окно. Толкая и наконец открывая его настежь. Как и входную дверь, в какую медленно заходила мокрая, а потому и вялая собака Роза, несущая в кармане лекарства от дедовой простуды. Вымывши лапы над раковинной она выпила полный стакан компота и окуратно на подносе подала все что ей пришлось отыскать путного у аптекарши. Он медленно пооткручивал все крышечки и повыдавливал все пилюльки, пораскрывал все порошки и все это посадил в таз с ногами. Роза удивленно, поморгала, глядя на шипения и кипения перерастающее в маленький пожарик, шторкой свесивши прохладные уши и после пошла под стол просыхать. У нее выдался сложный, воровитый день.

На шум горения, из под плинтуса повыбегали мокрые одинокие старички, которым не повезло быть такими же высокими как простуженный, но зато они были очень подвижны в жизни и много где успели побывать, много чего выдумать. Они взялись за руки и окружили таз. Их глаза сверкали а ноги чеблукали по кругу. Хозяин ног в тазу, смотрел на крохотных и тоже хотел взяться с ними, отправиться в далекие путешествия, в глубокие снега и желтые сыпучести.. Костер все краснел и зеленел, синел и розовел а ноги его по-прежнему никак не могли согреться. В дверь опять кто-то вошел. Это были дети-пожарники. Они быстро затушили огонь, обтерли ему мокрую голову свежим полотенцем и уселись у стола отзывчивой, милой четверкой. Собака предложила им чаю, но дедушка решил сам угостить гостей. Он подкатился к шкафчику, вынул из него заварку и сахар, поднялся на руках в ящик, который весел чуть выше, достал шесть чашечек, зажег конфорку над которой стоял белый чайник с вырисованными абрикосами, и стал ждать когда он закипит и можно будет уже замешивать. Дети смотрели на него добрыми глазами, самый маленький из них, кучерявый и румяный несколько стеснялся, за то, что у него в отличии от хозяина ноги всегда есть. Услышав это, остальная тройка сделала малышу замечания, и он перестал скоро обращать на отсутствие внимание.

Чай выдался совершенно вкусным и ароматным. Пар от него подлетал к потолку и оседал на нем диковенными растениями. А пряники, которые дети принесли с собой имели необычайные формы и цвета, ныне не известных деду зверей. Они громко болтали о всем подряд. Дед рассказывал им разные замечательные истории из своей жизни и дети слушали его как нельзя внимательней. Иногда просили еще раз повторить самые любопытные моменты и дополняли их так, как они видели их со стороны со своими выводами. Роза тоже ботала, но хвостом. Она выпила больше всех чаю и была в восхищении. Когда начались сумерки, пожарники зажгли фонарики над головами и попросили по последней чашке чаю. И это было очень по гостиному, так как сахару только бы и хватило как на последнюю смену чашек.

Когда и они опустели и из дна засветилось что-то белое дедушка стал грустным. Малыш сидевший самый ближним к нем тоже решил, было огруститься, но самый старший не разрешил ему это делать и все дети улыбнулись. Роза тоже улыбнулась но уши не подняла. Один из малышей предложил помолчать пока не придет Кирилла и все согласились. Кирилла пожаловала когда дождь совершенно закончился и принесла за собой чемодан в который она быстро собрала все самое необходимое для простуженного. И когда все было уложено, дети подняли дедушку на руки и вылетели через окно