Это вновь произошло, взмыли с веток птицы.
Сердце с ними норовит — бьется, что есть сил.
Заворочался во мне тот, кому не спится,
И пока он там не спит — белый свет не мил.

Он и мне спать не даёт — мучает, изводит,
Заставляет меня лезть в этот переплёт.
По ночной квартире он вслед за мною бродит.
Мне совсем невмоготу — я ищу блокнот.

Лишь одно лекарство есть успокоить душу
(Вы не трогайте меня, я сейчас больной).
Если я не подчинюсь — он меня задушит,
Этот кто-то изнутри, экзекутор мой.

Я терзаю свой блокнот и перо кусаю.
Ночь мелеет, дождь шуршит, сладкий чай остыл.
Словно жилы на кулак строчки я мотаю —
Я тяну их из себя из последних сил.

Ядом капаю на лист будто змей — из пасти.
Или это только кровь чёрная моя?
У чернильницы есть дно — к горю или к счастью?
И бумага стерпит всё. Хватит ли меня?

Задремал мучитель мой. Только мне не спится.
Закурил бы — вот беда, не курю ведь я.
И, забытый до поры, словно крылья птица,
Расправляет мой блокнот мятые края.

Для кого я написал эту рифмо-повесть?
Может быть, её прочтёт только тишина.
Что-то есть внутри меня. Видно, это Совесть.
Мне теперь не по себе, если спит она.