Терпению его не было конца... Впрочем, не было и начала. Хотя, зачем создавать искусственные вечности? Было начало. Наверное, еще до войны, а может – и после, кто-то сделал это странное изваяние, этого сгорбленного великана из мрамора, с кувшином. Сделал – и назвал фонтаном. И оставил сидеть здесь, терпеливо лить воду в небольшой бассейн.

Однажды около него бегал, кидая камушки в воду, маленький мальчик, а отец издалека звал его: «Паша!» Мальчик не слышал, и тогда отец подошел, отвесил ребенку такой подзатыльник, что у того из глаз брызнули слезы. Великан это видел.

А в другой день мимо него проходила пара влюбленных, и начался ливень. Громадные капли падали на согбенную мраморную спину, и разбивались с чавкающим звуком. Влюбленные засмеялись, остановились и принялись целоваться, мгновенно промокнув насквозь. А потом взялись за руки и побежали прочь. Великан видел это.

А как-то раз в бассейн упало окровавленное тело насаженного где-то на нож подростка. Он лежал, истекал кровью, стонал, звал на помощь – и никто не пришел. Никто даже не вызвал скорую или милицию. Потому что никого поблизости не было, кроме великана.

Великан терпеливо лил воду из кувшина. Его мраморные глаза взирали на редких людей, появляющихся иногда на маленькой, растресканной площади. Трава крошила грубую плитку, буквально ломая ее на куски. Великан смотрел.

Мимо него проносилась жизнь, сменялись поколения. Потом вода кончилась в его кувшине. Потом люди ушли из города. Потом площадь полностью погребла под собой трава. Потом она же, трава, разрушила дно пересохшего бассейна. Великан безмолвно и терпеливо ждал, наблюдая, как трава подбирается к его коленям.

Его терпению не было конца... В нашем понимании – не было.