В стародавние времена, в одной стране жил-был толи Иван Непомнящий, толи Петро Незнающий. Жил он в глинобитной хате на краю города, что был у края... В общем, был у него еще и огород. Но жить в той стране было что-то не очень: бедно, голодно и как-то грязно. А земля та была богатая, очень плодородная, леса, реки, живность всякая. Но люди жили бедно, и не потому, что они были ленивые или ничего не умели. Напротив они умели многое и делали это с умом и смекалкой. И вещи выходили у них незаурядные, но вот только пользы от этих вещей не было никакой: ни продать никому, ни в хозяйстве применить, ну разве что забор подпереть или под ножку стола подложить, чтобы не качался.

Изобретательности их не было предела. И чего они только не создали! Всего и не перечислить.

Агрегат для закапывания выкопанных им же ям. Правда, сие окончилось неудачей – из-за неточных расчетов устройство закопало себя так глубоко, что не смогло откопать.

Усилитель фантазии. Специальная гиря, которая ставилась на макушку головы и удерживалась там некоторое время. После ее снятия начинался настоящий полет фантазии. Полет этот зависел от веса гири и от продолжительности ее удержания на голове. Многие пристрастились. Появились даже такие мудрецы, что не снимали гирю никогда.

Измеритель диаметра капель дождя. Получил широкую популярность в народе, что позволило в дальнейшем открыть пункты по его утилизации.

Усилитель комариного писка. Улавливал и усиливал писк комаров, от чего комары глохли и выпадали в осадок. Правда, усилитель глушил не только комаров, но и людей, да еще на его писк собирались жабы.

Гряземеситель-кочковыравниватель. Разгонял жаб и устранял неравномерное бульканье грязи путем взбивания болотных глубин.

Глубиномер-поисковик для гряземесителя-кочковыравнивателя. Таинственное устройство, которое больше никто не видел после первого включения.

Цветное зеркало для раскрашивания мух. Служило эстетическому воспитанию. Кружащиеся в его цветных лучах мухи, выглядели более празднично.

И Петро внес свой посильный вклад в изобретательский порыв народа. Он разработал тарелку-веер, чтобы можно было есть и, одновременно, отмахиваться от раскрашенных мух.

Но нищета и непутевые фантазии не были бы бедой, если бы не дракон. Откуда взялся этот дракон, уже не помнил никто. С давних времён, говорили люди, он прилетал из заоблачных далей и забирал плоды людского труда, забирал жизни, души или просто отнимал силы. Полетает, полетает, улетит, и сил у людей не остаётся, а только руины, болезни и напасти всякие. Как только не пытались задобрить этого дракона. Отдавали ему еду всякую, драгоценности и красавиц румяных, с ресницами длинными, чтобы улыбались. Затем богатыри-воины в латах, да со щитами, стали скакать куда-то за горизонт, мечами размахивая, а все одно – еды нет, красавицы без ресниц, и сморщились как-то, а кто из богатырей вернется, так исхудает, что только шлем на ушах и колени трясутся. Тогда мудрецы, в раздумьях, заповедей благоразумного поведения понапридумывали. Мужи государственные законов разных понаиздовали, а всё без толку, дракон калечит и калечит судьбы людей.

В той стране процветали разные искусства, особым из которых считалось строительство заборов. Оно зародилось в глубокой древности с создания небольших изгородей, но в поздние времена достигло своего расцвета в строительстве огромных сооружений многометровой высоты, замыкающихся с четырех сторон. Сложились целые трудовые династии мастеров строителей, из поколения в поколение, от отца к сыну, передающих секреты этого самобытного мастерства. И заборы-то не просто городились, но и украшались резьбой и росписью всякой. Опять же надписи, пожелания и четверостишья оригинальные, да с фантазией придуманные, вплетались в роспись. И повелось мастерам соревноваться в строительстве заборов. То есть проводить конкурсы ежегодные. А для этого избирались судьи из уважаемых граждан. Судьи, внимательно рассмотрев заборы, совещались, и большинством голосов, выбирали победителя конкурса, который в следующем году мог быть избран в число судей, и пожизненно считался уважаемым человеком, со всеми вытекающими от сюда последствиями. А пока судьи совещались, писцы, ну те, что писать умеют, аккуратно списывали все надписи с заборов, заносили их в списки и реестры авторов, и свитки эти относили в библиотеку для дальнейшего хранения и изучения, в общем, для потомков.

Поскольку, как уже говорилось, заборы те строились издревле, то и земля та вся под конец была застроена от границы до границы. А посему, и иноземцы прозвали её – Страна Заборов. Но при этом возникла проблема – судьи не могли более рассматривать заборы и сравнивать их по причине гигантизма оных. Ибо кроме ближнего забора никаких других и не видно было. И тогда принято было решение – строить для судей башни высокие для обзора местности и контроля над заборами. А для соединения башен, чтобы судьи могли переходить, строили подвесные мосты.

И расцвело искусство строителей башен, с резьбой и росписью, и появились династии и конкурсы, и конечно же, победители и уважаемые люди, которые этих победителей определяли.

Пока проводились конкурсы среди строителей башен, были незаслуженно забыты строители заборов. Возник спор – что важнее и кто главнее. Так возникли две партии: Партия Строителей Заборов и Партия Строителей Башен. И собрались они в Верховное Собрание и там спорили между собой постоянно: что важнее строить, и кто первым начал, и кто кому указ, а кто не указ. Уважаемые люди поднимали архивы, изучали старинные рукописи – “Надписи с заборов и башен". Иногда строителям заборов удавалось доказать свою правоту, и тогда их строительство возобновлялось, потом строители башен убедительно побеждали в полемике, и сооружались новые башни. Правда, иногда возникали вопросы и другого порядка: что мол, жить в стране заборов и башен как-то бедно и голодно, да и грязно тут. И от того, из народа, кто может, уезжают, куда глаза глядят. “Правильно”, – говорили одни, - “надо строить более высокие башни”. “Глупости”, - говорили другие, - “стране необходимо больше крепких заборов”.

Но тут вдруг, как обычно, прилетал дракон, и от могучих взмахов его крыльев все заборы и башни разлетались как сухие листья, лишь пыль столбом. И опять, земля та выглядела как пустыня. И вновь, ученые мужи собирались вместе, изучали старинные манускрипты и принимали мудрое решение: “Заборы надо городить не вдоль а поперек, а башни ставить, не по центру, а на пересечении заборов”. “Ах, вон оно как”, - говорили строители, - “ну теперь все ясно”. И начиналось новое массовое строительство. И опять, все загорожено, перегорожено и нагорожено, но все равно бедно, голодно и как-то грязно. И вновь начались споры о заборах и башнях. И вновь, как обычно, вдруг, прилетел дракон.

Протерев, в очередной раз, глаза и выковыряв глину из ушей, уважаемые люди решили, что теперь надо строить заборы по диагонали и одновременно приказали построить научный центр, конечно повыше, и не один. И начали мастера строить научные центры и украшать их резьбой и росписью по периметру, как водится. И возникли династии, и конкурсы, и победители, и уважаемые люди. И конечно появилась Партия Строителей Научных Центров. Что, в общем-то, понятно. Так вот, в этих Центрах велось глубокое исследование надписей с заборов и башен. До седой старости ученые мужи вчитывались в каждую букву сотен тысяч свитков пока, полные суровых дум, не забывали саму причину, подтолкнувшую их на это изучение. До седой старости и полного забвения совещались они, и затем, впав в глубокую ученость, издавали закон. Торжественно ставили свои подписи и печати, и клали свиток в специальный шкаф, на хранение. Со временем шкафов со свитками законов стало так много, что потребовалось их изучать и классифицировать. Для глубокого изучения законов и для отстаивания интересов изучающих эти законы, была создана партия Грамотных.

И тут прилетел дракон. И все опять сдуло и завалило пылью. Но когда пыль осела, ученые люди заметили, что на краю той земли, у бугра, несколько бревен покосились, но не упали. И смекнули они, что заборы городить надо от этой окраины, а раньше все строили от центра – вот какая ошибка то была. А заодно, и страну свою они решили назвать Окраина. И развернулось строительство, так всем необходимое. И много новых партий возникло, отражая яркую самобытность той страны. Кроме основателей верховного собрания – партий Строителей Заборов и Строителей Башен, а также партий Грамотных и Строителей Научных Центров, суровая правда жизни потребовала создания множества партий. Так возникли: партия Росписи Шкафов и Свитков; партия Несгибаемых; партия Невыпрямляемых; партия Выглядывающих из-за Угла; партия Вежливо Отходящих в Сторону; партия Защиты Прав Древесных Жучков; партия Крикунов; партия Молчунов; партия Геть; партия Гей; партия Незаслуженно Забытых; партия Очереди в Буфет; партия Дверей и Калиток.

Последняя партия отличилась свежестью идей, предложив в заборах делать двери, или калитки, или хотя бы маленький лаз, чтобы удобней было передвигаться по стране. На это сразу сформировалась сильная оппозиция – был создан партийный блок Отвернувшихся, которые утверждали, что создание калиток и дверей нарушит независимость и единство конструкции, так как заборы опираются один на другой. А что касается удобства передвижения, то уважаемые люди все равно переходят с башни на башню по подвесным мостам, а остальным это не к чему.

В это время, особо одаренные ученые мужи выяснили, что половина населения той страны акают, в то время как остальные гакают. Для, все того же, единства и независимости конструкции, было принято решение строжайше запретить акать. Блок Отвернувшихся, во главе с партией Геть, потребовали, чтобы все остальные партии подписали Универсальный Стандарт - "За не надо". Против этого выступала партия Вежливо Отходящих в Сторону, но она хотя и имела "большинство" вместе с партиями Молчунов и партией Дверей и Калиток, все же приняла во внимание веские аргументы от партии Очереди в Буфет, и в конце концов поставила и свои подписи под Универсальным стандартом "За не надо", и присоединилась к блоку Отвернувшихся. В общем, все отвернулись, хотя в стране было по-прежнему бедно, голодно, и как-то грязно. А тут еще ученые мужи, в очередной раз, собрались вместе, чтобы как всегда пересмотреть законы относительно ублажения дракона, приготовили девять красавиц и девять телег с едой, и девять корзин с золотом, серебром и другими ценностями. Но небеса вдруг свились вихрем и оттуда, распахнув огромные крылья, закрывавшие, казалось всё небо, вылетел дракон. Как засвистел, завыл, закрутил всё смерчем, поднял тучи пыли, разметал перепуганных людей и разрушил всё, что было создано за их тяжёлую жизнь.

Дракон улетел также неожиданно, как и появился. Пыль начала оседать, окрашивая всё в один глиняный цвет. Люди как тени, похожие друг на друга, ходили, шатаясь из стороны в сторону, кашляя и протирая слезящиеся глаза, а кто-то просто сидел, обхватив голову руками. Когда пыль окончательно осела, и мудрецы и простолюдины выглядели одинаково, ковыряясь среди остатков своих жилищ. И Иван в это время тоже рылся среди мусора в поисках своей миски, но ему попадалось всё время что-то другое: то ножка от стула, то утюг без ручки. А вот и ручка, но от двери. Петро дёрнул за ручку, дверь была за ней, точнее, под ней, основательно заваленная грязью. Пришлось очень постараться, прежде чем удалось её открыть. Под дверью оказалась другая куча мусора, на которой лежала желанная миска. Миска была пустая, но внимание Ивана привлёк странный незнакомый предмет. Это был свёрток золотистого шёлка, внутри которого лежал манускрипт на незнакомом языке, видно очень старый, и тетрадь, вроде как попытка перевода. Петро когда-то учился и умел читать, но большинство слов было непонятно из-за неразборчивого почерка и сложных понятий, описанных в тексте.

Но главное, что удалось разобрать: “...за горами, в долине туманов, среди лунного света, стоит хрустальный дворец. Там на камне написана тайна - великий секрет дракона. И кто его познает, тот...” Этого было достаточно, чтобы начать действовать. Иван решил найти тот дворец и раскрыть тайну дракона, и избавить родину свою от древней беды.

Собрал Петро все свои вещи, какие нашел: миску, ножку от стула, и свиток взял тоже, поклонился родным руинам, заваленным пылью, развернулся и пошел прямо, куда подальше.

А где искать те горы, за которыми живет дракон? И у кого спросить? Земля та, большей частью, была равнинною, т.е. плоская. Хотя некоторые мудрецы высказывали мнение, что земля круглая. Дело в том, что если стать прямо и обернуться кругом, то кроме округи ничего не видно, т.е. кругом одна округа, хотя и плоская. Таким образом, земля и плоская, и круглая кругом одновременно. Но горы то где?

Вот и пошел Иван туда, подальше в даль, к горизонту. Так он шел-шел, пока к вечеру не дошел до горизонта.

Продолжение следует.