Отстёгиваю кобуру с допустимым к ношению, гражданским игломётом. Снимаю с правого предплечья длинный узкий нож. Не разрешённый к ношению, а кого это интересует? Из под пряжки широкого ремня вынимаю кастетный нож. Маленькое, злобное оружие. Незаметное в драке, но от этого не менее смертоносное. К чёрту! Старые, потрёпанные джинсы. Хм. Это только я так умудряюсь износить разрекламированный «вечный пластик» или это особенность всех джинсов – приходить в негодность после полугода носки, как говорится «не снимая», из чего бы они не были сделаны – хоть из карбоново-титанового сплава? Полтысячи лет назад придумали джинсы, и не забыли. Носят и стар и млад. Чёрт! Совсем забыл. Пальцы на ощупь вытаскивают из джинсового шва отточенную титановую спицу. Проклятый склероз. Ну вот вроде и всё Сегодня никакого железа и никаких пукалок. Сегодня всё по честному, всё по настоящему. Сегодня может развязаться узелок чувств. Сегодня я могу себе это позволить.

Контрастный душ приводит меня в состоянии полного физического удовлетворения. Обалденно дорогой костюм, белоснежная рубашка и галстук в комплекте с доисторическими, но красивыми и жутко чопорными запонками довершают дело. Удобные, но от этого не ставшие более дешевыми туфли. Последний штрих – белоснежный плащ до самых пяток. Свободный и удобный, под ним армейский стационарный бластер спрятать можно – никто не увидит. Но не сегодня. Сегодня особый день.

Противная и промозглая поздняя осень. Как не клялись учёные в 21м веке а управлять погодой мы так и не научились. Мерзость. Темно. Огромный город устало готовился к сну. А я шёл по его улицам, шел по самым глухим закоулкам. В белом плаще и лакированных туфлях по мелкой грязной жиже осевшей на пластиковых тротуарах. Экономят на электричестве? Хм. К звёздам уже третий корабль запустили, а электричества на всех не хватает. Чудные мы люди.

Странно. В голове пусто как в студенческой кастрюле после Нового Года. Странно. Ни мыслей ни чувств. Ничего. Всегда в этот день я выхожу и гуляю по ночным улицам. Каждый год. Всегда я что-то ищу. И не нахожу. Все последние семь лет. Нет сегодня во мне злости и обычной раздражительности. Есть только глубокая моральная усталость. Как дровосек рубит последнее дерево, зная, что оно на сегодня последнее, и стоит только его свалить, и всё. Но сил уже нет. Но надо. И машет из последних сил дровосек внутри меня невидимым топором. И он тоже сегодня устал.

Вот идёт себе человек по замусоренным улицам такого на первый взгляд чистого города. Никто из редких прохожих не посмотрит ему вслед. Лишь единицы обернутся посмотрят в спину «белого плаща», недоумённо пожмут про себя плечами и пойдут дальше. Я сегодня устал. Нет. Не сегодня я устал. Я устал за последние двадцать лет этой говённой работы. От этого поганого, грязного, наполненного всяческим отребьем города. От людей не обернувшихся если ты упадёшь и не подающих руки. Безразличных и безликих. У каждого «своя хата» и все боятся. Устал я от них. От всех. И злости нет. Где злость? Куда я её дел? Может правы древние мудрецы – время всё таки лечит? У кого бы спросить зная, что ответ получишь?

Последний сигаретный бычок упал в лужу у тротуара. Мелкая противная морось оставляла на этой луже узор крошечных кругов. Окончательно стемнело, а я только это заметил. Хм. Непорядок. И сигареты закончились. Надо это исправить.

Автоматический табачный киоск. Защитные решётки и бронестекло. Куда это я забрёл? Весёлый райончик. Наверняка. А у меня как назло настроения вовсе нет. Автомат затягивает купюру в со щелчком выдаёт мне пачку не рекомендованной Минздравом отравы. Сквозь редкий ёжик волос по лицу скатывается капля. Ну вот, добралась сырость до меня онаконец. Всё, сейчас в бар, пару стаканчиков чего покрепче и домой.

Рука моя только коснулась пачки сигарет в лотке выдачи, а волосы на спине встали дыбом. Внезапно организм перешёл в другое состояние. Когда хочется идти на носочках от выпирающей энергии и руки сами сжимаются в кулаки. Бицепсы сводит от жажды действий, а голова втягивается в плечи.

- Папаша, закурить дай, а? – нагловатый юношеский голос за спиной. Ну вот. А ты говорил – настроения нет! Главное, что? Настроение создать. Закрываю глаза, что бы зрачки привыкли к темноте за спиной и успокоились после раздражения неоном автомата. С закрытыми глазами медленно неторопливо разворачиваюсь. Трое. Я их чувствую. Классика – один слегка правее, двое по бокам. Соплячня малолетняя. А вот теперь дядя будет злится. Открываю глаза.

- А самому слабо денег на курево заработать? – Так и есть, трое, один за автоматом, думает я его не вижу, щенки.

- А ты чё, бедный? – Говоривший был на голову меня выше. Акселераты мать их. Ну-ну.

- Я? Ты за меня, малыш, не переживай – за что могу заплатить, то и покупаю. –

- А ты, дядя, я смотрю умный….. – Договорить он не успел. Мне эта игра в кошки-мышки порядком надоела. Короткий удар в брюшину перерубает его на полуслове. Тот что справа не успевает ничего понять – носком ноги в подбородок и он валяется в мелкой грязи похожий на перевёрнутого жука. Нутром чую, третий всё понял и сбегает. Аккуратно так отходит. Ха! В два прыжка догоняю его. Он останавливается резко и бросается на меня с чем то в руке. Зря. Вот это точно зря. Короткое, незаметное движение и лёгких хруст. Да парень, это твоя рука была. Правая. Он упал на колено и, схватившись за сломанную конечность, тихонько завыл. Что ж у него там было? Нагибаюсь и рассмотрев выпрямляюсь. Смотрю на парнишку, склонив голову, и вырубаю жёстким ударом ладони в висок. Заслужил. Жить будет. Но голова болеть будет долго. Подобрав осторожно вибронож, аккуратно вгоняю его в пластик тротуара. Поглубже, так что бы рукоять не было видно ни на миллиметр наружу. Эта гадость танк разрезать может, не то, что тротуар.

- Кто такие? – Во мне всё ещё гуляет лёгкий мандраж драки когда я подхожу к самому первому и говорливому, всё ещё лежавшему на тротуаре. Молчит. Точнее мычит.

А что это такое? Рядом с мальчишкой, хотя какой мальчишка, лет двадцать – двадцать пять уже, валяется какая то коробочка. А в ней…..

Ах вы нарколыги хреновы! А вот теперь я завёлся. Да нет, теперь мне просто хотелось кого-то разодрать на куски. Суки! Твари! Ненавижу!

Из темноты нарисовался ещё один персонаж. Красавец. Лет сорока, хороший плащ, и рука в кармане. Задумчиво-змеиная улыбка на лице.

- Ты чего безобразничаешь? Детей обижаешь? Нехорошо! Ай – нехорошо! –

Неинтересно мне, что там у него в кармане. Я знаю, что сейчас выгляжу почти дауном, я в такие моменты даже улыбаюсь. Медленные движения. Как в воде. А внутри клапаны парового котла забились и пару выходить некуда. Ничего, сейчас и выпустим.

Мгновенным движением я около него. Удар по локтю и он уже долго не сможет эту свою руку сжать. И сразу ладонью в лицо. Размазывая губы и расплющивая нос. Он падает, а лицо уже не его. Он почти успевает упасть. Подхватываю его за лацканы и выворачиваю карманы. Так и есть – армейский дезинтегратор. Держу ублюдка на весу и не чувствую его килограммов. А в глазах его не вижу понимания. Не понимает. Удар локтем отбрасывает его на пару метров влево. Теперь и челюсть чинить придётся. Хотя…. Вот, что-то сказать пытается.

- Шука! Я тебя пидора найду! Я тебя шам потрошить буду! Петушара! – Договорить он не может. Удар в пах очень болезненный, но не смертельный. Подробная инспекция карманов. И снова серая коробочка. Не одна много.

- Ах ты мразь. – Голос спокоен, но мне кажется я сейчас взорвусь. – Паскуда. – Звучит даже как-то поучительно. Монотонно. – Значит ты продаёшь малолеткам эту дрянь? А они из-за дозы обворовывают родителей и избивают прохожих? А иногда и убивают. А ты им говоришь, что через год их мозг не соберёт ни один нейрохирург? А ты видел бабушку, убитую внуком которому были нужны деньги на дозу? – А вот теперь я начинал говорить громко. Очень громко.

- Семь лет назад, из-за такого как ты, убили на улице моего брата. Он истёк кровью не дойдя до дому. И ему никто не помог! Те кто его убивал умерли через месяц от передозировки. Мой брат мёртв. Он был великий человек. А ты и такие как ты, ещё живы. Почему, не скажешь? – Новый удар в лицо опрокидывает незнакомца назад. Но я вновь и вновь поднимаю его. Я хочу видеть его глаза.

- Как я устал, разгребать всё это ваше дерьмо! Ловить таких как ты. Отдавать на лечение малолетних наркоманов. Видеть всё это! Что ты мне можешь сказать? Тебе денег не хватало детей прокормить? Или что, бабушка у тебя больная, что ты наркотой торгуешь? Так иди, мля, работай! – Вот теперь я завожусь по настоящему. Он уже без сознания.

Братка, извини меня, я не смог тебе помочь. Меня не было рядом, когда я был нужен. Почему? Не знаю. Так всегда бывает – там где ты нужен, там тебя нет. Тебя нет и пропало последнее связующее звено между мной и инстинктом самосохранения. Больше ведь никого не осталось. Я один остался. А зачем я один живу? Семь лет. Мне не хватает мужества приставить пистолет к виску? Да нет, не мужество это – это слабость. Нужно жить, нужно бороться. Это – мужество. Хотя иногда оно становится агонией. Не хочется, но нужно. За тебя. Ты ведь простишь меня за что, что я не хожу на кладбище, когда положено? Я хожу только к тебе. Когда хочу поговорить с тобой. Когда внутри не остаётся места для тоски, усталости и боли. И некуда её деть. Ты один мог меня понять. Ты мог. МОГ! Твою мать! Кто придумал прошедшее время????

Что я сегодня сделал? Ничего. Отлупцевал нескольких наркоманов и хладнокровно переломал все пальцы на руках мелкому уличному торговцу. И что? И ничего.

А душу и тело распирала энергия. Быстрая походка и растопыренная пятерня обострённых чувств. Я видел в темноте как кошка и готов был сразиться хоть с батальоном десантников. Если бы это чем-то помогло. Куда бы ещё пойти? Кого бы ещё встретить? Из темноты прозвучал хриплый лай. Свора мусорных собак, около монументальной стихийной свалки. Самые страшные звери. Без принципов, без хозяев, без жалости. И их стая! На меня выскочила одна из собак и, пригнувшись, зарычала. Не стоит. Ой, не стоит, ты обижена жизнью, но я сейчас опаснее всей твоей своры вместе взятой. Хочешь попробовать? Бродячая собака шарахнулась. Попыталась было зарычать, но видимо, всё поняв, поскуливая убежала. Дожился – собаки боятся. Да нет, они просто лучше многих людей понимают и чувствуют. В другое бы время эта стая запросто могла бы загрызть меня. Но не сегодня. Остальных собак я даже не увидел, только услышал цоканье когтей, когда они меня огибали. Подойти ближе не решилась ни одна. Грррр…. Внутри не хватало места. Я остановился посреди мокрого тротуара и заорал!

- Мужчина, вы бы не орали, помогли бы девушке! - Внезапный голос подействовал как ведро холодной воды. Организм дёрнулся было реагировать на опасность, но быстро всё поняв успокоился.

- Мужчина! Я тут! – Голос доносился откуда-то сверху.

- Милая барышня, а что вы там делаете? На дереве то? – Мне действительно было интересно, как девушка в длинном плаще смогла забраться на дерево, нижняя ветка которого была расположена в паре метров над землёй.

- Ну… Как вам сказать…. Тут огромная собака бегала, а я их с детства побаиваюсь… - Огромная? Та дворняга которая от меня шарахалась? Да она средних размеров кота не напугает! Я поднял голову и увидел слегка перепуганное милое личико, выражение было таким испуганно-обиженным, что я не выдержал.

Согнувшись пополам и взявшись за дерево одной рукой я откровенно ржал. Хохотал так, что внутри казалось, все органы перемешались. Это наверное лучше чем орать на всю улицу.

- Ну и что? Так и будете смеяться над девушкой? Или всё таки поможете? – На этот раз обида в голосе была в мой адрес.

- Простите, это я не над вами. Это нервное. Давайте, прыгайте. –

- Прыгать? А вы меня поймаете? – Недоверчивая.

- Поймаю, не беспокойтесь, не только поймаю, но и удержу и проведу до самого дома. –

- Ух!.... – Внезапно в мои подставленные руки упало что-то. Точнее кто-то. Гораздо легче, чем я ожидал.

- Да, вы действительно сильный! – Поспешно девушка отстранилась от меня.

- Девушка, а вы сомневались? Я не только сильный, я ещё и опытный. –

- Часто девушек снимаете с деревьев? –

- Не то что бы…. В общем то первый раз. А домой я вас всё же проведу, райончик тут поганый. –

- А откуда я знаю, что вы не маньяк? – Странно, но она кажется сама не верила в то что говорила. Так – милая болтовня.

- Больше того, я вам скажу девушка, я не только не маньяк, я мент. Могу удостоверение показать. – Автоматически нажимаю кнопку на браслете, в воздухе повисает голограмма с моей рожей в форме, звание, должность, личный номер. - Этих самых маньяков ловлю. А сегодня у меня выходной. У старых усталых ментов тоже должны быть выходные. Вот доставлю вас домой и приняв пару стаканов согревающего пойду спать –

- А мне можно напроситься на стаканчик согревающего или успокоительного? – Лукавый взгляд в котором плясали чертята. Господи, у меня что, на роже написано, что я мент, что мне все сразу верят?

- Если мама отпустит…. –

- Обижаете, господин …. Я не очень в ваших званиях разбираюсь. –

- Полковник. –

- Ого! Так вот, господин полковник, я девушка свободная и совершеннолетняя и мне сейчас совершенно нечем заняться. – Эх, девочки, девушки, женщины, что бы мы, здоровенные безмозглые мужики без вас делали то? Я раньше знал, что делать. Хоть и не всегда. А сейчас, глядя в эти темно-карие с зубчатым краешком радужки глаза, я начинал понимать, что раньше я просто ничего не знал и даже не догадывался….