Вот же незадача какая. Совсем забыл про возможность использования телефона в качестве модема. :-) Ну ничего. Будем считать что тел героя не поддерживал такую функцию. :-)

нужно использовать nokia6230i в качестве GPRS-модема и будет тебе в жизни ЩАСЦЬЕ, а с мракобесием завязывай, фобии насаждать не хорошо ;)

Спасибо за отзывы. Извиняюсь, если кого расстроил. Только у меня почти все рассказы такие. Ну нравится мне так. Может когда- нибудь я и дополню их. Пока же они мне симпатичны такими, какие есть. С уважением...

Угу, интрига есть. А конец слишком быстр.
Плюс лично мне описательность действий мешает. Словно инструкцию читаешь.
Неплохо.

А наверное, и хорошо, что мы чувствуем, что недописано. Значит, есть куда дописывать ;)
Удачи, автор!
:)

Конечно понравилась задумка.но реализация не очень.на мой взгляд слабовато

Очень и очень. Понравилось. Хотя звучит скорее как отрывок из чего то гораздо большего. Возможно станет чем то большим - больно идея хороша. С меня голос.

Почти крепкий орешек 4

Да. Много описательности.
Хотя, с другой стороны, как по-другому?
Разве что вирусу дать мозги злобного клоуна...

хорошо. с любовью к ближним.)

Соответствуя названию, рассказ держит в напряжении, не открываясь до конца. Тайна книги так и остается нераскрытой и судьба главная героя обрывается на самом интересном месте, не достигнув трагической или победной развязки.
Сюжет рассказа завершается на кульминации – появляется таинственный шорох за спиной. Идея рассказа также эфемерна, как шорох, потому что истина лишь приоткрывается на время, ускользает, как от читателя, так и от главного героя.
В основе сюжета – существование книги, которая запускает в душу читателя страх, сводящий с ума.
Книга вызывает видение – вероятно, это демон, первородный страх, которого каждый видит по-своему. Судя по тому, что происходит в последствии с Андреем – это мания преследования, боязнь потустороннего. Понятие такого страха слишком обобщенное, тяготеет к мистике, связи иллюзий и реальности. Ведь страх перед чем-то неопределенным не возникает на пустом месте. Ему предшествует определенное событие, и в данном рассказе – это внезапная смерть друга.
Андрей очень переживает и опечален потерей, сомневается в том, что такой человека, каким был Алексей, способен на самоубийство. На протяжении всего рассказа Андрей задается вопросом – «почему так случилось». Ответ находит его.
Есть и другой возможная причина, по которой мог возникнуть страх, инициированный книгой – боязнь смерти. Смерть, после похорон, после разговора с родителями, после посещения комнаты мертвого друга, становится осязаемой, неизбежной и близкой для Андрея. Он проникается ее духом, когда наблюдает за погружением гроба, видит ее последствия в слезах родителей, она заполняет его мысли до края. Книга нащупала слабину Андрея, и указала ему возможность смерти, которая воплотилась в шорохе и видениях, приходящих ему.
Автор не дает подсказок. К тому же, в рассказе нет четкого выделения характеров героя – склонности к страху, привычек, которые бы определили стойкость или ранимость души. В рассказе показаны лишь размышления, которые вертятся вокруг внезапной смерти друга, у которого «никаких проблем не было». Стандартные модели поведения в такой ситуации: скорбь, переживания, слезы. Действия перечислены без оттенка индивидуальности персонажей. И родителя Алексея, и второй друг Иван – является лишь фигурами, необходимыми для продвижения сюжета.
Почему Алексей выбрал именно книгу? Возможно, он любил читать; или тоска в глазах женщины, потерявшей сына была так велика, что герой сделал нечто необдуманное? Ничего такого не показано, психологические аспекты утонули в событиях, составляющих сюжет. Вроде, «Андрей разговаривал с отцом Алексея. Иван сидел на диване и слушал. Потом они снова выпили»; «Друзья вышли в подъезд и начали спускаться вниз» - как по сценарию герои движутся без выражения эмоций и отношения к происходящему (не событиям, а деталям).
«Андрей разглядывал книги, лежащие на столе. Затем он услышал шорох за спиной» - первое появление странного звука. Из текста видно, что герой не обратил на него внимания – его могла издать мать Алексея, когда входила в комнату. То есть, в главном эпизоде рассказа, направляющем сюжет в сторону кульминации, нет мотива. Или автором нарочно показана простота случая – рокового выбора, который меняет всю жизнь.
В таком случае, нет цепочки перехода проклятия от человека к человеку. Жертвой книги мог стать любой, вне зависимости от силы духа и веры в потустороннее. Тогда почему прежний владелец книги – старик на рынке – был жив, и даже нашел способ, как избавиться от груза.
Почему книга привлекла Алексея – «Сегодня я купил эту книгу», «Что-то в ней меня притягивает». На барахолке бывает много людей, но почему-то только один заинтересовался книгой.
Преподнося события так, как они есть со стороны, без углубления в каждого персонажа, автор делает историю поверхностной. И уже не важно, каким был Алексей или Андрей, какие события предшествовали появлению в квартире главного героя книги, остается только факт ее существования и сила, скрытая в ней.
Герой наедине с книгой, она начинает завладевать им. Все описания концентрируются на книге, и уже с этого места ясно, что в ней скрыта причина гибели друга, что похожий конец неминуем для главного героя.
Рассказ становится предсказуемым, когда вплетается мистическая линия книги.
Идет плавное ее развитие, которое показывает силу и способы влияние книги на человека. Линия делится на три этапа соответствующие трем записям в дневнике.
Конечно же, все начинается с обычного интереса. Здесь, для привлечения внимания, автором используются традиционные сюжетные повороты в мистике – книгу сдувает порывом ветра, она падает на пол и раскрывается.
Дальше внимание привлекает необычность книги – «страницы были покрыты странной вязью». При этом, описание значков, которыми исписана книга, дублируется в рассказе безо всякой конкретики: «плавные, гибкие значки перемешивались со странными угловатыми значками» и «странная вязь шла с самого начала. Совершенно непрерывная, то плавная, то угловатая». Данный отрывок изобилует повторами слова, связанных с ключевым событием – чтением книги: «странная» (определение будет в дальнейшем сопутствовать сюжету, является ключевым); «страницы», «вязь».
Как подсказка звучит фраза про схожесть с арабскими буквами, но упоминается, что геометричных знаков в арабском языке нет.
Даже в справочниках по древним языкам не было подсказки. И у Алексея не получилось понять, что написан там, «несмотря на… два высших образования» (такое замечания еще ни о чем не говорит, потому как образование могло быть вовсе не гуманитарным).
Книга вызывает усталость у человека, вязь угнетает, заставляет Андрея погружаться в прошлое. Автор опять вторит о том, что смерть Алексея была бессмысленной: «Он не понимал, как Леша мог такое сделать. Зачем ему было прыгать с крыши своего дома» (как раз «зачем» понятно – чтобы покончить с собой).
«Неужели он просто взял и сошел с ума» - удивляется главный герой (судя из смысла фразы, потому как мысленный ряд, переведенный в авторскую речь, лишен психологизма).
Беспрерывность мыслей о друге, смерти и книге могли вызвать сон, который приснился Андрею. Сон также является частью композиции мистических рассказов. Описание сновидение короткое, введенное лишь для того, чтобы задать два вопроса, которые, по сути, являлись ответами и предупреждением для главного героя. Однако, уже ощутив странное влияние книги, Андрей даже не задумывается о сне, а вспоминает лишь лицо друга, наполненное тоской.
Череда туманных событий (смерть, книга, странная вязь, запись в дневнике) должны были родить в любом человеке сомнение. Но дальше автор переходит к перечислению будничных действий героя – «Андрей приготовил себе ужин. Во время еды он продолжил чтение записей». Возможно, это и есть указание на отношение героя к мистике – он не тревожится, не верит сны, а принимает все как есть. Книга – для него просто книга, и она не может убить человека.
Только прочитав вторую запись, Андрей задумывается – «в книге действительно было нечто странное», и «что Алексей чувствовал то же самое что и он вчера. Только более остро». Нужно сказать, что «техника» влияния книги интересно, но в описании нет подробностей: «вязь словно начала двигаться, сплетаясь в какой-то еще более странный узор, вызывающий в сознании какие-то непонятные образы». Стоит посчитать, сколько допущений сделано в этом отрывке, сколько лишних слов размывают смысл, не несут нагрузки: какой-то, еще более странный, какие-то непонятные образы – все непонятно, странно и неопределенно. Как раз образы, возникающие при контакте с магией, могли бы показать индивидуальность каждого случая, разнообразить и сделать глубже влиянии книги на подсознания. При такой подаче событий – нет визуализации, и страха нет. Он неощутим, неосязаем читателям, лишь подается, как данность – «в какую-то секунду он смог понять смысл написанного. Оно опустилось куда-то вовнутрь, оставив в глубине души неприятный осадок».
Аналогично прописан и второй эпизод с видением – «вязь медленно складывалась во что-то, наполнявшее его душу липким, холодным ужасом» - общие фразы, не подкрепленные реалистичностью, не имеющие основу из прошлого, мировоззрения героя, которое могло бы вызвать ассоциации и действительную панику.
Герой увлекся книгой, осознал странность и влияние, и теперь пожинает плоды. Его подозрения (которых автор не показывает) находят отражение в третьей и последней записи Алексея.
Переход к финальному чтению необоснован: «Андрей почувствовал себя неуютно. Вернувшись к книге, он снова открыл записи». «Неуютно» это не то слово, которое характеризует состояние близкое к шоку. Ведь Андрей уже захлопывал книгу в страхе, слышал за спиной шорох, и, как показывает автор, - это не помешало герою отдаться страху полностью – «не сумев удержаться, он снова расфокусировал взгляд» - без оснований на то.
Кульминацией является появление уродливого лица на страницах книги. Автор намекает на то, что герой все-таки взглянул в лицо собственному страху, тем самым, обрекая себя на постоянное преследование.
Необдуманное поведение героя можно объяснить переживаниями, любопытством, желанием знать правду о гибели друга, но, вплетая в повествование немного эмоций и детальных описаний, можно было сделать этот рассказ реалистичнее и напряженнее.
«На похоронах Алексея было много людей. Некоторое держали в руках зонты. Шел дождь» - сбита последовательность: сперва о дожде, потом о зонтах.
«Андрей перевел взгляд на мать Алексея… Ее муж стоял рядом с ней. Андрею казалось, что он тоже вот-вот расплачется» - кто «он»? Муж или Андрей?
«Лица присутствующих были печальны. Никто не понимал, как подобное могло произойти…» - повествование ведется со стороны Андрея. По печальным лицам он не мог бы судить о мыслях людей, собравшихся на кладбище.
«Он никогда не был похож на человека, который способен покончить жизнь самоубийством. Тем не менее, это произошло. Алексей убил себя, спрыгнув с крыши собственного дома» - «самоубийством» и «убил себя» - избыточность в описании, ведь одно следует из другого.
«Андрей разглядывал книги, лежащие на столе»; «Андрей подошел к столу, на котором лежали книги»; «которая лежала немного отдельно от остальных» - повтор о лежащих книгах в разных вариациях.
Алексей или Леша? – раз история проводится через призму Андрея, то стоило бы выбрать тот вариант имени, который был бы ближе ему.
«Андреи точно знал, что никаких проблем у ДРУГА не было. Если бы у него появились какие-то неприятности, он обязательно поделился бы со своими ДРУЗЬЯМИ. Они всегда так поступали, по отношению ДРУГ к ДРУГУ» - повторы однокоренных.
«в комнату мелкие капли дождя и, изредка, порывы ветра»; «Порыв ветра открыл ее и изредка перелистывал страницы» - повтор «порыв ветра»
«книга, выпав из рук, соскользнула с живота и упала на пол» - повтор однокоренных выпав/упала
«С их помощью мной было потрачено четыре часа на изучение этой книги» - получилось, что без справочников времени он бы потратил меньше…
«Понял только, что это нечто пугающее» - понять можно конкретное. И дальше – «непонятным и пугающим». Противоречие – понял или не понял, и что именно понял.
«странные образы», «странные ассоциации»; «очень странно»; «действительно очень странно»… - повторы слова, не обозначающего сути явлений.
Идея не нова, но интересна благодаря продуманной технике воздействия книги. Но сюжет требует более детальных описаний и погружения в мир героев с помощью образов, чтобы недосказанность (как отличительная черта мистики) вызывала страх и многовариантность событий, уже в зависимости от возможного поведения героя.

Оба мира развивались одинаково, но судьбы людей, живущих в них, могли сложиться по-разному. А пересечение этих миров могло привести к разочарованию. Статичное описание двух одинаковых дней в разных мирах похоже на картинки, которые предоставляются для сравнения. Только сравниваются не только внешние качества (есть мотоцикл или нет его), но и внутренние, чувства – радость или обида.
Хороший рассказ.

Идея отличная. Сюжет развивается правильно, но слишком прямо, слишком в лоб раскрываются факты, которые, сами по себе, конечно, удивляют и вызывают ощущение возможного дискомфорта, но не пугают, задевая и описывая тонкости психологии и восприятия ситуаций.
Схематично. В чем это проявляется:
«на другом конце города в постели лежал мужчина лет тридцати. Его звали Игорь» - первое определение персонажа «мужчина лет тридцати» уже обезличивает его, и вовсе не нужно знать, что его звали Игорь. Так как знание имени предполагает углубление в прошлое герой, его настоящее и в мотивы его поведения.
Дальше по тексту говорится – «он не должен позволять детским страхам овладевать собой, взрослым тридцатилетним человеком» - да, указывается то, как глупо выглядит его поведение, его, как взрослого человека. Но зачем повторно указывать возраст. Возраст упоминается и в третий раз – «взрослый, тридцатилетний мужчина лежал в постели, с головой укрывшись одеялом» - что подчеркивает незначительность данного персонажа как субъекта. Он нужен был лишь как объект для эксперимента двух ученых. Но об ученых, как о главный героях, не сказано абсолютно ничего, определяющего их типаж. То есть, рассказ лишь очерчивает ситуацию, и это снижает художественности, которая обычно помогает читателю представить себя на месте героя.

Неплохо... Пересечение параллельных миров и эмоций.
Где-то мечты становятся явью, а где-то - горьким разочарованием.
Есть несколько небольших ошибок и, честно говоря, как-то не прочувствовала конец... На эмоциональном уровне.

no comments.просто отлично и всё...

Мистика необъяснима, но оставляет два варианта толкования произошедшего: либо, было что-то в книге, влияющее на сознание; либо, начитавшись фантастики, главный герой сошел с ума.
«Переутомление на работе, повышенное давление, быстрый подъем по лестнице на восьмой этаж» - приводятся возможные причины галлюцинаций, но оправданий нет, когда ужасы воплощаются.
Тень – часто используемый образ в литературе ужасов. Ситуация, описанная в рассказе, выглядит такой же загадочной, как тень.
Упор в повествовании сделан на действия, описаний в рассказе очень мало. Чувства, испытываемые героем, указываются напрямую. Костяк – действия, происходящие в квартире: от появления тени до ужаса.
События переданы сухо, то есть, автор не рисует сцены, а пересказывает их.
Из-за насыщенности действий случается много повторов в стоящих рядом предложениях: «решил почитать», «принялся за чтение». Повтор слов «стена» и «тень» в эпизоде с журналом.

«Наконец ступеньки закончились и Иван, открыв дверь, вошел в квартиру. Квартира была его собственной, доставшейся в наследство от рано умерших родителей. Пройдя на кухню, Иван поставил на плиту чайник, затем направился в зал» - в этом отрывке нужно было показать, что Иван жил один. Получилось, что сделан упор на принадлежность квартиры. В этом месте можно было углубить психологизм, рассказав о жизни без родителей… Все-таки в мистике должна быть увязка не только через события, но и через внутренний мир персонажа.

В целом – рассказ читается легко. Вариантов развития событий могла быть уйма. Выбран наиболее страшный для главного героя. Причина в книге, или в любви к чтению? Вопрос не раскрыт, и сюжет завершается на следующей жертве.

Капля за каплей главного героя покидали спокойствие, удача, рассудок.
Поступательно, по дням, расписано схождение с ума.
Форма дневника типична для рассказов такого содержания. Но она лучше всего позволяет влезть в мысли главного героя. Потому как события уже описываются в прошедшем времени, то есть, с оценкой происходящего, что еще больше вызывает чувства отвращения к поступкам и переживания, на фоне спокойствия, обретенного героем в конце рассказа.

Рассказ интересен.
Кажется, что сюжет незавершен. Да, есть открытая концовка, свойственная мистике: демон нашел другую жертву.
Но, кроме, центральной линии с изгнанием дьявола, в рассказе намечено еще несколько.
История главного героя и его семьи словно обрывается. Сказано о бабушке, сказано о передаче, которую зачем-то показывали по телевизору. Возникает ощущение, что сюжет должен быть закручен вокруг этой церквушки и странного ритуала. Так и есть, только совпадения не все до конца развиты. Например, почему именно главный герой стал следующей жертвой демона?
Впрочем, идея с изгнанием из одного тела и с переселением в другое доведена до конца.
Написано интригующе.

А почему везде вместо точки, точка с вопросительным знаком? И тебе надо подправить диалоги - выровнять на новую строку. Кстати, по тексту слишком уж много «Игорей»-можно ведь и местоимения иногда использовать.
«У него появилось ощущение, что что-то не так. Это ощущение» - слишком явный повтор.
«Через некоторое время он поймал себя на мысли о том, что боится»- совсем не в тему, поскольку уже писалось что он начал боятся, что испугался и что он боялся. Потом пишешь, что он лежит-лежит и вдруг снова тоже самое понимает…
«тапочки. Тапочек не было» - можно и без повтора в одном предложении употребить. И далее по тексту у тебя тапки и кровати, руки, ноги постоянно повторяются. А после них коньяки.
Да и вообще где абзацы в тексте? Сам же рассказ полностью предсказуем. Местами даже вообще скучен. Непонятно еще, зачем этот препарат нужен, если не отличается по конечному результату от яда? Конец не интересный вообще. Извини, но мне не понравилось. Уж не «Творчество» так точно

У-у! Как страшно! Тени идут!
Автор, эк, Вы закрутили!