глава V

Долго жили за забором трое человек. Старик приводил в порядок все, что можно было наладить.

Владимир, все реже выбирался на улицу. Украдкой смотрел в окно. На старика, на Ольгу, которая, бывало, проходила совсем близко и скрипнув калиткой уходила к придорожному кафе за продуктами.

Через месяц выпал первый снег. Открыл глаза Владимир, протер запотевшее стекло, а там белое все. Выкатился он из дома, проехал по заледеневшей ломкой траве остановился под яблоней-дичкой. Захотелось ему яблоко сорвать, а до ветки дотянуться не может. И так коляску развернет и так, чуть-чуть не хватает, только пальцами чиркает по заледеневшей кожице.

- Они же кислые, - послышался голос Ольги.

- Яблоки морозом обдало, они сейчас самый цимус, - развернулся к ней Владимир.

Ольга сорвала маленькое яблоко и протянула ему.

- В детстве мы всегда по первому морозу обрывали дикие яблоки, и уплетали за милую душу, - морщась, говорил он, и никак не решался взглянуть в лицо собеседницы – а сейчас и вправду кажутся ядовитыми.

Ольга спрятала лицо в линялом меховом воротнике, и в краешках ее глаз сложились маленькие морщинки.

- Я за продуктами…Что-то прогуляться немного захотелось, - после некоторого молчания сказала она.

- Хотите, - запнулся Владимир, - можно, я с вами, до дороги? В компании все интереснее будет.

Всю дорогу он пытался что-то рассказывать, но каждый раз ловил себя на мысли, что несет полную ахинею. Она все больше молчала, а когда он заканчивал рассказывать, чуть улыбалась, словно соглашалась со всем, что Владимир стал чувствовать себя неловко, ему казалось, что его принимают за ребенка.

- Дедушка замечательный человек, - неожиданно заговорила Ольга. -Такой вежливый всегда, неугомонный.

Оба помолчали.

– Сегодня приедет Олег Борисович, - снова заговорила она, - он звонил мне вчера вечером.

- Когда-то он должен же был приехать.

- Но вы не бойтесь, - заметила она беспокойство спутника, - все, что он сказал, все в силе. Наоборот, он меня все спрашивает, как вы там. Я ведь тоже почти так же, как вы тут оказалась, он меня приютил. Он не осмелится выгнать вас.

- Что же он за человек такой. Что ему нужно от нас?

- У вас разве что-то есть? Просто живите и все…

- Просто!? Ведь и правда, - разнервничался инвалид и стал слегка заикаться, - что у меня есть? Даже от старика польза, он работящий, да и вы, вы женщина. Всем есть применение.

- Ты! – затрясло ее, - чего ты знаешь? Лучше возвращайся обратно, - оттолкнула от себя коляску.

- Я не это хотел, - запутался в словах Владимир. – Я не то имел в виду. – Но Ольга, не слушая его, побежала к дороге.

Закатив коляску в дом, Владимир стал шарить по углам, собирать в пакет теплые вещи. Достал из под матраца несколько пачек сигарет и спрятал за пазуху.

- Ты куда собрался? - испугался старик.

- Все, баста, пожил!

- Да что случилось-то? Угомонись!

- Чего тут говорить, приедет сегодня хозяин, дождались!

- Да что ж такого?! - поддался старик панике.

- А то, что выгонит он меня взашей!

- Это почему же?

- Вот увидишь…мне наплевать. Ничего я уже не хочу. Не создан я для нормальной жизни.

Вскоре мимо окна прошла Ольга. Владимир, увидев ее, спрятался за шторой.

- Да что же это, - запричитал старик, - ты ей сделал чего что ль!?

- Да нет, сказал не то. Пустяки. Что теперь говорить-то!? Отстань дед, отстань от меня…без тебя тошно.

- Дурак! А если и правда выгонят? Что ж делать-то тогда?

- Ничего, дед, не бойся, тебя не тронут.

- Тебя же выгонят, глупый…эх ты, башка соломой набита.

Старик так разнервничался, что к вечеру не мог даже встать. Все лежал на новеньком, сколоченном недавно топчане, и стонал.

- Детушки, глупые, творите ведь вы, что же вы все творите.