Шурик сидел на воротах и наблюдал странное явление: синий мерцающий свет, исходящий из его ладони. Явление полностью приковало к себе внимание и завладело воображением на столько, что Шурик не замечал противного дождя, немилосердно мочившего его одежду. Свет мерцая, лился из-под его руки, которой он держался за верхнюю трубу ворот, заполнял сознание и уносил вдаль пространства и времени. Ноябрьский дождь неистово барабанил по крыше ангара, по голым ветвям деревьев, будкам и бакам. Капли отстукивали секунды, прессуя время в минуты, часы, дни и годы. Объединяясь синим светом в единый сияющий луч, они уносили на десятилетия вдаль к неведомому адресату. Где-то там вдали сверкающего горизонта Шура как будто даже видел его - того таинственного незнакомца, так похожего на него самого и такого иного. Иного, но не чужого. Свет пропитал сознание, как дождь одежду, но одежда давно уже высохла с тех пор, а память навсегда кристализовалать тем, что Шурик будет вспоминать всю жизнь и много лет спустя: то, как он, сидя на воротах, зачарованно смотрел на свет. Кого же увидел он в этом сиянии?

В тот ноябрьский вечер дождь накрыл аэродром глухой стеной. О полетах не могло быть и речи. Предполетная подготовка откладывалась на неопределенное время. Метеосводки были неутешительны. Серые струи неотвратимо лились из черной бездны неба, не утихая ни на мгновение. В этих условиях, единственной задачей личного состава аэродромного объекта с кодовым названием «электростанция», было, при несении дежурства, не допускать подтопления вверенного оборудования. В общем, все было почти в порядке, но вот только фонарь освещения прилегающей территории, то и дело гас. Фонарь тот стоял на краю крыши ангара и видимо заливался водой, от того и мигал, чем всех раздражал. Тут сержант и послал рядового Рукавицына "поправить свет". Молодой незадачливый салабон отправился под проливной дождь выполнять приказ.

Чтобы добраться до фонаря, надо было открыть железные ворота ангара бензоагрегатов и по ним вскарабкаться на уровень крыши. Усевшись верхом на ворота и держась рукой за верхнюю трубу этих ворот, шмыгая носом, ослепший от прямого света, Шурик принялся нащупывать разъемную муфту фонаря. И тут и произошло чудо. Шурик увидел «свет». Сначала это было легкое синеватое свечение из-под ладони, что обхватила мокрую трубу. Затем яркая голубая вспышка остановила время и развернула пространство, окутанное дождем, в сияющий коридор, уносящий зачарованного салабона в неведанное далёко. Для стороннего наблюдателя, будь он рядом, показалось бы, что ничего необычного не происходит: боец залез на ворота, поправлять фонарь. Но в такую погоду не было и не могло быть никакого наблюдателя, даже в виде бродячей собаки. Только дождь и свет фонаря. Шурик же несся в коридорах времени среди блестящих алмазами капель волшебного дождя, несся познавать тайны вселенной. Его рука с гудением совалась по трубе взад и вперёд, сияя новыми вспышками света. Гудение то возрастало, то утихало, и с этим, изменялся и блеск сияния. Его бросало вверх-вниз, трясло, как на аттракционе, ошеломляя невиданными картинами. Казалось, еще чуть-чуть, и будут получены все ответы на все вопросы, и самое главное, самое главное в жизни станет понятно… Но путешествие во времени вдруг прекратилось также неожиданно, как и началось.

Чудесный свет исчез. Левая рука Шурика, которой он пытался поправить разъемную муфту, была резко отброшена, прочь от фонаря, с ожогами от четырёхфазного контакта питания. Какой-то «грамотей» подключил фонарь через его выход, обеспечив, тем самым, феноменальное путешествие во времени для рядового Шуры Рукавицына. Путешествия, нарушающего все правила и законы классической физики. Шурик слез с ворот, закрыл ангар бензоагрегатов, вытер большую каплю под носом, перевел дух и пошел объяснять сержанту, что завтра с утра он займется переделкой проводки.