Хочу быть мечтой, твоим золотым ребенком,
Которого гладят, лелеют и стерегут.
Аз есмь тихий голос, в колонках и перепонках,
Невесть для кого забытый на берегу.

Хочу те бесплатные стулья в пустом Париже,
Где умерло всё, и никто никогда не указ.
Я вновь просыпаюсь бесстыдно большой и рыжей,
И вновь прорастаю, как зерна сомнений в нас.

Хочу говорить, говорить о пустом и сущем,
Не пряча в коротких точках свое тире.
А детские пальцы всё тянутся к не живущим,
Но так и не могут нормально зажать баррэ.

А пальцы хватают воздух, как снег и гальку,
И, кажется, могут с неба – тебя – достать.
Я ловко, как фокусник, чиркаю зажигалкой
И громко считаю перед прыжком до ста,

И прыгаю! Перестук семь тире и точек –
Одиннадцать, как ты хочешь, переводи.
Мне кажется иногда, что не хватит строчек,
Что мысль оборвется, только разбередив…

Хочу, чтобы город разбух от нелепых сплетен,
Как рыба на нересте, круглая от икры.
Я снова считаю до ста, будто плеть за плетью
За то, что поганый язык неспособен скрыть.