Шов прорезавший мой континент
В метастазах уральских заводов
Рассыпает рентгеновский свет
Моногорода сквозь моногород.
Космонавты давно уже спят
Оставляя уральскую осень,
Десяти миллионам ребят,
Чей удел раствориться в толпе
Остановки трамвая в восемь.
Смогг абсцессов сквозь дым сигарет,
Вечный шопен и кашель, как мода
Как чахоточный аккомпонемент
Скрежезубной голгофы завода.

Сталью из домны
                         как змей уроборос
Липкой массой с утра до ночи
Тонной за тонной, сонно
Бесконечно капает хронос,
Усыпляя разум рабочих.
День за днем оставляет часы,
Вне агонии атомов стали
     Пробиваясь сквозь недосып
Массы молча бредут по спирали.
Двадцать рваных минут на любовь
Низведенную к пятнам спермы
На свисающем животе
Пьяной в усмерть уральской Венеры,
Разомлевший под грустный шансон
В тесноте комнатушек барачных
В задымленно-спиртной атмосфере
Постепенно смывающей в сон
Они мнят себя новобрачными.

Перемазавшись в скверне рутин
Выпив водки под тон ля минора.
Миллионы скорченных спин
Хоть на ночь избегают позора.
Радость есть, но она как вода
В коридоре из ржавого крана.
Пусть прохладна, светла, но смрадна
В запотевших граненых стаканах.
Алкоголь оставляет всем роль
быть статистами апокалиптики
   Пролетариями на проходной,
Гегемонами-паралитиками.