Говорят, в те времена, когда еще цвели виноградники, когда в небе летали воздушные шары, а под землей ползали составы метро, когда еще не началась – и даже не собиралась еще начинаться – вечность, жил да был где-то под Питером маленький и веселый, не напряжный Медвежонок Путаница.

И вот, читал он как-то толстую приключенческую книгу, в которой один персонаж на 38 странице сказал другому: "Ну будь же ты человеком!" Не обратил бы Путаница на это внимания, если бы через пару часов то же самое не сказало "Наше радио" из наушников, когда он шел в магазин за сметаной.

Он вернулся домой, открыл толстую приключенческую книгу на 38 странице и прочел: "Ну будь же ты человеком!"

Раньше Медвежонок Путаница никогда не задумывался, быть ли ему человеком. Времени не было. То по горам пойдет лазать – где уж тут думать, быть ли человеком! То – на Байконур устремится, то – с воздухом надо повоевать. А уж когда он начинал путаться – то и речи никакой быть не могло: как можно думать о всяких мелочах путаясь?! И вот, начал думать Медвежонок Путаница о том, хочет ли он быть человеком. "Человеком оно – конечно, неплохо, – думал Путаница. – Но ведь я – Медвежонок, и вряд ли смогу человеком быть, если даже смогу им стать".

Хлебнув сметанки, он начал прикидывать, что для этого надо. "Мебель, костюм, машина, образование... Или в другом порядке? О. Так: образование, костюм, машина, мебель... – Думал он. – А, ну еще квартира нужна... Как же все сложно!"

Затосковав, вышел он на улицу. Пели птички, шелестели виноградники. "А вообще, – подумал Путаница, – что за условности? Человеком чтобы быть – нужно себя по особому чувствовать и думать, а я – Медвежонок, и думать, как человек, не смогу, да и человек не сможет думать, как я. То есть я не смогу стать человеком, а человек не сможет стать мной; значит, если рассматривать нас вдвоем, то можно только дополнять одного другим, а другого – одним, но никак не менять местами, потому что он – человек, а я – Медвежонок. Но с другой стороны, все говорят – будь человеком, значит им почему-то быть надо, иначе бы не говорили. Говорят, правда, человеки, при чем почему-то друг-другу, а не мне, хотя и мне тоже, но только через наушники, и адресуется это каким-то другим человекам, и вовсе не Медвежонку..."

Зайдя домой, Путаница посмотрел на себя в зеркало и понял, что человеком ему не стать.

Вот так всегда, да, да-да-да!