- … смотри и ничего, повторяю Риджелис, ничего не трогай, - маг сурово посмотрел на своего ученика, вернее на его рыжий вихрастый затылок, потому что Лис даже голову не поднял, продолжая читать. - Вернусь через три дня. Если на третий вечер меня не будет, беги…

- …в Небесный Город, - проговорил мальчишка. Он знал указания учителя наизусть.

- Да и спроси там…

- …Арнуила, я помню, помню, не волнуйся.

- Хорошо. А если кто-то появится шаре? - маг кивнул на большой хрустальный шар. Сейчас он был пуст и прозрачен, лишь в толще хрусталя пульсировало легкое золотое сияние.

- Попрошу зайти потом.

- А если Улерик-Из-Зеркала зайдет?

Лис с сомнением покосился на большое зеркало в облупившейся некогда черной раме, висящее за спиной учителя.

- Ты отбыл в Северный Утгард, когда вернешься - не знаю.

- Да, молодец, Лис, - хмыкнул учитель. Впрочем, он догадывался, что Риджелис еще напомнит ему эту небольшую хитрость, ведь старый маг направлялся вовсе не в Утгард. Турай - цель визита мага - лежал совсем в другой стороне.

- Ну ладно, - поразмыслив, сказал волшебник, - а если кто-то будет ломиться через старый шкаф?

- Сначала стреляй, потом спрашивай.

- Да. И ничего, ничего…

- …здесь не трогай, - проговорил Риджелис одновременно с учителем и снова уткнулся в книгу.

Маг хмыкнул в бороду, не сильно-то веря искренности молодого ученика, окинул комнату рассеянным взглядом и с тихим хлопком растворился в клубах молочно-белого дыма.

Риджелис поднял голову от книги. Маг ушел, и рыжий Лис вовсе не собирался скучать в его отсутствие.

Массивный стол из дорогого красного дерева был заперт, и маленький золоченый замочек явно открывался не обычным ключом. Но Риджелис не зря был учеником чародея, он знал, как открыть стол своего учителя, пожалуй, лучше, чем все остальные магические приемы.

Для порядка, покопавшись в замочке тонкой проволокой, припасенной специально для таких целей, Лис понял, что так просто стол не поддастся. «Что ж…» - мальчишка щелкнул пальцами и красная искра, сорвавшаяся с их кончиков, забилась в замок. Тот мелодично звякнул и открылся.

Но к великому разочарованию Риджелиса ящик был пуст, только прямо по середине лежал сложенный вдвое листок. Лис развернул его и не сдержал смешок.

«Дорогой мой Риджелис», - было написано на листке, - «твое упорство, да в мирных бы целях… Я же просил тебя ничего не трогать. Все, что было в этом столе я убрал, можешь даже не искать, лучше займись своим уроком, который я проверю, как только вернусь.»

Риджелис повертел листок в руках, и еще раз усмехнувшись, бросил его обратно в стол.

Снова заглянув в ящик стола, Лис увидел у его самой дальней стенки небольшую шкатулку. Симпатичная коробочка с резной крышкой и узорчатыми серебряными креплениями на уголках удобно помещалась в ладонях. Лис не задумываясь, открыл шкатулку.

Приятная мелодия зазвучала в комнате. Каждый звук волшебной музыки был легок и невесом. Мальчишке на миг показалось, что теплый весенний ветер ворвался в комнату и встрепал его волосы. Удивительный напев шкатулки напомнил ему одновременно и о стремительной летней грозе, о ветре, зовущем в полет, и о перезвоне хрустальных сосулек, если случайно задеть их пальцем.

- Какая чудесная шкатулка, - проговорил он, в то же время не понимая, почему учитель запрятал ее в стол под замок. - Неужели и ее мне видеть нельзя?

Музыка вдруг замолчала, зато вместо нее послышался голос.

- Кто ты?

Риджелис провел уже достаточно много времени среди магических артефактов и знал – не стоит сразу раскрывать свое имя, толком не зная, с кем говоришь. Поэтому он ответил.

- Это не важно. Лучше скажи кто ты, и почему маг тебя запер?

- Мне нет имени и названия. Я знаю многое и не знаю ничего. Я - всего лишь осколок времени, которое бесконечно.

- Я не понимаю, - слегка разочаровано сказал Лис. Похоже, эта шкатулка оказалась очередным изобретением его учителя, сыплющим непонятными фразами, туманными намеками и философскими изречениями которые невозможно понять. - Объясни.

- Я не могу, - бесстрастно отозвался серебряный голос в недрах шкатулки. - Зато могу рассказать историю…

В одной деревне жил кузнец. Был он умным и честным, дело свое любил, и людям помогал. Трудился он, не покладая рук, ковал серпы и плуги, а мечи никогда. Мог ловко и затейливо и колечко медное справить и светец в дом богатый диковинными узорами украсить.

У кузнеца была жена, добрая и красивая женщина. Кто бы ни обратился к ней за советом или помощью - никому не отказывала. Всем помогала мудрым советом добрая жена кузнеца. А в доме их всегда мир и любовь царили. Никогда не ссорились молодые супруги между собой, потому что очень друг друга любили.

Каждый день рано утром уходил кузнец на работу, а жена присматривала за хозяйством, да по дому хлопотала. Так они и жили, не зная горя, но случилась однажды беда. Заболела жена кузнеца. Тяжело, страшно заболела. К кому только кузнец не обращался, и к лекарям деревенским и к знахарям и даже к бабкам-гадалкам ходил, но никто не мог им помочь, все лишь руками разводили. А жене с каждым днем все хуже и хуже становилось.

Кузнец, надеясь на лучшее, уже и кузницу свою продал (как ни любил ее кузнец, всю по бревнышку его руками выстроенную, да ради жены на все готов был), а на вырученные деньги в городе врача нанял, но и тот не смог помочь, лишь головой покачал.

- Недолго ей я вижу, осталось, может месяц- другой… - сказал он вздыхая.

- Но ведь ты можешь ее спасти, я знаю, - ответил кузнец, подняв на врача покрасневшие от долгой бессонной ночи глаза.

- Я не могу, и никто не может. Твоей жене нужно чудо подвластное лишь богам, да колдунам прославленным.

Вздохнул кузнец, задумавшись, а потом спросил лекаря.

- Не знаешь ли ты где найти того мага, который поможет моей жене?

- Отчего же не знать, знаю, - ответил ему врач, сочувственно вздохнув. - Только найти его ой как не просто. Его замок стоит далеко-далеко отсюда на неприступной скале. Долгий и опасный путь ждет тебя впереди, если ты отважишься на это. Смертельные опасности будут подстерегать на каждом шагу…

- Мне не страшно. - Ответил кузнец, мрачно взглянув тому в глаза. - Я пойду, если это поможет моей жене поправиться.

- Как знаешь, - вздохнул врач, - только ты можешь не вернуться…

Кузнец ушел в ту же ночь, даже утра не дождался. Он только попрощался с женой, обещав ей скоро вернуться.

- Ты только дождись меня, - просил он, сжимая в своих ладонях ее тоненькие хрупкие пальцы. - Я скоро вернусь, и ты выздоровеешь. Мы будем снова жить как прежде, даже лучше прежнего. Только дождись…

И вот впереди путь. Бесконечная бескрайняя дорога за горизонт и дальше. Много опасностей повстречал кузнец на своем нелегком пути. Сотни раз он встречал страх лицом к лицу, но не отступал перед ним. Сотни раз терял и вновь обретал призрачную надежду. Он проходил через непроходимые лесные дебри, полные когтистых и клыкастых тварей. Карабкался на неприступные скалы, и когда не оставалось сил, срывался в самые глубокие пропасти. Но он ни разу не отступил, не повернул назад. Он знал, что должен найти мага, и спасти свою жену.

Долго, очень долго шел кузнец. Самые жуткие топи и леса прошел он. Одолел самые неприступные горы. Он мок и мерз под раскатами бури и ветра, и вот, однажды утром прямо из набежавшего густого тумана перед измученным кузнецом возникла скала. А на скале высился могучий и неприступный замок – укрытие грозного волшебника. Воспрянул духом кузнец. «Наконец-то я добуду лекарство для своей любимой и смогу вернуться к ней», - думал он, карабкаясь по отвесной скале, и его нисколько не пугала пустота за спиной. Он мог сорваться вниз, и тогда его уже ничто не смогло бы спасти, но он не задумывался об этом. Ведь кузнец знал: если его жена умрет, вся жизнь потеряет для него смысл.

И вот он уже в замке. Опасливо озираясь, он шел по огромной пустой комнате, и мраморный пол разносил его шаги по пустому замку.

Поднявшись в самую последнюю комнату самой высокой башни, он отыскал там волшебника.

- Здравствуй, - сказал кузнец.

- Здравствуй, – ответил ему волшебник. – Я ждал тебя.

- Тогда ты мне поможешь? У тебя есть лекарство?

- Да, есть, – сказал мудрый волшебник, кивнув на полки у него за спиной. Кузнец обернулся и увидел множество маленьких колбочек и пузырьков полных золотого сияния словно тысячи теплых солнечных лучей разлили по маленьким сосудам. Кузнец уже протянул руку, чтобы взять маленький хрупкий пузырек, но волшебник его удержал.

- Оно тебе уже не нужно, – сказал он. – Твоя жена умерла. Лекарь ошибся, тот вечер, когда ты ушел, был для нее последним…

Риджелис поспешил отодвинуть от себя шкатулку. Он явно не ждал такого конца безобидной истории. Сердце тоскливо сжалось в груди, и все же Лис состроил на лице скепсис.

- Не очень веселая сказка, – хмыкнув, сказал он. – Не удивительно, что учитель держит тебя под замком.

- Я знаю и другие, - ответила шкатулка. – Много бесконечно много других историй. Послушай.

И прежде чем Лис успел что-либо возразить бесстрастный голос в ее недрах начал новый рассказ.

На самом-самом краю богатого и счастливого королевства была когда-то деревенька. Над небольшими соломенными крышами вился светлый дымок, в садах за низкими плетнями пели птицы и дети, без опаски, бегавшие в соседний светлый лес и на озеро, встретив на улице человека, без страха говорили ему «здравствуй». В этой деревне все знали друг друга, и случись, какая напасть готовы были помочь, чем могли. Но напастей не случалось уже очень давно.

Ничего не пророчило беды и в тот ясный весенний денек. Все жители деревни и стар и млад, собрались на ярмарке. Купцы, съехавшиеся со всей округи, чем только не торговали. Были здесь и невесомые легкие ткани из тончайшего шелка, и мохнатые шкуры лис и волков, подстреленных в густых лесах севера, и звонкий прозрачный как слеза хрусталь, и ароматные янтарные яблоки из местных садов.

Ярмарочная площадь кишела народом. Важно расхаживали по торговым рядам богатые иноземные купцы, глазели на пестрые товары праздные зеваки, о чем-то громко спорили местные торговки, да крутилась под ногами вездесущая любопытная малышня.

И вдруг над площадью разнесся тревожный звон колокола. Бурлящая толпа напряглась, затихла в ожидании недоброго. Каждый знал: старый колокол на куполе деревянной часовенки просто так не звонит. Он всегда приносит с собой дурные вести. Колокол пробил четыре раза и смолк. Люди по-прежнему стояли в недоумении, пока кто-то не выкрикнул.

- Смотрите, смотрите! На восток, смотрите!

С восточной стороны из-за переправы на ярмарочную площадь ворвались всадники. Они не были похожи на обычных путешественников или купцов. Не были эти люди и отрядом военных, едущим в столицу этим путем. Кони, обезумев, неслись во весь опор, почти не разбирая дороги, сшибая все на своем пути. Всадники даже не пытались остановить разгоряченных зверей, лишь судорожно цеплялись за поводья, силясь удержаться в седле.

- Спасайтесь! – кричали они, но их голоса почти тонули в конском топоте – С востока движется мрак! Он покрывает все на своем пути, и все исчезает. Спасайтесь! Мрак уничтожает все! Бегите!

Человек десять подобно черным призракам пронеслись через торговую площадь и скрылись за поворотом. Жители деревни все как один непонимающе уставились на восток. И тут же поняли…

Из-за неровных лесных вершин к деревне медленно плыло Нечто. Сплошной чернильный мрак, поглотивший все вокруг, затягивал горизонт. Чернота расстилалась и ширилась, в ней медленно как в черной кляксе или густом кисельном тумане исчезал лес, изумрудно-зеленое поле, старые покосившиеся заборы, ближние к лесу дома… И при этом над площадью не разносилось ни звука. Все скрадывало ничто…

Непонятно кто побежал первым. Люди, собравшиеся на площади, кинулись прочь. Бурлящее людское море зашумело, обезумев от мигом родившейся паники. Люди бежали, не разбирая дороги и не смотря по сторонам. Кто-то падал и уже не мог подняться, за ними не возвращались.

- Это конец! – кричал кто-то, распихивая остальных. - Мы все умрем, мы обречены!

- Нам надо укрыться! – вопил другой.

Но не все бросились бежать. Модой парень, скорее еще мальчишка, упав на колени, стал молить богов о спасении. Но боги не вняли мольбам. Тьма продолжала надвигаться. Она уже скрадывала очертания дальних торговых рядов. Взвился ветер, поднявший с земли тучи песка и серой пыли. Он дул навстречу черноте, раскинувшейся уже на все небо, словно надеялся ее отогнать. Но и он был бессилен. Мгла неизбежно приближалась и из ее глубин, в самом центре беззвучно полыхали алые молнии.

Еще один человек остановился. Он повернулся лицом к надвигавшейся туче и выхватил меч.

- Ну, - закричал он, – попробуй меня взять! Если нам суждено погибнуть, то лучше так!

И он бесстрашно шагнул навстречу подползающему мраку. И сгинул.

Люди в панике бежавшие прочь пропадали один за другим. Лишь пятерым удалось спастись. Они укрылись в старых пещерах за деревней.

Трое мужчин и две женщины забежали в сырой полумрак пещеры, обещавший призрачное спасение и без сил повалились на землю.

- Надо задвинуть камень, нельзя чтоб…это…сюда добралось, – с трудом проговорил один из них. И все поняли, что он прав.

Среди спасшихся не было ни волхва, ни воина, ни даже лекаря. Пятеро укрывшихся в пещерах, были простыми людьми. Мельник и его жена, приехавшие на ярмарку из соседней деревни. Мальчишка-пастух и его сестра, просватанная за сына старосты (этой весной должны были свадьбу сыграть). И церковный учитель, прошлой весной переехавший в эту деревню из-за реки.

- Мы все обречены, – устало проговорил кто-то, – нам не выжить.

Тихо заплакала женщина.

- Это еще не конец! – жарко заспорил мельник. Его жена рыдала, уткнувшись лицом в ладони. – Мы выберемся. Пусть не сразу, но выберемся!

- Выберемся? Куда? Там за этими камнями пустота, неизвестность, мрак… А сидеть здесь – все равно что погибнуть у нас нет ни воды, ни еды…

- Что ты предлагаешь? – угрожающе спросил кто-то третий. – Ты знаешь, как нам быть?

Повисло гнетущее молчание. В заваленную камнем пещеру не долетало ни единого звука. Судорожные всхлипы женщин постепенно прекратились и пятеро запертых в пещере стали настороженно прислушиваться, стараясь различить, что происходит наружи.

Никто не знал, сколько они просидели. Время растянулось в одну сплошную бесконечную черноту. Может быть, прошла минута, а может и вся вечность. Несколько раз они засыпали и несколько раз выныривали из сна. Но с улицы в пещеру по-прежнему не доносилось ни звука.

- Нужно узнать, что творится снаружи. Вдруг все уже кончилось? – проговорил мальчишка-пастух.

- И кто пойдет, может быть, ты? Стоит откатить камень и мгла проникнет сюда. Она поглотит нас, как и всех кто остался снаружи! – оборвал его учитель, который был не на много старше этого мальчишки.

- Может быть, но вдруг нет. Возможно, это уже ушло, схлынуло, как волна… Я пойду…

- Нет! – испуганно вскрикнула девушка, цепляясь за руку брата. – Не ходи, мрак убьет тебя! Утащит так же, как утащил моего жениха, – прорыдала она.

И вновь в пещере повисло тягостное молчание.

Шли часы или минуты никто уже не мог понять. Страх, сковавший сердца каждого из пятерых спасшихся стал уже привычным и неотступным, а тягостное ожидание превратилось в бесконечный кошмар.

А потом они стали умирать: один за другим, без криков и стонов; как будто просто уходили, забыв проститься, туда, где нет этой темноты.

Мельник остался последним. Ему уже нечего было терять. Он ухватился за камень, но камень не поддался: мельник был очень слаб. И все же он из последних сил навалился на него… Каменная глыба дрогнула. Мельник упал. Яркий луч коснулся его открытых глаз. Но они так и не увидели белого света: мельник умер.

Они провели в пещере четырнадцать дней. Мрак ушел на второй…

- Хватит! – Риджелис захлопнул шкатулку, и ему вдруг очень захотелось закинуть ее в самый темный угол. Открыв забытую книгу, мальчишка попробовал сосредоточиться на черных строчках, но мысли витали где-то далеко. Шкатулка сказала, что знает многое, что для нее нет времени и пространства, но что это значит? Не может ли оказаться, что эта шкатулка и впрямь предсказывает будущее? Любопытство рыжего Лиса вновь оказалось сильнее голоса разума. «Я открою ее в последний раз, всего лишь узнаю, так ли это», - подумал он, вновь беря в руки шкатулку.

- Давно, очень давно жил на свете ученик чародея. Прыткий и любопытный мальчишка с рыжими как лето волосами. Риджелис был умен и весел, потому что был молод, – начала шкатулка свой новый рассказ. Но Риджелису он был не по вкусу. Неприятный холод пробежал по его спине, сердце противно заныло, ожидая чего-то нехорошего. А шкатулка продолжала.

- Ему ничего не стоило провести своего старого учителя и разгадать любой его секрет.

- Хватит, – тихо проговорил Риджелис, но шкатулка не замолчала.

- Много приключений и свершений грезилось ему впереди, жизнь представлялась веселой и интересной…

- Хватит, замолчи, – почти прошептал Лис, и его шепот был похож на мольбу.

- …пока однажды не случилось необратимое…

Какая-то неясная тень метнулась через стол, и бесстрастный звенящий голос шкатулки тут же смолк. Риджелис поднял растерянный взгляд и увидел старого мага, своего учителя. В руках он держал закрытую шкатулку, а в глубине карих глаз застыл молчаливый упрек. Маг качал седой головой, но не произносил ни звука, ожидая объяснений своего ученика.

- Простите, - сказал Риджелис, ерзая на краешке стула. Ему было очень не по себе, но не только из-за того, что попался. Не закрой учитель шкатулку…

- Я же говорил тебе ничего не трогать, пока меня нет, – вздохнул учитель. – Ты никогда меня не слушаешь

- Прости, - повторил Лис, он уже понял, что учитель по каким-то причинам не рассердился, и это придало уверенности, – я не должен был ее брать.

- Ты не должен был брать здесь ничего, – сказал маг, и оба замолчали. Когда молчание стало тягостным, а Лис слишком уж извертелся на краешке стула маг, хмыкнув, сказал.

- Ничего не хочешь у меня спросить?

- Что это за шкатулка и как попала к тебе?

- Это не важно, – сказал старый маг. – Я отыскал и спрятал шкатулку здесь, чтобы никто не смог ее открыть и услышать… - маг вздохнул. – Ни к чему им знать, что все на самом деле обман и бессмыслица, а все что они ищут и любят все равно обратится прахом…

Риджелис побледнел. Быть учеником чародея не всегда приятно и весело, а когда-нибудь стать чародеем и сменить своего учителя и того страшней.

- Но это ведь не правда? – Лис зло глянул на шкатулку. «Зачем вообще понадобилось ее открывать», - подумал он, – «мое дурацкое любопытство…»

- Конечно неправда, мой дорогой Риджелис, конечно… - устало отозвался маг, – ведь человек жив, пока жива его надежда…

Маг убрал шкатулку в ящик стола и закрыл замок.