Воздух становится душным. Воздух мешает дышать, и кажется, что душным он был всегда, но только сейчас это стало заметным.

Сначала – где-то вдалеке прокатываются удары грома, чуть слышные, почти нереальные. Пока что-то далеко, его будто бы и не существует.

Небо над головой затягивает серо-сизыми тучами и начинается дождь. Прозрачные капли дробно стучат по крышам и асфальту, по машинам и зонтам прохожих. Создавая свою музыку.

Изысканные, тонкие узоры, чуть заметные штрихи на ткани. Ярким полотном, прошитый нитями цветов и запахов, влажный и душный – воздух. Цвета ложатся легко, смешиваясь и перетекая друг в друга на холсте, они образуют новые ноты чуть слышимой музыки. Горит под солнцем и застывает на холоде, давит сверху или заставляет забыть о земле под ногами. Позволяет собой дышать. Баюкает и кричит.

И если попробовать, только попробовать услышать эту музыку, понять закономерность, расслышать пару аккордов и разгадать мелодию, отстукивая ритм, то можно попытаться, только попытаться повернуть все в свою сторону. Услышать, как бьется сердце мира.

И войти в резонанс.

Увидеть, как взлетают птицы с деревьев. Резко, сразу всей стаей, будто испуганные чем-то. И понять, что они – нарисованы. Что они – мысли. И чтобы остановить их сердца, маленькие комочки не больше человеческого ногтя, нужно лишь перестать вдыхать в них жизнь.

А гроза все ближе... И белыми вспышками, прорезая ниточками искривленных острых иголок, ослепляют молнии. Свет можно перепутать с темнотой, а звук с тишиной. Бьет гром, прямо над головой, рядом, совсем близко, несуществующий гнев выдуманных богов.

И кости ложатся нужной стороной, и люди произносят нужные слова, и ловушки защелкиваются, и нить событий разматывается...

Это часть мозаики рычагов и клапанов власти над непредсказуемостью и предопределенностью, относительностью и абсолютом, совершенным и несовершенным.