Сел, легко скинув мотоциклетные перчатки на стол рядом с еще не устоявшимся тускло бликующим перевернутым шлемом с эмблемкой из двух перекрещенных лепажей на козырьке.

Прождав часть вечности, я, буквально ошеломленный, не рассчитывал на встречу. Предметы (разделявшие нас доски стола) не более отстраняли, чем мое нежелание заговаривать первым в подобной обстановке мимоезда. Тогда сам он спросил: « А вы что же ничего не кушаете? Напротив (что-то по-французски) едите глазами мою амуничку? Перчатки настоящие, американские. Нравятся? Только в Америке...» - Тут он остановился, провожая взглядом замешкавшегося было человека. – « А я то сперва принял вас за полового. Но сейчас вижу, что не половой. Выражение лица у вас больно нехитрое, не как у слуги. Вот я больше похож на полового». И растрепав бакенбарды, состроил такую наглую физиономию, что от огорчения я проснулся.