А за окном ещё совсем лето. Вон тополь развесил могучие ветви. Греется. Жарко.. Да, сейчас будет слишком жарко. Зачастили гости, будь им неладно. Пока ещё точка, а через мгновение сумасшедший коршун нависнет над штабом и начнёт выплёвывать ненависть, скопленную десятком лет, непонятную, глупую, чуждую ненависть тоннами, тоннами тратила.. А через дорогу Машенька, с детским личиком и карими глазками. Это глазки мира, тёплые, восторженные. Где они? В каком подвале сейчас скрыт их свет, куда катятся крупные детские слёзы? Машенька мы придём! Помнишь, я слово дал? Мы устоим. Подожди нас, ладно? Обними маму, скажи что Никита вас обязательно спасёт.

Бум..Бум.. Стучит варварский барабан. Бум..Бум.. Рвётся к нам ненависть, напоённая кровью, лишёная разума, завороженная собственным неугомонным Бум..Бум.. . Кричит связь, молчит замерший на мгновенье генерал. Тоже вспомнил о Машеньке? Сколько их сейчас там бедных, в ужасе забивающихся в тень подвалов, спасающихся от слепого, холодного зверя, настигнутых и растерзаных?..

Ждём. Стоим. Рвёт стены враг, ломая когти. Стучат его барабаны, воют волком трубы. Работает "Град". Рядом с железом в руке и болью в глазах товарищ, держится. Так надо. Ждём. Я видел как пронесли тела. Белая рука безвольно покачивалась в такт носилкам, четырнадцатым носилкам. Ждём. Грохот боя уже не тревожит сознание, вспышка, ответ, вспышка рядом и снова железо прокралось к чьей-то плоти, стон, но ты уже не смотришь назад. Вспышка, ответ, десяток вспышек, ответ. Ждём.

Всё, наши уже близко. Как радостно и как ново это знакомое слово "НАШИ". Сейчас ударим. Милая, береги нашу дочку. Мы пойдём к Машеньке и Машенькам. Мы обещали. Они ждут. Я вернусь.