Это случилось еще позапрошлой весной.

Помнится, она ходила по моей квартире и собирала все свои вещи. «Да как я могла!! И о чем я думала вообще? Нахалка! Сука!!» - о!! Это было что-то. Ее глаза были налиты ненавистью и болью. Она собирала вещи и ломала мою жизнь. Так просто. Но нефига не по-английски уходила.

Это был апрель. Он был дождливый и прохладный. Его тучи все больше напоминали мне всю трепетность и серьезность происходящего. Я часто тогда курила и пила ром с колой. Кажется, даже плакала пару раз. Просто так. Из вредности.

Так проходила моя весна…еще та самая НАША весна.

Декабрь ..прошел уже почти год.

Я встретила ее на вечере выступления группы М.эРРи. Тогда Марина еще читала презентацию своей новой книги. И МэРРи в тот вечер были на высоте. Сначала я наслаждалась происходящим вокруг, затем, впавшая в окончательную ностальгию, стала разглядывать всех вокруг. Вон та девушка одиноко маячит перед глазами туда-сюда, деловито надув губки и пряча следы бессонных ночей под очками. А вот эта, в белом костюме, вульгарная, но знающая себе цену, женщина, пришла скорее поклевать молодежный корм из тарелки поэзии и показать, нежели насладиться им и посмотреть других. А вон те две, так увлечены друг другом, что, казалось бы, еще миг и они начнут заниматься любовью прямо тут, и это их ничуть не смутит, да и никого возле.

Имеются молодые люди. Вот этот помощник Марины. Консультант и организатор билетов в «Скорпион». А те двое. Хм. Интересно, странно встретить тут молодых людей такого типичного образа романтика-сердцееда. Им бы уделила я большое внимание, если бы взгляд не нащупал в красно-белом цвете прожекторов ее силуэт…

Тот самый…ее силуэт.

Она была бодра и весела. Я сразу ее узнала, ее манера двигать в такт музыке всем телом, даже сидя. Ее отточенные жесты восторга и плавные маневры в движении танца. Нет сомнений. Остается понять, что мне сейчас дороже. Ответ на вопрос или собственное сердце. Вот оно извечное быть или…впрочем, быть!!

Я шагнула навстречу и буквально была снесена с ног толпой девушек. Марина начала раздавать автографы и фотографироваться. Значит уже окончание вечера. Черт!! Я потеряла ее из виду и не сумела отыскать среди толпы обезумевших фанаток. Я рванула к выходу, зная, что К. не болеет этой болезнью и не пойдет к Марине, предпочтя сразу отправиться на улицу, быть может, в сторону дома.

Я стояла у выхода минут 30, провожая глазами всех, всех - всех - всех выходящих. До боли в висках всматриваясь в лица. Все тщетно. Ее глаз я не нашла в этот вечер.

Февраль.

Следующая встреча была неожиданной для нас обоих. Я бродила в галерее искусств, бесполезно вглядывалась в экспонаты новой выставки и грустила по еще не начавшейся весне . В руке держала телефон, чтоб в случае чего он в считанные секунды спас меня от скуки тихим звонком от подруги, которая так нахально не пришла на встречу.

Забавно. Я снова увидела ее со спины. Точнее это была девушка в меру короткой юбке, пиджаке, черных лаковых туфельках. Ее черные волосы были собраны в пучок и повязаны белой лентой. В руках она держала белую сумку. Странный вкус. Я наблюдала, как эта девушка движется с грацией тигрицы от картины к картине, вдыхала ее образ в память и суетливо, но медленно двигалась следом. Мы прошли весь этаж, когда я, наконец, поняла что это она. Нет, уже не по ее манерам и поведению. Они были другими. Уже не родными и нежными…уже не моей К. Она повернула голову, и я не сумела не встать как вкопанная дурочка посреди зала в положении почти плачевном. Некуда бежать. Ее глаза уже ощупывали меня с ног до головы. Но на ее лице не дрогнула ни одна мышца. Казалось, так стояли мы целую жизнь, но я очнулась, когда она подошла ко мне уже вплотную.

- Привет, - прозвучало фанфарами в голове, заставив сжать пальцы.

- Привет, - почти шепотом вторил мой не мой голос.

- Знаешь, всегда хотела тебя увидеть.

«А я нет, она что издевается?» бегали мысли, в моей голове, пиная одна другую «Невероятно».

- Ну вот. Твое желание, как всегда, сбылось. Я перед тобой.

- Ты изменилась, - прозвучало уже приветливее прежнего, но взгляд был таким же холодно-оценивающим.

- Да и ты совсем не ты, - ответила я тем же.

Она провела рукой по моей пылающей щеке и заставила мне вздрогнуть от этого, столь знакомого прикосновения.

Затем слишком трудно объяснить и рассказать что было. Как во сне. ЕЕ слова, рассказ из сумбурных наборов слов. Какой-то парк. Она была замужем. Не могла забыть. Машина. Новый мир. Другие люди. Странные ощущения потери. Мои фото. Мои фото???

«….ты на них такая веселая и … моя. Я всегда скучала по тебе, не смея позвонить. Я так предательски ушла. Испугалась. Струсила.», ее слова резали уши и хотелось закричать «Замолчи, замолчи, ты убиваешь меня», - но я молча слушала и понимала, что это мечта. Та, которая может сбыться лишь перед смертью. В подарок. Как последнее желание. Она продолжала рассказывать про трудные ночи, про наркотики о боже , про новую работу и новых друзей. Про мужа, которого она даже не хотела. Вот что значит стать «нормальной». Про то, что умерла ее любимая кошка и стало совсем пусто. Про бесконечные похождения к наркологу и психотерапевту. Про то, что вылечилась, стала совсем дерганной и нервной. Про….про свою жизнь без меня…

Она жалела. Она искренне жалела, что бросила в тот день все мне под ноги. Гордо ушла, закрыла двери и замела следы. Жалела, что не могла быть ближе, быть со мной, быть моей. Ну а как же. Главный довод: «Ты гетеросексуалка, черт возьми. Какого черта я ломаю тебе жизнь??» Она тогда много плакала и кричала что-то о ненависти. Кажется, даже била посуду и изображала из себя разгневанную, сломленную, забытую и нелюбимую. А я тогда впервые поняла, что значит тяга к женщине. Я не такая как она, но я ТАКАЯ как она. Столько сложностей и преград было в моих чувствах.

Любовь, не любовь.

       Но она тут, она вернулась в мою жизнь дерзким штормом и ласкала мои чувства легким бризом. Я отдала ей все без остатка, зная, что это будет со мной лишь раз в жизни. Зная, что такая «любовь» не повторяется дважды.

Было все. И слезы и ругань и счастье. Настоящее счастье. А не глупые рассказы для галочки друзьям. Было все.

Я позволила ей забрать ту часть моего сердца, которая принадлежала ей.

Но все сердце я отдать не могла. Она мучилась и обвиняла, она даже жалела обо всем, но уйти снова. Нет, это для слабых. Она была всем для меня и о ней мало кто знал.

Такая маленькая история… Ровно год.

Январь.

       Я часто бродила по темному парку, чтоб все обдумать и побыть одной в тишине.. В голове творилось что-то невероятное. Осколки прошлых лет впивались в мои мысли, не давая утихать ностальгии.

Прошло не так много времени, но стало все иначе.

Нет, мы также наслаждались друг другом, скрываясь от глаз друзей и родных. Мы бывали вместе все чаще и чаще, дарили друг другу все, что было внутри каждой из нас…но она стала гаснуть. Ее глаза горели, но все реже. Ее стихи стали клочком депрессивной ненависти к жизни. Она перестала ходить со мной в театр и бары, предпочитая сидеть часами в парке и рисовать.

Ее рисунки были мне непонятны, но она часто их пересматривала и грустила… А глаза, ее глаза смотрели на меня так, будто прощались. Она не знала, что я замечаю этот взгляд, с болью осуждаю себя в чем-то. Потом она стала плакать ночами. Ее глаза каждое утро, когда мы просыпались вместе, были влажными. Я не могла молчать, но на вопросы она не отвечала. «Нервы, работа такая» отмахивалась она от моих переживаний.

Март.

Она снова вернулась к наркотикам???

Она что-то скрывает от меня??

Она перестала ходить к врачу и все чаще сидит дома.

Ее дневник опустел, у нее нет эмоций…

Что происходит.

Я ломала голову часами и днями, сидя над ней, когда она спала, промакивая платком ее слезы. «Девочка моя, что же…» Ответов было все меньше, вопросы же заполонили мою голову и жизнь. Я видела их везде. На рекламных щитах, на лицах людей, в письмах от друзей из Питера, в обертках шоколада и банках с кофе… Я жила уже не ради нашего общего счастья, я жила, чтоб узнать ответы на все вопросы, что лезли мне под кожу тонкой иглой.

Она сильно похудела и стала похожа на сумасшедшего ребенка, который капризничает. Мы ругались ежедневно из-за мелочей. Она стала говорить о том, что зря мы повстречались. Часто лепетала ночами про «сломанную жизнь, маленькую жизнь…»

       

Через две недели она уволилась с работы. Я совсем испугалась, но кажется она стала светлее. Ее глаза снова блестели, не так ярко, но все же. Она хлопотала дома, училась готовить и стала рисовать потрясающие вещи. Ее картины вскоре завесили все стены в квартире. Правда стихи она так и не начала писать и дневник свой сожгла. Я начала верить в то, что все проходит и скоро встанет на свои места. Я стала чаще бывать рядом, стараясь сбежать от своих проблем , работы и друзей, чтобы утро встретить с ней.

Наша «маленькая жизнь» шла на поправку.

Апрель. … вечер.

Этим вечером она улыбалась каждое мгновение. Чем-то радовала меня и бесконечно целовала. Ее щеки горели, а колени дрожали. Ее объятия были удушающими. Она постоянно говорила и задорно смеялась вместе со мной. Мы сходили с ума в друг друге и наши руки сплетались в крепких пожатиях, до боли и побеления. Она учила меня танцевать. Я учила ее играть на гитаре. Она смеялась и шутила надо мной. Я ловила ее по квартире и «наказывала» поцелуем, терпким как хорошее вино. Она пахла земляникой и была моим ангелом. Жаль, что в этот вечер было пасмурно и шел дождь. При свете солнца мы бы наверное были легкими и прозрачными как воздух. Наша жизнь, наш воздух. Жаль, что шел дождь…

продолжение следует