Да благословит этот мир наши песни и думы,
Наши горести, наши тоску и смятение...
Да склонЯтся над нашими руками и струнами
Вечные звёзды; немые луны;
Их печальные углы и тени.

И да благословит нас это небо, во мраке
Зажигавшее сны и факелы,
За наши строки, за наши росчерки и каракули,
Мы ждали и смеялись; мы пели и плакали.
Что мы ещё могли?...

И да благословит нас земля наша
Росою и холодом, влагой и жаждой,
Да подсыпется в наши наклонённые чаши
Оправдание: седой тёрн
И седая полынь – за наши враки и страхи,
Овраги и поросли, буераки
Составлявшихся букв... И да будет зачтён
Нам наш труд. И Господь – кто ни есть ты! --
Вечность ли, миг. Любовь или ненависть? --
Бывало всякое деялось и во всякое верилось.
Мы ждали и пили, плакали и надеялись.
Что мы ещё могли?
.................................................................

И да благословят нас
Святые времена и странствия;
Ветер над сумерками; дым над кострами.

Этот сумрачный путь по морям и посуху,
Этим сумрачным землям стираться о посохи,
Этим веткам чернеть, этим рекам расплёскиваться,
Этим хмурым камням узнаваться по отсвету,
По скрежету от ступившей ноги...

И всё есть поспешность. И всё есть опыт.
И свет – не надолго. И тьма – поторопит.
Мы спали и знали, мы в полусне ворочались...
Там ямы и изгороди, там зарится прошлое;
И станешь – провалится, и пойдёшь – не воротишься.
Что мы ещё могли?

........................................................................

И всё есть поспешность. И всё было правдой...
Все глаза и все руки... Все берега и страны.
Всё неведомое, всё полуслепое, раннее,
Всё тайное, – дождавшееся первого раза,
Всё дивное, что составлялось в слог...

И живя, ты пел; и полусгорая – праздновал.
И умирая – пока остывал – рассказывал...

Что ты ещё мог?...