Пришёл художник в дом ко мне
И кисть свою достал.
И разукрасил, как во сне,
Всё в яркие цвета.

Он превратил мой потолок
В лазурный океан,
А холодильник я не мог
Найти среди лиан;

Он кафель в ванной заслонил
Лугами спелых трав,
А в спальне тёплый дождь пролил,
И в реку канул шкаф.

На склонах гор торшер исчез
И вместе с ним диван.
Шумел в дому сосновый лес
И звал простор саванн.

Но как-то раз кошмарным сном,
Загнав в чулан рассвет,
Вдруг маляры пришли в мой дом
В пилотках из газет;

Всё белым выкрасили в нём
И выкрали цвета.
Мой дом ослеп и стал бельмом,
Стал вновь куском холста.

Без цвета стал я видеть сны
В молочной тьме ночей.
Я пленным стал у белизны.
Я растворился в ней.

В халате белом вновь с утра
Она войдёт ко мне,
И облака, схватив за край,
Задёрнет на окне.

Я снежным тут лежу пластом
На белых простынях.
Я слился с ними и никто
Здесь не найдёт меня.

Цветные дни вернуть назад,
Седые сбрить виски,
Не даст смирительный наряд,
Пошитый из тоски.

На белом письменном столе
Я белый лист нашёл,
И исписал в туманной мгле
Его карандашом.

Он белым резал мне глаза,
Покуда я писал.
Но я хотел ему сказать
Про то, что думал сам.

Я написал на нём про то,
Что я люблю цветы,
И пожалел слепых кротов
В их царстве темноты.

Я написал, что зелен лес –
Он должен быть таким!
А голубой – есть цвет небес:
Ему не быть другим.

Должна нам радуга сиять,
Лишь только дождь прошёл.
В конце ещё добавил я,
Что это – хорошо.

Но не нашёл с утра листок
И карандаш свой я.
Бездарен, скучен и жесток
Мир маляров, друзья.

Мне холодильник стал врагом
За подлый свой колор.
И кафель белый утюгом
Я в ванной расколол.

Настанет день и я решусь
Прервать постылый плен.
Я кровью стены распишу
Из бледных тонких вен.