Вадик с Петькой опять играли в «Байконур». Вообще, в этой игре чаще всего они оба были космонавтами, но в этот раз Петька решил, что он – диспетчер, а Вадик вздумал быть генерал-майором из штаба. Какого штаба – он не придумал, поэтому он просто надрывался, прижимая к щеке трубку сломанного телефонного аппарата:

– Байконур! Прием-прием! Вызывает штаб!!!

Петька, держа другую телефонную трубку, отчаянно шипел в ответ, изображая помехи. Когда они прекращались (это бывало, когда Петьке надо был перевести дыхание), к нему прорывались какие-то отрывки слов, но только он собирался что-нибудь сказать – опять начинались помехи, и приходилось шипеть.

Наконец, Вадику надоело просто так кричать, и он попросил:

– Петька, давай уже, ответь!

– Прием-прием! – сразу отозвался Петька. – Байконур слушает, прием-прием!

– Байконур! – завопил обрадованный «генерал-майор». – Приказываю отложить пуск! Повторяю, отложить пуск! Обнаружены неполадки!

Петька на секундочку задумался и ответил:

– Пуск отложить невозможно! Пуск произведен! Повторяю: пуск произведен! Прием-прием!

Раздосадованный Вадик с силой опустил трубку на аппарат и надулся. Петька тоже «положил трубку». Они посидели немного молча, а потом Вадик сказал:

– Айда гонять мяч!

...Вадик погиб в Моздоке, когда ему было восемнадцать. Глупо и бессмысленно, отойдя по нужде, наступил на мину.

Петька умер от рака легких, когда ему только-только исполнилось двадцать три.

Какая ракета несла их в необъятный космос жизни, какая неполадка не была устранена? И почему запуск этой ракеты был столь неотложен?..