Однажды Морозов сидел на крыше и ловил снежинки ртом. Было свежо и немного трагично – ведь первый снег означал конец осени, а он любил это время года. Не за «золото» листьев и «багряные уборы» , а скорее наоборот -за серые дожди и клетчатые пледы, разноцветные зонтики и природное умирание. Даже во всеобщей промозглости он находил свое очарование – в состоянии, промежуточном между здоровьем и болезнью, когда кашель только начинает легонько царапать грудную клетку, а ноздрям лишь чуть-чуть больно втягивать воздух, у него получались очень неплохие картины. Да и на профессиональном дизайнерском поприще тоже все шло как-то легче…

Итак, Морозов сидел на крыше. Развлекался тем, что набирал случайные номера на мобильном телефоне. Если отвечали женские голоса, он говорил первое, что приходило в голову, в основном это были когда-то услышанные в кинотеатрах, либо прочитанные цитаты в духе «Я старый солдат, и не знаю слов любви». В ответ либо сразу отключались, либо смущенно хихикали, но ничего не отвечали.

А между тем благоразумно прихваченная с собой бутылка красного вина уже заканчивалась. Он уже собирался было идти домой, набирая очередной номер, однако неожиданно ему повезло. Женщина попалась отзывчивая, и с чувством юмора.

- На посту что ли, солдат?

Морозов почувствовал, что с этой может и выгореть.

- А то! На крыше стою, охраняю покой мегаполиса. Только вот боеприпасы закончились…Поэтому срочно требуется помощь добровольца! А лучше – добровольки. Бутылку красного и сигарет очень нужно принести, чтобы солдат не отдал концы до утра.

- И где же ты стоишь-то? Что за важный объект?

- Строго засекреченная пятиэтажка по адресу Вертинского, двадцать пять.

- О-па. Повезло тебе, солдат. Я тоже на Вертинского живу. Знаю, где этот дом. Держись, солдат, подмога идет!

И в трубке пошли гудки. Морозов обалдело посмотрел на свой мобильник, явно не до конца доверяя услышанному. Тем не менее, подняв воротник пальто, он решил подождать полчаса, потому что «а вдруг».

И она как ни странно, пришла.

Он даже немного растерялся, когда увидел ее.

- Я – Морозов. Это я звонил.

- Светлана.

Больше они не сказали друг другу ни слова. Молча спустились с крыши в его квартиру, и закружилось. У Светланы оказались очень сильные, но нежные руки, она такое ими вытворяла, что Морозов только диву давался… Потом пили вино и курили на кухне – только тут он ее более-менее рассмотрел. Рыжие длинные волосы, голубые глаза, шрам на коленке, как будто монету вдавили…

Утром Морозов проснулся с жуткой головной болью, совершенно обессиленным, а как выяснилось после измерения температуры, еще и больным. Ночные события при свете дня казались абсолютно нереальными. Проведя первичные алкогольно-оздоровительные процедуры, Морозов решил все-таки позвонить по последнему из набранных накануне номеров, чтобы либо подтвердить, либо опровергнуть накатившие сомнения.

Трубку взял мужчина. Морозов поборол желание сразу отключиться и вежливо прохрипел насчет «доброго утра» и «можно Светлану».

- Ее нет…

Морозов решил обнаглеть окончательно.

- А когда она будет?

- Этого я не знаю. А кто это, простите?

Тут Морозов слегка растерялся. Не скажешь же – любовник. Да и не тянет всего одна совместная ночь на это звание. Решил ответить как можно более уклончиво.

- Знакомый.

- Перезвоните через пару часов. Возможно, что и застанете. Она на сеансе скорее всего.

- Сеансе?

- Ну да.. Она же массаж делает. С выездом к клиентам на дом.

От этих слов Морозов почему-то передумал перезванивать. Ночное волшебное приключение на глазах превращалось во что-то обыденно – застиранное, пошловато-сальное и абсолютно ординарное. Нет уж, спасибо, этого мы уже накушались, да так, что до сих пор мутит – подумал Морозов и удалил номер из списка вызовов. Позвонил на работу, предупредил, что не придет сегодня, выпил еще немного и заснул. Снились ему пьяно кружащиеся звезды, и красивые рыжеволосые русалки, почему-то плывущие прямо по ночному небу….