Лес на круто спускающейся к озеру тропинке шелестел как-то необычно убаюкивающе. Сколько раз мы сбегали здесь, не раздумывая, вниз,и прямо в одежде, разбрызгивая мириады искрящихся на солнце частичек воды, смеясь и дурачась, бегали по чистому, ребристому как стиральная доска мелкому песочку. Из под наших ног бросались во все стороны к осоке и в плес стаи маленьких, в яркую молодую полосочку окушков. Вода была почти родниковая: холодная и ледяная даже в самый жаркий летний день. Утоплеников на этом озере никогда не находили. То, что опытным ныряльщикам виделось дном, на самом деле было просто верхней частью водорослей и ила. Глубоко под ними в нескольких местах били мощные подводные ключи, и добраться до этого истиного дна в простом акваланге было невозможно. Издавна об этом озере складывались жуткие легенды. Все они были о загадочном Водяном Князе. Когда-то давно, когда по местным обычаям знатных людей еще хоронили в небольших насыпных песчаных курганах, предварительно обкладывая камнями, которые в изобилии каждую весну землепашцы находили на своих полях, жил-был один пастух. Был он так красив и умел выводить на обычной дудочке такие мелодии, что даже дикие олени и белки сбегались к стадам, которые он пас у местных богачей, постоять на опушке и посмотреть на парня. Что уж говорить о местных красавицах. До самой прекрасной и богатой из них тоже дошел слух об ожившем Леле. Ее отцом уже была назначена свадьба. Жених из красавцев-шляхтечей уже снаряжал за ней богатый выезд. Но прошлой ночью ей приснился этот пастух. До утра она, не отрываясь, глядела на него и слушала его дудку, а когда он решился, наконец, ее поцеловать, вдруг проснулась. Весь день просидела печальная в светлице с няней, а поздним вечером тайно, вдвоем с верным слугой умчалась на конях из родительского дома. Батюшка, узнав о таком неожиданном поступке своей доброй и послушной дочери решил, что дело здесь нечисто, и послал в погоню вместе со слугами и домашнего священника. Два дня он вместе с женихом ждал своих слуг и беглянки, но так и не дождавшись, отправился по их следам. На пути, недалеко от этого местечка и озера стоял хорошо известный всем в округе трактир. Там им и пришлось заночевать, так как ливень шел плотной стеной все то время, пока они мчались по следам своей дочери и невесты. И их кони, и они сами совершенно выбились из сил во время скачки по кряжам и увалам Валдая.

Определив дорогих скакунов на конюшню и, бросив конюху пару золотых, "чтобы утром было все как для своих господ", будущие тесть и зять отправились согреть себя спиртным и дичью. В прокопченом зале, украшенном охотничьими трофеями на стенах, среди немногих посетителей, за общим, грубо оструганным столом,обхватив голову, сидел смертельно пьян один из его слуг, тянул какую-то бесконечную заунывную песню без слов, и мерно раскачивался в такт ее неуловимому строю. От гнева господин выхватил из под него лавку, и все, кто на ней сидели, повалились на пол, в то время, как люди c другой стороны стола вскочили, и схватились за охотничьи ножи и короткие мечи. Их лица не предвещали ничего хорошего. Но тут слуга мигом протрезвел и кинулся в ноги своему господину.

- Казни недостойного раба твоего!

- Где Анастасия, Антип? - белея словно мел, возопил несчастный отец.

В ответ слуга лишь разрыдался, и упав на пол, принялся биться о него головой. Люди бросились к нему, подняли на руки, словно покойника. Кто-то сердобольный уже тащил со двора ведро воды, другие принялись вязать по рукам и ногам веревками. Вор он, беглец, или помешанный - не все ли едино? Связанного окатили из ведра водой, после наотмашь хлестнули по лицу. Судя по колючему взгляду, слуга, наконец, был готов отвечать.

- Ну, говори же! Где Захарка, Игнат? Что с отцом Филаретом?

При упоминании последнего имени Антип весь затрясся, застучав зубами. Пришлось его развязать, поднести чекушку водки, да армяк какая-то добрая душа кинула ему на плечи.

- Не езди туда, господин! Христом-тя Богом прошу, не езди!

- Это что ты еще выдумал?! Ты нас туда и проводишь! Да и здешних удальцов я с собой возьму! А, панове, кто из вас не трус? Вот, глядите, чистым золотом ведь плачу!

- Подожди, пан Станислав. Антипушка, ну-же... ради всего святого, не томи...что с моей Настенькой? - утирал длинной седой бородой щеки безутешный отец.

- Пропали они, отец родной, все пропааали, - размазывал грязь по лицу Антип, - отчего и сижу здесь, пью горькую! Как с такой вестью тебе на глаза показываться?! Лучше б и меня, как святого отца ... он казнил!

- Кто, Антипушка?!

Слуга замолчал, медленно обводя взглядом лица окруживших их плотным кольцом людей.

Тут выдвинулся какой-то черноусый, в дорогой кольчуге дружинник.

- Не горюй, старина... снимай с себя крест - и ты увидишь свою дочь!

Станислав было обнажил меч, но уже через мгновенье его подняли на копья верные слуги Водяного Князя. Антипа и его господина увезли с завязанными глазами. За телом убитого жениха приезжали его родичи. Собрали с местных подданных Господина Великого Новгорода вторую дань, трактир сожгли, а на его месте в память посадили дуб. Он и сейчас там стоит, могучий исполин. А странное озеро, словно магнит тянет к себе новобрачных. Говорят, что тот, кто целым и невредимым проведет ночь над царством Водяного Князя и его избранницы, Анастасии, тот доживет в счастье и веселье до праправнуков. Вот только многие пары исчезали без следа. Это, наверное, Анастасия в тоске по земной жизни, забирала к себе самых умных и красивых. После каждого такого случая, говорили местные жители, опасно девять дней даже приближаться к озеру, не то, что заходить в его воды. Видно много уже самого неверующего и бесшабашного народа было у князя с княгиней.