Extravaganza

Мой милый друг! Приветствовать тебя
Я счастлив во владеньях прежних.
В отсутствии твоём в родных краях
Я наблюдал, и постигал прилежно

Хитросплетения интриг чужих,
Злокозненных врагов потуги;
На памяти моей средь них
Бесчинствовали тяжкие недуги...

Что наш король? Он глуп и несмышлен,
Хотя и брови научился хмурить грозно
Он собственного мнения лишён
Из-за своей супруги венценосной.

Любовью королевы Ингаэль
Он скупо наделён, но сам -
Без памяти в неё влюблён, поверь...
Поклонник сладкой речи и глазам,

Король Алеппо не живёт средь нас.
И царствия его часы безмолвны и бледны:
Не слышен во дворце величья глас,
Алеппо тенью стал за платьем красочным жены.

Чудесный сад, взращённый им,
Ты помнишь ли его, мой друг?
Тот сад когда-то был совсем другим...
С библиотекой - оплотом наук

Соседствовал, её приукрашая,
Благоуханьем наполнял дворец,
И цвел, теплом уюта привлекая
Прекрасных птиц, благополучия венец.

Не мог я красок счесть в тот день,
Когда они спускались в сад;
Сортов, и перьев, и мастей
Калейдоскоп и маскарад.

Их пенье музыкой небесной
Дарило жизнь и людям, и цветам...
Но - вижу я слезу, мой друг любезный?
Заплакать я желал бы сам!

Он королеве отдал дивный сад,
И недостойную подарком оделил
Таким, что горестный разлад
Чудесный образ погубил...

Она следит за каждым лепестком,
И поливает их по расписанью,
Но друг мой, знаешь ты о том,
Что только чистый сердцем в состояньи

Своей заботой малого согреть
И принести и света, и тепла,
В порыве искреннем узреть
Нить правды, втайне не желая зла.

Увы, давно поражена её душа
Сознаньем призрачной обиды,
И в упоеньи тёмные дела верша
Тешится в боли - радостью забытой.

Дитя Полуночи, созданье гнева
Накрыло королевство пеленой
И чёрные плоды седого древа
В саду погибшем, облечённом тьмой

Теперь замена прежней красоте
И буйству красок, что ласкали взгляд.
В несчастной и безликой черноте
И в знания чертоги путь проклят.

Средь потускневших свитков и томов
В библиотеки башенке закрытой
Уж истины не встретишь слов
О днях, печально пережитых.

И современности бесчестный нрав
Меня порою ранит лучше шпаги
С турниров рыцарей прогнав -
Лишились мы былой отваги...

Кто властью облечён, тот в ней
Стремился отыскать причины беспокойству,
И подданных терзая, точно змей
Он ядом отравлял с безжалостным упорством

И тех, кто просто верен был ему,
И вместе с ними самых дорогих друзей;
И тех рабов признания, кому
Он не оставил в хаосе страстей

Надежды к отступленью в миг последний.
Обрывки фраз затихли вдалеке,
И мы с тобой одни. Хоть мир уже не прежний...
Не удивляйся ты моей тоске.

Осталось лишь названье, до поры
И имена для короля и королевы
Там, где погрязшие во лжи дворы
Наполнят снова беззаботные напевы...