- Ну, вот, теперь, я точно знаю чем болен и сколько мне осталось жить… Мне полегчало? Думаю, да. Ожидание результатов обследования были хуже самих результатов, должен это признать. Это смешно, но мою душу наполнило какое-то чувство свободы. Я чувствую, как каждое мгновение принадлежит мне. Неужели человек способен ощутить свободу лишь перед своей смертью… Какая несправедливость!

- Господин Гуденберг, к вам пациентка. Судя по ее поведению, она увидела фаллос коня и теперь страдает бессонницей.

- Вы потрясаете меня своей прозорливостью, Анна. Пригласите ее.

В кабинете графа Вильгельма фон Гуденберга появилась девушка обычного возраста. На ее лице отражалась бессонная ночь, а глаза пытались поведать о смысле жизни.

- Помогите мне, доктор, у меня бессонница… Я все время думаю о нем, поэтому я не могу уснуть уже вторые сутки.

- Вы думаете о конском фаллосе?

- Что?!

- Анна… Свари мне кофе. И впредь не анализируй моих пациентов, их это обижает.

Вильгельм фон Гуденберг принял авторитетную позу лица и поинтересовался:

- О ком же вы думаете уже вторые сутки?

- Мне очень стыдно в этом признаться, доктор…

- Вас посещают нечестивые мысли о женатом мужчине, у которого есть дети и разбивать их семью вам не позволяет совесть, но и жизнь без него вам кажется невыносимой?

- Что вы, доктор! Со мной такое уже было много раз, я бы не пошла из-за такой мелочи к психоаналитику.

- В таком случае, вам нечего стесняться, голубушка.

- Я думаю о конском фаллосе… - Призналась Гретхен.

- Дорогая, - по-отцовски засмеялся Вильгельм, - это же совершенно нормально! Любая девушка думает о конском фаллосе, уверяю вас. А те кто будут отрицать, значит врут. Не волнуйтесь по этому поводу и спите спокойно.

- А я думала, что я озабоченная… Спасибо, доктор!!! Вы не представляете как вы мне помогли! Как я могу вас отблагодарить? Хотите со мной переспать?

Гретхен полезла целоваться.

- Нет, милочка, не надо, не надо… Возьмите себя в руки. С учетом вашей нормальности, я вас разочарую… Ей Богу, прошу вас... - Продолжая отбиваться от благодарной пациентки, уговаривал Вильгельм, - единственное, что у меня общего с конями, так это то, что я в молодости занимался конным спортом.

- И больше ничего общего? - Расстроилась Гретхен.

- Клянусь вам!

- Ну тогда… Спасибо... - Глаза девушки сделались девственными и скромными.

Грехтен положила на стол, обговоренную заранее, сумму и удалилась.

В кабинете возник сексуальный организм секретарши Анны, обернутый в обтягивающее красное платье.

- К вам следующим пациент… Прикажите пригласить?

- Нет, пусть убирается к черту.

- Хорошо, я ему передам.

- Стой! Я же пошутил, Анна…

- Простите…

В комнату зашел солидно одетый мужчина средних лет. Его преждевременная лысина сверкала интеллигентностью, а запотевшие очки говорили о хорошем образовании и холостом положении.

- Доктор… Спасите меня!

- Что у вас, голубчик?

- У меня не складываются отношения с женщинами…

- Расскажите мне о ваших последних отношениях.

- У меня их не было… - растерялся Бертхольд.

- Тогда о предпоследних…

- И их тоже не было.

- Тогда расскажите мне о самых первых отношениях.

- Доктор, если у меня не было даже последних отношений, как же у меня могли быть первые и уж тем более предпоследние?

- Запросто, голубчик! Вот у меня с моей женой были только первые отношения и последние… А между ними, предпоследних, увы, не было… Но давайте вернемся к вашей проблеме… Почему вы решили, что у вас не складываются отношения с женщинами, если у вас их никогда не было?

- Действительно… - подумал вслух Бердхольд, - Спасибо, доктор! Вы даже не представляете, как вы мне помогли!

- Ну что вы, что вы… Это моя работа.

Через несколько секунд после ухода Бертхольда, в коридоре послышалось «наглец!» под мелодичный аккомпанемент пощечины. После паузы снова зашла Анна и объявила:

- К вам пришел барон Герхард фон Скотт. Он ожидает в коридоре, прикажите пригласить или послать к черту?

- Ты же знаешь, как я ему всегда рад, конечно приглашай!

- Хорошо, - исполнительно произнесла Анна и поспешно закрыла за собой дверь.

- Я ведь пошутил, Анна… Чтоб тебя…

Дверь снова отварилась и Анна объявила: «барон Герхард фон Скотт». В кабинет зашел старый приятель и коллега графа Вильгельма фон Гуденберга.

- Здравствуй, дорогой! - Воскликнул барон.

- Здравствуй... Давно не виделись. Как твоя сучка, еще не разродилась?

- Она и не была беременна… - Удивился Скотт.

- Я про твою собаку…

- У тебя, видимо, совсем неудачный день, если ты обозвал мою любимую псину Герду сучкой! Что случилось, дружище?..

- Я смертельно болен…

- Ну, ты меня напугал… А я думал что-то серьезное. И когда собираешься помирать?

Вильгельм протянул барону письмо с «приговором»…

- Ты ведь всегда был совершенно здоров, что с тобой случилось? Хотя, прости… Но может быть еще можно что-то сделать?

- Нет, ничего сделать нельзя. Мне осталось две недели от силы.

Герхард молчал.

- Да ты не переживай, голубчик, - подмигнул Вильгельм, - не надо ломать голову, как меня подбодрить. Лично я не расстроен. Жизнь была прекрасна, я не был обижен любовью и заботой родителей, я познал страсть к женщине, я познал теплые семейные отношения, я воспитал и поставил на ноги своих детей, я занимался любимым делом, возможно у меня есть настоящие друзья, и может быть, даже, враги. Так что я прожил полноценную жизнь и ни о чем не жалею.

- Ты мужественный человек, - заключил барон.

Они выпили по чашечке кофе, поговорили на отвлеченные темы, обсудили своих пациентов и особенно пациенток. Неотвратимо приближался вечер, за которым непременно последует ночь. Первая ночь в жизни Вильгельма, когда он был почти уверен, что Солнце, скорее всего, взойдет, но он этого может не увидеть… Вильгельм проводил барона Герхарда фон Скотта, после чего решил прогуляться.

Огни вечернего города создавали сентиментальное настроение. Снег падал пушистыми редкими хлопьями, медленно опускаясь на шляпы прохожих. Не смотря на время года, на улице было не холодно, даже ветра не было. В какой-то момент Вильгельму показалось что, время остановилось…

Задумавшись о прожитой жизни, граф не заметил как свернул в переулок, где прохожих совсем не было. Фонари с трудом освещали незнакомую местность. Вильгельм смотрел под ноги, но вовсе не потому, что боялся упасть… Пройдя еще немного, он обнаружил, как на Земле блестит очень красивый нож, он сверкал драгоценными камнями на рукоятке, работа была явно ручная. Вильгельм даже подумал что этот нож является антиквариатом, и как коллекционер, невероятно обрадовался такой находке. Поднеся найденный предмет к свету, и рассмотрев его со всех сторон повнимательней, граф обнаружил на нем следы крови…

Незваный ветер завернул в этот переулок и сорвал с Вильгельма его новый головной убор, который он купил вчера, так как предыдущий с него сорвал такой же подлый ветер, унеся в неизвестность. Дорогая классическая вещь полетела по плохо освещенному переулку и упала около мусорного бака. Вильгельм догнал непослушную шляпу, поднял с земли, отряхнул и заметил за баком тело человека… - Господи, - вырвалось у Гуденберга, - что за мерзкий день…

Вильгельм выбежал из переулка, чтобы позвать полицейского, но ни одного, как назло, не оказалось. Лишь обычные прохожие со страхом оглядывали солидно одетого мужчину с безумным выражением лица и окровавленным ножом в руке, напоминающим антиквариат ручной работы. Граф фон Гуденберг незамедлительно побежал через тот же переулок к другой улице, но и там не оказалось ни одного хранителя порядка. Только перепуганные прохожие… На прежней улице, где Вильгельм был буквально пару минут назад, послышался надрывающийся свисток полицейского. - Наконец-то, - подумал граф. Прейдя немного в себя, и отдышавшись, он вспомнил про нож и ему стало не по себе, - могут ведь подумать что я убил этого человека… Что же делать?..

- Стой! - заорал полицейский. Направление звука полностью соответствовало месту нахождения графа, - стой, подонок! А то буду стрелять!

- Я стою, стою! - Кричал из-за всех сил Вильгельм, чтобы его наверняка услышали.

- От меня не уйдешь! - Нагнетал вооруженный человек в форме.

Полицейский подбежал к графу и, угрожая пистолетом, начал задавать вопросы с пристрастием.

- Откуда нож?

- Я его нашел вон там, там еще мертвое тело лежит. Возможно, того человека убили как раз этим ножом.

- Не умничай, сволочь! - Взбесился полицейский.

- Послушайте, если вы думаете, что я кого-то убил, то вы ошибаетесь. Я просто прогуливался…

К подозреваемому с ножом и стражу порядка подбежало еще двое полицейских, один из которых, запыхавшись, сказал:

- Там мертвая девушка…

Графа тут же скрутили и поволокли в полицейский участок.

В комнате для допросов было неуютно. Вильгельм сидел в одиночестве и ждал когда к нему подойдет «человек разумный»... Ждать долго не пришлось. Дверь распахнулась и в комнату зашел мрачный мужчина, с лицом детектива.

- Я Вольфганг Криг, детектив, - представился низким хриплым голосом вошедший, - я задам вам несколько вопросов, после чего решу что с вами делать.

- Граф Вильгельм фон Гуденберг. К вашим услугам, детектив. Надеюсь, я помогу разобраться с этим недоразумением.

- Я тоже на это надеюсь, господин Гуденберг. А что это у вас за след помады на щеке?

- Не знаю, - в смятении вырвалось у Вильгельма.

- Не трогайте! - Повысил голос детектив, - позвольте мне... Он достал кусочек ваты, смазал найденную помаду и положил в прозрачный пакет.

- Ах да… - стукнул себя по лбу Вильгельм, - ко мне приставала моя пациентка, она хотела меня отблагодарить и, вероятно, оставила на мне следы помады.

- Сержант! - Громко позвал кого-то детектив Криг, - отдайте это на экспертизу, пусть сравнят с помадой убитой девушки.

- Будет сделано!

- Продолжайте… - Усталым хриплым басом сказал детектив.

- Что продолжать?

- Оправдываться.

- Зачем мне оправдываться? Я ни в чем не виноват. Я случайный свидетель. Работаю психоаналитиком, у меня сегодня была озабоченная пациентка, я ее вылечил и она меня за это расцеловала, вот откуда помада.

- А откуда у вас нож, который вы держали в руке?

- Я его нашел в том переулке.

- А труп вы видели?

Вильгельму стало не по себе… Он растерялся, волновался, чувствовал себя неважно и плохо контролировал свои мысли, а выражал их еще хуже.

- Как можно было его не заметить, он лежал прямо за мусорным баком!

- Ясно… А зачем вы заглядывали за мусорный бак?

- Меня к нему привела моя шляпа…

- По поводу ваших умственных отклонений, граф, с вами будет беседовать наш психоаналитик, меня же интересует другое. Расскажите, как прошел ваш день?

- Ужасно… Я сегодня узнал результаты обследования, хотя это не имеет никакого отношения к делу… а потом…

- Стоп, стоп, стоп… - Перебил его детектив, - все имеет отношение к делу, так что расслабьтесь, сегодня вы домой все равно не попадете. У нас очень много времени, так что не торопитесь и рассказывайте все по порядку.

- Хорошо, детектив. Я узнал что скоро умру, это редкое заболевание и жить мне осталось не более двух недель.

- И вас замучила депрессия?

- Нет… Ну может быть немного. Но в целом нет, я как-то еще не осознал этого полностью и не очень хочу об этом думать.

- Что было дальше, после этой печальной новости?

- Дальше, я выкурил сигару, выпил кофе, ко мне пришли два пациента. Будет не этично обсуждать их проблемы, так что этот момент я опущу.

- Пока что, я не собираюсь давить на вас, рассказывайте все что хотите, но помните, что чем больше вы расскажите и чем больше будет правды в ваших словах, тем большая будет вероятность, что оставшиеся две недели вы проведете в ожидании своей естественной смерти, а не электрического стула.

- Сложный выбор… А на электрическом стуле умирают быстро?

- Быстро.

- Может быть сознаться… Но тогда вы не поймаете настоящего преступника… Что же мне делать, голубчик?

Разговор прервал стук в дверь. - Разрешите войти, детектив. Вот результаты экспертизы и информация о жертве.

- Спасибо, Карл, можешь идти.

Детектив ознакомился с бумагами, после чего закурил, рассматривая кулон, найденный рядом с трупом девушки. Выдержав минутное молчание, он поинтересовался у Вильгельма:

- Вам нравится этот кулончик?

- Нисколько, я бы на такой даже внимания не обратил.

- Значит вы его не узнаете?

- Нет.

- Скажите, граф, среди ваших пациентов была некая Гретхен Миллер?

- Да, как раз сегодня она ко мне и приходила.

- Это ее след помады на вашей щеке?

- Да, совершенно верно.

- А где сейчас Гретхен, вы знаете?

- Единственное, что приходит на ум, это конюшня…

- А вот и не угадали. Она сейчас находится в морге.

- Господи... Что за проклятый день! А с ней то что могло случиться?

- Ее убили.

- Ну, надо же… Это просто кошмар… То есть, это она там лежала?

- Довольно притворяться, граф. Вы знали Гретхен Миллер, на вас была ее губная помада, нож, которым ее убили, был у вас в руках. Поверьте, вам лучше во всем сознаться.

Вильгельм схватился за голову.

Он пропустил мимо ушей все что говорил ему детектив, он думал о Гретхен: «Бедная девушка, такая молоденькая… За что… Хотя… Она без стыда и совести разбивала семьи, так ей и надо… О, Боже, что же я такое думаю…». Граф стукнул себя по голове за жестокие мысли.

- Судя по вам, вы полны раскаяния? - полюбопытствовал детектив.

- Наверное, я виноват, - вырвалось у Вильгельма, - если бы я переспал с ней, возможно, ничего этого не произошло бы…

- Как я уже говорил, у вас будет возможность побеседовать с нашим психоаналитиком.

Кстати, если хотите, можете пригласить своего адвоката, хотя, судя по всему, он вам вряд ли уже поможет...

- Сержант, проводите подозреваемого в камеру предварительного заключения.

- Утром с вами поговорит наш психоаналитик. Прикидываться психом я бы вам не советовал. В дурдоме хуже, чем на электрическом стуле…

- А мне кажется, что я уже в дурдоме, и хуже уже, наверное, некуда…

- Не будьте таким оптимистом, граф. Хуже всегда может быть.

- Вот в этом вы правы, голубчик…

В камере было сыро и холодно. Графа Вильгельма фон Гуденберга поприветствовал его сосед.

- Тебя за что? - Прокуренным голосом выдавил сосед.

- За изнасилование и убийство…

- Ах ты, сука… - Прогнусавил сокамерник, - Ненавижу насильников! Я порву тебе ноздри! Я откушу тебе уши! Я выдавлю тебе глаза! Вырву твой поганый язык! Переломаю все пальцы… раздавлю яйца, обкорнаю твое хозяйство! Понял!

- Постой, сынок… - Перебил многочисленные угрозы Вильгельм, - ты спросил за что меня сюда посадили, и я ответил за что. Но я не насильник и не убийца. Произошла ошибка, настоящий подонок гуляет на свободе…

- Ах они суки! Сажать невинного человека, в то время как истинный ублюдок гуляет на свободе! Чтоб им в аду гореть! Как и подонку, что на свободе! Я хочу чтобы его поймали, чтобы его посадили на кол! Чтобы его избили! Чтобы его самого изнасиловали! И чтобы тебя освободили! Да!

- Спасибо… - Искренне поразился Вильгельм, - а за что же тебя посадили?

- Я ограбил магазин… Я там даже работал, но хозяин выгнал меня на улицу, хотя я хорошо справлялся, и он знал в каком трудном положении я находился. Моя мать болеет, мне очень нужны были деньги.

- Ты ограбил магазин из мести или чтобы помочь своей матери?

- И то и другое, наверное… Хотя, видимо, больше из мести, хозяин же знал что она болеет и все равно сделал это…

- Как тебя зовут, сынок?

- Генрих.

- Очень приятно, Генрих. А я Вильгельм. То, что ты ограбил магазин, это совсем не плохо, в данном случае. Пожалуйста, позволь мне тебе помочь.

- Мне никто не поможет. Знаешь сколько будет стоить залог на мое освобождение?

- У меня есть деньги.

- Нет, я не возьму чужие деньги.

- Чем я хуже того магазина, который ты ограбил?

- Ты не делал мне подлости, вот чем.

- А как же твоя мать?

- Я не смогу тебе быстро отдать деньги… Мне и продать-то нечего…

- Послушай меня, я очень богат, но я вовсе не даю тебе подачку. Ты обязательно отдашь мне долг.

- Как? Возможно, я за всю жизнь не выплачу тебе его.

- А отдашь ты мне его вот как. Я могу помочь тебе сейчас, потому что у меня есть такая возможность. Так вот… Когда кому-то нужна будет помощь, и ты сможешь помочь этому человеку - помоги ему. Этим ты отдашь долг мне. Ты согласен с условиями?

- Это самое справедливое, что я когда-либо встречал в жизни. Я клянусь что отдам тебе долг. И спасибо тебе…

Вильгельм попросил подойти стражника, вежливо поговорил. Для лучшего понимания, засунул в карман полицейскому крупную купюру, и все пошло как по маслу. Пара звонков, и Генрих на свободе.

- Я отдам тебе долг, Вильгельм, - сказал Генрих, и граф почему-то поверил этому молодому человеку.

Утро наступило быстро. Вильгельм не знал, спал он или нет, эта ночь пронеслась для него мгновением, он находился словно в тумане и не мог быть уверенным что не спит и сейчас.

- С вами будет беседовать психоаналитик, - раздался сквозь пустоту голос стража порядка, словно гром среди ясного неба. И Вильгельм понял что не спит…

Графа повели в ту же комнату для допросов.

- Здравствуйте, граф, - вежливо поздоровался психоаналитик.

Это был человек преклонного возраста, с виду очень неглупый и доброжелательно настроенный.

- Доброе утро… э…?

- Простите, Зигфрид Хайнц.

- Доброе утро, Зигфрид.

- Как вы себя чувствуйте?

- Довольно дискомфортно.

- Хотите я подниму вам настроение? - Хитро прищурился старик.

- Почему бы и нет… Иисус ведь накормил пятью хлебами пять тысяч человек…

- Детектив Вольфганг Криг - лучший детектив в округе. Он не теряет ни одной секунды, он почти не спит, почти не проводит времени с семьей, для него главное найти истину, а всем остальным будет заниматься суд.

- Я очень рад что у вас такой хороший детектив…

- Так вот… - Продолжил старик, - наш детектив, побывал у вас в кабинете, увидел письмо, в котором сообщалось о вашей неизлечимой болезни, а такой гений как Криг чувствует подделки за километр. Он выяснил что ваше обследование и письмо были сфабрикованы при содействии некого барона Герхарда фон Скотта. Вы знаете такого?

- Подождите… Что значит сфабрикованы?

- Это значит, что вы совершенно здоровый человек! Вы доживете и до суда и до электрического стула, сынок! Ха-ха-ха.

- Вы не представляете как вы мне подняли настроение!!! Так что же, этот подлец Скотт… Каков негодяй! Да, я знаю этого человека, если его можно так называть…

- Условно можно, сынок… Так вы хорошо знакомы?

- Он мне всегда завидовал, он занимается тем же, чем и я, но, почему-то, все пациенты, шли ко мне, а не к нему. Даже его пациенты переходили ко мне, и я добивался положительного результата с ними. Но я никогда бы не подумал что он способен на такую низость… Интересно, у человеческой подлости есть предел или это так же бесконечно, как и человеческая глупость?..

- Так у вас поднялось настроение?

- Еще как!

- Тогда покажите язык, хорошо… Закройте глаза, отлично… А теперь пальчиком до носа, оп! Вот умница, встаньте… В детстве были травмы головы?

- Нет, я здоров, и в дурдом я не хочу. Я не виновен. Произошла ошибка.

- Я вам верю… Но этим пусть занимается детектив, в этом деле главное факты… Хотя то впечатление, которое вы производите, тоже играет немаловажную роль. Так что не волнуйтесь… Довертись нашему детективу. Ну и про адвоката не забывайте... Всего хорошего, приятно было пообщаться.

- Взаимно!

Не смотря на полное отсутствие алиби и множество улик против Вильгельма, он сиял и светился, надежда переполняла его, и он был уверен что все остальное уже пустяки, и Бог на его стороне.

В комнату зашел детектив, выражение его лица не предвещало хороших новостей… Хотя у него оно всегда было такое.

- Полагаю, вам уже сообщили хорошую новость?

- Да, мне сказали что я доживу до электрического стула…

- Я искренне рад за вас. А вы знаете зачем я здесь?

- Наверное, чтобы сообщить мне плохую новость…

- А вот и не угадали… - Затянулся сигаретой детектив, - на теле девушки были обнаружены отпечатки ваших пальцев, но это могло произойти и в тот момент, когда она, по вашим словам, благодарила вас…

- И это не плохая новость?..

- Но кроме ваших отпечатков, были отпечатки другого человека, так же вашего пациента. Его имя Бертхольд Медхенц.

- Да, он ко мне приходил в тот же день.

- После приема Гретхен Миллер, ваша секретарша – Анна заболталась с ней, по ее словам, Бертхольд обратил пристальное внимание на Гретхен. А когда он вышел от вас, девушки как раз прощались друг с другом. Бертхольд попытался пристать к Анне, получил пощечину, и озлобленный пошел за Гретхен, не отрывая от нее пристального взгляда. Скажите мне, по какому поводу к вам обращался Бертхольд? Вы уже говорили что это не этично, но данная ситуация требует от вас полного сотрудничества. Разумеется вы можете молчать, сохраняя этику, но вместо истинного убийцы, поджарят невиновного человека. Вы хотите этого?

- Нет! Этого я хочу меньше всего. Бертхольд пришел ко мне, потому что у него не складывались отношения с женщинами, хотя, вообще-то у него их и вовсе никогда не было.

- Как вы думаете, он способен на убийство?

- Если судить очень поверхностно, то скорее всего - да. Возможно, отказ от флирта с моей секретаршей, сильно повлиял на психику Бертхольда, и он сорвался. У него никогда не было женщины, он обратился ко мне, как к последней инстанции, вдохновился, но тут же получил отставку. Это могло сыграть решающую роль в психическом состоянии Бертхольда. И он мог это сделать. Но…

- Что, но? Продолжайте, граф… Вы можете оказать ценное содействие. Появление нового подозреваемого пока не снимает подозрения с вас.

- Дело в том, детектив, что я сказал поверхностное мнение. Он не был похож на больного человека, находящегося на грани. Его замкнутость не доказательство способности к убийству. Он вполне мог попытаться пристать к Гретхен, в этом я не сомневаюсь, от меня он ушел уверенный в себе. Но вот смог бы он убить, я не берусь утверждать однозначно. По крайней мере, мне необходимо еще раз поговорить с ним, и может быть даже не один раз. При этом я не обещаю, что смогу дать определенное заключение.

- Вы поговорите с ним, но он не должен знать что он под подозрением. Вы поговорите с ним в обычной обстановке, как психоаналитик с пациентом. Он не должен ничего заподозрить. За вами будет наблюдение, с этого момента, вы идете домой, но не имеете права покидать город, а тем более страну. Любая попытка уехать за пределы города, будет расцениваться как побег. Вам всё ясно?

- Мне все ясно, детектив.

Вильгельм направился домой. Уладив психологическое состояние близких, он привел себя в порядок и предался сладострастным размышлениям о внезапных перспективах жизни...

Покой и уединение нарушила секретарша Анна.

- Как я рада что вас отпустили, господин Гуденберг! Вы не представляете, как я волновалась.

- Спасибо, милая. Но не волнуйся, теперь все будет хорошо. Помимо моего временного освобождения, у меня есть еще одна замечательная новость! Выяснилось, что я буду жить!

Анна расплакалась от счастья.

- Дорогая, в чем дело?

- Я так переживала что вы смертельно больны, вы даже представить себе не можете.

- А откуда ты знала?

- Я случайно обнаружила письмо…

- «Секретарши…» - Подумал, Вильгельм. Тогда ты, наверное, совершенно случайно узнала, что это подстроил Герхард?

- Это было подстроено??? - Изумилась Анна.

- А я думал что ты уже в курсе… - С хитрым выражением, подмигнул Вильгельм. - Не бери в голову, Анна… Принеси мне лучше номер телефона Бертхольда, я хочу поинтересоваться, как у него дела.

Через минуту листик с номером лежал у графа на столе.

- Добрый день, Голубчик! Вас беспокоит Вильгельм фон Гуденберг, я хотел узнать как у вас дела?

- Ужасно, доктор… Как хорошо что вы позвонили, я очень хочу встретиться. Мне нужно вам кое что рассказать, - почему-то перешел на шепот, Бертхольд.

- Вы можете прийти в три часа дня?

- Да!

- Договорились, я буду вас ждать к этому времени. До встречи, голубчик.

Время пролетело незаметно. Граф наслаждался каждой минутой. Он все еще не мог прийти в себя и поверить в то, что он будет жить…

- К вам пришел пациент, господин Гуденберг.

- Пригласите его, Анна.

В комнату ворвался встревоженный Бертхольд, на мгновение ослепив доктора психологии своей лысиной.

- Доктор, у меня очень неудачные дни…

- Что стряслось, дорогой?

- Я по-прежнему не нравлюсь женщинам. Но это еще мелочи! Я коллекционер… И недавно я заказал старинный нож ручной работы, в отличном состоянии! Но в службе доставки сказали что его похитили… Они вернули мне деньги, но мне не нужны деньги! Я так хотел этот нож, я так плакал… Доктор, я не проживу без этого ножа, я мечтал о таком долгие годы… Что мне делать, доктор…

- Успокойтесь, голубчик… Я уверен что, нож найдется.

- Вы считаете что мне не следует уничтожать в себе надежду и заявить в полицию?

- Да, дорогой, я считаю что именно так вам и нужно поступить.

- Спасибо, доктор! Мне так полегчало… Я чувствую, как моя жизнь снова наполнилась смыслом. Я сейчас же отправлюсь в полицию!

Граф Гуденберг знал что ему нужно позвонить детективу, но что-то мешало ему собраться с духом, он должен был подумать что ему делать дальше. Он даже подумал что, возможно, его подставил этот подлец Герхард, но спланировать куда он пойдет гулять и где найдет орудие убийства практически нереально, если он не великий маг и чародей…

- Анна, на сегодня ты свободна. Отмени все встречи, если они есть. Мне нужно отдохнуть.

- Конечно, господин Гуденберг! Я все сделаю.

Прошли сутки… Из полиции не звонили, но зато на утро пришли конвоиры и повели Вильгельма в участок, почему-то, одев на него наручники.

- С вами хочет поговорить детектив Вольфганг Криг!

- Для меня это честь…

И снова Вильгельм попал в знакомую комнату, где пахло дымом от сигарет, а стены хранили тайны разговоров, которые велись в этом помещении.

- Здравствуйте, граф Вильгельм фон Гуденберг, - поприветствовал графа детектив.

- Доброе утро, детектив. Я хотел вам позвонить, но у меня было плохо с сердцем и я решил отложить разговор. Я разговаривал с Бертхольдом…

- Об этом потом, - перебил его детектив, - так вы говорите у вас было плохо с сердцем?

- Да, хотя может быть это было чисто нервное…

- Вы вызывали врача?

- Нет…

- Вы ходили в больницу?

- Нет…

- Вы все это время находились дома?

- Да.

- Кто это может подтвердить?

- Не знаю, а в чем дело, детектив?

- Давайте с вами договоримся и больше не будем возвращаться к этому вопросу. Пока вы под следствием, вопросы задаю я. А вы на них отвечаете. Если вас каким-то чудом оправдают, мы сможем поговорить даже о футболе, если у меня на это будет время. Надеюсь, вы все поняли. Итак, кто может подтвердить, что вы находились дома с того момента, как вас выпустили из участка до момента, когда вас привели сюда?

- Вы знаете, голубчик, наверное никто… Я отпустил свою секретаршу раньше и ночевал у себя в кабинете…

- Герхард фон Скотт этой ночью покончил жизнь самоубийством.

- Может быть, его замучила совесть?..

- Не думаю... Больше похоже на хорошо спланированное убийство. А у вас есть мотив - месть. Вы ведь желали отомстить ему? Как человек, я вас прекрасно пойму.

- Голубчик, говоря по правде, я настолько обрадовался новости, что буду жить, поэтому мысль о мести мне даже не приходила в голову. Надеюсь, вы меня поймете, как человек…

- Кто по-вашему мог убить барона Герхарда фон Скотта?

- Если этот негодяй, царство ему небесное, делал подобные вещи еще кому-то, то кто угодно!

- Боюсь, что, вам придется задержаться в участке, пока эксперты не осмотрят ваш дом и дом, убитого.

- Буду ждать с нетерпением… А можно пока поговорить с вашим психоаналитиком? Возможно, у меня могут возникнуть проблемы…

- Уже поздно жаловаться на слабоумие, граф.

Прошло несколько часов, прежде чем состоялся очередной разговор с детективом.

- Господин Гуденберг, вы хотите прочесть предсмертную записку барона? - Вольфганг положил на стол лист бумаги, и пристально уставился на графа, следя за каждым его движением.

- Если вы настаиваете…

«За все то зло, что я принес с собой в этот мир, я отдаю свою жизнь обратно,

ибо я все осознал и не могу более с этим жить.

Барон Герхард фон Скотт»

- Это невероятно, - изумился Вильгельм, - это его подчерк…

- Совершенно верно. Или же это хорошая подделка, даже очень хорошая… Мы не нашли ничего. Яд, который его погубил, был в его доме. Либо это все правда, что маловероятно, либо убийца хорошо знал его дом и знал где лежит его яд. Но никаких следов пока не найдено. У вас дома тоже чисто… Как вы думаете, граф, что, кроме чувства вины, могло заставить барона написать подобную записку?

- Насколько я его знал, на него имели влияние лишь его многочисленные женщины, они из него веревки вили.

- Вы хотите сказать, что это, возможно, было написано под вуалью сексуальной игры?

- Вам виднее, детектив, я уже ничего не понимаю… Ей Богу, голубчик, я бы больше поверил в то, что я его убил, чем в то, что он сам лишил себя жизни.

- Как вы думаете, Вильгельм, что связывает Гретхен Миллер с бароном Герхардом фон Скоттом?

- Понятия не имею…

- Вы были знакомы с обеими жертвами. В одном случае у вас был нож, в другом случае у вас был мотив. Что вы на это скажете?

- Боюсь, детектив, теперь я осознал, что мне необходим адвокат. Если не возражаете…

- Не возражаю, у вас есть на это право.

Графа Вильгельма фон Гуденберга проводили к телефону и дали возможность связаться с его старым другом - адвокатом Урбаном Гельдцем.

- Здравствуйте Кларис, прошу вас, голубушка, передайте Урбану, что звонил Вильгельм фон Гуденберг и просил его приехать как можно быстрее.

Адвокат Урбан Гельдц не замедлил появиться в полицейском участке. Разговор Вильгельма и Урбана был недолгим, но содержательным. После чего адвокат договорился с детективом о переводе Вильгельма под домашний арест и возможность продолжать вести практику.

- Если бы ты только мог представить, Урбан, как я устал от этой неразберихи… Я уже даже забыл о своем счастье - жить на белом свете. Теперь я только и думаю о том, что здесь происходит, и почему все крутиться вокруг меня?

- Успокойся, дружище. Отдохни, приди в себя. А я пока спокойно займусь твоим делом.

Время неумолимо приближалось к обеду. В кабинет графа зашла секретарша Анна, и объявила:

- Господин Гуденберг, к вам очень хочет попасть господин Медхенц, он ожидает в коридоре и говорит что не уйдет, пока не поговорит с вами.

- Пригласите его, голубушка.

В кабинет вошел Бертхольд, в этот день его лысина блестела какой-то угрозой, а глаза из под вечно запотевших очков излучали обиду и горечь.

- Присаживайтесь, дорогой. Как у вас дела?

- Я ненадолго…

Бертхольд прошелся вокруг стола доктора. Совершая очередной обход, набросился на графа и принялся его душить.

- Вы убили мою первую настоящую любовь! Она даже была согласна на свидание со мной! Я убью вас!

Хватка у Бертхольда была настолько крепкая, что граф был не в силах ничего предпринять, он хрипел и задыхался, пока в комнату не влетела Анна и не огрела Бертхольда прекрасным графином по черепной коробке. После глухого треска Бертхольд повалился на пол рядом с графом, и заполнил пространство вокруг своей головы, красной лужей.

Откашлявшись, Вильгельм встал на ноги и обнял Анну.

- Вы спасли мне жизнь, Анна, за это я буду вечно благодарен вам. Надо позвать полицию, этого психа должны немедленно посадить в сумасшедший дом!

Детектив Вольфган Криг, приехал быстро.

- Я признаю, что ошибался.

- Вы что-то нашли, детектив?

- Да, я только что обнаружил очередное мертвое тело у вас на полу. Вас не нужно было выпускать…

- Вы думаете, он мертв? - Испугался Вильгельм.

- Да… - Ответил уставшим голосом детектив и задымил сигаретой.

В кабинет прилетел Урбан.

- Что произошло, детектив?

- Что произошло, это очевидно. Вопрос в другом, почему это произошло. Скажите, граф, что вы не поделили с этим бедолагой?

- Мою жизнь! Он набросился на меня и хотел задушить. Меня спасла Анна.

- Да, это так, - подтвердила Анна, - я услышала из коридора шум и голос господина Медхенца, он угрожал господину Гуденбергу. Я вбежала в кабинет и ударила его графином по голове, но я не хотела никого убивать! О, Боже, неужели он действительно мертв… - Голос Анны задрожал и на глазах выступили слезы.

- Зачем ему понадобилось убивать вас, граф?

- Я ему сам посоветовал сходить в участок, чтобы подать заявление о пропаже его ножа, которым была убита Гретхен, я не успел вам рассказать тогда, вы меня обвини в убийстве Герхарда…

- Я все прекрасно помню… Он действительно приходил в участок и этот нож действительно должен был принадлежать ему. Он решил что вы похитили его нож и захотел убить вас?

- Нет, он узнал что Гретхен была убита, подумал что это сделал я и…

- Детектив, - вмешался Урбан, - вы обнаружили когда и кем был похищен нож?

- Да, адвокат… Он был похищен неким Отто Грубером, по времени это совпало с первым визитом Бертхольда к господину Вильгельму.

- А у вас есть доказательства, что этот человек был как-то связан с Вильгельмом фон Гуденбергом?

- Пока нет, адвокат. Но если это так, они обязательно будут, уверяю вас.

- А сейчас у вас есть фактические основания сменить временное домашнее заключение графа Вильгельма фон Гуденберга его арестом?

- Ваш друг пока что может оставаться дома, но вести практику, он не будет. Вас устроит это, граф, или вы предпочтете провести время в камере предварительного заключения?

- Меня это полностью устраивает.

- Анна, - обратился детектив к все еще напуганной секретарше, - мне бы хотелось поговорить с вами. Вы зайдете ко мне, скажем, через час, когда немного успокоитесь? Если хотите, за вами пошлют машину.

- Нет, нет, я доберусь сама, - голос девушки все еще дрожал.

Спустя час…

- Как давно вы работаете у господина Вильгельма?

- Вот уже 8 лет.

- Как вы можете охарактеризовать графа?

- Я думаю, что он хороший человек, отличный профессионал и счастлив в своем браке.

- Почему вы думаете, что он счастлив в браке? - Детектив прожег Анну взглядом.

- Детектив Вольфганг, такие вещи женщина сразу чувствует.

- Не буду спорить… А вам знаком этот человек на снимке?

Детектив показал фотографию Отто Грубера.

- Нет, я его не знаю.

- Тогда откуда он знает вас?

- У меня хорошая память на лица, детектив, если бы я его хоть раз встречала, я бы вспомнила.

- Хорошо, Анна… Спасибо что зашли. Если вы, вдруг, захотите что-нибудь мне сообщить, что угодно, то вот вам мой номер телефона. Всего вам хорошего.

После ухода Анны к Вольфгангу подошел сержант Карл.

- Детектив Криг, вот досье на Отто Грубера.

Тщательно изучив досье, детектив попросил пригласить в комнату для допросов Отто Грубера, обвинявшегося в краже ценного предмета.

- Как вам наша обстановка, господин Грубер?

- Детектив, я признаюсь, я действительно украл этот нож.

- Вот как? А почему вы так быстро сознаетесь в этом?

- Потому что это так и есть. Я клептоман…

- Значит у вас просто патология, и вы ничего не знаете об убийстве?

- О каком убийстве, детектив?! Да, я болен, и доктор Герхард Скотт может это подтвердить, я проходил курс лечения у него. Я никого не убивал, клянусь вам!

- А как давно вы лечились у барона Герхарда фон Скотта?

- Месяца два…

- В то время он бы, наверное, подтвердил… Но сейчас ваш доктор погиб. Его отравили.

- Это был не я!

- Возможно… А вы не пробовали обращаться по поводу вашей болезни к доктору фон Гуденбергу?

- Я такого даже не знаю, детектив.

- Скажите, а куда вы дели, украденный вами нож?

- У меня его украли…

- Забавно. Кто же у вас его украл?

- Я не знаю, возможно, в трамвае его кто-то вытащил, там была большая давка! Я обнаружил что моя сумка порезана лишь когда пришел домой.

- Хм… И когда же вы пришли домой?

- Трудно сказать, я не смотрел на часы…

- Попытайтесь вспомнить, от этого будет зависеть ваш срок заключения.

- Это было днем, может быть часа в три-четыре…

- Вы когда-нибудь встречались с Анной Кляйнц?

- С кем?

- Вы хотите сказать, что вы ее не знаете, понимаю… Но она сказала что знает вас, когда я показал ей вашу фотографию.

- У меня просто такое лицо, меня всегда с кем-то путают. Я не знаю никакой Анны Кляйнц.

- Понятно… Сержант! Проводите господина Грубера в его камеру.

Вильгельм фон Гуденберг сидел в кресле и боролся с напавшей на него бессонницей…

«Что же происходит… Словно меня кто-то проклял! И зачем этому клептоману вдруг понадобилось воровать именно этот нож, которым убили именно мою пациентку! Зачем я вообще с ним встречался, пусть бы лечился себе у этого негодяя… Если выяснят, что он хоть раз приходил ко мне, это будет конец… Не надо было Урбану вмешиваться… Хотя с другой стороны, если бы не Урбан, я бы сейчас находился не дома, а в холодной камере. Черт меня подери, говорили ведь мне родители, будь адвокатом, это престижно, выгодно. Но нет! Мне надо было заниматься любимым делом! Все, кто занимаются своим делом, от него же и умирают. Любимое дело… Черт бы его… Любовь… Что такое любовь… Любовь - это убийца! Да…»

Бессонная ночь длилась целую вечность. Утро было мерзкое, вместо снега шел гадкий мелкий дождик, кровожадные улицы источали зловонье, от которого графа Вильгельма неустанно тошнило. Даже персидский ковер на полу напоминал своими узорами лужи крови. Граф не мог оставаться дома, он даже подумал что, возможно, его неизлечимая болезнь была правдой, и предсмертные муки уже начались.

- Доброе утро, граф, - зашла Анна, - вы хорошо спали? Сделать вам кофе?

- Чтобы я без тебя делал, родная… Я прекрасно спал, сделай мне кофе…

Анна принесла кофе вместе с известием.

- С вами хочет поговорить детектив Криг, он просит прощения за столь ранний визит.

- Пусть проходит сюда, сделай кофе и детективу. Спасибо.

- Как вы спали, господин Гуденберг? - С завистью поинтересовался детектив.

- Я не спал, голубчик…

- Я тоже не спал. Я работал, а почему вы не спали? Вас мучила совесть? У вас ведь есть совесть, не так ли?

- Да, она у меня есть… Простите, детектив, я предполагаю зачем вы пришли так рано… Вы, наверняка, выяснили, что Отто Грубер обращался и ко мне, так как ему не смог помочь покойный Герхард. Мой адвокат этого не знал, голубчик, а я не стал вмешиваться, так как совсем не хотел к вам в гости…

- Спасибо, что признались мне в этом, но я пришел не из-за этого. Дежуривший этой ночью, сержант Карл, по какой-то причине застрелил Отто Грубера, после чего застрелился сам. Говорят, что перед этим происшествием, он подходил к телефону, а затем выходил на улицу.

- Господи… - Вырвалось у графа.

- Я слышал, что люди вашей профессии, иногда, хорошо владеют гипнозом. Вы действительно способны воздействовать на волю человека?

- Нет, против воли не загипнотизируешь… По крайней мере я никогда этого сам не видел.

- А бывают люди, которые не поддаются гипнозу?

- Сколько угодно, детектив. Я бы сказал, что бывают люди, которые поддаются гипнозу. Таких значительно меньше.

- Почему бы вам не попробовать загипнотизировать меня?

- Я очень устал, голубчик.

- Где вы были этой ночью?

- Здесь, дома.

- У вас есть дома черный ход?

- Да, даже два, - вырвалось у больного рассудка, еще недавно принадлежавшему графу.

- Вот как… А наблюдение велось лишь за одним из них. Значит вы могли успешно воспользоваться вторым, верно?

- Все верно, детектив. Послушайте! - Временное возращение рассудка вывело графа из состояния апатии, - вы же наверняка следите за моим телефоном, разве этой ночью кто-то звонил из моего дома в ваш участок?

- Да, именно из вашего дома туда и звонили.

- Это невероятно…

- У меня есть все основания подозревать именно вас.

- Я понимаю, детектив… Может быть я, действительно, сошел с ума, - снова вышедший из под контроля рассудок поведал свою гипотезу детективу, - может быть все это сделал я и не помню этого, может быть, у меня раздвоение личности. Наверное вам лучше посадить меня… Пусть меня посмотрит ваш тюремный психоаналитик… Прошу вас, я больше не могу здесь находиться, пойдемте быстрей в ваш проклятый участок!

Персидский ковер, напоминающий своими узорами лужи крови, украсился результатом деятельности слабого желудка Вильгельма.

- Здравствуйте, родной! - Улыбнулся, знакомый голос.

- Здравствуйте, Зигфрид… Я так рад вас видеть… Помогите мне, я очень болен.

- Что с вами, коллега? Вы бледны, вы плохо спали?

- Я совсем не спал… Меня все время тошнит, мне везде видится кровь и этот запах… Меня преследует какой-то запах… Может быть, я сошел с ума? Пожалуйста, кроме вас мне больше не с кем поговорить по душам. Я готов сознаться во всем, все указывает на меня, но я ничего не помню!

- Пожалуйста, дышите свободно и глубоко. Нет, нет! Не волнуйтесь, все хорошо… Я сейчас сделаю вам укол, и вам станет легче. Мы поговорим чуть позже…

- Ну как он? - Поинтересовался детектив у тюремного психоаналитика.

- Плохо, Вольфганг… Я ввел ему двойную дозу диазепама, пусть немного отдохнет. Лично я ему верю, он не врет. Но если хотите, можете проверить его на детекторе, но имейте в виду, что его психическое и нервное состояние на грани. Любое волнение может привести к потере его рассудка и мы никогда не узнаем правды.

- Спасибо, Зигфрид, - детектив закурил и уставился в окно.

- Детектив, вас спрашивает какой-то молодой человек, он хочет поговорить именно с вами.

- Пропустите его.

- Здравствуйте, детектив. Вы меня помните?

- Помню… Ты ограбил еще один магазин и пришел просить денег у графа?

- Я хочу помочь Вильгельму. Я обещал ему, что помогу тому, кто будет нуждаться, если у меня будет такая возможность. Детектив, дай мне такую возможность.

- Хорошо… - Задумался Вольфганг, - завтра ты познакомишься с одной красивой девушкой и скажешь вот что…

Спустя сутки.

- Добрый день! А господин Вильгельм у себя?

- А кто его спрашивает?

- Меня зовут Генрих, он меня вспомнит.

- Господин Вильгельм сейчас находиться в тюремной больнице, ему очень плохо…

- Красивое у вас платье… Как вас зовут?

- Я Анна… Спасибо за комплимент.

- Очень приятно, Анна. Вам очень идет красный цвет.

- Спасибо…

- Я могу надеяться на встречу с вами?

- Да, можете… Я освобожусь в 5 часов вечера.

- Сходим в кино?

- Меня давно никто не приглашал в кино, Генрих... Я бы с удовольствием.

- Вы так красивы, Анна… Мне кажется, что вам очень пойдет этот кулончик.

- Где вы его взяли??? - Побледнела Анна.

- Там, где вы его потеряли. Я отдам его вам и это останется между нами за смехотворную сумму.

- Отдайте мне его сейчас же… - Голос Анны стал ровным и твердым.

- Да, конечно… - Послушно произнес Генрих.

- Мы с вами пойдем гулять прямо сейчас, я покажу вам высокий мост, там открывается самый прекрасный вид на город, вы хотите туда пойти со мной?

- Да, Анна… Я хочу пойти с вами…

- Добрый день, Анна, - послышался хриплый и усталый голос детектива, - Вы мне так и не позвонили, вы потеряли такой красивый кулон, наверняка, вы потеряли и мой номер телефона…

- Детектив, садитесь…

- С вашего позволения, я постою.

- Я хочу чтобы вы сели в кресло.

- Боюсь, Анна, на меня не подействуют ваши удивительные чары. Даже моя собственная жена не способна мною командовать, а вы хотите, чтобы я подчинился какому-то гипнозу! - Вольфганг рассмеялся. - Генрих, приди в себя! - Детектив отвесил Генриху такую оплеуху, что тот очнулся.

- Объясните, зачем вы совершили столько убийств?

- Я люблю Вильгельма! А когда я вошла к нему в кабинет, я заметила на нем губную помаду этой шлюхи Гретхен! Я не могла это так просто оставить!

- А почему вы не ревновали своего господина к его собственной жене?

- Он любил ее как человека, но не испытывал к ней страсти… И потом… Я ни за что не причинила бы Вильгельму боль… Я знаю, он желал меня! Я всегда была рядом. Я изучала всех его пациентов, я училась у него, я читала его книги. Я хотела быть достойной его… Может быть, когда-нибудь он бы развелся со своей женой и женился на мне… Я уверена в этом… Так бы и было, если бы не вы! Будьте вы прокляты!!!

- Вы арестованы, Анна, вы можете сохранять молчание, а можете болтать сколько вам влезет, - иронично улыбнулся детектив.

Спустя час.

- Господин Вильгельм, у меня для вас очень хорошая новость. - Обратился к графу детектив.

- Неужели вы поджарите меня на электрическом стуле? Наконец-то… Мне так плохо, голубчик. Больше всего на свете я хочу умереть…

- Я пришел сказать вам, что вы свободны. Так же вас пришел навестить ваш друг, которому вы помогли однажды. Полагаю, он отдал вам долг.

- Значит я никого не убивал?..

- Нет, вы никого не убивали.

- Но кто же?

- Ваша скрытая почитательница. И, кстати… Советую вам уволить вашу секретаршу.

- Анна?..