Второй день лил нудный дождь. Стучал по крыше и окнам, навевая скуку. Двор превратился в одно сплошное болото, поэтому Витькина команда в полном составе сидела в большой комнате на диване с видом нахохлившихся воробьев. На улицу не пускал дождь, в доме заняться было нечем.

Генкина бабушка дрыхла на втором этаже. Раскатистые звуки храпа иногда долетали и до ребят, вызывая неудержимую зевоту.

- Скукотища…, - в сто первый раз протянул Генка.

Ребята покосились на него с нехорошим огоньком в глазах. Но ничего не сказали: Генка мог и из дома вытолкать взашей, на правах хозяина…

Витька поскреб кончик носа, потом подумал и почесал еще и затылок.

- Ген, у тебя шахматы есть? – спросил уныло. Ничего лучше ему в голову не пришло.

Шурасик, развалившийся в кресле, ехидно хмыкнул:

- У Геннадия – шахматы? Виктор, вернитесь с небес на землю, вы здесь нужнее.

Генка пошел красными пятнами, грозно раздувая ноздри.

- Слушай, Ботаник, не нарывайся на грубость, я не Минздрав, предупреждать не буду, - пробасил обиженно.

Шурик намек понял и задумался о том, лишние у него зубы или нет. Решил, что они ему дороги как память, поэтому на прозрачную угрозу Генки отреагировал лишь скромной ухмылкой.

- Может, посмотрим какое-нибудь кино? - предложила Оля, борясь с подступающей зевотой. Силы были явно неравными, Оля битву проиграла, и зевок вырвался наружу полноценной черной дырой.

- Да ну, - хором провыли Марина, Генка и Шурасик.

Такой слаженный союз несовместимых личностей вызвал у Оли приступ тихой паники.

- Давайте не будем, - быстро согласилась она. – Тогда чего делаем?

- А давайте, а давайте, а давайте, а давайте…, - заклинило задумавшегося Генку, что вызвало новую ухмылку у Шурасика.

- Сыграем в прятки? – вдруг спросила Марина.

Четыре пары глаз уставились на нее в немом изумлении.

- В прятки, - повторила Марина. – А что? Дом большой, развернуться есть где. Я могу водить первая.

- Супер! – заценил мысль девочки Витька. – Маринка водит!

Остальная троица только согласно покивала, так как дар речи к ним еще не вернулся.

Маринка считала, уткнувшись лицом в спинку кресла, стоя на коленях на сиденье. До пятидесяти, как договорились. Она уже добралась до тридцати, когда ей смертельно надоело это занятие. Ускорив темп счета раза в два, она скоренько дошла до пятидесяти и, буркнув себе под нос:

- Я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват! – начала методично обшаривать углы.

Когда решение играть в прятки было единогласно принято, и народ разбежался кто куда, Шурасик рванул на второй этаж, там немного пометался по коридору, стараясь топать не очень громко, покусал губу от отсутствия умных мыслей в голове и заскочил в первую попавшуюся комнату.

Комната оказалась спальней Генкиных родителей. В центре расположилась огромная двуспальная кровать. Шурик оббежал вокруг кровати, запихался за кресло. Ноги торчали, выдавая его с потрохами. Шурасик с трудом выковырял себя из тесного угла, снова заметался по комнате. Споткнувшись о ковер на очередном вираже, шлепнулся, едва успев подставить руки, чтобы не впечататься носом в пол.

Вдохновленный стремительным полетом, Шурасик спохватился и полез под кровать, от всей души надеясь, что там не очень пыльно.

Под кроватью, вплотную к стенке, стоял старый большой чемодан. Недолго думая, Шурик подвинул чемодан, влез между ним и стеной, удобно пристроив голову на капюшон ветровки. Довольно ухмыльнулся: вряд ли его найдут первым.

Марина осторожно заглянула в кухню. Ступая на цыпочках, прошла к плите, прошлась вдоль кухонных шкафчиков. За окном лило как из ведра.

Обследовав кухню, засунув нос в закуток за холодильником, Марина двинулась дальше по коридору.

Дом у Генки и вправду был огромный. Не обычный деревянный сруб, как у большинства дачников, а каменный двухэтажный особнячок с чердаком и подвалом. Комнат в доме насчитывалось около десяти, исключая различные укромные места типа кладовочек. Так что работа Марине предстояла непростая.

Девочка вздохнула и распахнула очередную дверь.

Генке прятаться было проще всех. Что ни говори, а дом он знал как свои пять пальцев. И стоило Маринке приступить к счету, Геннадий пулей полетел на чердак.

Там, за кучей всякого барахла, у него было обустроено тайное убежище: старый пластиковый лежак, накрытый пледом и спрятанный под дачный зонтик. А сам зонт Генка еще в начале лета надежно задрапировал ворохом дырявого брезента, где нужно подоткнув ткань под фанерные ящики.

Теперь Генка нагло расположился на лежаке и, грызя сушки из старых стратегических запасов, строил предположения о том, кого найдут первым. Сушки оказались вкусными, Генка и не заметил, как слопал весь пакет. Когда припасы закончились, мальчик растянулся на лежаке, сложив ручки на пузике. И минуты через две, убаюканный стуком дождя по крыше, уснул.

Исследовав первый этаж на предмет торчащих из-под диванов ног или шевелящихся занавесок, Марина ступила на лестницу, ведущую наверх. Ступеньки приятно поскрипывали под ногами, навевая мысли о средневековых замках.

На втором этаже было тихо, если не считать громогласного храпа Генкиной бабушки. Марина пошла по коридору к первой двери.

За ней находилась комната для гостей, сейчас абсолютно пустая. Или нет?

Оля нашла себе самое лучшее место во всем доме. По крайней мере, ей так казалось. Она сидела в шкафу в одной из гостевых комнат, предварительно постелив на дно гардероба маленький прикроватный коврик. И тихо посмеивалась в кулак.

Вдруг стукнула дверь, Оля затаила дыхание, зажав ладонью рот и нос. По комнате явно кто-то ходил. Оля сжалась в комок, попытавшись слиться со стенкой шкафа.

Марина прошлась по комнате до окна. На улице по-прежнему шел дождь.

Девочка повернулась лицом в комнату, обвела ее внимательным взглядом.

Кровать аккуратно заправлена, нигде ни пылинки. Вроде бы все в порядке, но что-то заставило Марину насторожиться. Она сделала шаг по направлению к кровати – и тут ее осенило: во всех гостевых комнатах, кроме этой, с обеих сторон от кровати лежат маленькие полосатые половички!

Марина напряглась, почувствовав, что напала на след одного из спрятавшихся. Стараясь не топать, она закружила по комнате. Заглянула во все углы, опустилась на корточки, сунувшись под кровать, посмотрела за креслом. Оставалось только одно место. Шкаф.

Марина решительным шагом приблизилась к гардеробу и резко дернула дверцу.

Оля, схватившаяся за перекладину для ремней на внутренней стороне дверцы в надежде отсрочить свое обнаружение, не удержалась и вывалилась на пол.

- Ага! – завопила Марина.

Первый игрок был найден.

Услышав торжествующий вопль Марины, Витька вздрогнул в своем укрытии. И подвинулся вглубь кладовки, в которой так уютно устроился. Темнушка была непростая: она не закрывалась на замок снаружи, а внутри слева от двери стена была длиннее, чем справа. И получался небольшой закуток. Где и сидел Витька, накрывшись темно-синим старым рабочим халатом.

Мимо прогрохотали шаги. Потом вернулись, затопотали прямо перед дверью. Витя натянул халат по самые уши, потом понял, что из-под синей ткани торчат его кроссовки, и подтянул ноги ближе к груди.

В дверь вежливо постучали. Будь на месте Витьки Генка, он бы тупо спросил:

- Кто там?

Витька перестал дышать. За дверью хихикнули, а потом в проем хлынул свет.

- Два! – громко сказала Марина, засунув голову в дверной проем и глядя прямо на Витьку.

Он тяжело вздохнул, сбросил халат, поднялся, потянулся.

- А кто был раз? – поинтересовался у Марины.

- Я, - печально вздохнула Оля, высовываясь из-за спины подруги. – Погорела на коврике.

- Идемте остальных искать, - скомандовала Марина, первой устремляясь дальше по коридору.

Шурасик старался дышать не очень глубоко, потому что после каждого вдоха его неудержимо тянуло чихать. Очередной приступ чихания заставил мальчика зажать нос пальцами.

Тут открылась дверь и через порог перешагнули ноги. Шесть штук. Пара кроссовок, две босоножки и пара сабо. Шурасик срочно решил учиться дышать ушами.

Из-под кровати ему было отлично видно, что сабо посеменили по комнате, кроссовки подошли к кровати, босоножки робко мялись возле двери.

Кроссовки прочно обосновались на прикроватном коврике, их обладатель нахально плюхнулся на кровать. Босоножки поколебались минутку, потом присоединились к кроссовкам.

Шурасик, почувствовав настоятельную потребность чихнуть, стиснул нос пальцами, понимая, что завтра его замечательный носик будет напоминать перезрелую сливу. Желание чихнуть стало невыносимым. Шурик сопротивлялся изо всех сил, но подлая чихотка пересилила. Трубный звук, раздавшийся из-под кровати, не слышно было, наверное, только на Крайнем Севере.

Шурасик обреченно вздохнул.

Сабо встали возле кровати, их обладательница опустилась на колени – и в поле зрения Шурика появилось довольное лицо Марины.

- Ботаник, вылезай, - приказала Марина. - Наверное, все полы Генкиным родителям своими бактериями забрызгал.

Шурасик с тяжелым вздохом пополз прочь из своего укрытия.

Генку искали битый час, но так и не нашли. За это время на улице успел кончиться дождик. И даже выглянуло солнышко.

Уставшие ребята, облазившие каждый темный уголок в доме, сидели на крыльце и думали, где мог спрятаться их друг.

- А вы чего тут делаете? – Генкина бабушка Марья Владимировна вышла на улицу с вязанием в руках.

- Мы в прятки играли, – пояснил Шурасик. – А Генку найти не смогли.

Старушка хитро улыбнулась:

- Вы на чердаке посмотрите, за брезентом. Только тихо.

Ребята, недоверчиво глянув на бабушку Машу, ломанулись наверх.

На чердак дети пробрались неслышно. Почти. Витка споткнулся на последней ступеньке лестницы и с грохотом обрушился на пол коленкой, зарычав от боли.

- Шшш, - прошипели на него хором Оля, Марина и Шурасик.

Витька виновато пожал плечами, потирая ушибленное колено.

- Ну и где тут брезент? – шепотом спросила Марина, которой прятки уже стояли поперек горла.

Шурик ткнул пальцем куда-то в кучу хлама

Витька первым добрался до брезентового холмика, нашел в материале прореху, засунул в нее голову. Потом высунул. Обвел ожидающих ребят диким взглядом:

- Он спит.

Оля, Шурик и Марина по очереди заглянули в брезентовую юрту, подтверждая для себя сказанное Витей.

- Ну и что будем делать? Будить? – шушукались ребята, собравшись в кружок на другом конце чердака.

- Не, пусть спит, - устало вздохнула Марина. – Пойдемте гулять.

Ребята согласно покивали и выкатились на улицу.

Генка в своем «шалаше» сладко причмокнул губами во сне. Ему снились сушки.