ЧАСТЬ 4 ОБРАТНЫЙ ОТСЧЁТ ТРИ.
Бабёжье встретило его огромным, в полнеба закатом. Не смотря на поздний час, было ещё достаточно светло. Осмотревшись, Тихон с удовлетворением отметил филигранную точность последнего переноса. Он стоял посередине бабкиного дворика, на равном расстоянии от дома, бани и колодца. Было тепло и тихо. Где-то далеко блеяли овцы, но их далёкие голоса заглушал, накатывающий волнами стрёкот кузнечиков. Хозяева не спали. В доме горел свет, а над баней струился сизый дымок. Поморщившись от боли, Тихон потёр зудящиё рёбра и начал аккуратно складывать скатерть. Сначала он хотел засунуть её в мешок, но передумал. Пользоваться ей ему больше не придётся, а стало быть, и пихать её в мешок, смысла нет. Можно и в руках донести. Не успел он сделать несколько шагов к бабкиной избушке, как дверь её отворилась и на крыльце показалась сама бабка, со своей неизменной кошкой на руках, а вслед за ней и Леший. Оба радостно улыбались. - Здравствуй, путешественник. Никак уже вернулся? – Удивлённо покачала головой бабка. – Шустрый ты, однако. - Здорово, бабуля. – Улыбнулся в ответ Тихон. - Много ли «праны» добыл? - Много ли, мало, не знаю, но стекляшку твою, на две трети я наполнить сумел. - Две трети, это хорошо. – Удовлетворённо кивнула бабка. – А почто не полностью? - Не всё так просто, как кажется. – Пожал плечами Тихон. – Бывает, что и не выходит ничего, как ни старайся. Карма-Планиды, мать её…. - Карма-планиды, так карма-планиды. – Не стала вдаваться в подробности, старушка. – Две трети, для нашего дела, вполне достаточно. Давай стекляшку. Тихон развязал мешок и осторожно передал стекляшку бабке. Та взяла её в руки, внимательно посмотрела на просвет, встряхнула и, удовлетворённо хмыкнув, положила в карман фартука. Пока она разглядывала «прану», Тихон удивлённо таращился на Лешего. Тот радостно щурился, но упорно молчал! - Не доставай его. – Посоветовала бабка, почувствовав Тишкины усилия. – Ему нельзя с тобой разговаривать. - Почему? - Он должен сохранять обет молчания в течение четырёх дней, иначе, обряд возрождения «праны», не получится. - А-а-а, ну тогда конечно. Пусть молчит. – Согласился Тихон. - Ладно, ты свою часть работы сделал. – Подвела итог бабка. - Брось мешок в горнице, да иди в баньку. Попарься, смой пыль дорожную, и спать ложись. Дальше - наши дела. Тихон спорить не стал. Что ни говори, а баня, есть баня. Великое изобретение человечества. Практически, первый шаг к нирване. Но до банного жара его ждал ещё один сюрприз. Зайдя в горницу, Тихон не узнал её. Стол и пудовые лавки исчезли. Посреди пустой комнаты, окружённое замысловатой пентаграммой из холодных, синих угольков, злобно бушевало багровое пламя костра. Над ним, нарушая все законы физики, висел огромный, закопченный котёл. Судя по запаху, в нём всё уже давно скисло и пригорело. Зажав нос, Тихон выскочил наружу. - Ну, как, впечатляет? – Усмехнувшись, поинтересовалась старушка. - Впечатляет…. – Согласился Тихон. - Не хочешь присоединиться? - Не-е, я лучше в баню…. - Тогда, прощевай. – Старушка задумчиво посмотрела на Тихона. – Если всё получится, утром свидимся…. - А если нет? - Если нет, то нам всем троим, это будет глубоко фиолетово. – Подбодрила его бабка. – От судьбы не уйдёшь. Сам же говорил, карма-планиды…. На этой оптимистической ноте они и разошлись. Леший с бабкой в дом, а Тихон, в баню. Там его ждал ещё один сюрприз, правда, уже приятный. Не успел он скинуть одежду, как в предбаннике появилась Ведия. - Здорово, молодец! – Улыбнулась она, ставя на скамейку две запотевших ендовы с квасом. - Извини, что не встретила. Дела…. Сам знаешь, бабка ни кому спуску не даёт. – Заметив его синяки, Ведия покачала головой. – Знатно тебя отделали. Не возражаешь, если я тебе компанию составлю? - Как хочешь. – Пожал плечами Тихон. – Лишь бы бабка тебя не хватилась…. - Не хватится. – Отмахнулась девушка. – Ей до рассвета столько сделать надо, что о нас и не вспомнит. Раздевшись, они нырнули в обжигающий жар парной. Париться с Ведией, оказалось гораздо приятнее, чем в одиночку. Хотя Тихон, пресытившийся своими любовными похождениями, не хотел сейчас Ведию, как женщину, ощущать её нежные прикосновения и любоваться ладной фигуркой, было приятно. К тому же она с искренним интересом слушала россказни об его подвигах, хохотала над шутками, и заинтересованно поглядывая на висевшего между ног, маленького «дружка», восхищалась его неуёмной мужской силой. Так, весело болтая, и подначивая друг друга, они пропарились до полуночи. Когда месяц прочно обосновался на небосводе, они завернули свои утомлённые банной истомой тела в махровые полотенца и, пройдя через двор, залезли на сеновал. К счастью, здесь ни чего не изменилось. Одинокий матрац, венчает вершину сенной пирамиды, небрежно сложенное, лёгкое одеяло, подушка. Всё точно так же, как он оставил шесть дней назад. Забравшись под одеяло, они с Ведией немного повозились, деля место на подушке, затем обнялись и, блаженно улыбаясь, уснули. Ночью Тихон дважды просыпался. Первый раз оттого, что дом тряхнуло так, что он чуть не вылетел с матраца, а второй, от чувства надвигающейся опасности. Пытаясь понять причину беспокойства, он огляделся. Взгляд его, невольно, задержался на маленьком оконце, пробитом высоко под крышей. Вместо звёздного неба, в нём виднелся беспроглядный мрак. Мрак тяжело клубился, силясь проникнуть внутрь, но блеклый свет нескольких летающих у окна светлячков, не позволял ему сделать это. Он хотел разбудить Ведию, но не успел. Усталость и банная нега, сморили его раньше. …Утро подкралось незаметно. Первый лучик, прыгнув на сеновал блистающей иглой, ударил по глазам. Недовольно поморщившись, Тихон отвернулся. Немного полежав, он попытался задремать снова, но понял, что выспался. Сладко потянувшись, он скинул с себя одеяло. Синяки и ссадины, полученные в драке с Игнатием, ещё виднелись, но боли он не чувствовал. Ведии рядом не было. Зато лежащая на подушке бабкина кошка, довольно мурлыкая, нежно потёрлась об его плечо. В ногах, аккуратной стопкой, лежала, его одежда, но не кафтан и шаровары, а та, его собственная, в которой он сюда и пришёл. Одевшись, Тихон бросил прощальный взгляд на уютный сеновал и спустился вниз. В горнице было тихо и светло. От вчерашних, колдовских опытов не осталось и следа. Как и в тот день, когда он появился здесь в первый раз, у оконца сидела бабулька и что-то вязала. - Что-то ты сегодня рано…. – Улыбнулась она Тихону. – Как спалось? - Спасибо, неплохо. А что? - Да мы с Лешим, тут пошумели немного ночью, вот и спросила…. Мало ли…. - Шум-то я слышал, это правда, только не до него было. Спать очень хотелось. - Вот и ладно. – Кивнула бабка. – Всё к лучшему. Раз сам проснулся, стало быть, будить не придётся. Садись, вон откушай, чем бог послал, да и в дорогу собирайся. - Опять «прану» собирать? – Поморщился Тихон. - Нет, не за «праной», - успокоила его старушка, - Пора тебе в обратный путь отправляться. Сделали мы с Лешим зелье, что фликменам требуется. Осталось только доставить его по назначению. - Доставим, - махнул рукой Тихон, садясь за стол, - не впервой. Кстати, бабушка, а где Леший? Вчера мне с ним разговаривать нельзя было, а сегодня я и вовсе его не вижу…. - Тут, такое дело…. – Старушка оторвалась от вязания и скорбно покачала головой. – Нет больше твоего Лешего. Сожгла я его. - Как сожгла? – От неожиданности Тихон чуть не подавился шаньгой. – Зачем? - Надо было. Его пепел являлся одним из основных компонентов зелья. - Слышь, бабка, - Тихон привстал из-за стола, на всякий случай, подвинув поближе к себе большой, кухонный нож, - а жаркое из человека, случаем к этому зелью не должно прилагаться? - Нет, не должно. – Не обращая внимания на его выходку, ответила старушка. – Сядь и ешь. Ни чего страшного не произошло. Это ему только на пользу. - Ни чего себе! - Тихон криво ухмыльнулся. – Какая это польза, если тебя живьём жгут!? Не понимаю…. - Эх, молодёжь-молодёжь…. – Вдохнула старушка. – Вечно так, не дослушают старших, и давай свои теории-выводы разводить…. Ну ладно, объясню. Как думаешь, хотел Леший обратно в Дол вернуться? - Наверно хотел. – Немного подумав, ответил Тихон.- Только при чём здесь его смерть? - Какая смерть?! – Бабка укоризненно покачала головой. – При чём здесь эта старуха с косой? Леший не умер, он перешёл в другое состояние. – Заметив, что Тихон не понимает, она продолжила.- Напряги извилины, юноша! Как думаешь, смог бы Леший вернуться в свой мир, мир полевых структур, будучи материальным? - Не знаю…. – Растерялся Тихон. – Наверно нет. - Вот и я думаю, что нет. И он знал, что нет. Значит, нужно было убрать его зависимость от материального мира. Что я и сделала, лишив его тела. Теперь, вся его сущность заключена в этой маленькой шкатулочке, – бабка кивнула на берестяную коробочку лежащую на подоконнике, - и тебе её придётся доставить в Дол. Если, конечно захочешь товарищу своему помочь в дом родной попасть. Ну, так как? Понял теперь, что и как? - Понять то понял, да только как-то не верится.… - Усмехнулся Тихон. - Это ты как хочешь. Свои внутренние метания оставь при себе. - Бабка положила спицы и поднялась со стула. – Коли завтракать не хочешь, бери шкатулку, мешок дорожный и отправляйся в путь. Фликмены-то чай заждались уже зелья скрепляющего, так что поторопись. Да, и ещё…. Шкатулку с Лешим ни где кроме Дола не открывай, а то и в правду жизни его лишишь. Он теперь, скажем так, чрезмерно раним. Понятно? - Понятно-то понятно, только как я сам в Дол попаду? Я же материальный! - Тебя фликмены в него окунут. Как в речку. И назад вытащат, если конечно всё удачно сложится. - А что, - насторожился Тихон, - возможны варианты? - Как знать…. – Пожала плечами бабка. - Все под богом ходим. - Слушай, бабуля, а нельзя кого нибудь другого в Дол отправить? - Нельзя. Никто другой даже войти туда не сможет, не то, что вернуться. - А я, значит, смогу? - Сможешь. - Интересно, почему я вдруг стал такой индивидуально-эксклюзивный? - Ты же с ним в «слиянии»! - А-а-а…. «Слияние». Я и забыл…. Тихон накинул себе на плечи увесистый мешок, осторожно положил за пазуху берестяную коробочку. Он повёл плечами, проверяя, не трут ли лямки и твёрдо посмотрел бабке в глаза. - Я готов. Объясняй бабуля, куда идти? - За мной иди, тут не далече…. Бабка вышла в сенцы, кряхтя приподняла крышку погреба и, кивнув в густую темноту, скомандовала: - Сигай вниз. - А не расшибусь? – Осторожно поинтересовался Тихон, вглядываясь в непроглядную темень. - Ни чего тебе не будет. – Заверила она его. – Прыгай, не томи. Тихон набрал в лёгкие побольше воздуха и на всякий случай закрыв глаза, прыгнул в неизвестность. Ощущения полёта не было. Как не было и чувства перемещения в пространстве. Больше всего это походило на кино, когда один эпизод меняется другим. Мгновение назад ты ещё тут, но меняется кадр и….
ДВА.
…ты уже в другом мире. Каменный дворик, фонтан, скамейка…. Тот самый «карман», в котором они с Лешим коротали время в ожидании решения фликменовского суда. Осмотревшись, Тихон положил тяжёлый мешок на скамью и улёгся на неё сам. Долго валяться ему не дали. Не прошло и пяти минут, как за забором послышался тяжёлый топот и во дворик вбежал вспотевший от бега фликмен. Увидев лежащего на скамье Тихона, он возмущённо заорал. - Ты что разлёгся?!! Мы там из последних сил, не жалея живота своего, а но здесь спит!! - Я не сплю…, - соскакивая со скамьи, начал оправдываться Тихон, - я просто так прилёг…. Всё равно бы ваш «карман» меня не выпустил. - Выпустил бы, ещё как выпустил! Придурок! Ты же «прану» принёс! Как он тебя остановить сможет? - Мне то откуда знать? Я же в ваших делах вообще никак…. - Я и говорю, придурок. – Презрительно фыркнул фликмен. – Кончай трепаться. Хватай мешок, побежали. Тихон, накинув на спину мешок, кинулся вслед за фликменом. Бежать пришлось долго, минут десять. Если бы не мешок, может, он и добежал бы скорее, а так…. Волосатое чудовище бежавшее впереди, дважды возвращалось, что бы известить его о том, что он думает о Тихоне и нарушителях вообще. К тому же, в конце каждой тирады, не забывал «помогать» ему увесистым пинком, предпринимать необходимое ускорение. Когда изнуряющая гонка наконец-то закончилась, Тихон вымотался в «ноль». В глазах плыли темные круги, сердце колотилось в режиме барабанной дроби, а воздух, стал горячим как кипяток. Мешок с него сняли и куда-то унесли, а самого прислонили к какой-то стенке. Он застонал и осел прямо на каменный тротуар. Долго рассиживаться ему не дали. Пара неизвестно откуда взявшихся фликменов, подняла его с земли и грубо встряхнула. - Идти можешь? – Поинтересовался один из них. - Вроде бы могу…. – Тихон потряс головой, приходя в себя. - Пошли. Они завели его в небольшой домик, где множество их товарищей отчаянно орудуя тяжеленными силовыми щитами, вбивало в S-образную щель внутренней перегородки рубиново-изумрудный туман. - Слушай сюда. – Приказал Тихону один из сопровождающих. – Говорю один раз и повторять не буду. У тебя есть шкатулка, которую надо доставить туда. – Он кивнул в сторону стены. – Что там с ней надо сделать я не знаю, знаю только, что ты «там» можешь находиться не более двадцати секунд. Запомнил? Тихон кивнул. - Тогда слушай дальше. Набираешь в лёгкие воздуха и по моей команде становишься перед щитом Седого. Он тебя вбивает в межмирье или сразу в Дол. Дальше всё зависит от тебя. Если окажешься в таком же тумане, значит ты в межмирье. Делаешь два-три шага вперёд, пока туман не смениться чем-то другим. То, что в шкатулке, должно остаться там. Затем, не разворачиваясь, возвращаешься в туман, делаешь два шага вправо и снова идёшь вперёд. Если всё сделаешь правильно, окажешься у себя дома. - А если нет? - Тогда тебе уже ни что не поможет. - Почему? - Потому что тебе будет всё равно, где ты и какой. – Фликмен повернулся в сторону своих товарищей воюющих с туманом. – Седой! Приготовься! Один из фликменов осторожно переместился поближе к ним и коротко отрапортовал: - Готов! - Тогда, вперёд! Тихон набрал воздуха и прыгнул в туман, стараясь оказаться прямо перед щитом Седого. Что-то больно ударило его по спине и, мир исчез.
ОДИН.
Зелёного тумана не было. Были цветные облака. Везде. И снаружи и внутри. А ещё был лес, но не земной. Огромные, искрящиеся конуса, рвущиеся ввысь, россыпи бриллиантовой травы и виднеющиеся сквозь дымку поверхности, не пробуждённые к жизни изумруды будущих поколений. А ещё, обломки хрусталя и янтарь, мерно покачивающийся в невидимых лучах и серые тени, и их отражения и много-много того, что нельзя увидеть, а можно только ощутить на истончённой грани оголённого нерва и миража подсознания. Из восторга эйфории Тихона выбил громовой удар, отозвавшийся резкой болью во всём его существе. Собственное тело приветствовало его в чужом мире первым ударом сердца. До забвения осталось ещё двадцать девять. Процедура извлечения шкатулки, и её открытие, обошлась ему в семь. Внутри коробочки оказался золотистый сгусток, округлый и странно звучащий. Подхватив его, Тихон осторожно опустил «это» вниз и легонько подтолкнул. Сгусток качнулся и, медленно набирая скорость, двинулся по спирали, с каждым витком усиливая своё звучание. Заплатив за это действие ещё пятью ударами, Тихон распрямился и шагнул назад. Осталось всего семнадцать. - Надо поторапливаться. – Мелькнуло в голове у Тихона. Два шага назад перенесли его в туман и забрали три удара сердца, два шага вправо, обошлись ещё в три. Пять шагов вперёд, почти исчерпали дозволенный лимит, но, как поётся в песне: «Мир покорится молодым и рьяным!». Межмирье кончилось. Началась Земля.
НОЛЬ.
- Чёрт возьми, - подумал Тихон, с нежностью оглядывая Седую Гать, - сколько же, иногда, нужно приложить усилий, что бы всё оставалось, так как есть! – И добавил вслух. - Даже если то, что есть, тебе не очень нравится…. ПОСЛЕНУЛЕВАЯ ИНВЕРСИЯ. В Долу всё шло своим чередом. Полянники тихим сапом занимали спорную территорию у молодых, неопытных Лесовичков. Великое Будило осуждающе взирало со своих высот на их возню, но по своей давнишней привычке, ни во что ни вмешивалось. Лесной Народец суетился в своих норах и дуплах. Кто-то искал, чем поживиться, а кто-то уже сладко дремал, переваривая дары леса. Один из Лесовиков внезапно остановился, услышав тихую, но прекрасную мелодию Сиреневого Звона. Пропустив сквозь себя прекрасные гармоники, он увидел золотистый отблеск Цирцеллы Рисующей Спирали и залюбовался ими. Цирцелла, немного постояв, плавно двинулась дальше, мягко вырисовывая свой бесконечный, завораживающий рисунок. Не отрывая от неё восхищенного взгляда, Лесовик мысленно воспарил над Долом. Окликнув своего товарища, он указал ему Место Зарождения Новой Жизни. В Долу появился новый Леший. Жизнь продолжается. Пока….
КОНЕЦ.
P.S. Мы не одиноки во вселенной. Мы либо слепы, либо не туда смотрим. |
Библиотека // Объявления