(Что-то спрятано в складку)

(Что-то спрятано в складку)

(Что-то спрятано в складку)

(Что-то спрятано в складку)

иногда возникают ситуации, от которых становится как-то очень больно. Даже чувство юмора не спасает.

закончился тюль в номере этьен
и я запрыгал бледный, звертелся
я тюлем вытирал из пупка сперму
теперь что, что же делать мне теперь????
этьен.... этьен постой.... оставь мне рупор
я стал совсем нем, и оставь поесть
мне выдержек из энциклопедических газет
и можешь отбывать туда, где руперт
тебе свой бритый вкривь живот облупленный
заставит, отсосав, остаток съесть
и каждой каплей, как машина плавящаяся
ты будешь лишь барахтаться и петь
а я останусь здесь, оснастка и
сноровка вороватого ублюдка
не воспретит мне из стекла по курткам
тереть зловонных денди, лака падаль
и расчленять на диастемах вилок-
чем плох был конь и плюхнулся наш всадник
когда мы в одуванчиках курили
и вразвратившись в дом ты рвал мне задницу
но понимая и немея в рассветающем
и бесконечно в дым дисперсий слез кончая
ныть и давать телам пещеристым с теорией
"мозгу на среднем этаже
дела оставить"....
но ставить урны возле сложенных палаток
и вместо платья ей использованной тряпкой
в промежность рта она объявит мне что завтра
этьен вернет часть тюля, lonesome,
утирайся!!


Вложение: тюлень.MP3 (3555 kb)

не мои, но всё равно жизненно:

панихида, сорта большинства яблок
не знали имен людей, собирающих их
со рта летала дрянь, рядом панихида
несла за мужчинами яйца и за женщинами
стирала крошки со стола
задубевшими ладошками
дожидаясь отрощенных за плечами
дополнительных отсеков с худобы
их полные супруги знали,
что худые мужья столь же потливы
а почивший проиграл на гармонике
пол своей жизни
и пол нервной империи тем, кто не любит губные трели
с хриплым блю-грассом
джимми рид или ранний уандер
или плотный боб дилан с ярмарки
возвращенный взорваться
рыдать чтоб
пока мыльные доски ладоней
крохи памяти гробят в трущобах
и пришли, свой сор орошать начали
и першило вкруг стольных молчательств
и
подавляя рвоту, доливали водку
и лежала гармоника на скамейке
враскоряку как не лежала на коленях
и не лазила смотреть как папу вскапывает
загулявшийся с муссоном скарабей
отрывая от вступлений и начала
исступленно ковыряла глухо рядом севших
с ней
и лицо у игрока не став синее
чем обернутый в дерн госпела азарт
полый холм в который яблоко бьет зад
человекаконестьиегонетдавнокак

(Что-то спрятано в складку)

вот тут информация и фотки. что думают люди и вообще)

путь в желудке с вываренной картой
так, наощупь, движутся муравьи-ампутанты
дергая кегельку черную тулова
а песок в ходьбе их временит
стебли верхолазами харкаются
с кончиков, вбирая зелень в корень
по росе, которая зеленой
никогда не станет на асфальте
краешек взорванной миски
чем-нибудь пищу держащим
как на черчении риски
люди по растениям плачут
когда растения в виде стволов и ветвей
не держат и сыплют детьми их
с переломами и растяжениями
или когда растение, мертвое
тычется в точку закрытой двери
вроде цветок и животное и председатель
немира, и труп шмеля в
разуверившемся бутоне....
звери по насекомым плачут
когда их берлоги и дупла
трамбует сель
когда муравьи становятся муругими
как шавки, проплывающие в цель
ные сырые ручники
с ручейниками пляшут язык высунув
и лапами брахтая
но шеи
с одной стороны их
никогда не высохнут

омывал холодными руками их
тремор, я борол срок витамина
вдавленный калеки пауками лик
с междудесным словом: изнасилуй
он был истуканом и я мыл его
парой рук еще чуть холоднее
но это предел, как пелось ивнингом
луны, как мяч в баскетбольной сетке
тек бульон, рождались снова секты
с верой и с марией, с джоном, джейкобом,
я продолжил мыть его и сеточка
лопнувших сосудов по кисти моей
левая рука, предмет отчаяний
я берег тебя левой рукой
получая слепок мокрой ветошью
я продолжил, бог швырял мне coins
в слоты для дальнейшего ступания
в дебри уз дебильных уст дробильни слов
а вода текла, как: лииии пфиии лилии лиф
и я промывал нос истукану
проходя глазницы большим пальцем
щеки и податливую шею с подбородком
я решил- они чисты, сам цех
производства гибели людей с главой растекшейся
по миниатюрной раковине
он четырнадцать лет как не ныл
не нулил не напевал мотив
как жучьи подкрылки рваный панками
я спокоен, закрутив кран вымыв
ему пах, он пахнет, пахнет
и распахнут и распахшегося
я его оставлю до прихода
леса в наше сердце
до бульдозеровых панихид
на ондоструновом генезисе
пациент паталогоанатома

Две любви

--------------------------------------------------------------------------------

"Здравствуй, Катя, мы очень давно не виделись... Проявись, из окрестного мрака выделись. Я боюсь, это сон, и никак не проснусь. У меня ни стратегии нет, ни тактики - я дрейфую громадою льда в Антарктике... Слишком холодно, чтобы растаяла грусть. Без тебя не становятся цифры суммою. Ты одна; о тебе лишь пишу и думаю... Не гадал я вовеки, что выйдет вот так - до дрожания пальцев, бесплотной темени, до потери вдрызг ощущения времени. Невзирая на годы... Такой простак... Помнишь, Рижское взморье вихрилось дюнами; мы тонули в тех дюнах ночами лунными, тлел от кожного жара прибрежный песок... Не сложилось. Взгляды? Предубеждения? - только в сны ушла ты и в наваждения, чтоб оранжевой болью стучать в висок... В нашем будущем, намертво предугаданном, сколько лет прошло - разве знать это надо нам?! Всё равно ходу нет из моей полыньи... В каждом сердце - по трещинке, по картечине... Но не бредить же нам архивными встречами! - позвони мне, как выпадет шанс... Позвони".

"Здравствуй, Лена, ну как мне теперь представиться?! Не уверен, что помнишь меня, красавица... Самомнение, может, подводит меня? Жизнь как зебра, да вот - всё чернее полосы, но как плечи я вспомню твои и волосы - сразу солнце мерещится в серости дня. Это глупости, знаю, пустые благости... Но была же и Ялта однажды в августе, неразборчивый шепот запекшихся губ... Ты счастливым билетом была, избранницей... Не могли мы знать, что от нас останется лишь слепая тоска, возведенная в куб. Помнишь, как ты шептала: "Согрей, согрей меня..." - я бы всё поменял на машину времени, но нигде не найти этих дивных машин. И осталась невзятой вершина горная, да от юности - только воронка черная, ей рукою вдогонку маши-не маши... Всё никак не сроднюсь я с былой ошибкою, с пустотою внутри, с этой почвой зыбкою... Лишь в тревожащих снах мы вдвоем, мы одни... Выбираюсь на свет из липкого ила я, и всего-то прошу об одном я, милая - позвони мне, как выпадет шанс... Позвони".

Он сидит за столом: постаревший, маленький... В ширпотребных часах всё дремотней маятник. Если хочешь грезить - пожалуйста, грезь. В магнитоле Высоцкий хрипит про шурина, ну а в комнате мрачно и так накурено - хоть топор на безжизненный воздух повесь. А в окне славный вид на аллею с тисами... Легче с сердцем, и письма уже дописаны - можно слушать задиристый говор собак, можно пить, говорить, изучать соцветия... Две любви - всё, что было за полстолетия. Он никак не умеет забыть их, никак. Он всё тщится прошедшее в слове выразить: вот и пишет те письма, чтоб завтра выбросить - но слова снова скроют пробоины лет... Он стремится картину создать из абриса. Он не знает судеб и не знает адреса -
просто пишет.
Промчавшейся жизни вослед.

(с) Александр Габриэль

богиня. как я полюбила

(Что-то спрятано в складку)

сегодня в тестовом режиме запущен андронный коллайдер.

скоро его включат на полную мощность, у нас не так много времени до конца света.

а вот если и вправду - конец света наступит 21 октября - что бы вы сейчас стали делать?)

http://ru.youtube.com/watch?v=x-n1Zwbop2Y

Вчера поздно вечером ехала домой в метро. Люди улыбаются...
Они по-прежнему улыбаются, как в моем детстве! Парочки целуются - и не плачут, и не ссорятся, а смеются и шепчутся. Женщины средних лет не хмурятся своим мыслям. Мужчины - слегка иронически, но тоже улыбаются!
Счастье - есть?
Конечно, есть! :)