подхватив одну из беспечных граней
отвернувшись на жизнь рядом, ближе, неотъемлемо
отец вынимает из калейдоскопа памятниковый ранец
и держа девочку- и держит свою девочку
не падающую, обезсмысленны все падения
разжимающую альтовым сердечком покои
все устраивает свой метод расплывчатости
и запечетлевает себя в самой горке
из двух людей
не требуя резкости, и наличия костей,
воздействия затяжек на корпусе
травм и гортаней ортдоксов
перешагивает взад вперед в вольере
испестренном ближним портом; рыбьими потрохами
подернутом смехом сардоники; смехом лаская
провода жил под рукавами пиджака и сорочки
провожая жизнь туда, где мякоть не разобьется
не задев отделанный твердой породой порог гостем
отец держит девочку за лодыжки,
она обнята с четырех сторон
он приделан пятой
и вплетена возможная
мамья
девочка шагает в подпертом графиком
смертности листе бумаги
в его средоточии на подушках
реконструируются селезни, гаги, фламинго и водопады,
прочная каюта теплохода на орешнике
жившее когда- то колесо от драндулета
на котором чуть была слышна
на котором дети, дети, дети....
и теперь ее лодыжка
в его сухопарых руках
разрешенная галактика