Город был совершенно обычный, и в нем, как и во всяком городе этой планеты была своя тайна. Города были издавна устроены так, чтобы в каждом из них было что-то неповторимое. Если посмотреть на карты разных городов, нельзя было найти отличия. Это было устроено специально, чтобы никто не хотел переезжать. Вначале все было хорошо. Но потом, когда уровень самоубийств в два раза превысил отметку, считавшуюся критической, а замечательные белые домики, в которых лечили души несумевших снести однообразие жизни, переполнились, собрали Совет. Совет после напряженной работы решил, что надо изменить города. Менять что-то на бытовом уровне нельзя было, ведь это обязано было повлечь за собой новые волны насилия, а тюрьмы были переполнены, да и было это дорого. Тогда решили дать городу душу, способность мыслить, жизнь. Это все было секретно, и никто не догадывался, что однажды у дома, в котором живешь, площади и улицы, по которым проходишь каждый день, появилось нечто, что человек по привычке своей, не задумываясь, назовет душой. И все это благодаря невероятно развитой науке и новейшим технологиям и сравнительно небольшим вложенным денежным средствам.

Город, как мать, как учитель, общался и любил каждого своего жителя, имел собственное мнение… страшно? Для того, чтобы не было страшно, были созданы спецслужбы в каждом городе, чтобы при случае поломки душу можно было исправить в самые кратчайшие сроки.

И вот опять все было хорошо, города приобрели индивидуальность без лишних затрат, а жители – интерес к жизни. Город любил всех без разбора, одинаково. Городские службы по исправе посчитали ненужными, и решено было их упразднить. Люди менялись, умирали, рождались, поколения постоянно спорили и часто не понимали друг друга, менялись города. Спустя несколько сотен лет началось что-то невообразимое. Города начали сходить с ума. Сначала медленно, еле заметно. Так бывает, когда теряешь тех, кого любишь, а тебя заставляют жить и любить, не видишь смысла, хочешь остановиться – нельзя. Это отражалось на количестве исчезновений людей в городах и всплеске преступности в некоторых районах. Города злились, пытаясь очистить себя от людей, которых их заставляли любить, и защитить тем самым остатки своих ранимых синтетических душ. Воздух был пропитан страхом, злобой и насилием. Люди боялись выходить на улицы, наступила паника. Совет был бессилен: даже он не смог удержаться у власти, работы о синтетической душе могли бы помочь, но разработчики давно умерли, а данные были засекречены на несколько сотен лет вперед, вскрыть их раньше времени грозило смертью, а более менее удачная попытка закончилась бы взрывом архива. Они не могли ничего не принимать, поэтому попросили некоторых своих подчиненных сделать это за них. Компьютер выбрал 10 человек совершенно случайно. Решили, что именно нелогичный выбор даст возможность справиться с нелогичной душой города. В любом случае, лучшего предложения не было. Среди этой счастливой десятки оказался и мой герой, Артур Скланник. Так и несбывшейся мечтой Скланника-младшего было стать гонщиком, настоящим, а не одним из тех прыщавых сопляков, что целыми днями просиживают в зале игровых автоматов. Они никогда не смогут заменить реальный мир, никогда машина не сможет передать того ощущения опасности, неповторимого запаха гонки… не то чтобы Артур это всё видел по-настоящему, в его распоряжении были старые видеозаписи и книги. Конечно, это не то, но всё же. Машины не были роскошью, но в этом мире почти не было места, где можно было бы погонять вдоволь, а гонки вошли в список опасных занятий человека, мешающих внедрению машин в реальную жизнь. Чушь, конечно, но с Советом не спорят. Тогда Скланник пошел в агенты. В этой работе его привлекали риск и тайны, а также возможность нарушать законы, созданные для простых людей и в некоторых случаях теоретическая вероятность вмешиваться в решения Совета. Но вскоре он окочательно убедился, что машины не дадут ему рисковать и не допустят к тайнам ближе вечно закрытой двери, за которой множество таких же вечно закрытых дверей. Нарушать законы было скучно, но всё же единственная радость… вероятность та была слишком мала. Работа ему быстро надоела, но в других местах еще хуже. И тут Скланник-мл. оказывается в десятке избранных!.. Шок. Радость. Первая мысль его была: «ну вот они меня еще…», при его согласии теоретическая вероятноть превращалась в практическую, законов для него более не было. Как говорили несколько столетий или тысяч лет назад, «круто ты попал». И это было совершенно справедливо. Правда, надо отметить, что в случае неудачи его казнят самым ужасным способом, не хочется его описывать, иначе не захочется писать дальше. Но что это стоило по сравнению с теми возможностями?.. Естественно, Артур Скланник подписал контракт, на то он и герой, да, герой подписывает бумажку, чтобы получить право на совершение подвига! Дико, абсурдно, но такое время. Его сняли с учета полиции, отключили этот адский датчик, с помощью которого машина видит все грехи человека. Проснулся он в своей комнате свободным. Времени у него было немного до мучительной смерти или осознания себя спасителем мира, но немного поваляться в постели еще можно было.

Он опять заснул. Ему снились какие-то пальмы, пыльная дорога, деревушка, наверное, каких-то диких индейцев. Он пошел к ближайшему домику, зашел внутрь. Там было темно и сыро, на полу вокруг чего-то сидели три розовых и два зеленых гуманоида. Они были ужасны, но он не удивился. Гуманоиды не заметили его прихода и продолжали смотреть на центр круга. Артур подошел ближе ровно настолько, чтобы можно было рассмотреть тот предмет, вокруг которого расселась безобразная зелено-розовая компания. В центре был телефон. Желтый старый телефон. Телефон зазвонил, гуманоиды разом обернулись к Артуру, он тотчас проснулся. Его новая трубка «крюнник» пищала. Он нажал на кнопку, отключив видеосвязь. Он почти всегда так делал, хотел даже обратно установить свой антикварный сименс, но сделать это было слишком сложно и дорого. С ним говорил кто-то сверху. Поинтересовались самочувствием… удивительно… интересно, сами они чувствуют? Прожить столько веков… чувства должны ослабиться, по крайней мере, их не выставляют напоказ. Потом этот кто-то напомнил Артуру о его миссии, вежливо поинтересовался, когда тот сможет приступить. По его голосу было понятно, что ему безразлична судьба мира, ему вроде как даже хотелось, чтобы Скланник не справился и весь этот мир катился к черту. Наверное, обладатель голоса и сам не знал, чего хочет, за годы в Совете, для которого он был создан еще в то варварское время, когда велись бурные дискуссии по поводу клонирования, но оно еще не было официально запрещено, в рамках какой-то программы по созданию идеальных гуманных правителей. Правда, прекрасно умеющих врать и не слишком честных и гуманных, это правильно. Артур сказал, что приступит после завтрака. Человек, т.е. член Совета, вздохнул и пожелал приятного аппетита. Артуру расхотелось есть, и он ограничился чашкой крепкого кофе. Он взял свой пистолет, лицензию на всякий случай, захлопнул дверь и вышел на улицу. Было утро. Серые люди в серых одеждах торопились на никому не нужную работу, которую придумали, только чтобы занять чем-то людей. Те места, на которых требовалась аккуратность, трудолюбие, ум, хорошая память и другие тому подобные качества, давно заняли машины. Так что некоторые из этих людей ездили в лифтах и говорил жильцам «здравствуйте, как поживаете?», другие сортировали ненужные вещи на очень ненужные и те, которые могут пригодиться, другие ломали те вещи, который «могут еще пригодиться». Сегодня Артур заметно выделялся из этой толпы. На нем была старая, совсем не деловая одежда, он был невидим для машин. Впервые он задумался над тем, что ему делать. Вдруг безграничную радость и чувство собственной избранности и превосходства сменилось на ощущение беспомощности и на лице его засияла улыбка, типичная для полного кретина. Он шел без цели, неизвестно куда, он был свободен, более того, он был рожден, что бы быть свободным, теперь он начинал понимать, пожалуй, в первый раз в своей жизни, как чувствует себя птица, всю жизнь прожившая в клетке в мечтах о полете и в один миг получившая всё. Артур остановилось около остановки «жуков» (это такой вид общественного транспорта, может и ездить и летать, за этого его и прозвали жуком). Немного почесав в затылке, он направил свои стопы к информационному центру города. Еще немного поразмышляв, решил пойти пешком. Где-то через полчаса Скланник находился на площади Мира, центральной, самой старой и, если так можно выразится, красивой площади города. Перед ним были двери информационного центра. Артур потоптался в нерешительности, пытался сам себе логически объяснить, что он здесь делает, ему это не удалось, какой-то человек в сером плаще чуть не сбил его, не извинился, Артур еще долго тупо смотрел ему вслед и хотел что-то сказать, но не стал. Еще раз почесав в затылке, на удачу, Скланник вошел в центр. Роботы чуть с ума не сошли: дверь открылась, перед ними стоит человек, на нем нет метки! Один робот даже сгорел от возмущения. Другой разрывался между инструкциями безопасности и одним из принципов робототехники (нельзя вредить человеку, если он не нарушил закон, за соблюдение которого отвечаешь, а вину его можно увидеть на метке). Один из роботов связался с начальством. Вскоре они перестали так беспокоиться из-за странного посетителя, а когда тот, взяв карту города, ушел, совсем успокоились.

На углу была кофейня, Артур вошел, взял чашку черного кофе без сахара. Север, Юг, Запад, Восток… похоже на… почему бы и нет? Улицы показались Артуру нервами, тогда площадь, где он находится – мозг, каналы, метро, канализация, провода – артерии, Центры – органы, дома – мышцы, дом – клетка, люди… люди – бактерии. Бактерии бывают плохи и хорошие. Здесь познания Скланника иссякли, как всегда, на самом интересном месте, усмехнувшись, заметил он про себя. Артуру подумалось, что душа у человека находится не в каком-то определенном месте, а везде, в ее существовании он не сомневался. А поскольку люди дали душу городу, то должно быть так же. Вот только надо найти дверь, потянуть за ручку. Очередной раз почесав затылок (это вошло в традицию, не хотелось ей изменять в такой ответственный момент), Артур встал, небрежно сложил карту и пошел домой, ему надо было сделать звонок другу. Дома он достал записную книжку, нашел телефон своего старого друга, с которым, правда, давно не общался. Он работал патологоанатомом. Как раз то, что нужно. Ну, не в том смысле, конечно… Артур сидел около получаса, придумывая, как объяснить другу внезапное желание попасть в морг на экскурсию. С другой стороны – зачем повод? И он позвонил в морг, представился личным психоаналитиком, наплел голосу в трубке что-то про сеанс, и, наконец, узнал, что друг в этот день работал. Скланник попрощался с голосом в трубке, выключил телефон, взял карту, закрыл дверь на все два замка и быстрым шагом пошел к остановке жучков. Долго ждать не пришлось. Он сел на желтенький с коротким красным номером 666999, двери закрылись. Он только сейчас заметил, что шел дождь, и в окно он больше не заглядывал. Три остановки и опять улица, такая же грязная, как и все улицы этого города-убийцы… 451 шаг и морг (ну, не в том смысле, конечно…). Хорошо, что в приемной сидят одни машины, и хорошо, что начальство обо всем уже договорилось, плохо, что они подслушивали, но приходится идти на компромисс. Он решил подождать друга на черном кресле в душной комнате. На соседнем диване сидела женщина лет тридцати. У нее было лицо, будто она сама клиент его друга, в то же время именно про нее сказано «улыбка до ушей – хоть завязочки пришей». Скланник обязательно бы подумал «еще одна жертва неудачной подтяжки лица», если бы все мысли его не были заняты картой. Друг Скланника прошел мимо, не заметив ни человека в черном кресле, ни женщины. От халата его повеяло каким-то раствором какой-то гадости. Артур хотел было окликнуть друга, но никак не мог вспомнить имя, и тут какая-то назойливая, но все еще смутная мысль хотела было показаться Артуру, но вроде как передумала. «Точно!» - воскликнул человек, сидевший в черном кресле у окна, и побежал к выходу, но, не добежав до двери, резко развернулся, так, что у робота, следившего за фигурой без метки, чуть винтики не выскочили от неожиданности, схватил карту, и выскочил из здания морга. Из морга Скланник заторопился в центральную публичную библиотеку. Там он нашел, что искал. Теперь ему надо было проехать пару остановок на жучке с несложным коротким синим номером 182953. Минут через 5 Скланник стоял у ворот кладбища. Там раньше стояла христианская церковь, но ее снесли, решив, что слишком много христианских церквей и слишком мало мечетей, потом снесли и мечеть, построив на ее месте буддистский храм, а потом его перестроили в храм Кипотенвы, но вскоре кипотенвианцы исчезло, как динозавры в свое время, и необходимость в храме отпала, а на этом святом месте расположилось кладбище. В этом месте, как казалось моему герою, должна была притянуться душа города… И вот он стоял под дождем на кладбище, не зная, куда повернуть… Он взглянул на небо, оно было серое, на землю, на кусты и заметил скамейку, сел на нее и стал ждать. Ждать пришлось недолго: минут через 6 в ворота вошла старушка с полузавядшими красными гвоздиками. Бабушка шла, спотыкаясь, что-то бурчала себе под нос. За спиной у нее был серый ранец, в левой руке – цветы, в правой – мешочек крошек для птичек. Из кармана ее торчала детская лопатка, на носу были старые пыльные очки, очевидно когда-то бывшие красными и модными. Старушка шла, шаркая своими грязными старыми туфлями, мимо Артура, казалось, не замечая его. Она бурчала что-то себе под нос, какое-то заклинание. Просто старая ведьма, лишившаяся и дара, и ума. Мало ли таких на свете? Артур отвернулся от нее и снова стал смотреть на ворота, но почувствовал, что на него кто-то смотрит, он обернулся, старуха усмехнулась и пошаркала дальше, громко выкрикнув что-то вроде «Клок тумана, господин!». Она повернула влево, Скланник больше ее не видел, зато ему попалось нечто поинтересней. Серое небо, грязная земля, а на кладбище не так много старых могил! Душа должна быть спрятана в каком-то совершенно особенном месте, например… пример ему в голову так и не пришел. Только старуха, повернувшись к Артуру, усмехнулась, очки ее сверкнули и на миг ослепили Артура, когда он открыл глаза, старухи не было видно, хотя слышно было еще шарканье ее ужасных туфлей и бурчание. Артур привстал, посмотрел в сторону старухи, так, без определенной цели, только сейчас он заметил, что сзади него была достаточно старая и необычная могила. Обычно на элитных кладбищах старые могилы, которые никто не навещает, разрушают, а на этом месте хоронят заново. Но эта могила уцелела. Видимо, она представляла собой какую-то ценность. Надпись была нечитаемая. Над плитой стоял скорбящий ангел. Лицо ангела было знакомым, не тот ли это ангел, что… вдруг голова его закружилась, и он, чтобы не упасть, оперся о плечо ангела. Вдруг раздался гром и пошел дождь, Скланнику даже подумалось, не прогневал ли он небеса, хватаясь за плечо ангела. Надо было где-то переждать дождь. С одной стороны, хотелось покинуть это место, с другой он ясно созновал, что если уйдет сейчас, больше уже сюда не вернется. Тогда он, изменив своей традиции чесать затылок, надел капюшон и помчался искать укрытие от дождя. Так Артур Скланник оказался в чьем-то фамильном склепе.

Ангел подошел к нему и свет, исходящий от этого святого существа разбудил его.

- Мама?.. Я сделал математику…

Артур перевернулся на другой бок. Замолчал, закрыл глаза, но тут же открыл их вновь

- Я закончил школу уже давно и не обязан делать математику, стой, ты не моя мама! Но кто же ты?

Ангел продолжал молча смотреть на него или даже сквозь него. Молчание, казалось, длилось вечно. Наконец Скланник не выдержал и решил заговорить – хоть не так неприятно. Монолог продолжался до утра, а до утра уже недолго…

- Меня тут послали, такая вещь… я душу ищу, душу города, и вот забрел сюда. Не знаю почему, да просто так… Хотя в случайности не верю. А всё из-за дурацкой машины. Не то что бы дурацкой, она умная, она меня выбрала, и, говоря честно (а зачем мне врать?), я ей благодарен. Сказал бы спасибо, если бы был уверен, что она оценит это, как люди. Хотя люди сейчас совсем невежливые, знаешь… Молчишь, а я болтаю… Знаешь, был у меня один друг, который… Хотя зачем я тебе все это рассказываю?..

И Скланник продолжил свою речь, наконец у него заболел язык и рот его устал открываться. Молчание уже не было таким тягостным. Наконец он внимательно посмотрел в глаза фигуры и заметил, что она смотрит на одну плиту. Артур подошел к плите, но провалился. Очнувшись, он разглядел вокруг себя железные стены, посмотрел вверх, но не заметил ни одной дыры. Он встал, повернулся и чуть не упал, когда заметил позади себя фигуру, по чьей милости он и оказался здесь. Она смотрела на какой-то выключатель на стене. В первый раз она заговорила с ним.

- Выключи машину, меня создали, чтобы жить, но забыли про долг живого умереть.

Артур кивнул и выключил машину. Стало темно.

Дверь была закрыта, но для машин, выполняющих свой долг, это не помеха. В этой однокомнатной квартире явно давно не убирались, но ее все же можно было назвать уютной. Человек, точнее то, что еще несколько часов назад было им, лежал на кровати с закрытыми глазами. Из родственников у жильца была только одна племянница, дочь погибшего на войне двоюродного брата. Она была совершеннолетняя, жила у каких-то родственников сестры матери, бросившей семью ради какого-то заграничного миллионера. Своего двоюродного дядю она видела всего два раза в жизни и почти н помнила. Скланник когда-то подписал документы, соглашаясь на задание, по котрым его тело в случае несчатсного случая кремируют. Племянница развеяла прах Артура над старинным кладбищем, так получилось, что оно являлось самым красивым местом во всем городе, а ей хотелось попрощаться достойно. А ему вечно снится, что он гоняет на своей машине, ревет мотор, и нет вокруг никого…

разговор в зале ожидания

- Извините пожалуйста, вы не подскажите, который час?

- Какое это имеет значение теперь?

- Да, Вы правы, я не подумал… привычка…

- Видели, прошла девушка?

- Да.

- Такая молоденькая… Почему у нее кожа такая странная?

- Возможно, утопилась… или еще что, всякое бывает.

- Засиделись мы тут с вами. А ведь когда я пришел, вы уже здесь были. Сколько же вы ждете?

- Лет сто. Знаете, время и вправду летит незаметно. Скоро привыкните.

- Ваша судьба скоро решится, а у вас такой спокойный вид, в прочем, как и у всех… У меня появилось одно предложение. Видимо, нам здесь еще долго пробыть придется. Может быть, скоротаем время за рассказами?

- Да, можно. Как вы умерли?

- Нелепо. Меня сбила машина, только поцарапала, но водитель любезно предложил меня подвезти до работы. Я согласился, мы поехали, потом оказалось, что я еду с наемным убийцей, для закона я в тот день стал соучастником убийства. Кстати, на следующий день после моей казни ее должны были отменить. Вот. А вас как сюда?

- Это длинная история. Много лет назад, когда моей бабушке было 17, она переходила школу после школы. Ее чуть не сбила машина, но кто-то подхватил ее, и она осталась жива. Чудом. Она запомнила лицо этого человека. Бабушка стала его искать, каждый день ждала его по часу у перехода, шла туда, куда, как ей казалось, он ушел. Но всё было бесполезно, она уже не надеялась его найти, когда заметила своего спасителя на другой стороне дороги. Они влюбились. Он был настоящим ангелом, у него были крылья, но ангел отказался от полета ради моей бабушки, снял крылья и спрятал их в сундуке на чердаке. Они жили счастливо, у них было два сына и дочь, а умерли дедушка с бабушкой в один день, как в сказке. С тех пор как они умерли прошло много лет. Сыновья женились, дочь вышла замуж за какого-то чиновника, а крылья всё лежали в сундуке. Дети их разъехались, но, покинув дом, они чувствовали себя несчастными, поэтому они часто собирались там вместе, приводили с собой детей. Мы забирались на чердак, там было много старых вещей, очень красивых игрушек. Однажды мы наткнулись на сундук. Он единственный из всех был закрыт, нам очень хотелось узнать, что там внутри. Каждый раз, приезжая туда, мы гадали о содержимом и пытались найти ключ. Ключ нашелся через год после обнаружения нами сундука, его нашел мой брат. Брат открыл его, мы все смотрел через его плечо, из нас он был самый старший и умный. Какие чувства мы испытывали тогда, может понять только археолог, открывший Трою, считавшуюся выдумкой.