Я старалась сказать, я старалась поверить,
Что любовь можно сделать и спрятать за дверью,
Что она ощутима, заветна, наглядна,
А любовь бесконечно проносится рядом,
Нас терзая обоих, нам мучая души…
То смеётся, то плачет, то кричит, то не слушает…
Нацарапана мелом и спрятана в детстве,
Вслед за нами шагает… всегда по-соседски
Одолжит нам надежда, и желаний, и целей…
Может быть, так и надо.
Я любить не умею,
Не умею дарить; я умею лишь рушить,
Только ты ни за что не захочешь послушать…
Ты дороже любого, друзья – слишком святы,
А «любовь» всё сотрёт, лишь останутся пятна,
Лишь останется злость, горькой боли кусочек.
В мире станет на две больше душ-одиночек.
Не смогу я стерпеть взглядов, полных презренья,
Потому что твой взгляд для меня как спасенье,
Потому что понять и поверить ты сможешь…
А потом будут только терзания ложью…
Твоё счастье богаче, нежнее и чище,
Чём моё, чем любое. Оно тебя ищет,
И на всё я готова, чтоб только со счастьем
Со своим наконец-то ты смог повстречаться.
Моего – просто нет, и сполна мне б хватило,
Если б счастья улыбка тебя посетила,
Если б солнце в душе у тебя поселилось
И с утра до утра для тебя веселилось.
Может, сможешь простить мне повадку вампира,
Прошлых жизней привычку, налёт того мира…
Тебя мучить – нет цели, нет мысли подобной…
Я стараюсь с тобой быть счастливой и доброй,
Но проблемы догонят, укроют, убьют…
И защитная злоба-помощница – тут.
Думал, сильная я, думал, знаю дорогу?
В этих дебрях и я заплутала немного.
И пришла незаметно душевная смерть:
Безразличие, рвань, когда трудно хотеть,
И искать, и идти, когда пусто без цели…
Вот и я с равнодушием вдруг стала зверем.
Я одно знаю точно – быть можешь спокоен –
Я всегда буду счастьем, перемешанным с горем,
Я всегда буду дьяволом белого цвета,
Тьмой сбегающих туч и осколком рассвета.
Из узнавших меня ты один видишь ясно,
Как красива душа моя и безобразна.
И мечту мою чувствуешь тонкими гранями,
И весну видишь рядом – она между нами вновь.
Не хочу быть я больше ни горем, ни зверем…
Я хочу жить любовью и хочу в неё верить.