В юности Верочка была по-мальчишески угловатой, нескладной. Вечная девочка-подросток. Её лицо трудно было назвать красивым, но было в нём море живейшего обаяния, которое так и фонтанировало из лучистого взгляда с хитринкой, от курносого носика над вздёрнутой губой. А голос, нежный и певучий, казалось, раздавался отовсюду одновременно.

Девушка понимала, что не красавица, но от этого не сильно печалилась. Как маленькая юркая серая птичка рядом с экзотическими собратьями, жила себе, да жила. Втайне наблюдала за любимцем класса, видным Виталием. Понимала, что такой парень не для неё. Слишком хорош, моден, остроумен. Девчонки вокруг по нему с ума сходили, преследовали толпами. Караулили у подъезда. забрасывали записками. А он медлил, чего-то ждал, не сильно старался выбрать единственную.

Как, когда и почему так случилось, что со временем эти разные молодые люди сблизились? Сначала подружились, а потом зародилось чувство. По каким незримым жизненным законам яркий, заметный парень прикипел к серому воробышку, обогрел, полюбил, превратил в лебедя?

Они получили профессии, стали хорошей, дружной семьёй. Всё как-то ладилось само собой, текло неспешный чередой. Дом, уютный и тёплый, где ждёт любящая жена, куда хочется возвращаться. Работа, на которую хочется идти. Вскоре родилась желанная дочка.

Вокруг давно не считали их союз неравным. Время сглаживало яркость мужа, расцвечивало красками расцветающую молодую женщину. Это была гармония семьи, отношений. Такое редко встретишь, но, всё же, так бывает.

Шло время. Дочь оканчивала школу, собиралась в пединститут. Жизнь двигалась, тихо, спокойно, счастливо.

Стала Вера замечать неуловимые странности в поведении мужа. То живой, энергичный, брызжущий здоровьем мужчина фонтанировал энергией, занимался спортом. То затихал, будто без сил, ложился на диван. Отворачивался к стене. Вздыхал. Иногда на лбу его выступала испарина. Кончики пальцев подрагивали.

Он стал приносить и читать медицинские брошюры. А один раз вышел на улицу в телефон-автомат, дома телефона у них не было, вызвал себе скорую. Всё терпел какую-то боль, боясь, беспокоит близких.

Вера металась в недоумении: влюбился? Заболел? Начал пить?

Объяснения не было, тревога сжигала. Объясниться не получалось. Виталий улыбался, утверждал, что всё нормально, как всегда, что жена просто стала слишком мнительной, это от усталости и нервов.

Какое-то время они так жили: уже не так спокойно и счастливо, как прежде. Что-то происходило, нарушилось равновесие. Это тревожило и угнетало недоумевающую жену и явно страдающего мужа. Если бы они тогда преодолели это непонимание, довели выяснение до конца, может, эта история имела бы другой конец.

Гром, как всегда, грянул неожиданно. Да, такой, что изменил их жизнь навсегда.

Однажды воскресным утром Верочка возилась на кухне. Виталий вышел в магазин. Ничего не предвещало беды.

Завтрак давно остыл. Вера ждала. Мужа не было.

Пролетело время обеда. Опустились сумерки. Ушедший с утра в магазин мужчина домой не вернулся.

Жена забила тревогу. Побежала по соседям, знакомым. Стала звонить подряд по всем номерам телефонной книжки. оказалось, что мужа никто сегодня не видел.

Ночь смешалась в серую тревожную слякоть, мокрую, тягучую, беспробудную. Обзванивали больницы, морги, как бывает в таких случаях. Безрезультатно. Утром стояли в дежурке милиции.

Заявление о пропаже человека у них, конечно, не взяли: «Не волнуйтесь вы так! Придёт! Загулял молодой мужик, всякое бывает! Вот дня через три, если не явится, приходите, найдём».

Трёх дней не понадобилось. Уже к обеду они нашли в новостях сообщение о найденном неизвестном мужчине.

Виталий умер от сердечного приступа накануне утром в подъезде рядом с магазином. Мимо проходили люди. Думали, пьяный валяется у батареи. Хорошо, что хоть в тепло заполз, не замёрзнет. Когда разглядели, что мужчина мёртв, было уже поздно.

В то время, в восьмидесятые, хлопоты о погребении ложились на плечи скорбящих близких. Не было таких, как сейчас ритуальных служб. Всё делали по старинке, самостоятельно, сообща.

Вера провела эти дни, как в тумане, принимая соболезнования, глотая успокоительное. Не могла сомкнуть опухшие от слёз глаза. Собрались всем миром. Несли цветы, венки, деньги. На одной соседской кухне варился в ведёрной кастрюле борщ. На другой – компот. пеклись пироги. Готовилась кутья.

Вера не могла понять, какие отношение имеет запах борща и компота из сухофруктов к её Виталию, который покинул их, лежит где-то там, в морге? Зачем ей борщ, если ничего больше не будет, мир рухнул раз, навсегда и бесповоротно? Зачем борщ??? Кто и зачем выдумал эту пытку? Она поклялась, что, когда всё закончится, она ни разу в жизни не съест ложку борща и не выпьет глоток компота. Никогда!

Она, уткнувшись в подушку, бормотала про борщ и компот, а подруги озабоченно пытались накапать ей корвалол. Может, скорую?

Прошло и это. Прошло вообще всё. От их жизни не осталось ни-че-го. Не уберегла мужа, пропустила. Надо было бить в набат, тащить к врачу, делать что-то!

Дочь, учившаяся в другом городе, решила перевестись на заочное отделение, чтобы жить дома. Мать не разрешила категорически, вопрос закрыт. Жизнь продолжается, налаживается, встает на свои пути. Разрушать ещё что-то не стоит. На том и сошлись.

Сама Вера и не жила. Существовала в новой реальности, лишённых радостей и красок. Просыпалась, приводила себя в порядок. Шла на работу. Вернувшись, ложилась на диван перед тёмным телевизором, проваливалась в сон до утра. Что-то ела, пила, может быть. Отвечала на звонки. Уверяла, что в порядке. Видеть никого не хотела. Даже дочь. Больно.

Однажды у подъезда наткнулась на тёмный комок. Тот пискнул. Грязный, тощий котёнок кинулся в ноги. Заорал. Заглянул больными глазами.

Женщина перешагнула животное, направилась к своей двери. Нащупала ключ, открыла квартиру. Вошла.

Сил не было ни на душ, ни на чай. Она легла, провалилась в сон.

Среди ночи проснулась от того, что на неё кто-то смотрит. Виталий?

Раздался шорох, писк, тихое мяуканье. Перед диваном в луже стоял вечерний незнакомец, отряхивал лапы, подёргивал хвостом. Подмигивал слезившимися глазами.

Что за напасть? Как же он просочился? Грязный, больной. гадость какая!

Хозяйка хотела вышвырнуть незваного гостя за дверь, но удержалась. Один, как она, боится. Больной совсем. Есть, наверное, хочет.

Не было сил вставать, хотелось снова лечь и забыться. Вот ещё забота привалила.

Они побрели на кухню, женщина, шаркая тапочками, зверёк, тянувшийся за ногами, как за спасительной нитью.

Они что-то ели молча. Котёнок глотал, не жуя, куски сухого батона. Не дожевав последний, свалился на бок и уснул. Ребёнок….

«Помыть его, что ли, утром…»

На рассвете хозяйка квартиры ощутила легкую тяжесть на груди. Мерное гудение, будто работал игрушечный трактор. Потом коготок коснулся её руки, глянул зелёный слезившийся глаз. Второй глаз котёнка, лежащего у женщины на груди, совсем заплыл.

Ощущение того, что она не одна, было удивительным. Вера смутно помнила. сколько прошло время после смерти мужа. Дни? Месяцы? Годы? Конечно, это были не годы. Но ощущение потерянности во времени настигло озарением. И вообще, что так за окном? А в холодильнике? Чем буду ребенка кормить?

Её вдруг страшно захотелось в горячий душ, в махровый халат. И ещё яичницу с беконом и кофе!

Вечером она, посетив ближайшие зоомагазины, нагруженная необходимыми предметами для котика, бежала домой. Когда подходила к квартире, слышала мяуканье и шорох. Быстро вошла. Одноглазый хвостик ждал у порога. Вокруг блестели лужи. Валялись разбросанные вещи. Она хотела рассердиться, но подумала, что ничего, уберет, что ей ещё делать? Валяться на диване?

Вечер пролетел в суете купания, лечения, кормления. Они смотрели сериал, умостившись рядом на диване. А утреннее пробуждение прошло под бурное урчание.

Удивительно, но с появлением лохматого безобразника, хозяйка ожила. Уложила глубже в памяти свою боль. Согрелась заботой о том, кому было хуже, чем ей. и была уверена, что котёнок – это знак от Виталия, рука помощи, протянутая из того, другого мира.

После того вечера, когда Верочка рухнула без сил и ужина на диван и провалилась в сон, она проснулась отдохнувшая, в прекрасном настроении. Вспомнила: «Котёнок! Знак, помощь, присланные Виталием. Существо, которому она нужна. Почему так тихо? Никто не урчит, не трогает лапами её лицо?» Она оглянулась. Унылая квартира пуста. вещи на своих местах. На кухне ни следа корма для животных. Вообще никаких признаков пребывания посторонних. Котёнка ни в квартире, ни в её жизни не было. Никогда!

Она быстро собралась. Вышла на улицу. Искать! Догонять! Ту жизнь, которой она чуть не лишилась. тот смысл, ради которого и стоит жить. Она обязательно найдёт и важный смысл, и пропавшего друга. Вон он, в подворотне заныкался, глядит одним глазом: «Кис! Кис! Я тебя жду! Надеюсь. Верю»