Давно. Объёмно. И широко… (Читать необходимо с ударением на первом «о» — ширО-О-Око.).

Давно, объёмно и широко у нас принято говорить «сука-жизнь».

Мне это не нравится.

Да не она виновата. В смысле сука. В смысле жизнь. Короче, не они виноваты. Это — мы как-то… Ну… в общем… я давно уже привык говорить сам себе «сука». И это ещё — когда я не слишком сам на себя обиден… Да ладно — это всё не так уж и интересно.

А вот про сучью жизнь порассказать могу.

У нашей суки Белки течка закончилась успехом.

Теперь она ходит брюхатая.

На днях случайно прикоснулся к её животу рукой, а мне оттуда ка-ак лапкой кто-то отфутболит… я аж испугался. А у Белки глаза – виноватые-виноватые… Ну, извините, мол…

А я — с перепугу — стал гладить её не всей ладошкой, а только костяшками пальцев.

Белочка сначала удивилась.

А потом подставила мне крестец… зажмурилась… мою ногу обвила своим телом и стала часто-часто лизать воздух языком…

— Наркома-а-анка! — рассмеялся я. — Тоже что ль спина болит?

Теперь, когда я прихожу на работу, Белка пилюёт (это — на грузинском), пилюёт на самое свежее мясо и бежит ко мне — помассируй!

А у меня у самого спина в двух местах ломаная, так что я её понимаю. Белку, в смысле.

И массируя крестец суке, спрашиваю:

— Когда родишь то?

А у неё глаза — виноватые, виноватые…

А я вздыхаю:

— Эх! Сучья жизнь!.. А любви то той — всего пять минут…

И массирую, массирую…

Друзья смеются — зоофил, говорят.