Глава 13. ПЯТНИЦА ТРИНАДЦАТОЕ И ШУМНЫЕ СОСЕДИ.

Пенсионер Иваненко второй час мучался бессонницей. Грохот барабанов и визгливый голос современной певицы не давал возможности сосредоточится в дреме. В соседней квартире отмечали очередной праздник. два праздника. Пятница и день рождения соба-ки, хозяев квартиры, может другое, какая разница, покоя нет. Сквозь грохот музыки из-редка доносился звон хрустальных бокалов, лай собаки и веселый гогот гостей. Шел две-надцатый час ночи.

Иваненко скинул подушку с головы и сел на кровати. Пощупав пульс на руке, горе-стно вздохнул, сердце билось чаще, на пять ударов в минуту. Такими темпами и зарабо-тает первый в жизни инфаркт! Хотя уже шестьдесят пять лет и тьфу-тьфу, на здоровье никогда не жаловался. С гневом поглядев на потолок, погрозил кулаком соседям и опять откинулся на подушку. за люди стали! Лишь бы повод был погулять! Пьют и гуляют, пьют и гуляют! в время подобного не было. люди были скромные, застенчивые, забо-тились о стариках и больных, не создавая проблем поведением. гуляли?! Скромно, не-громко, достойно. Стараясь не шуметь и не безобразничать. любили?! м сердцем и на-всегда! Супруга пенсионера негромко всхрапнула в дреме, и Иваненко с ненавистью по-гля на пожилую жену. Ишь, корова, развалилась и спит! глаз сомкнуть не может, стра-дает, т практически, беззаботно дрыхнет! В молодости убитая спала, и без задних ног храпит. Куда в нее старую столько сна лезет? ? Подумаешь, прихватил пару тройку часов после обеда…. не повод ей дрыхнуть. Не удержавшись, ткнул ее острым худым локтем в бок. Бабушка вздрогнула и открыла глаза.

- Дрыхнешь уже? – С укором ил Иваненко, с ненавистью буровя ее глазом в темноте комнаты. - страдаю…

- не спала! – Оправдалась жена. Прислушалась к квартире и удивилась. - гуляют ох-ламоны?

- спрашиваешь, не спала?! – Ядовито ил Иваненко. – страдаю от бессонницы, не поддерживаешь! Дрыхнешь без зазрения совести.

- Дык, молодые, пущай погуляют. – зевнула беззубым ртом. – нам, спать и остается.

- В е время не гуляли! – Начал закипать Иваненко, найдя благодарного слушателя. Тос-ка одиночества требовала выхода. – Каждую неделю пьянствуют! Мало и гостей напри-глашают, музыку на полную громкость включат и пьянствуют без зазрения совести! Ууу… буржуи!

- Какой же Васька буржуй? – Удивилась жена. – Мы с малолетства знаем. Приличные родители, у о два высших образования. Лишь недавно стал получать, до голыдьба – го-лыдьбой.

- деньги появились, буржуем и стал! – Безапелляционно заявил Иваненко. – говорил, денежный достаток портит человека! можно каждую нею гулять? ж сколько денег ? Уй-му! Честным трудом столько не заработаешь! Разве мы в молодости гуляли?! работали и детей воспитывали.

- Молчал бы уж! – Отмахнулась жена, досадливо поморщившись. – жизнь гулял напра-во и налево. Вечно дома не было!

- работал, не покладая рук! – Обиделся дед.

- Знаю, каким местом работал не покладая! – Хмыкнула жена. За тридцать лет привык-шая к гулянкам, и уже спокойно рассуждающая о ах давно минувших дней. Муж ее лишь с возрастом и снижением потенции стал домашним. до времени…. Вспоминать про-шедшую жизнь не хотелось, и осторожно повернулась на бок. теперь ее муж праведник и порядочный. Порядочный зануда…. Теперь начнет стонать до полночи…

- на собраниях партийных задерживался, активным членом был! – Продолжил оправ-дываться дед, яростно размахивая руками. - работал?! Сутками, без сна и отдыха! Вас обеспечивал материальным благосостоянием, , в конечном счете, получил? Шиш на пост-ном масле, и пенсию минимальную! теперь под старость и покою от соседей нет! Разве гуляют? Помнишь, мы, бывало, соберемся с гостями и чинно благородно. По рюмочке – другой, выпили - закусили, песню душевную споем о жизни хором! - было! главное беспокойство не создавали! за песни у них? Никакой мелодии, душевности, слова непо-нятные и срамные! Буханье и разврат! И управы на них никакой! Точно буржуи!

- Поднимись до соседей. Пристыди…

- Делать мне больше нечего! – Испугался Иваненко. – Что ему слова пожилого челове-ка? У молодежи теперя никакой почтительности к старикам. Милицию вызывать, с соба-ками и бронежилетами! Чтобы штрафанули негодника от души, в тюрьму посадили на пятнадцать суток.

- Позвони…

- Ага…. Совсем ополоумела старая? Милиция анонимных звонков теперь не принимает, а заявить от своего имени опасно. Узнает Васька кто сообщение сал, обидится, мстить будет, киллеров наймет.

- Больно нужны.

- Как это?! – Возмутился дед, подскочив на кровати. - А квартира? Убьет и квартиру приватизирует!

- Слышь, дед. – Бабуля кряхтя развернулась к мужу, заражаясь страхом. – Вчерась на лавке с соседками воздухом свежим дышала. Клавка из шестьдесят пятой квартиры и го-ворит, ты ее знаешь. На панельном заводе работала в бухгалтерии, муж еще алкоголи-ком был, работягой, метанолом десять лет назад отравился, во время горбачевской трезвой компании…

- Как не знаю. – Перебил жену Иваненко. – Во время перестройки проклятой загнулся. Чтоб лысине - ни дна, ни покрышки! Еще ихний сын в тюрьме сидит за алименты. Кра-шенная, в рыжий цвет?

- Во-во. Сидим дышим, соседей обсуждаем, молодость вспоминаем. Так она номер телефона дала. – Жена понизила голос, по давней советской привычке оглянувшись по сторонам. - Говорит, дали по знакомству. Геройского мужчины телефон. Похлеще мили-ции будет. Ээээ…как крыша, у бандитов. Но защищает пенсионеров, детей и инвалидов. Бегает в костюме белом, с крылами тряпичными. Иногда и летает, как птица какая. Ино-странец что-ли. Имя чудное – Бобель. Гуманитарная помощь, из Америки. Бандиты поймать грозились, да в руки не дается. Уж полрайона по тюрьмам пересадил. Ему звяк-нуть? Так, мол, и так, досаждают соседи-пьяницы, житья не дают. Я звонить не буду, ты разговаривай.

- Бобель говоришь? – Пенсионер Иваненко задумчиво почесал лысину. Вставать из теп-лой постели не хотелось, но и терпеть насилие надоело. – А сосед не узнает, кто звонил?

- Нее… Тайна вклада гарантируется. – Вспомнив профессию, процитировала жена, зев-нула от души и неумело перекрестила беззубый рот. Лишь в последние годы приобщи-лась, справедливо рассудив, уж если генеральный президент свечки в церкви ставит, и ей не грешно веру держать. – Ох, прости господи рабу грешную… Бобель- , деньгами бедным не помогает, но от хулюганов защищает, тайком от милиции. Слава не нужна, за справедливость трудится….

- Райсобес ему в ребро! – Очень хотелось нагадить соседу, но кололось. Эх, знать бы наверняка, не проведает сосед. Должны пятьдесят рублей. Занимали до пенсии. Узна-ет, больше давать не будет. У кого займешь? Дочери? У нее семеро по лавкам, да муж бездельник. Бабник! Работать не хочет, детей как табуретки строгает. И дочь – в кого пошла? Жадная до денег, а помощи – как прошлогоднего снега, не дождешься… Музыка на секунду примолкла, бы зазвучать с новой силой. Последнее терпение лопнуло, надавив на мочевой пузырь. Кряхтя, пенсионер вылез из-за жены, и надев тапки отправился в туа-лет. Давление снизилось, но досада осталась. Со злорадством, взглянув на потолок, Ива-ненко решился. Вернувшись в комнату, опять растолкал задремавшую жену.

- Чего тебе ирод?! – Недовольно проворчала жена. – Весь сон прогнал.

- Номер давай. – Решительно выдохнув, смело добавил. – Звонить буду, пущай угомо-нит мерзавцев!

- В серванте, на бумажке написано. – Пробурчала супруга кряхтя, отворачиваясь к стене. – Карандашом….

Получив направление, Иваненко нащупал очки на столе, едва не опрокинув стакан с челюстью жены, суетливо нацепил на переносицу, и побрел к серванту. На небе сияла лу-на, внося в душу томление и тоску. Как несправедливо устроена жизнь! Почему к ста-рости получаем болячки, вместо заслуженного признания и солидной потенции!? Моло-дые должны радоваться жизни, а он с тоской ворочаться на кровати со старой женой?! Где юные годы, счастье и вся жизнь впереди?! Шиш! Пусть и соседу будет плохо! Пусть не нарушает покой старости, безудержным весельем молодости!

Бумажка с телефонным номером лежала под хрустальным фужером. Взяв листок, пен-сионер ушел в прихожую к телефонному аппарату. Включив свет, принялся торопливо набирать цифры, убеждая себя, что делает правильно. В трубке раздались длинные гудки, сменившись приятным мужским баритоном.

- Алло? Служба защитников слабых и обиженных слушает вас.

- Алле. Здрастье. – Иваненко машинально кивнул в телефонную трубку. – Мне бы гра-жданина начальника Бобеля к телефону…

- Не Бобель, Бобелем-чн. – Поправил голос. – Слушаю вас.

- Извините за поздний звонок. – Торопливо заговорил пенсионер Иваненко. – Тут у нас такое, сякое никакой жизни заслуженному пенсионеру …

- Не волнуйтесь гражданин, вы уже находитесь под нашей защитой, объясните про-блему спокойно и по порядку.

- Я и говорю. – Оглянувшись по сторонам Иваненко, понизил голос до тревожного ше-пота, прикрывая трубку морщинистой ладошкой. – Сознательный доброжелатель звонит. Моей супруге телефон дали по знакомству, сказали, вы помогаете несчастным людям, когда безобразничают хулиганы. Как вроде милиция.

- В чем необходима помощь? - Поинтересовался голос. - Извините, не знаю вашего имени-отчества.

- Просто доброжелатель. – Торопливо представился пенсионер. – Можно без фамилии нажаловаться? Мне сказали, и без имени помогаете…

- Можно и без имени. – Согласился приятный голос. – Какие у вас проблемы гражда-нин-пенсионер?

- Соседи безобразничают! Спать пожилым ветеранам труда не дают по ночам! Мы не за то боролись, на общество трудились, чтобы нам отдыхать мешали! – Начал возмущаться шепотом Иваненко. – Который день, пьянки-гулянки, музыку громко включают, мы люди больные, нам покой нужен. товарищ-гражданин Бобель…

- Бобелем-чн. – Поправил баритон.

- Дык и я, о том же гражданин Бобель. Помогите ветеранам труда и пенсионерам по состоянию здоровья, справится с дебоширами и хулиганами. Наведите тишину и порядок! – В голосе Иваненко появились слезливые нотки. – Житья не стало!

- Говорите адрес.

- Мой адрес? – Испугался Иваненко, хватаясь за майку в поисках сердца. – Зачем вам моя квартира?

- Нет, не ваш адрес, а тех, кто мешает спать. – Объяснил Бобелем-чн. - Кто вредит криками пожилым людям…

- Ааа… - Протянул облегченно пенсионер и почесал цыплячью грудь. – Записывайте. Улица Индустриальная сорок шесть, квартира тридцать девятая. Там сосед мой, Жереб-цов Толька живет, с семьей. Только не говорите, кто сигнализировал, я ему пятьдесят рублей должен, узнает – убьет!

- Уже были попытки угроз? – Голос в трубке напрягся. – Когда, сколько и чем именно пытались вас убить?

- Неее… - Отмахнулся пенсионер. - Так-то он порядочный…. был. Когда без денег жил – человеком-человеком существовал, а стал новым буржуем проклятым, так и стыд потерял окончательно. Губительная страсть денег овладела соседом. Через день, да каждый день, пьянки устраивает, оргии коллективные, по ночам музыку слушает громко. Никакого житья.

- Понял вас дедушка! – Успокоил голос. – Скоро буду. Разберемся с вашим буяном…

- Только Ваське не говорите, что сосед снизу жаловался! – Напомнил Иваненко. – Хоть и гад, но деньги одалживает…

- У нас источники информации держаться в безусловном секрете во избежание! – Гордо ответил голос. – Гарантируем анонимность звонков!

- Спасибо гражданин начальник Бобель!

- Бобелем-чн. – Тяжело вздохнув, снова поправил баритон.

- И товарищу ч – огромное личное спасибо! До свидания! Спасибо, что помогаете боль-ным старым людям! – В трубке раздались длинные гудки, но Иваненко продолжал бла-годарить. – И прочим гражданам спасибо за заботу! Алле? слышите? Фуу… Странно, трубку положили, ну, Васька берегись!

Погрозив сухим кулачком в потолок, Иваненко вернулся в спальню, и торопливо сняв очки, залез на любимое место в кровати, возле стены, за широкое тело жены. Самое безопасное и теплое место в квартире. Улыбнувшись себе любимому за проявленную смелость, умиротворенно вздохнул, положил руку на дряблую грудь жены и сразу уснул с чувством выполненного долга. Теперь музыка соседа сверху не мешала, а слегка убаю-кивала, навевая воспоминания о молодости…

Появилась новая цель и задача! Завершилось бессмысленное и скучное ожидание в тоске! Вперед на выручку людей, от дебоширов и хулиганов! Произошло главное в рабо-те, – обращаются простые люди, ради которых и затевалось благородное дело! Доверие и безотказность, решение любых проблем правопорядка – достойная и возвышенная цель нелегкой службы!

Легко вскочив с табурета, Бобелем-чн поправил костюм героя, кинув взгляд на зерка-ло. Одежда выглядела безупречно. Белоснежный костюм сиял чистотой и аккуратно за-штопанными прорехами, но издалека незаметно. Шить новый костюм, мешали вре-менные финансовые затруднения. Средств, с трудом хватало на горючее для летательного аппарата и за аренду крыши - место постоянной дислокации и штаба защитников обще-ства. Сегодня друг опять задерживался на работе, оставим записку и включенный чайник с кипятком. Придет с работы голодный, горячего кипятка попьет….

Вспомнив о друге Алексей тяжело вздохнул с щемящей грустью в сердце. Пропадает человек, не щадит сил во имя цели! Алексею проще, знай себе, летай и помогай людям, а тыловое обеспечение легло на плечи верного помощника. Работа на заводе, планы, про-екты, разработка стратегии, работа с конспиративными агентами. Степан измотался. Ему бы отдохнуть, но увы… пока не будет уничтожена в обществе зараза преступности, отдыхать некогда.

Стремительно выскочив на крышу, Бобелем-чн оглянулся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, бросился вниз, широко распахнув руки-крылья. Хлопнул двига-тель, выбрасывая реактивную струю. Глушители погасили шум работы турбо-мотора и герой заскользил по воздуху в сторону указанного происшествия.

Через пару минут Бобелем-чн кружил вокруг пятиэтажного панельного дома, выис-кивая окно нарушителя. С лицевой стороны дома, окна погасли, лишь на первых эта-жах мерцали работающие телевизоры, да в одном из окон, мелькнула голая женская спи-на, спешащая по таинственным женским делам в ванную комнату.

Просчитав номер квартиры и примерное месторасположение преступников, Бобелем-чн мягко спланировал на балкон. За плотно задернутой шторой мельтешили тени людей, негромко играла зарубежная музыка. На пьяный дебош гулянка не походила, но здраво подумав, Бобелем-чн пришел к правильному выводу – плотные стеклопакеты из импорт-ного материала изолируют звуки окружающей среды!

Осторожно вынув из кармана электронный фонендоскоп, герой прислонил чуткий мик-рофон к оконному стеклу. Он оказался прав, гулянка в разгаре! За окном безобразно громко звучала музыка, и раздавались нечеловеческие, воющие звуки, скрежет железа и треск разрываемых тряпок. Однозначно - полуночная оргия, в местах совместного прожи-вания!

Бобелем-чн тяжело вздохнул, почему люди себя отвратительно ведут?! Неужели не хватает тихой негромкой, мелодичной радости для счастья и любви? Нет! Им непремен-но хочется дико ржать, громко и безобразно смеяться, предаваться развратным пляскам, вместо благопристойных медленных танцев. Но главное - безобразно напиваться крас-ным, светлым, десертным вином, пивом, водкой, джином, шампанским, мартини, порт-вейном, мадерой, ромом, джин-тоником, ягодными настойками, самогоном, брагой, конь-яком, бренди, сивухой, медовухой, коктейлями, бальзамами, виски, текилой и прочей ал-когольной продукцией! Не умеют люди радоваться жизни без искусственных стимулято-ров.

Поступим как обычно. Внезапный натиск, выкручивание рук, растаскивание драчунов по углам, успокоим пьяные истерики барышень, всеобщие слезы раскаянья и извинений. Тактика непритязательная, но действующая на мелких, бытовых хулиганов. Нельзя ис-ключать неприятные неожиданности, в виде особо опасных рецидивистов, и сбежавших от справедливого наказания уголовников.

Бобелем-чн качнулся спортивным телом и резко открыл балконную дверь, выламывая шпингалеты и запоры. Стремительно влетев в комнату, герой нечаянно сшиб на пол тан-цующую пару, и несколько стульев. Другие танцующие люди одновременно ойкнули, партнерши начали сползать по кавалерам на пол, теряя сознание. Мужчины побледнели, широко разевая рты, от изумления и испуга. Собака хозяина - каурый пекинес, увидев постороннего человека, зловеще рыкнула шепотом, и спряталась под диван.

На преступников, хулиганов и дебоширов, публика не походила. Да и музыка звучала подозрительно тихо. Никто не выл нечеловеческим голосом, не скрежетал металлом и не рвал одежду. Гордо расправив плечи Бобелем-чн недоуменно огляделся по сторонам, Где местные дебоширы, нарушители тишины? Неужели сбавили громкость музыкального центра и перестать драться, пока герой влетал в окно? Он не мог ошибиться! Хотя… Бобелем-чн прокашлялся и громко представился.

- Бобелем-чн, защитник слабых и обиженных прибыл по сигналу…

- Здравствуйте. – Растерянно поздоровался лежащий на полу, невысокий мужчина, по-тирая ушибленный лоб и подавая руку женщине, в вечернем платье, пытающейся сесть прямо. Узкая юбка мешала двигаться свободно, а туфли на высоких каблуках, беспомощ-но скользили по гладкому, дешевому линолеуму.

- Прибыл по сигналу ваших соседей… - Растерянно продолжил Бобелем-чн. - Остано-вить ночное дебоширство и пьяное хулиганство…

В душе закопошились мелкие червячки сомнения. Что-то не так. Приличная кварти-ра, люди, негромкая музыка в пределах разрешенных децибел. Машинально Бобелем-чн взглянул на электронный фонендоскоп. Боже мой! Аппарат включен на полную мощ-ность! Вот откуда нечеловеческие завывания и скрип железа по стеклу! Максимальная чуткость преобразовала сигналы, и герой ошибочно принял фоновый шум, за пьяные крики драки и разгула. Какой ужас! Какой позор! Безмерная маска стыда и раскаяния! Не разобравшись, не предприняв дополнительных мер, ворвался в квартиру к приличным людям, без стыда и совести! Нет растяпе-герою прощения и счастья в личной жизни!

Публика медленно приходила в себя, еще не переходя границы приличий. Воспитан-ные люди сначала выясняют причину конфликта и лишь потом начинают невоспитанно кричать, брызгать разгорячено слюной, и неумело драться, призывая в свидетели всех чертей подряд.

Мужчина наконец встал и поднял женщину с пола. Потирая лоб после встречи с пришельцем, пытался собраться мыслями. Странно одетый мужчина, растерянно стоял посредине комнаты. Наконец пришелец справился с волнением и качнул головой, пред-ставляясь и здороваясь.

- Добрый вечер, уважаемые господа. Разрешите представится – Бобелем-чн. Служу зако-нам добра, защиты слабых и сирых. Извините за неожиданное вторжение. Ошибочка вы-шла, досадное недоразумение. – От стыда герой не знал, куда деть руки и теребил большой палец, словно пытаясь оторвать его от ладони. Смущенно прокашлялся и попя-тился к балкону. – Еще раз извините, господа-хозяева, не обращайте внимания, я ухожу.

- Секунду мужчина, объяснитесь! – Оглянувшись на гостей, потребовал хозяин кварти-ры. – Чем обязаны, неожиданному появлению? Что произошло? И вообще, какого черта, вы здесь делаете?!

- Досадная ошибка. – Развел руками Бобелем-чн, пятясь к балкону. – Непроверенная ин-формация анонимов-доброжелателей. Учтем в дальнейшей работе. Ваши убытки мы компенсируем.

- Какие анонисты? – Вмешалась сексапильная барышня, приходя в чувство и сознание. Судя по вопросу, недалекое сознание недалеко ушло от озабоченного подсознания.

- Анонимы. – Поправил хозяин квартиры. – Стукачи – говоря современным языком. Ви-димо, сосед нажаловался. Снизу.

- Нет-нет. – Энергично запротестовал Бобелем-чн. – Совершенно другие источники! Де-душка не причем!

- Значит точно он. – Сделал неутешительный вывод хозяин квартиры. – От зависти злоб-ствует. Считает меня богатым, денег – куры, не клюют.

- Конечно, не клюют! – Горько рассмеялась жена хозяина, демонстрируя комнату. – Ни курей, ни денег. Одни проблемы и переживания. Соседи по подъезду физиономии во-ротят. Будто мы с тобой враги народа, уголовные преступники.

- К уголовникам относятся лучше. С глубоким почтением и подобострастием. – Вме-шался гость с огромной лысиной вместо лба. – За ними сила, их боятся и любят. Одно-временно. Ты б Василий, подстригся наголо, одел красный пиджак и цепочку золотую, толщиной с якорную цепь, да топырил пальцы направо и налево. Был бы в авторитете. Со-седи боготворили, а родственники завидовали.

- Авторитеты уже не носят Версачи. Прошло время начального накопления капитала. Теперь бандиты - респектабельные господа, сразу не убивают, потрошат аккуратно, при помощи столовых приборов. Научились правильно держать нож и вилку. – Вздохнул хо-зяин квартиры. – А я, как дурак, одалживаю денег до пенсии…

- Поэтому и гадит. Исподтишка. Обыватель не любит чувствовать зависимость от дру-гих граждан. Рождается комплекс неполноценности. Черную зависть. Быть щедрым при-ятнее, чем быть попрошайкой.

- Быть неблагодарным хамом? Посылать на три буквы, топырить пальцы? – Огорченно воскликнул хозяин дома. Разговор переместился на высокие материи, о Бобелеме-ч за-были, развивая тему. – Идти в народ, стать нищим? Не хвастаться честно заработанным благосостоянием? Маразм! Если раньше люди не обращали на мои проблемы внимания, были приветливы и помогали, чем могли, то стоило лишь чуть-чуть приподняться над толпой, как стал врагом для всех?! Разве я виноват, что попал в приличную фирму, где платят достойно и вовремя?

- Виноват. – Вынес приговор лысый друг, поднимая опрокинутые стулья. – Сегодняшний случай и прибытие незваного гостя лишь подтверждает мысль. Не высовывайся! Наша соборная мысль, предполагает счастье для общества, но не для индивидуума. Крестьян-ские общины, яркий тому пример. Пострадать во имя общества, коллектива. Жертвен-ность избранного пути. Подниматься с колен вместе, не расталкивая друг друга локтя-ми, на пути к вершине благосостояния.

- Замечательная идея. – Согласился другой гость. - Стать богатыми и счастливыми, всем вместе!

- Но, неосуществимая! - Перебил первый гость – Вылитый коммунизм - всем сразу. Но так не бывает, физически невозможно. Человечество никогда не будет равным. Люди изначально разные, один дурак, другой умный, третий больной на голову. Среди живот-ных нет равенства. Кто-то вожак, кто-то подчиненный и на самок не имеет права. Лишь скакать, не отрываясь от стада.

- Мы же не животная скотина. – Обиделся за человечество новый оппонент. - У челове-ка наличествует разум, он может ограничивать свои потребности во имя общества. Лишь западная цивилизация неограниченного потребления, делает ставку на животное начало, отвергая духовность и святое самоограничение.

- Мальчики! Вас опять понесло на философию? – Перебила сексапильная барышня. – Мы же сегодня договаривались ни слова делах. Кстати, почему не играет музыка? Хочу тан-цевать!

- Действительно. Хватит грузится философскими глупостями. Будем старыми, тогда и будем размышлять. Включайте музыку. – Согласился хозяин дома, подставляя стопку другу. Друг немедленно сообразил и наполнил до краев, не забыв о себе. – Хотели отме-тить юбилей скромно и цивилизованно, но в такой ситуации, будем соответствовать ре-путации. Гостю налейте.

- Я не пью! – Испуганно запротестовал Бобелем-чн. – Мне нельзя по моральным прин-ципам! Я на работе.

- Перестань. Мы все работаем. Уже испортил праздник, раскрыл глаза на соседей и гру-стную действительность. – Не согласился хозяин квартиры, насильно впихивая в руку Бо-белема-ч, стопку с водкой. – Только в этом случае, прощу бесцеремонное вторжение в частное владение. За знакомство!

Бобелем-чн беспомощно оглянулся по сторонам, и не заметив сочувствия в глазах ок-ружающих, безропотно поднял стопку.